— Врач не мог, а может, не хотел мне ничего говорить, но судя по его разговору с местным врачом, состояние у Бергендорфа не ахти. — Получается, дело закрыто? Лена промолчала. — Значит, нет, — ответил вместо нее Энно Айльц. — Ты придумала, как разоблачить эту банду извращенцев? — Мой хакер говорит, что пользователей даркнета невозможно отследить. Но я могу войти в чат и созвать собрание. — Хочешь устроить им ловушку? — Да, но только если добьюсь официального ордера на просмотр компьютера Бергендорфа. — Получить ордер будет трудно. Он потерпевший. — А если нет? — Ты сильно рискуешь, — сказал Энно Айльц, который, видимо, догадался о том, что задумала Лена. — Думаешь, это того стоит? — Кто-то должен остановить этих негодяев. Судя по всему, они бесчинствуют уже лет двадцать, а то и больше. — Варнке не прикроет тебя, если дело запахнет жареным. — Знаю. Но я не вижу другого выхода. — Будь осторожна, — сказал Энно на прощание и попросил Лену держать его в курсе. Следующим делом Лена позвонила Леону. — Ноутбук у меня. Можешь созвать собрание в чате? Я буду за «Берга». — А где он сам? — На пути в больницу. Ему сейчас не до общения с дружками. — Отлично. К которому часу их приглашать? — Сейчас я кое-что уточню и перезвоню тебе. После того, как Леон отсоединился, Лена позвонила Варнке. — Что там у вас? Лена рассказала начальнику о том, что произошло. — Бергендорф и Изабель Мюллер находятся в больнице в Хузуме. Девушка вне опасности, а вот Бергендорф в тяжелом состоянии. — Проклятие. — Я обнаружила некоторые доказательства, уличающие его в преступной деятельности. — Что? Как обнаружили? — У Бергендорфа на столе лежат детские фотографии. Очень недвусмысленные фотографии. Мне нужен ордер на обыск дома. — Вы абсолютно уверены? Нам придется предоставить эти фотографии прокурору. Бергендорф… — Я все понимаю, главный комиссар. Время на исходе. — Варнке ничего не сказал. — Думаю, стоит запросить ордер через Фленсбург, — предположила Лена. — Нет сомнений, что Бергендорф довольно близок с представителями судебной власти Киля. — Дайте мне час. — И еще. Никто не должен узнать о том, что сегодня произошло. — Скрыть это будет трудно. — Дайте мне сорок восемь часов. Кроме того, я уже вызвала оперативную группу. Завтра к полудню они уже будут здесь, на Амруме. — Что вы задумали? Лена не торопилась с ответом. — Скажем так: вы умышленно утаили от меня кое-какие сведения, — наконец сказала она. — У вас, конечно, были на то свои причины. Я решила вам довериться, и до сих пор все шло хорошо. Теперь вам придется довериться мне. У меня тоже есть свои причины. — Сколько у вас людей? — Шесть. Моя команда. — Не подведите меня! — попросил Варнке и отсоединился. Глубоко вздохнув, Лена во второй раз позвонила Леону: — Пора начинать вечеринку. Через десять минут я выйду в сеть, тогда ты сможешь написать нашим господам и назначить встречу. — На какое время? — На восемь вечера. Я подключусь за пятнадцать минут, чтобы ты смог меня проинструктировать. — Мы и правда имеем дело с ублюдками, которые насилуют детей? — Похоже на то. — До связи, — ответил Леон и повесил трубку. Лена не помнила, чтобы Леон когда-либо прощался во время телефонного разговора. Видимо, он питает особую ненависть к чудовищам, которые считают детей товаром и уничтожают их — как морально, так и физически. Как бы то ни было, теперь Леон выложится на все сто, потому что лично заинтересован в успехе. Лена взяла ноутбук Бергендорфа и подошла к молоденькому полицейскому, которого попросила починить окно в туалете. Юноша привез от стекольщика стекло нужного размера и поставил его вместо старого. Если не присматриваться, то разница с соседним окном была незаметна. — Отличная работа, дорогой коллега. Все, вы мне больше не нужны. Еще раз прошу: пожалуйста, никому не рассказывайте о том, что здесь сегодня произошло. Юноша кивнул. — Я уже понял. — Вообще никому. Даже самым близким. Лена также взяла с доктора Шварца слово, что он сохранит случившееся в тайне, объяснив это важностью расследования. — Старший комиссар Раймерс… — нерешительно начал полицейский. — Я… Никто в участке не понимает, что происходит. — Представляю, каково вам. Пока я не могу ничего рассказать, но расскажу, как только это станет возможным. Лена заперла входную дверь от виллы Бергендорфа и подождала, пока полицейская машина с юношей уедет. Потом села в свой «Пассат» и тоже уехала. Йохан сидел на кухне и невидящим взглядом смотрел на стоявший перед ним стакан. Лена опустилась рядом. — Значит, все кончено, — через некоторое время сказал он. — Это был твой первый раз? — спросила Лена. Йохан кивнул. — Ты все сделал правильно. Если бы Бергендорф молчал, Изабель бы ничего ему не сделала. Я изо всех сил старалась ее успокоить. — Тебе еще не звонили из больницы? — Звонили, я только что разговаривала с одним из наших, — сказала Лена, решив солгать. — Бергендорф с Изабель еще в операционной, по словам доктора, с нашей девушкой все будет хорошо. — А с Бергендорфом? — Операция затянется. Но шансы у него неплохие. — Когда мы уедем отсюда? Сегодня? Дело закрыто. Об остальном можно позаботиться с материка. Раймерсом займется отдел внутренних расследований, Изабель Мюллер грозит как минимум одно обвинение в покушении на убийство и… — Подожди, я чего-то не понимаю. Разве ты не хочешь познакомиться с коллегами нашего славного господина Бергендорфа? — Думаю, поезд ушел, ведь Бергендорф… Остальные быстро узнают о случившемся и спишут его со счетов, — отозвался Йохан, поднимая взгляд. — Я говорила с Варнке. Он обещал попридержать отчет о происшествии и дал нам сорок восемь часов. Скоро мы получим ордер на обыск дома Бергендорфа. — Лена указала на ноутбук, который уже успела открыть и подключить к вай-фаю. — Вот его компьютер.