S. Craig Zahler MEAN BUSINESS ON NORTH GANSON STREET Copyright © Realmbuilder Productions, Inc., 2014 © Гольдич В., Оганесова И. Перевод на русский язык, 2018 © Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2018 * * * Глава 1 Что-то пошло не так Тело мертвого голубя пролетело в ночи и угодило Псине в лицо, а потом упало на землю, и холодные когти застучали по тротуару, когда птица покатилась на восток. Глаза, похожие на красных устриц, уставились в дальний конец переулка. Четверо мужчин в отличных костюмах наблюдали за бродягой сквозь пар своего дыхания. Впереди группы стоял крупный чернокожий парень, врезавший по голубю так, словно это был футбольный мяч. – Оставьте меня, на хрен, в покое, – заявил Псина, сидевший на шикарном куске картона. В глазах чернокожего вспыхнул огонь, и пар окутал крупные ноздри его широкого, как у быка, носа. Возле его левого плеча стоял очень худой азиат с рябым лицом, на котором, казалось, отсутствовали мышцы, отвечавшие за улыбку. – Где Себастьян? – спросил любитель попинать, подцепив левой ногой второй покрытый перьями труп. Псина прижался спиной к стене. – Я не знаю никакого Себастьяна. – Врешь. Огромный негр пнул голубя ногой. Псина попытался прикрыть рукой лицо, но голубиный коготь оцарапал его ладонь, и взъерошенные перья расчертили воздух, точно иглы, зашивающие ткань. – Все в Виктори знают Себастьяна. Внезапно в отсыревшем и сердитом содержимом черепа бродяги появилась мысль. – Парни, вы из полиции? Никто не ответил на вопрос. – А вот еще один. Чернокожий посмотрел на говорившего – рыхлого рыжего парня в мятой одежде и с печальными зелеными глазами. Перед его правым мокасином лежала расплющенная птица, похожая на мученика. – Неплохо, – сказал негр. – Я старался. За долгие годы Псина видел много мертвых голубей на улицах Виктори. Чернокожий натянул на свои огромные руки перчатки, наклонился и поднял мертвую птицу. – Ты, наверное, проголодался? – спросил он, не спуская глаз с бродяги. – Да пошел ты, ниггер! В руках двух мужчин, стоявших за азиатом, материализовались пистолеты, а чернолицый здоровяк с трупом голубя в руках двинулся в сторону Псины. – Белые бродяги ведут себя хуже всех, – заметил рыжий, разглядывая заусенец на пальце. – Я предпочитаю черных. – И я, – поддержал его азиат с рябым лицом. – Как думаешь, почему? – Ну… черный парень, ставший бездомным, принимает свое новое положение. Он смотрит на собственную жизнь и говорит: «Эта страна угоняла в рабство, заковывала в цепи и заставляла работать мой народ. Теперь я свободен и отказываюсь на нее пахать. Эта страна мне должна – за годы угнетения, дерьмовые места в автобусах и тысячу других несправедливостей, – и я буду всю жизнь собирать долги». – Возмещение убытков? – Вот именно. Но бездомный белый парень – совсем другое дело. Тут ни о каких убытках не может быть речи. Родители думали, что он пойдет в колледж, и он так и сделал. Может быть, даже степень получил. Но вот он сидит на улице, напивается, гадит в штаны и думает: «И как я оказался среди этих ниггеров?» Огромный негр встал перед Псиной. Мертвый голубь с раздувшимся от разложения животом и торчащими во все стороны перьями болтался перед лицом бродяги. – Где Себастьян? – Футболист развернул кисть, и труп начал раскачиваться. Как маятник. – Скажи мне, или для тебя начнется День благодарения, часть вторая. Псина не любил черных, и они отвечали ему тем же. Он всячески старался избегать контактов с темнокожими бродягами, выбирая окраины Виктори, где мог поправить себе настроение и мирно нищенствовать. – Где? – Глаза большого чернолицего были маленькими и безжалостными. У Псины не было друзей, но имелся один знакомый, который давал ему бухло за доставку пакетов и слежку за разными людьми. А бывало, что он стоял для этого человека на стреме. Звали щедрого знакомого Себастьян Рамирес, и бродяга не собирался рассказывать про доброго самаритянина какому-то ниггеру в пиджаке. – Я не знаю, кто… Коленная чашечка негра врезалась в грудь Псины. Он закричал, и тут же дохлая птица заткнула ему рот. – Лжец, – сказал чернокожий мужик. Труп голубя имел вкус грязи и перьев, а его клюв поцарапал Псине нёбо. Бездомный безрезультатно пытался оттолкнуть сильные руки обидчика. Однако вскоре чернокожий громила и сам убрал голубя. Кровь наполнила рот Псины и потекла по подбородку тонкой алой струйкой, похожей на змеиное жало. Испуганные больные глаза смотрели на мучителя. – В следующий раз я засуну его поглубже, – пообещал негр. – Тебе лучше ему поверить, – посоветовал рыжий. Рябой азиат наблюдал за происходящим с легкой заинтересованностью. Псина сплюнул кровь. – Его здесь нет. – Куда он пошел? Бродяга не хотел злить Себастьяна, даже несмотря на то что ему грозили засунуть в рот мертвую птицу. – Пошел в задницу, ниггер, – сказал он. – Он снова принялся за свое, – заметил рыжий. Азиат лишь пожал плечами. Чернокожий тип нахмурился и снова врезал Псине коленом в грудь, но теперь вложил в удар еще и вес своего тела. Бродяга закричал, и голубь вновь заставил его смолкнуть. Соленая бусина левого глаза птицы скользнула по языку, давление на грудь усилилось, и ребро, когда-то сломанное бандой хихикающих черных подростков, треснуло в третий раз за три года. Псина попытался закричать, но ему мешали перья. Рыжеволосый парень зевнул и посмотрел на азиата. – Что следует подавать с индейкой? – Потроха. – Кажется, сейчас они появятся. – Только не на мои туфли, – сказал негр, убрав птицу.