– Может, предскажете мой следующий вопрос? – поинтересовался Макар. Его развлекали и снисходительность Новохватова, и его фамильярная манера. – Ты должен спросить, не было ли у Нины врагов. – Были? – Очень много обиженных, – заверил Новохватов. – Я, конечно, надеюсь, что Нина Константиновна просто, как бы это выразиться, ушла в загул… Что ничего более серьезного не случилось. Но, честно говоря, ей приходится иметь дело с таким неадекватом!.. Я бы свихнулся давно. Как она все выдерживает? – Он подобрался и втянул живот. – Стальные нервы! А ум! А достоинства сколько! Вся в Константина Михайловича, долгих и плодотворных лет жизни ему, здоровья богатырского, тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить… – Ратманская и ее отец нас не слышат, можете так не стараться, – дружелюбно сказал Макар. Улыбка Новохватова потухла. – По себе не суди, – отрезал он. – Искренность и льстивость – не синонимы. – Когда вас избили? – спросил Илюшин. – В субботу вечером. Я возвращался из ночного клуба и отпустил такси. Решил пройтись по прекрасной ночной Москве! Насладиться уходящими шагами осени. Идиот! Вот, пожалуйста, – насладился! – Новохватов описал здоровой ладонью овал вокруг своего лица, словно предъявляя Илюшину картину в раме. – Вас ограбили? – Нет, ничего не взяли, – сказал он, как показалось Макару, с некоторым разочарованием. – Тупорылый молодняк, захотелось почесать кулаки… Макар записал название ночного клуба и фамилию следователя, который вел дело Новохватова. – Зря записываешь. Никого не нашли и не найдут, – раздраженно бросил тот. – В рашке ловят только тех, кого оттуда, – он выразительно указал в небо, – велено ловить. Смерды обойдутся без правосудия, верно? – Сколько было нападавших? – Трое. Почему тебя это интересует? – Новохватов непроизвольно дотронулся до лица. – Какое отношение это имеет к похищению Нины? – Похищению? – Ну, побегу с любовником, я не знаю! – Арсений Рутберг на месте и никуда не сбежал. – Я не про Рутберга, – буркнул Новохватов и отвел взгляд. – А про кого? – Илюшин ни от одного из свидетелей не слышал о других любовниках Ратманской. Новохватов стушевался. – Давай это пропустим, ляпнул не подумав… Некрасиво вышло… – Ярослав, о ком идет речь? – нахмурился Макар. – Да не знаю я! – раздраженно выпалил Новохватов. – Увидел эту парочку случайно на улице, шли-обнимались, меня не заметили… Или сделали вид, что не заметили! Не дурак же я, бросаться к шефине с приветствиями. – Где и когда это было? Новохватов задумался. – Неделю назад, может, дней десять… В районе Большой Никитской, ближе к шести вечера. Парня не знаю… Он сильно младше Нины, лет на десять. Волосы светлые, типа твоих. Голубоглазый. Ну, бородка, естественно. Смазливый такой типок. Одет во что-то нейтральное, джинсы и куртка, кажется. Если честно, я не запомнил. Считаю правилом хорошего тона отводить глаза в таких ситуациях. Вообще-то, – помолчав, добавил Новохватов, – я подумал, что парнишка из эскорта. Видок у него такой, модельный. Лощеный чересчур, даже для метросексуала. И что-то в нем было отталкивающее. Ну, это на взгляд мужика. Большинство женщин со мной не согласились бы. – Больше вы его не встречали? – Нет. Но я и не появлялся в том районе. Может, они там каждый день гуляли… – Расскажите, чем вы занимались в «Примуле»?.. Новохватов поскучнел и начал перечислять, что входило в его рабочие обязанности. – Нина ведь взяла вас по протекции детей Ратманского? – перебил его Макар на полуслове. Этого Бобр не ожидал. – Почему сразу протекции! Нина находилась в поиске помощника, а Алик подсказал мне, что распахнулось окно возможностей… Я как раз был открыт для предложений. «Примула» – подходящий кейс для развития моих навыков, я готов был ввязаться в этот проект. Эйчар от меня бился в восторге. Образование – чек! – Новохватов начал загибать пальцы. – Компетенции – чек, предыдущий опыт работы – чек! Прочие соискатели могли отдыхать. У меня тренингов одних полтора десятка за прошлый год. Три языка свободно, – небрежно добавил он. – У «Примулы» есть иностранные партнеры? – удивился Макар. – Не совсем… Нет, пока нет, но мы надеемся, что наше детище будет расширяться, появятся филиалы за границей. Кроме того, международный опыт… Новохватов понес совершенную ахинею на том же новоязе, на который он перешел после вопроса о работе. Разливаясь о своем видении путей развития фонда, Новохватов словно позабыл, что глава этого фонда исчезла, что заведено уголовное дело… «Наше детище!» – повторил про себя Илюшин. Какова вероятность, что Бобр метил на место Ратманской? – Как вы познакомились с Александром Ратманским? – Откуда ж я помню… Я с ним не особо знаком… Илюшин поднял бровь: – Александр порекомендовал Нине человека, которого он плохо знает? – Я же сказал вам – не порекомендовал, а намекнул, что есть такой человечек, специалист широкого профиля… Нина сама за меня ухватилась! Чуйка у нее работает. На протяжении тридцати минут Новохватов уже дважды меняет историю своего устройства в «Примулу», подметил Макар. – У вас есть ключи от входной двери в особняк? – Вон там, в верхнем ящике. – Новохватов махнул рукой в сторону стола. – Только он один. Илюшин выдвинул ящик и увидел длинный ключ с затейливо вырезанной бородкой. – Я его пока изыму. – С какой стати? – взвился Новохватов. Сыщик недоуменно взглянул на него и осторожно взял ключ пакетом для сбора улик. – Давайте вернемся к Александру, – сказал он. Макар вцепился в заместителя, пытаясь разобраться, какие отношения связывают его с детьми Ратманского. Но Новохватов юлил и выскальзывал. В одном глазу у него лопнули сосуды, и когда Ярослав поворачивался левой стороной, он становился похож на бобра, больного бешенством. Загоняя его вопросами в угол, Илюшин не столько пытался добиться правдивого ответа, сколько всматривался в мимику человека, сидящего перед ним. Он и прежде знал, что Новохватов лжет; теперь он убедился, что тот еще и чем-то сильно напуган. Макар снова упомянул о хулиганах и с удивлением отметил, что на этот пробный камень Бобр не отзывается. Он хмурился, раздражался, баюкал сломанную руку и отпускал саркастические замечания в адрес властей, допустивших беспредел, – но не прятал взгляда и не принимался забалтывать сыщика. Илюшин сумел выжать из него, что с Аликом они познакомились «на одной тусе», – и на этом все. На вопрос об Алле Ратманской Новохватов пожал плечами: «Видал пару раз». «А в этом Ладыженская ошиблась, – сказал себе Макар. – Она считала, что Нина хотела оказать услугу именно Алле». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Илюшин вернулся на Таганскую. Он постоял возле парковочного места на Марксистской, где Нина оставила машину, огляделся. Длинная многолюдная улица, отчего-то грязная в любое время года. От Марксистской Нина ушла переулками в сторону Больших Каменщиков. Илюшин обошел весь район. Не полагаясь на людей Гришковца, он заглянул в стоматологию, художественную галерею, два отеля, фитнес-клуб, школу и клинику пластической хирургии. Расспросил девушек в спа-салоне «Семь красок». На проходной в актерской школе ему ответили, что девушку с фотографии уже искали до него, нет, ее здесь не видели. В представительство Ингушетии Макара не пустили. Илюшин поговорил с провизорами в аптеке. Как он и ожидал, те ничего не знали. Нина прошла мимо аптеки, успев на три секунды попасть в глазок камеры. После аптеки ее следы терялись. Большие Каменщики, Малые Каменщики. Продуктовые магазины, жилые дома… Он показывал фотографию собачникам, няням с младенцами, студентам, распивающим пиво, пенсионеркам у подъездов. Дойдя до очередной многоэтажки, Илюшин стряхнул со скамейки опавшие листья и сел. Он зверски устал за этот долгий день. Большие Каменщики замуровали девочку Нину, круглую, щекастую, с румянцем таким ярким, будто в щеки втерли кирпичную пыль. А Малые Каменщики водят его кругами. Несколько раз, протягивая прохожим фотографию Нины, Илюшин ловил себя на том, что пытается описать ее вслух: полная, темноволосая, с густой челкой… Но той Нины больше нет. Есть стройная блондинка с бледными губами. Он должен ее найти. Хотя, конечно, было бы смешно – два раза провалиться на одном и том же деле… Нет, сказал он себе, это разные дела. На «Мерседесе» Нины никто не устанавливал «жучок», а в телефоне отсутствовали следящие программы. Все выглядело так, будто Нина по доброй воле приехала в этот район – зачем? Собиралась с кем-то встретиться? Тогда почему эта встреча не была отражена ни в одном ежедневнике? Кто этот человек? Ратманский утверждает, что «Примула» занимается именно тем, что заявлено в ее учредительных документах, – оказанием помощи больным детям. Могла ли его старшая дочь проворачивать какие-то дела за спиной отца? «Ни черта не успеваю, – думал Макар. – Серега очень пригодился бы!» Однако он не мог лукавить перед самим собой: львиную долю расследования взяли на себя полиция и служба безопасности Ратманского. Пять человек, включая Гришковца, сначала прочесывали район, где пропала Нина, а затем опрашивали людей, с которыми она разговаривала в тот день. Беда в том, думал Макар, что к той и другой задаче они подходят одинаково. Нина Ратманская – не просто дочь олигарха. Это человек со сложной историей.