— Вот, чуть не забыл! — перебил мэра появившийся в дверях Хенк. В одной руке у него был относительно свежий хлеб и бутылка бренди, а другой он толкал в спину паренька. Того самого, который все никак не мог покинуть городок. Действительно, сейчас выходило, что ему с Йемом по дороге. — Нет, — отрезал Йем и, открыв дверь залез, в свой броневичок. — Лезь в другую дверь, пацан, — рыкнул Хэнк и подтолкнул парнишку в нужном направлении. А сам, с неожиданной ловкостью встал у броневика так, чтобы рейнджер не мог закрыть дверь. И тут же заговорил, потрясая черствой булкой: — Ну как же нет! Хлеб всему голова! Поймаешь в пустыне хоть бы и пустынную жабу, поджаришь, положишь на хлеб. И вот тебе завтрак! — Меня зовут Джим, — сонно отозвался парнишка на толчок Хжнка. После чего медленно двинулся в обход броневичка Йема, позвякивая бутылками. — Нет, — холодно повторил Йем следя за пацаном. — А, ты про бренди? Если не пьешь сам, отдашь шайенам. Скажешь, что от Хэнка. Хочу расширить круг покупателей, знаешь ли. Йем перевел взгляд на Хэнка и сказал, с явным раздражением: — Ты понял о чем я, Хэнк. Я не возьму пацана с собой. — Так тебе же вроде по пути? — наигранно удивился Хэнк. Джим наконец добрался до двери грузовичка и подергал её. — Заперто! — озвучил он очевидное. — Разве не сказано в уставе Ордена, что ты должен помогать людям? — вмешался Гордон. — И я делаю это. Но вашу жизнь Ормузд измеряет в добрых делах, а моя будет измерена по уничтоженному злу, — не задумываясь ответил Йем. — Значит ты должен взять пацана, — хмыкнул Хэнк. — Он собирается дойти до дороги на север пешком. Думает, что неделя пешком по пустошам ему по силам. Он умрет там один, согласен? — Значит он глуп. Я не могу убить глупость, — пожал плечами Йем. — Но ты можешь помочь чистой душе. Парень честно платил за еду и постой. Ему нужна помощь. Бросишь его тут и он либо станет добычей таких как Морган и его шайка, либо тварей похуже. Будет ли это просто добрым делом или предотвращением зла? — настаивал Хэнк. — Тебе не нужно везти его на побережье. Довези его оживленной дороги, пристрой в дилижанс и торговую колонну идущую на север, убедись что он не пропадет сразу. Это не просто доброе дело, так ты защитишь его от зла, — тихо сказал подошедший поближе Гордон. — Вы меня впустите или нет! — Джим начал терять терпение. Йем внимательно посмотрел на мэра Гордона. Резко развернулся, открыл дверцу в кабину. Бросил скупо: — Сядь. Молча. Все трое наблюдали, как парнишка долго и с трудом устраивается на переднем сиденье рядом с Йемом. Гремя ящиком, цеплясь за все своим модным рюкзаком. — А куда это можно положить? — наконец спросил он. — Положи назад, за сиденье, — ласковым голосом посоветовал ему Гордон. Кажется рейнджер скрипнул зубами. — И помолчи. Спасибо Йем. Прошло еще не меньше трех минут, прежде чем парнишка смог умяться. Йем молча завел двигатель и скупо кивнув Хэнку и Гордону, повел свой броневичок прочь. — Зачем ты навесил на него пацана, Хэнк? — спросил Гордон, не забывая прощально махать шляпой и жизнерадостно улыбаться. — Йем редко бывает в нашем городке. Но когда я видел его в последний раз, — Хэнк тоже жизнерадостно помахал вслед рейнджеру рукой, — это был веселый и полный жизни человек. А сейчас он говорит, как мог бы говорить ходячий. Он умирает внутри, там, в пустошах. Поверь мне, мэр, если бы один из горожан довел себя до такого состояния, я бы посоветовал его запереть и отогреть теплом слов и виски. Может, даже попросить Ненси поработать на город… — Думаешь, компания в пути пойдет Йему на пользу? — перевел его слова на понятные Гордон. Хэнк слишком часто все сводил к сексу. — Если только он не высадит паренька в пустошах, — хохотнул Хэнк. — Это точно никому не пойдет на пользу. — Не высадит. Это же рейнджер Ордена. Не удивлюсь, если он довезет этого, как его… Джима, до самого побережья. — Будем надеяться, — кивнул Хэнк. — Я содрал с него серебряный доллар. Если он узнает какие цены на постой на самом деле, мне будет немного стыдно. — Кроме надежды, нам потребуется пара сообразительных парней. Нам надо будет отправить их в Дивизию. Поторговать. Да вот, хотя бы твоим пойлом. Ты же хотел расширяться? Подумай, кто с этим сможет справиться? — Хочешь иметь глаза на западе? — уточнил Хэнк и задумался. — Ну смотри. Дик Бобсон однажды на спор, за бутылку, пересказал разговор, который случился неделей раньше, слово в слово. К выпивке он равнодушен. Но у него жена, ребенок, коровы и ферма. Трудно сказать что именно он любит больше, но не думаю что бросит хоть одно… — Значит, надо объяснить ему, что он все это сохранит, только если поедет в Дивизию. Кто еще? — кивнул Гордон. Они с Хэнком развернулись и пошли в салун, тихо переговариваясь. Следовало много сделать, ведь безмятежное будущее стало темнее от надвигающейся грозы. Но это уже не первый шторм, который они пережили. Глава 4. Опасные люди img4.jpg Джимми лежал, уткнувшись носом в сухую пыль прерий. В лицо его колол острый обломок камня, но подняться, или просто лечь поудобней он не мог, потому что в его шею беспощадно вдавливали нож. К счастью, пока тупой стороной, но давили с такой силой, что лезвие пережимало трахею, и воздух входил в горло со свистом. Джимми едва слышно всхлипывал и слёзы бежали по его грязному лицу, оставляя за собой влажные дорожки. А ведь всё так хорошо начиналось. Он сумел добыть всё необходимое для путешествия, и мастерски обманув охрану выскользнуть из Убежища. Он смог даже угнать пароплан. Нежданная удача. Он намеревался пройти пешком по пустыне почти сто километров, и потратить на это два или три дня, но с паропланом он преодолел это расстояние меньше чем за два часа. И тут такая досадная оплошность. Джимми забыл проверить чёртово масло в моторе. К счастью, экстренная посадка прошла успешно для Джимми. Но совсем плохо для пароплана. Джимми тянул как мог и упал совсем рядом с мелким городком, всего то километров десять по прямой. И потратил всю ночь на дорогу. Вымотался так, что провалялся в гостинице почти весь день. Надо было потренироваться в длинных переходах. Мысль о том, чтобы идти дальше пешком теперь казалась чистым безумием. Его план предусматривал дальнейшую дорогу на попутных машинах, однако его снова преследовали неудачные стечения обстоятельств — он никак не мог найти попутчиков. Местные деревенщины боялись пустынной местности, которую ему надо было пересечь, и ни у кого не было дел на севере. Он уже начал отчаиваться, когда удача снова повернулась к нему лицом, и он нашёл сразу две попутки. Этого угрюмого хмыря в шляпе, из какого-то Ордена, и компанию на первый взгляд опасных, но если поговорить с ними, то довольно весёлых ребят, которых правда местные явно не любили. Но это были первые попутчики за немалое время! В общем, Джимми снова начало везти и он слегка расслабился. После стычки в салуне, весёлая компания куда то пропала, поэтому пришлось ехать с угрюмым. Разбитая дорога не позволяла ехать по ней ночью и его молчаливый попутчик остановился посередине прерии, чтобы переночевать. Уже под самое утро, разбуженный предусмотрительно поставленным на вибрацию будильником в коммуникаторе, Джимми улучшил момент и тихонько выскользнул из броневика. Надо было определиться, куда его завёз этот угрюмый Йем. Джимми начал думать, что было бы лучше всё таки ехать с теми весёлыми ребятами. Там был такой классный, веселый и вежливый старикан. Джимми отошёл недалеко от броневика и спрятался под куст, чтобы достать навигатор. На случай, если Йем проснётся и спросит, куда он идёт, Джимми придумал идеальную легенду — в туалет! Зов природы внезапен и не смотрит на время. Джимми даже приспустил штаны, чтобы всё выглядело правдоподобно. И только развернул антенну навигатора, как на него напали. — Ты что знаешь, как пользоваться этой вещью Старого Мира, щенок? — прошипел сверху сиплый голос с жутким акцентом. — Не хочешь поделиться секретом? Но ответить Джимми не дали. Его руки завернули назад, до хруста в суставах, и начали умело связывать. Джимми было очень страшно, а вокруг было темно и тихо. Внезапно темнота взорвалась ярким светом от фар грузовика и Джимми услышал голос Йема. — Джимми, зная жестокость индейцев, я рассчитывал увидеть тебя мертвым, но эти жуткие шайены даже страшнее чем о них говорят! — покачал головой Йем, разглядывая из кабины грузовика двух индейцев, подмявших под себя молоденького паренька со спущенными штанами, — Я пойму если ты попросишь ружье, чтобы застрелиться. — Шайены ушли отсюда две луны назад, старик! — проскрипел индеец постарше, который держал нож у горла Джима. В этой паре он был явно главным. Плоское лицо с тонкими щёлками глаз, высокими скулами и глубоко медного цвета кожей было спокойно. На его голове был обтрёпанный по полям, помятый цилиндр, бывший когда-то черным, а теперь серый от пыли но зато украшенный бусами и какими-то пучками разноцветной шерсти и перьями. Второй индеец, не старше Джима, с длинными волосами и живым, сейчас довольно испуганным лицом, вскочил, и вытащив из-за пояса кожаных штанов два томагавка, начал крадущимся шагом обходить вышедшего из кабины Йема по широкой дуге. Йем стремительно выхватил свой огромный револьвер. Длинноволосый индеец замер, затравленно смотря в длинное, покрытое тонкой серебряной вязью дуло. — Пытаешься зайти ко мне сзади, извращенец? — процедил Йем. Индеец отшатнулся опуская томагавки. Тем временем второй индеец в цилиндре, всё еще держа нож у шеи Джима, резко развернул и поднял своего пленника, так чтобы Джим оказался между ним и Йемом. — Меня зовут Хитрый Койот, — как змея зашипел индеец из-за спины Джима — скажешь это имя, когда тебя спросят, кому достался твой скальп! — Ты слепой Койот, — хмыкнул Йем. — Посмотри на эмблему на моём грузовике. А теперь отпусти мальчика и мне не придётся говорить твоё имя, когда меня спросят, чьими мозгами забрызган Джим. — Я теперь вижу! Твой фургон раскрашен! Похоже, мы наткнулись на цирк, а ты, выходит клоун! — отозвался Койот и натужно засмеялся. Его молодой друг тоже хмыкнул и перехватил томагавки поудобней. — Поверь мне, — начал говорить Йем, одновременно аккуратно подходя ближе, и вытаскивая второй револьвер — я и вполовину, не такой шутник, каким кажусь. Джимми вскрикнул, из под ножа приставленного к его горлу, пошла кровь. Разрез был не глубокий, но болезненный. Хитрый Койот слегка ослабил нажим на нож и крикнул Йему: — Бросай пистолеты старик, они слишком хороши для такого как ты! — и встряхнув Джима крикнул ему в ухо. — А ты чего молчишь парень? Скажи старому придурку чтобы он бросил стволы, а то ты будешь улыбаться ему сразу двумя улыбками! В этот момент Джим наконец смог побороть свой страх. Собравшись с духом, он набрал воздуха, немного подумал, что лучше прокричать перед смертью, но на ум не шло ничего кроме банального «поцелуй меня в задницу». Джим сосредоточился и повернув голову в сторону своего мучителя, насколько это было возможно, прокричал: — Поцелуй меня… — тут в его многострадальном горле запершило, и дальнейшую часть фразы он неразборчиво прокашлял. Койот держал Джима за волосы, откидывая голову своей жертвы назад одной рукой, и тесно прижавшись к Джиму сзади. Джим стоял на коленях, нелепо отклячив задницу. От кашля он дернулся всем телом и штаны окончательно спали. Во внезапно наступившей тишине Йем мягко шагнув ещё ближе, не опуская револьверов, и не меняя безразличного выражения на лице сказал: — А вот это было очень неожиданно услышать от тебя, Джим. Но всё же я, как старший товарищ, должен уберечь тебя от таких связей. Надо же иметь хоть какие-то нормы прили… — фразу Йема прервала стрела с ярко-красным оперением. Джиму в первую секунду показалось, что в груди у Йема неожиданно появился яркий цветок — он не увидел её полёта. В ту же секунду всё пришло в движение, Йем выстрелил в темноту из одного револьвера, а из другого в кинувшегося на него индейца с томагавками, но тот успел отбить пистолет в сторону, и уже Йему пришлось уворачиваться от томагавков. Койот оттолкнул свою жертву и тоже бросился в бой. Джим упал на землю, и ничего не видел. Сверху раздавался лязг встречающихся с револьверами клинков, и дыхание дерущихся людей. Потом раздался сдавленный крик и всё затихло. Джим зажмурился. Сильные руки схватили его за плечи и поставили на ноги. Потом путы на руках ослабли — верёвку перерезали. Джим наконец открыл глаза, и первое что увидел — навигатор. Плоская коробочка в кожаном футляре казалось чуждой в грубых руках Йема. Джим выхватил прибор и, пытаясь подавить всхлипы, бросился к грузовику путаясь в штанах. Увидел тела индейцев, дернулся в сторону. Упал. Поднялся, подтянул штаны, вернулся за антенной и наконец скрылся в грузовике, не переставая всхлипывать. Йем остановился над Хитрым Койотом. Поднял с земли его цилиндр. Хитрый Койот лежал на спине, его правая рука была не просто сломана, а изуродована так, что из неё торчал обломок кости. В груди индейца торчал его же нож, сидящий правда не глубоко, и подрагивающий в такт сердцебиению. — Будешь притворяться мертвым когда я уеду, тупой Койот. Сейчас ты бы лучше встал и перевязал себе руку. Из какой дыры ты выполз, что не узнал эмблему на грузовике? Ты что не слышал о Воинах Огня? По крайней мере знакомые мне люди прерий так называли меня. — Я думал это сказки, — прохрипел Койот, — Добей меня, мне всё равно не жить. — Ну это ты зря. Нож застрял в ребре, насколько я могу судить. Очень больно, но легкое не задето. Если ничего не предпринять с рукой, то ты можешь истечь кровью, а тебе ещё нужно вернуться в стойбище и рассказать старейшинам какую глупость ты совершил. Совет на будущее. Носи толстую кожаную одежду, как я. — Йем выдернул обломанную стрелу из груди, и внимательно осмотрел каменный наконечник с крохотной каплей крови на конце. — В ней немного жарковато, но со временем привыкаешь. Иногда, правда, попадаются припадочные койоты и портят кожу… — Йем заглянул под плащ покачал головой и продолжил: — И другую хорошую одежду, но зато ты можешь после этого разговаривать стоя. Йем помолчал глядя как ворочается Койот, баюкая руку. И снова заговорил: — Сейчас очнётся твой паренёк. Я здорово приложил его по затылку, но думаю, он твой родственник, так что проблемы с мозгами ему не грозят. — Это мой сын, — просипел Койот, осторожно садясь. Йем кивнул и продолжил: — А вот лучника я похоже уложил наповал. Жаль, смышлёный был парнишка, если бы у него было побольше силёнок, или получше лук, вогнал бы мне стрелу прямо в сердце. — Это была моя дочь, — прохрипел Койот с земли. И тихим спокойным голосом добавил. — За неё я убью тебя. — Мои соболезнования вашему горю, — пожал плечами Йем. — Но мне пора ехать. И так, любитель молоденьких мальчиков, ты уже понял, какую глупость ты совершил? И готов ли ты к последствиям? — Я недооценил тебя. Больше я не повторю такой ошибки, — Так же тихо и жестко ответил Хитрый Койот, спокойно глядя в лицо Йему. — Ты и в самом деле тупой, Койот. Если ты нападёшь на меня снова, я убью тебя. Если кто-то из твоих попытается мстить, придут двое или трое из людей Ордена, и перебьют всё твоё племя. Мы не воюем с людьми, но мы убиваем тех, кто мешает нам вести битву со злом. А значит, нам надо помогать. Это просто и вы это быстро поймете. На деле мы очень добрые и милые парни, особенно по сравнению с тем, кто придёт к тебе после меня. — Йем повертел цилиндр в руках и бросил его на Койота. — Ты, сделал очень страшную глупость. Судя по этой шляпе, ты убил гробаря. Значит, скоро они придут за тобой и назначат цену за кровь. Я думаю, они заберут самое дорогое, что у тебя есть. Приготовься к этому. Если сможешь. Койот долго и задумчиво смотрел вслед удаляющемуся грузовику, пока его сын не отвлёк его, начав стонать. Через час езды Джим не выдержал. Он уже успокоился, но не находил себе места из-за беспокойства. Этот Йем, он ведь видел его навигатор. Конечно, туповатый головорез не понял что это, но у этих дикарей любая работающая технология стоит огромных денег. А неработающий кусок цивилизации ценится как амулет приносящий удачу. Джим не знал точно, насколько тут ценятся рабочие технологии. А вдруг Йем просто может разбить навигатор на несколько кусков и безбедно прожить лет десять на деньги, полученные с их продажи. Джим откровенно боялся. Надо было как-то выяснить, что же Йем намерен делать дальше. — Почему ты не убил их? — спросил он Йема. Йем весь этот час молчал. Как и весь вчерашний день. Промолчал он и в ответ на этот вопрос. — Какого черта! Ты же должен спасать людей! Эти гады убьют того кто поедет за нами! — неожиданно для себя самого закричал Джим. Видимо запоздалая истерика. Йем поморщился. Громкие звуки его нервировали.