— Неужели после тридцати ты вдруг стала другим человеком? А кем ты планируешь стать, когда тебе стукнет сорок? Сварливой старушкой? О пятидесяти я тогда вообще молчу. Лена, мы молоды, у нас впереди вся жизнь! Лена скользнула взглядом по стоявшим вдоль дороги домикам с соломенными крышами. Как же хочется вернуться в прошлое! Поступила бы она иначе? Осталась бы здесь, если бы знала, какая жизнь ее ждет? — Пообещай мне кое-что, — серьезно попросил Эрик и, когда Лена не ответила, продолжил: — Давай сделаем вид, что этих четырнадцати лет не было. На один вечер. Мне столько раз снилось, как мы поднимаемся на маяк, что в какой-то момент я поверил, что это и правда случилось. У меня остался незакрытый гештальт, и у тебя, подозреваю, тоже. — Возможно, — прошептала Лена. Эрик нажал на газ. Воцарилось молчание. Вскоре Эрик резко свернул с главной дороги на пастушью тропу и, проехав еще около сотни метров, остановился на небольшой стоянке. Оглянувшись, схватил с заднего сиденья сумку и поинтересовался: — Ну что, идешь? Они вышли из машины и неторопливо поднялись по ступенькам к маяку. Оказавшись у подножия красно-белой башни, Эрик отпер дверь, посторонился и пропустил Лену вперед. — Помнишь, сколько здесь ступенек? — с улыбкой спросил он, когда они поднимались по круглой каменной лестнице. — Сто семьдесят две, — ответила Лена. — А знаешь, сколько раз я бывал здесь за последние четырнадцать лет? — Сколько? — Ни разу. Я ждал тебя. Лена остановилась. — Эрик… — Я не пытаюсь признаться тебе в любви, — перебил он. — Я просто не мог сюда прийти. Безумие, правда? Вот поэтому я и хотел, чтобы мы пришли сюда вместе. — Ты же предлагал не говорить сегодня о минувших годах. Эрик кивнул, схватил Лену за руку и повел за собой наверх. — Я уже говорил, что сегодня прекрасная видимость? — Нет, не говорил. — Солнце сядет через полчаса, — заметил Эрик, взглянув на часы. — Поспешим! В самом верху каменные ступеньки сменялись железными. Эрик распахнул дверь на смотровую площадку навстречу свежему морскому бризу. Лена подошла к ограждению. От представшего перед глазами зрелища перехватило дыхание, и Лена словно перенеслась на пятнадцать лет назад. Почувствовала, как глаза увлажнились, и смахнула слезы. Сумерки сгущались, огненный шар солнца медленно погружался в море, окрашивая горизонт оранжево-желтыми красками. Краем глаза Лена взглянула на Эрика, который восхищенно наблюдал за закатом. — Невероятно, — пробормотал он. — Да, — согласилась Лена. — Я и забыла, до чего здесь красиво. Эрик наклонился к сумке, вытащил из нее сверток и, развернув, передал Лене бокал. — Надо же, не разбились. Открыв бутылку шампанского, Эрик разлил его по бокалам и сказал: — Это мне тоже снилось. Их с Леной взгляды встретились. — Выпьем же за сны! Они чокнулись, после чего Лена пригубила шампанское и снова отвернулась к морю. Некоторое время они с Эриком молча наблюдали за тем, как солнце погружается в багрово-красное море. — Что еще тебе снилось? — поинтересовалась Лена, не сводя взгляда с горизонта. — Что-то про кольцо. Уже не помню. Повернувшись, Лена поняла, что Эрик стоит совсем близко. — Я не хочу ранить тебя снова, — прошептала она. — Этого не случится, — прошептал Эрик в ответ и нежно поцеловал ее. Поколебавшись, Лена ответила на поцелуй. Некоторое время они в обнимку стояли на смотровой площадке. — Этот вечер оказался прекраснее всех снов, — едва слышно сказал Эрик. — Спасибо, что согласилась прийти. — Спасибо, что привел меня сюда. Немного помолчав, Эрик спросил: — Поедем ко мне? Лена кивнула. Тогда Эрик закрыл бутылку шампанского, аккуратно завернул бокалы в полотенце и убрал в сумку. Неуверенно посмотрел на Лену и уточнил: — Уверена? Лена протянула ему руку и улыбнулась. — Доброе утро! — бодро поздоровалась Лена, заглянув на кухню. — Я быстренько в душ, и можем начинать! — Доброе, — отозвался Йохан, весело блеснув глазами. — Я уже собирался звонить в полицию, чтобы сообщить о твоем исчезновении. — Очень сомневаюсь, что уважаемый Раймерс встал бы ради меня с кровати. — Как знать… может, мы его недооцениваем. — Наверняка, — пробормотала Лена. Утром она проснулась в объятиях Эрика. Тот улыбнулся и спросил, хорошо ли она спала. В ответ Лена поцеловала его и обняла покрепче. Лена оперлась руками о стену, подставив голову под струи чуть теплой воды. Перед глазами кинопленкой промелькнули события прошлой ночи. Правильно ли она поступила, поехав к Эрику? С ним было уютно и спокойно, она словно вернулась домой… Но вдруг она снова причинит ему боль? Впрочем, Эрик уже взрослый мальчик и знает, на что идет. Лене было хорошо, случившееся казалось правильным. Остальное покажет время. Выключив воду, она вышла из душа. — Итак, что мы имеем? Давай разбираться, — сказала Лена, отпивая кофе, который поставил перед ней Йохан. — Мотив, средство, возможность. Начнем с Сабины Болен. Не похоже, что они с мужем были счастливы в браке. Болен начал изменять ей вскоре после свадьбы. Приют — дело всей ее жизни, в случае развода она бы его потеряла. Но если Болена и правда отравили каким-то неизвестным ядом, то неизвестно, где Сабина могла его раздобыть. Алиби у нее нет. Она долгое время пробыла в психиатрической лечебнице. Но в ее пользу говорит то, что она настояла на вскрытии. — Не думаю, что Сабина Болен способна на убийство. Разве что непредумышленное, но это явно не наш случай. — Однако у нее есть мотив и возможность, зато нет алиби. Интересно, знала ли она о том, что муж ей изменяет? А о том, что он приставал к Розе Беренс? Надо еще раз поговорить с ней, — сказала Лена и подавила зевок. Прошлой ночью она спала не более четырех часов. — Кстати, а ты заметил, что Сабина даже не спросила, когда ей выдадут тело мужа? Обычно родственников это волнует. — Ты права, — кивнул Йохан. — Как-никак прошло две уже недели. Что ж, может, Сабина еще не пришла в себя… — Гробовщик бы с тобой поспорил, — задумчиво сказал Йохан. — Похоже, Сабине все равно, кто убил ее мужа и почему. Такое ощущение, что ее волнует только приют. — Ладно. Еще у нас есть Изабель Мюллер. Поначалу она не показалась мне подозрительной, потому что проработала в приюте совсем недолго. Но после того, что рассказали Роза с Анной, нельзя исключать, что Болен приставал и к Изабель. Она это отрицает — возможно, пытается отвести от себя подозрения. В конце концов, Анна уволилась, и Болен остался без любовницы. Я нашла в интернете фотографию Анны, у них с Изабель схожий типаж. Возможно, она была во вкусе Болена, и он с ней заигрывал. Изабель солгала о том, что сидела без работы, когда узнала об этой должности. Зачем? Она хотела здесь работать? Или узнала о вакансии случайно, и с Амрумом ее связывает что-то еще? Ты не знаешь, информацию о вакансии где-нибудь публиковали? Йохан открыл записную книжку и торопливо пролистал. — Я уточню. — У Изабель нет веского мотива. Возможно, Болен ее домогался или даже изнасиловал, но в таких случаях убивают, как правило, в состоянии аффекта. Думаю, Изабель способна на убийство. У нее нет алиби, как и у Сабины, и мы не знаем, могла ли она достать яд. Надеюсь, Анна расскажет, почему так внезапно уехала. Может, тогда мы узнаем что-нибудь и об Изабель. Они с Анной уволились примерно в одно время, думаю, это как-то связано. Лена видела, что Йохан хочет что-то спросить, но сдерживается. Скорее всего, ему не давал покоя тайный «контакт» Лены из Фленсбурга. — Надеюсь, к полудню мы проясним этот вопрос. У нас есть другие подозреваемые? — Роза Беренс, повар, — отозвался Йохан. — Роза говорит, что Болен приставал к ней два года назад, но у нас есть только ее слова, которые ничем не подтверждены. Возможно, Болен изнасиловал ее, вот тебе и мотив. Я не понимаю, почему она никому не рассказала о случившемся. Это сразу меня смутило. У нее востребованная профессия, она легко нашла бы себе другую работу, но вместо этого осталась в приюте и продолжала работать, как ни в чем не бывало. — Тогда почему Роза рассказала нам о домогательствах? — Потому что боялась, что правда выплывет наружу. Лучше рассказать об этом самой, чем попасться на лжи. В общем, мотив у Розы был, как и возможность. Насчет средства неизвестно, как и в случае с остальными. Роза подозреваемая наравне с Сабиной и Изабель. — Хорошо, тогда перейдем к Анне Бауэр. Ее внезапное исчезновение — по-другому и не скажешь — с самого начала показалось мне странным. Мы думали, что она в Испании, и поэтому не включили в список подозреваемых. Но раз сейчас она на Фёре, то это все меняет. — Если Анна убила Болена, то должна была переночевать на Амруме. Она не могла вернуться на Фёр: паром так поздно не ходит, а пешком туда не дойти…