– Можно и туда… Хотя вообще-то нам выгоднее было бы прикинуться городскими лохами, которые притащились к «шаману», чтобы стать его неофитами… – пожал плечами Лев. – Ну, давай местных спросим – вдруг они знают тех, кто с ним якшается? – предложил Стас, указав куда-то вперед. – О! Вон мужик куда-то топает. По морде вижу – стопроцентный куркуль. Может, он что-нибудь скажет? – Рискни… – сбавил скорость Гуров, оценивающе глядя на этого первого встреченного ими ромашинца. Поравнявшись с весьма широким сельчанином, который был слегка «под газом», он нажал на тормоз. Крячко выглянул в окно и вежливо поздоровался, после чего столь же вежливо спросил: – Будьте добры, вы не скажете, как нам найти вашего местного… Ну, как бы его назвать? Отшельника, гуру, старца? – Не знаю… – сердито буркнул ромашинец, даже не приостановившись. – Двести рублей дам! – голосом ярмарочного зазывалы пообещал Станислав. – Триста! – оглянувшись, буркнул сельчанин. – Пожалуйста! – Крячко высунул в окно руку с зажатыми между пальцами тремя сторублевыми бумажками. Вернувшись к машине, ромашинец взял деньги, не спеша пересчитал их и аккуратно положил в карман. – Прямо по улице, сороковой дом, зеленый такой, там живет Рубен Арсенов. Он знает к нему дорогу. Смеясь (ну и жлоба им судьба послала!), опера продолжили свой путь. И в самом деле, ближе к концу улицы, застроенной кирпичными и деревянными особнячками, они увидели большой деревянный дом, покрашенный зеленой краской. На зеленом заборе рядом с калиткой был прибит номер сорок. Остановившись, опера вышли из машины. Стас нажал на кнопку звонка, установленную на заборе. Где-то в глубине двора что-то тренькнуло. Тут же, дергаясь на длинной цепи, истошно залаял крупный черный пес. Послышались шаги, калитка открылась, и опера увидели худощавую женщину средних лет в цветастой косынке, покрывающей темные волнистые волосы. Поздоровавшись, Лев спросил, не могут ли они увидеть Рубена Арсенова. – Простите, а кто вы и зачем вам нужен Рубен? – ответив на приветствие, с легким армянским акцентом поинтересовалась хозяйка дома. – Видите ли, нам сказали, что Рубен мог бы нас проводить к здешнему отшельнику… – пояснил Станислав. – И вы туда же! – с ироничным упреком покачала головой женщина. – Господи! Все как с ума посходили. Вот и Рубен тоже как не в себе стал. Чуть не каждый день к этому Тумирею бегает. Правда, сегодня ему пришлось в райцентр поехать – землю под домом надо оформить в собственность… Но это – так, текущий житейский вопрос. А в остальное время – хоть привязывай его. Чуть свободная минута – все, бегом в лес. Так что зря вы к этому Тумирею хотите пойти. У него, говорят, сильный гипноз. Попадете под его влияние – сами потом пожалеете. – Нет, нам его повидать надо обязательно, – твердо проговорил Лев и показал удостоверение. – Мы из уголовного розыска. А кто еще, кроме Рубена, знает к нему дорогу? – А-а-а… Ну, это другое дело. Дорогу-то к нему туда найти несложно. – Хозяйка дома сочувственно вздохнула. – Туда тропинку протоптали – уже не заблудишься. Только знаете, ходят слухи – вот, не знаю, правда ли это, – что по пути к Тумирею можно и в ловчую яму угодить, и дерево на человека может упасть… Как далее рассказала Анаир, так она назвалась, ей еще лет пять назад соседи рассказали о каком-то странном «ските», который оборудовал в самой глухой чащобе некий отшельник по имени Тумирей. Откуда он взялся, кто он такой – никто не знал. Но ходили слухи, что он владеет экстрасенсорикой, что может и излечить, а может и порчу напустить. Впрочем, никто не доказал и не опроверг, что это действительно так. Потом он как-то раз появился в селе, купил себе продуктов и тут же снова ушел в лес. Местные грибники рассказывали, что его «скит» находится километрах в семи от Ромашина, за лесистым курганом, в котором, по старым преданиям, похоронены русские воины, сражавшиеся с золотоордынцами. На тот курган местные стараются не ходить даже днем. Тропинка туда идет между болотами, в одном месте через плотный бурелом и лесную балку, поросшую густым сосняком. Менее чем год назад к Тумирею, по рассказам местных знатоков, начали захаживать городские грибники. Потом все чаще и чаще. В ту же пору и кое-кто из сельчан повадился бегать к «скиту», в том числе и Рубен. По специальности – он хороший столяр-краснодеревщик, и к нему часто обращались не только ромашинцы, но и жители других сел – заказывали кресла, диваны, всякую другую мебель. Но, связавшись с Тумиреем, свои дела Рубен почти забросил. Теперь семья живет тем, что на подворье выращивает Анаир. О том, что творится у «скита», ходило много противоречивых слухов. Рассказывали, что там, в лесу, этот «отшельник» организует какие-то немыслимые ритуалы. Чуть ли не человеческие жертвоприношения. – Я об этом спрашивала Рубена – неужели Тумирей и в самом деле поклоняется дьяволу? Но он заверил меня, что ничего подобного нет и в помине. Предложил мне, мол, давай, сходим вместе – сама сможешь убедиться, что нет там ни сатанистов, ни жертвоприношений. Но я отказалась. Почему-то боюсь… Как рассказала далее Анаир, несколько дней назад трое сельчан написали коллективное заявление участковому. И вроде бы позавчера он сходил к Тумирею, пообщался с ним, после чего объявил, что этот человек безопасен и его бояться нечего. Тут же поползли слухи, что и сам участковый стал одним из «учеников» Тумирея. – Говорят, последние несколько дней там по вечерам настоящие столпотворения происходят, – взволнованно продолжала Анаир. – Вроде бы он привез какую-то вещь, которая обладает необычными свойствами. Рубен ее видел, но ничего о ней не сказал. Боюсь, теперь станет ходить к Тумирею еще чаще. Скоро он должен вернуться из своей поездки. И я уверена, первое, что он сделает – пойдет к «скиту». – Простите, если я скажу что-то бестактное, но, может быть, он только на словах бывает у этого Тумирея, а на самом деле у него появилась… Гм-гм… Женщина где-то на стороне? Хозяйка дома грустно улыбнулась и молча качнула головой из стороны в сторону: – Нет, он и в самом деле ходит в «скит», участвует в тамошних… я даже не знаю, как это назвать – обрядах, молитвах, медитациях? Мне об этом рассказывали другие, кто тоже «подсел» на эти встречи. Кстати, вон идет наш участковый Костя Юртаев. Спросите у него. Опера оглянулись и увидели приземистого, плотного парня в форме лейтенанта полиции, который с расслабленной улыбочкой шествовал по улице, глядя как бы в никуда. – Вот видите? – сочувственно вздохнула Анаир. – Был парень как парень, а сейчас как какой-то блаженненький стал. И это с того времени, как побывал у Тумирея! Вот что с ним могло случиться? – Да-а, что-то с ним и в самом деле неладно! – согласился Стас и окликнул: – Вас можно, лейтенант Юртаев? Подойдите к нам на минуточку! Когда участковый, все с той же улыбочкой и отстраненным взглядом, подошел к ним, Гуров показал ему удостоверение и представился: – Полковник Гуров, Главное управление угрозыска. Мы вчера с вами общались по телефону. Нас интересует Тумирей. Вы его знаете? Сразу же погасив улыбку, участковый кивнул: – Да, знаю… – Вам вчера прислали по электронной почте портрет этого человека с запросом о розыске? – строго поинтересовался Крячко. Похлопав глазами, Юртаев заверил, что ничего такого не получал. С сомнением взглянув на участкового (врет, похоже!), Лев поинтересовался: – Константин, а что он собою представляет вообще, этот отшельник? Есть информация, что он владеет всевозможной экстрасенсорикой, в том числе и гипнозом. Это верно? Изобразив на лице многозначительную мину, Юртаев воздел глаза к небу и с восхищением произнес: – Знаете, это великий человек! Он учит добру, он учит пониманию нашего бытия. Никакой экстрасенсорики у него нет. Просто он… Простите, а почему и в связи с чем он вас интересует? – От его странноватой улыбочки на лице не осталось и следа, теперь он выглядел запредельно серьезным. – Его в чем-то подозревают? – Нет, пока ничего серьезного, – отрицательно качнул головой Лев. – Но нам с ним надо бы встретиться. Задать ему несколько вопросов. Вы нас к нему проводите? Немного подумав, Юртаев согласно кивнул: – Хорошо, давайте сходим вместе. Вы хотите отправиться к нему прямо сейчас? – Ну а чего медлить? – усмехнулся Крячко. – Кстати, до «скита» Тумирея на машине не добраться? – Туда только пешком… – развел руками участковый. Спросив у Анаир, не будет ли она против, если «Пежо» останется у ее двора, на что хозяйка дома заверила, что за машиной присмотрит, опера и их провожатый зашагали в сторону леса, высящегося над крышами Ромашина. Сопровождаемые взглядами сельчан – и идущих навстречу, и выглядывающих из дворов, – они минут десять шли по центральной улице, после чего свернули вправо и двинулись по длинному переулку, ведущему к околице. Что сразу бросилось в глаза – от околицы к лесу вела свеженакатанная колесами множества легковых машин грунтовая дорога. А у самого леса хорошо была видна просторная площадка, тоже изъезженная вдоль и поперек. Судя по всему, здесь парковались те, кто приезжал к Тумирею. Ступив на тропинку, ведущую в глубь леса, опера сразу же обратили внимание на то, как она исхожена и утоптана. Было похоже на то, что по ней очень часто ходит немалое число людей. Участковый Юртаев, пока шли по селу, несколько пространно повествовал про положение дел в районе и на его участке. По его словам, в целом с криминалом здесь более-менее благополучно, тогда как в других местах случается всякое. И явное улучшение криминогенной ситуации он связал с присутствием в этих местах «учителя» Тумирея. Но едва они ступили на тропинку, ведущую в лес, Юртаев отчего-то вдруг стал сдержанным и молчаливым. – Костя, чего замолчал? Тумирея, что ли, испугался? – спросил Станислав. – Нет, не испугался. Он очень добрый. Но он везде, он всюду… Он все видит, слышит и знает… – неохотно пояснил участковый. – Нет, за то, что веду к нему чужих, я не буду каким-то образом наказан. Но мне перед ним будет очень неловко, если я буду рассказывать о нем, не будучи уверенным, что он с этим согласен. При этих словах опера молча переглянулись – крепко же он парню заморочил мозги! – Константин, а ты не допускаешь, что этот Тумирей – организатор тоталитарной секты? – поинтересовался Крячко. – Нет, не допускаю! – уверенно возразил Юртаев. – К нему вчера приходил наш батюшка, отец Николай. Я сам это видел. Он пришел и стал укорять учителя Тумирея в том, что тот культивирует сектантство. И тогда Тумирей пригласил его в свою землянку, в которой он обитает. Отец Николай вошел туда, через какое-то время вышел и молча удалился, не сказав ни слова. – И что же такое могло с ним случиться? – начиная догадываться, что священник мог увидеть в землянке Тумирея, спросил Лев. – Он увидел там что-то особенное? Участковый некоторое время собирался с мыслями, после чего несколько конфузливо сообщил: – Он увидел ЕЕ! – Кого это – ЕЕ? – переспросил Станислав. – Вечность… – чуть слышно прошептал Константин. – В смысле, картину «Портрет Вечности»? – поспешил уточнить Гуров. – Да… – выдохнул тот. – Ух, ты! – обрадовался Станислав. – Значит, картина здесь?! Вот здорово! А он… Ну, в смысле, Тумирей, не говорил, откуда и как она сюда попала? – Да, он сказал об этом… Вечность, сама себя материализовавшая, пришла к нему ровно в полночь три дня назад. Был яркий свет, и в этом сиянии Вечность спустилась к нему с ночного неба. – Во дает! – хохотнул Крячко. – Во врать-то мастер! В Проклове ее «скоммуниздил» и объявил спустившейся с неба. Охренеть можно! Костя, суть дела такова, что все было куда как проще и примитивнее. Ни яркого света, ни сошествия… Была заурядная кража картины через подкоп под музеем краеведения. Только и всего лишь… Константин на это захлопал веками, как видно, ошарашенный услышанным. Закашлявшись, он спросил: – Это… Правда? – Правда, правда… – чуть кивнул Лев и добавил: – Кстати, хотел бы сказать, что к Тумирею применять какие-либо санкции мы не планируем. Разве что нужно будет решить вопрос с картиной. Ничего на это не ответив, Юртаев шел, словно на его плечах громоздился непомерно тяжелый груз. В какой-то момент он вдруг остановился и, пробормотав: – Простите! Мне срочно надо домой!.. – неожиданно со всех ног помчался в обратном направлении. Проводив его взглядом, Гуров сокрушенно вздохнул. – Да, с головой у него совсем плохо… – констатировал он. – Зря ты ему про кражу картины сказал. Видишь, как «крышу» рвануло? – Блин! – выдохнул Стас, покрутив головой. – Да он вроде бы смотрелся как нормальный, здравый человек… Кто бы мог подумать, что у него такие прибабахи в голове? Ну что, дальше сами пойдем? – А что нам еще остается? Пойдем, конечно. Тропинка вон как натоптана. Так что не заблудимся. – Если только не угодим в какую-нибудь из ловушек… Гуров на это лишь решительно махнул рукой: