Я не знал, то ли с облегчением вздохнуть, то ли почувствовать себя еще большим дураком. – Все в порядке. Он убрал платок. – Вы в морг? – Да, – ответил я и принял внезапное решение. – Только, если не возражаете, сначала заскочу в эллинг. – Что-нибудь забыли? – Что-то в этом роде. Ланди улыбнулся себе, но промолчал. Когда мы подошли к машинам, он отпер свою, но дверцу не открыл. – Могу я вас кое о чем спросить? Моей первой мыслью было, что разговор пойдет о Рэйчел, но заметил в его глазах тревогу и понял, что дело в чем-то другом. – Разумеется. – Мне утром позвонили из больницы. Предполагалось, что я пойду к врачу-консультанту за результатами исследования через пару недель. Но срок передвинули и велели явиться завтра. – Он прокашлялся. – Вы ведь работали терапевтом. Скажите, если такое происходит, это к добру или нет? Не удивительно, что он выглядел подавленным. – Это зависит от консультирующего врача. Или оборудование дало сбой, и им необходимо повторить процедуру. Возможно все что угодно. Я пожалел, что не мог сказать что-то более ободряющее. Не представлял, что там к чему. Но на месте Ланди тоже бы заволновался. – Я тоже так решил, – кивнул инспектор. – Много шуму из ничего. – Он снова превратился в полицейского. – Увидимся в эллинге. Он сказал, что прежде чем ехать, ему нужно позвонить, поэтому я оставил его у дома Эдгара и тронулся в путь один. У эллинга не было ни одного из двух «Лендроверов» Трасков, из чего я сделал вывод, что Рэйчел еще нет. Но когда парковался, заметил ее у входа. Она держала под мышкой ту же папку, в которой принесла фотографии вчера. Вылезая из машины, я одновременно разволновался и обрадовался, что вижу ее. Подошел, не представляя, что скажу. И мы некоторое время молчали. – Все нормально? – спросил я. Лицо Рэйчел ничего не выдавало. – Я считала, вы собираетесь вернуться в Лондон. – Собираюсь, – ответил я. – Чуть позже. – Ну же, поговори с ней. – Ланди сказал, вы с ним пообщались. Рэйчел смотрела на меня и не произносила ни звука. – По поводу вчерашнего вечера. – Я нырнул, словно в омут. – У меня не было намерений вас расстроить. – А что, по-вашему, я должна была почувствовать? – Прошу прощения. Просто… ситуация осложнилась. – Думаете, я не понимаю? – Она глядела озадаченно, почти враждебно, но, по крайней мере, успокоилась. Послышался звук подъезжающей машины, и я понял, что у меня осталось всего несколько секунд. – Поймите, я не могу уехать вот так. Хочу с вами еще раз повидаться. Я не намеревался это выкладывать и по выражению ее лица догадался, что она не рассчитывала такое услышать. Растерялась, и я уже думал, что вот-вот ответит, но в этот миг колеса машины Ланди зашуршали по гравию. Рэйчел тревожно посмотрела на меня. Инспектор вылез, скованно повел плечами и, потирая поясницу, взглянул на темное пятно облаков над морем. – К дождю. – Судите по ломоте костей? Я обрадовался, что Рэйчел улыбнулась. – Слышал по «Радио-2». Что, впрочем, одно и то же. – Он кивнул на папку со снимками. – Это и есть фотографии? – Да. – Рэйчел опустила на папку глаза. – Мне немного неловко. Эндрю до сих пор ничего не знает. Не хочется действовать за его спиной. – Нет нужды его расстраивать, если в этом нет необходимости, – резонно заметил Ланди. – Давайте войдем и взглянем. Они разом посмотрели на меня, и я почувствовал, что краснею. – М-м-м… уходя, я опустил ключи в почтовый ящик. Уезжая на встречу с инспектором к дому Эдгара, я не рассчитывал возвращаться. Ланди искоса на меня посмотрел, но промолчал. – Ничего страшного, у меня есть запасные. – Рэйчел достала тяжелое кольцо сестры и перебирала ключи, пока не нашла нужный. Я пропустил их с Ланди вперед. Инспектор наклонился подобрать тот, который я бросил в почтовый ящик, и, изогнув бровь, повернулся ко мне. – Отдать Рэйчел или вы опять передумали? Решив, что чем меньше я буду говорить, тем лучше, я последовал за ним в эллинг. Уходя отсюда, я прибрался, свернул и оставил на диване одеяло и постельное белье. Контейнер, в котором Рэйчел принесла десерт, стоял с недоеденными кусочками лакомства. Пища оказалась слишком тяжелой для меня, и я решил, что это всего лишь прибавит пункт к списку моих грехов. Инспектор подошел к прислоненным к стене фотографиям в рамах. Та, на которой был изображен мотоцикл, была по-прежнему впереди других. – Уверена, это Марк Чэпл, – сказала Рэйчел, пока он ее разглядывал. – А на заднем плане морской форт. Вот на этих отпечатках он яснее. Ланди перехватил мой взгляд и едва заметно кивнул, давая понять, что мотоцикл на изображении такой же, как тот, который сгоревшим нашли в канаве. Он встал у стола, когда Рэйчел принялась раскладывать отпечатки меньшего размера. – Эти сняты с береговой линии у мола, – объясняла она. – Тот же мотоцикл, то же место и форт при выходе из устья. А вот фотографии дома Уиллерсов. Сфотографировано с одной из башен. Больше так ниоткуда не получится. Ланди сохранял беспристрастную мину. – Есть соображения, зачем она это делала? – По сути, нет. Эмма занималась обновлением дома, но это касалось интерьеров. И если ей требовались фотографии фасада, она могла его снять с лужайки перед входом. Не было необходимости заплывать в море. Ланди снова пересмотрел фотографии, сложил в аккуратную стопку и отправил в папку. – Можно взять? Вернем, как только сделаем копии. – Наверное, можно. Только они не мои. – Не беспокойтесь, я прослежу. Рэйчел кивнула, но я видел, что ей не по себе. – Что мне сказать Эндрю? – Пока ничего. Дайте нам сначала их как следует изучить. Нет смысла ему приходить к каким-то заключениям, если в этом нет необходимости. Особенно если он станет подозреваемым, подумал я. Мне было больно скрывать от Рэйчел правду, а от ее следующих слов стало еще хуже. – Так вы собираетесь поговорить с Марком Чэплом? Спасало только то, что она задала вопрос инспектору, а не мне. Он сунул папку под мышку. – Этот вопрос решает старший следователь Кларк. Прежде чем уйти, можно мне бросить быстрый взгляд внизу. – На причале? – удивилась Рэйчел. – Что вы собираетесь там искать? – Ничего конкретного. Просто оглядеться, раз уж я здесь. – После того, как пропала Эмма, там все осматривали. Внизу ничего нет, одно барахло. – Тем не менее. Я видел, что Ланди ее не убедил. Мы подождали, пока инспектор относил фотографии в машину, затем спустились по скрипучим деревянным ступеням вдоль внешней стены эллинга. В конце причала была привязана лодка, и, увидев ее, я понял, почему здесь нет ни одного из семейных «Лендроверов». Рэйчел попала сюда не по дороге, она приплыла по воде. Лодка была той самой, стекловолоконной, на которой мы с Траском ходили искать его дочь. Веревка была туго натянута – течение грозило оторвать суденышко от берега. Рэйчел остановилась на деревянном помосте рядом с люком в стене эллинга и отстегнула с крюка удерживающую крышку веревку. – Это единственный путь? – с сомнением спросил Ланди. Проем был четыре фута в высоту и два в ширину – явно для него тесноват. – Передние ворота на замке, а ключа у меня нет, – ответила Рэйчел. В ее голосе появилась резкость. Когда Ланди толкнул крышку внутрь и скрипнули петли, она повернулась и посмотрела на меня. Рэйчел явно поняла, что ей что-то недоговаривают. Но тут послышался стук и ворчание инспектора. Его голос звучал гулко из глубины. – Эта чертова штуковина открывается внутрь. – Простите, не предупредила, – извинилась Рэйчел, хотя по ее голосу я бы не сказал, что она искренне просила прощения. Втянув голову в плечи, она спустилась за ним. Я направился следом, но задержался в сыром пространстве, чтобы глаза привыкли к темноте. Здесь царил все тот же запах влажной земли и морской соли. Причал был частично залит водой, и на стенах мелькали отсветы пляшущих волн. Деревянный настил шел вдоль передней и боковых стен. Все было завалено старыми сетями, пробковыми буями и другими связанными с морем предметами. Мы с Рэйчел остались у люка, а инспектор пошел к запертым воротам, по пути перебравшись через стекловолоконное каноэ. – Далеко не ходите, – предупредила его Рэйчел. – Настил гнилой.