– Поднимайся, – сказал один из голосов. – Да, давай-ка посмотрим… – поддержал его второй. Джейкоб почувствовал, как его подняли на ноги. Его глаза закрыли повязкой, которую завязали у него на затылке. – Отпустите!.. – крикнул он, но слова застряли в его пересохшем горле. Джеймс попытался взмахнуть руками, как дервиш, но его крепко держали. – Веди себя прилично, ниггер… – произнес голос № 1. Джейкоб не обратил на его слова никакого внимания и продолжал бороться. Он махнул голой ногой перед собой и попал во что-то твердое. – Уберите ваши гребаные руки с… – А ну-ка, лови! – раздался голос № 2, и пленник почувствовал удар в левое колено. В его поврежденное колено. Джейкоб закричал от боли, и его левая нога подогнулась. – Что вам от меня нужно? – спросил он, пытаясь извернуться и вырваться из рук, которые держали его с двух сторон. – Успокойся, приятель. Тебе будет легче, если не станешь кочевряжиться. – Одежда? – спросил Джеймс. – Где моя одежда? – Тебе она сейчас не понадобится, – ответил ему голос № 2. Неожиданно раздался голос третьего человека. – Вот бутылка, – произнес он у Джеймса за спиной. – Пора немножко выпить. А то ты хрипишь. Открой ротик… Джейкоб подчинился. Он почувствовал прикосновение пластмассы к нижней губе, и его рот заполнился холодной водой. Джеймс жадно глотал ее, чувствуя, как жажда отступает. А потом он дернулся вперед, и бутылка упала на пол. – Какого хрена?.. Замешательство противников позволило Джейкобу освободить правую руку, и он немедленно схватился ею за путы на левом локте. Возможно, это его единственный шанс. Он сильно сжал пальцы и умудрился высвободить их, прежде чем его тело вновь сдавили руки тюремщиков. – Не так быстро, парень… – услышал пленник голос № 1. Неожиданно Джейкоб почувствовал, как его больно ударили по пятой точке. – Вы только полюбуйтесь на эту задницу, – раздался голос № 2. Пленник услышал хохот – казалось, что голоса доносятся отовсюду. – Лучше б, чтобы босс тебя не услышал, – сказал кто-то. – Такие развлечения его не интересуют… – Да, но… Он ни для кого не будет игрушкой, подумал Джеймс, пытаясь освободиться. Его охватила паника, и ему стало трудно дышать. Он не имел ни малейшего представления о том, что они собираются с ним сделать. Ему надо попытаться собраться с силами и сбежать. – Ну что, успокоился? Мы не такие… – сказал кто-то, и снова раздалось хихиканье. – А он здорово отбивался, правда? – Да, он хорош. Будет неплохая ночка, когда мы… – Ш-ш-ш… босс идет… – раздался голос № 3. По тому, что говорили голоса вокруг него, Джейкоб понял, что на него напали случайно. Его захватили наугад. И какой бы ужас он ни испытывал, мужчина почувствовал облегчение. Если эти люди не знают, кто он, – Адажио в безопасности. Неожиданно его конечности стали превращаться в желе, и он почувствовал невероятную усталость. Ноги стали подгибаться, а кожа онемела, как будто по ней забегали тысячи крошечных насекомых. Слишком поздно Джейкоб понял, что все дело было в воде. Они добавили в нее что-то, чтобы отключить его. Руки, державшие пленника, прислонили его к стене, и он начал медленно сползать по ней на пол. Пока он сползал, вентиляционная решетка оцарапала ему спину. Он едва почувствовал это – его глаза стали закрываться. – Это он, босс? Этот тот, кто вам нужен? – спросил один из голосов. Джейкоб почувствовал, как его подбородок упал ему на грудь. – О да. Это он, – услышал Джеймс еще один незнакомый голос. Глава 30 Как только они вошли в дверь, Стейси сразу же почувствовала, что между ее коллегами появилось напряжение. Она поочередно оглядела их, пытаясь понять, что же произошло. Щеки Доусона пылали, а челюсти Брайанта были крепко сжаты. – Всё в порядке? – машинально спросила девушка. – Просто чудесно, – проворчал Кевин. – Гэри Флинт, исчадие ада, сейчас ждет нас внизу, чтобы рассказать, как он ненавидит всех, кто не рожден британцем, и всех, кто цветом кожи не белее снега. – Да забей ты, Кев, – посоветовал Брайант. Доусон побарабанил по своей клавиатуре и удивился, что компьютер не вышел из спящего режима. – Конечно, тебя точно не назовешь героем прошедшего гребаного часа, – пробормотал он. – Тогда выговорись, Кев, – ответил Брайант. – Если тебе есть что сказать… Стейси откинулась на стуле и нахмурилась. При расследовании некоторых дел между этими двумя сержантами, случалось, возникал некоторый антагонизм, но сейчас в воздухе физически ощущалась настоящая ненависть. Доусон подался вперед, принимая вызов Брайанта: – Это ведь ты ни хрена не сказал в присутствии этого подонка, который не такая уж безобидная пташка. Как ты вообще можешь сохранять такое спокойствие в присутствии такого мерзкого, гнусного… – Кев, ты действительно веришь в то, что мы смогли бы вправить ему мозги? – терпеливо спросил Брайант. – Нет, но… – Послушай, я ненавижу всех, кто считает нормальным пить алкоголь и садиться за руль. Я ненавижу всех, кто считает возможным вступать в половую связь с детьми. Я ненавижу каждого мужчину, который считает, что ему позволительно изнасиловать женщину. Этот список можно продолжать до бесконечности, и я ненавижу их всех, но я не в состоянии всех их поставить к гребаной стенке, правда? Стейси вытаращила глаза, услышав, как ругаются ее коллеги. Пока Брайант говорил, его голос становился все громче и громче. В том, что он забыл про свою обычную сдержанность, было что-то пугающее. Ведь это именно его невозмутимая манера держаться обычно удерживала их всех в рамках. «Какая, черт побери, кошка пробежала между этими двумя?» – подумала Вуд. И где босс, чтобы привести их в чувство? Обычно для того, чтобы снять напряжение, Ким хватало одной фразы. – Кто будет его допрашивать? – спросила констебль, стараясь отвлечь внимание сержантов друг от друга. – Я, – сказал Доусон. – Я сам, – одновременно с ним произнес Брайант. Отлично; то, что надо. По мнению Стейси, любой из них оказался бы настоящим бедствием. Этому Гэри Флинту удалось довести их обоих. – А что, если это сделаю я? – предложила девушка. – Обойдешься! – огрызнулся Доусон. Вуд почувствовала, что начинает терять терпение. – Сам обойдешься, – ответила она, заметив, как его рука сжала ручку. – Он и так уже ухитрился вывести тебя из себя. – Прости, Стейс, но тебя я даже близко к нему не подпущу, – повторил Кевин. Девушку разозлила бесповоротность его слов. Он не имеет никакого права указывать ей, что делать. Да, он – сержант, а она – констебль, и официально его положение выше, но они никогда не играли в эти игры. – Кев, я, черт тебя подери, офицер полиции, который… – зашипела Вуд на своего коллегу. – А он – кусок вонючего дерьма, которого надо сначала лоботомировать[57], а потом сварить в кипятке, как лобстера. – Брайант? – Стейси обратилась за помощью к второму сержанту.