— Да, эти сведения могут оказаться важными. — Будем надеяться, — сказал Леон и отключил связь. Лена закрыла ноутбук, подошла к комнате Йохана и постучала. Послышалось тихое «войдите». — Я кое-что узнала, — распахнув дверь, объявила Лена и рассказала, что Изабель Мюллер внезапно уволилась с прошлой работы и что Сабина Болен находилась в психиатрической клинике. Внимательно выслушав, Йохан ответил: — Ты же понимаешь, что мы не сможем использовать эту информацию официально? Судя по голосу, от методов Лены он был не в восторге. — У нас нет ни времени, ни людей, вот и приходится подходить к вопросу с фантазией. — Согласен, но если мы не сможем использовать эту информацию в суде, потому что она была получена незаконным путем, то какой от нее прок? — Время покажет, — отозвалась Лена. — Сейчас я отчитаюсь начальнику и буду отдыхать, чего и тебе советую. Ответив на звонок, Варнке вежливо поздоровался и спросил: — Как ваши успехи? — Мы взбаламутили это болото. Лена вкратце рассказала о том, что сегодня узнала, и попросила дать Бену полномочия допросить Анну Бауэр. Потом осведомилась, есть ли новости из Института тропической медицины, на что получила такой же ответ, что и вчера. Закончила она словами: — Мне срочно нужна детализация звонков. — Возникли кое-какие трудности. Надеюсь, завтра данные будут у меня. Лена никогда не слышала, чтобы Варнке признавался в том, что у него трудности. Он был настолько деятельным, что, казалось, препятствий для него не существовало. — Эти трудности — старший прокурор Любберс? — спросила Лена, озвучивая неожиданную догадку. Варнке некоторое время молча сопел в трубку, что было ему тоже совсем не свойственно, а потом ответил: — Как я уже сказал, надеюсь, завтра они будут у меня. — Понятно… — отозвалась Лена, пытаясь осмыслить полученную информацию. — Других трудностей нет? — Будьте осторожны, — попросил Варнке и отсоединился. — Что это сейчас было? — пробормотала Лена, бросив телефон на кровать. И снова это тошнотворное чувство, которое маячило на задворках сознания с тех пор, как Варнке поручил ей это дело. Лена утвердилась в подозрении, что влезла в нечто большее, чем простое убийство. Она легла на кровать, прокручивая в голове разговор с Бергендорфом. Ей редко доводилось иметь дело с такими скользкими типами. Бергендорф настолько мастерски контролировал мимику и язык тела, что его было трудно раскусить. Проблема в том, что они почти ничего не знают об этом человеке. У них есть разве что письмо, которое незаконно нашел Леон… Бергендорф мог запросто захлопнуть дверь у Лены перед носом. Почему он этого не сделал? Он хотел узнать, какой информацией располагает противник? Хотел познакомиться с ней и оценить, на что она способна? А может, Лена ищет черную кошку в темной комнате? К счастью, Леону удалось взломать его компьютер. Теперь остается надеяться на то, что Бергендорф допустит ошибку. Схватив телефон, Лена позвонила Энно Айльцу. — Извини, что снова беспокою, — сказала она после того, как они обменялись приветствиями. — Ничего страшного, Лена. У тебя есть новости? Лена рассказала о происходящем, ничего не утаивая. Она уже давно призналась бывшему начальнику, что прибегает к помощи Леона. — Очень надеюсь, что этот гений тебя не погубит, — обеспокоенно сказал Энно. — Потому что в противном случае я уже ничем не смогу тебе помочь. — Знаю, Энно. Но сейчас я не вижу другого выхода. Что ты знаешь о старшем прокуроре Любберсе? Я никогда с ним не общалась. — О, Любберс — тот еще фрукт. Обходи его по широкой дуге. Он вот-вот пойдет на повышение и сменит старика Бергера. Я всегда терпеть не мог этого Любберса, не спрашивай, почему. К счастью, мне не часто приходилось с ним общаться. Почему ты им интересуешься? — Бергендорф упомянул его на прощание. Видимо, в качестве угрозы. — Они — два сапога пара. Именно таких людей любит собирать вокруг себя Любберс. Богатых и, самое главное, влиятельных. Будь осторожна, Лена, очень тебя прошу! — Знал бы ты, сколько раз я уже слышала эту фразу… — со вздохом ответила Лена. — Я серьезно. Кстати, мое небольшое расследование принесло свои плоды. Варнке раньше работал в Бранденбурге. Уверен, ты об этом уже слышала. Я перекинулся словечком со старым приятелем. Он сказал, что в Бранденбурге Варнке был звездой. Высокий процент раскрываемости, все дела. Но, как выразился мой приятель, потом Варнке попытался откусить кусок, который был ему не по зубам, а именно — накрыть сеть педофилов, охватывающую всю Европу. Если вкратце, то Варнке вынудили прекратить расследование. Слишком долго, слишком дорого, ни малейшего шанса на успех. Сама знаешь, как это бывает. Теперь многое становится на свои места — в том числе ваше старое дело о пропаже мальчика. Похоже, Варнке везде видит педофилов и не хочет рассматривать другие варианты. — Думаешь, это как-то связано с моим расследованием? — недоуменно спросила Лена. — У меня слишком мало фактов, чтобы утверждать наверняка. Но Болен был директором детского приюта, а этим чудовищам не впервые промышлять в таких местах. — Жена Болена — социальный педагог, она горой стоит за детей и никому бы не позволила их тронуть. — Уверена, что она не притворяется? Знаю, интуиция редко тебя подводит, но я встречал преступников, которые казались милейшим людьми, а на деле совершали невообразимые вещи. — Хорошо. Буду иметь в виду. На улице послышался шум, и через мгновение кто-то постучал в окно. Оглянувшись, Лена увидела улыбающегося Эрика, который поигрывал ключами. При мысли об этом мне дурно. Почему мои глаза так долго были закрыты? Я продолжаю винить себя, но прошлого не изменить, как бы мне ни хотелось. Эта женщина из полиции… она умна. Она не сдастся. Вот почему нужно действовать немедленно. У меня почти не осталось времени. Но решение принято. Я закончу начатое. У меня нет выбора. Вот только действовать нужно осторожно. Еще осторожнее, чем с Боленом. Он был глупым и самодовольным, убить его оказалось легко… Настала пора платить по счетам. Глава пятнадцатая — Эрик, ты прекрасно знаешь, что… — Возражения не принимаются. Помнишь, как мы любили подниматься на маяк и любоваться оттуда закатом? Кто знает, когда ты вернешься на остров в следующий раз. Жду тебя в машине. Захвати куртку, к вечеру может похолодать. С этими словами Эрик пошел по узенькой мощенной камнем дорожке к своей машине. Лена закрыла окно. Эрик прав, в прошлом они не раз поднимались на смотровую площадку маяка. Дверь от входа открывалась ключом, который Эрик держал в руке, — видимо, взял его у друга, который водит на маяк утренние экскурсии. Лена все равно планировала хорошенько отдохнуть, чтобы утром вернуться к расследованию с новыми силами, поэтому она схватила куртку, предупредила Йохана, что уходит, и вышла из дома. — Надеюсь, я не отвлек тебя от работы, — сказал Эрик и выехал на своем стареньком «Гольфе» на главную дорогу, ведущую в Нордорф. — Ты так и не научился врать, — рассмеялась Лена. — Ты хотел отвлечь меня от работы, в этом и заключался твой план. Эрик придал лицу виноватое выражение. — Я верну тебя через два часа, и выслеживай своих преступников сколько хочешь. — Они не мои, а всеобщее достояние. Но рабочий день закончился, так что хватит об этом. Надеюсь, ты взял нужный ключ. — Эй, за кого ты меня принимаешь? Я планировал похитить тебя со вчерашнего вечера, поэтому прекрасно подготовился. Лена улыбнулась. — Чокнутый. Сосредоточься на дороге… — Да, ты тоже совсем не изменилась. Они выехали из Нордорфа и направились к Небелю. — Я уже не та, что прежде, — тихо сказала Лена. — Неужели? — Мы были детьми, Эрик, а теперь выросли. Эрик сбавил скорость, когда в поле зрения появился указатель, сообщающий о въезде в Небель.