– Что ж, – сказала Джун. Сидни услышала, как на стол, звякнув, упали монеты, а потом скрипнул отодвигаемый стул. – Тогда предлагаю тебе пойти домой. XVI Год назад Эджефильд Было слишком жарко для Хэллоуина. Они остановились в студенческом городке где-то на юге, воздух был все еще липким, улицы полнились группами подростков, направляющихся на вечеринки, и Сидни тоже решила выйти. Она встала у зеркала в спальне, поправила темно-коричневый боб, накрасила губы самой темной помадой, которую только смогла найти, обвела глаза черными линиями. Но чем старше она старалась выглядеть, тем смешнее себя чувствовала. Сидни сорвала парик и бросилась на кровать. Она взяла телефон и прочитала последние несколько сообщений от Джун. Джун: Так выходи. Сид: Я не могу. Джун: Кто сказал? Джун: Тебе семнадцать лет. Джун: Ты сама можешь решать. Джун: Они не имеют права тебя останавливать. Сидни поднялась на ноги и начала снова. За день до этого она с Митчем пошла в магазин костюмов, нашла классную школьную форму в стиле аниме. Раз выглядеть старше не получается, возможно, получится сойти за ту, кто пытается выглядеть моложе. Сидни расчесала свои светлые волосы, натянула плиссированную юбку и поправила бант на шее. Сунула пистолет – в эти дни она никуда без него не ходила – в крошечный рюкзак, а затем промаршировала в квартиру. Виктор сидел за кухонным столом, перебирая профили, Дол спал у его ног. Митч валялся на диване и смотрел футбольный матч. При виде нее он сел. – Ты куда-то собралась. – Да, – сказала Сид, идя к двери. – Я ухожу. Митч скрестил руки. – Одна ты никуда не пойдешь. – Он уже вытаскивал колоду из заднего кармана. Гнев охватил Сидни. – Это не глупая игра, – сказала она. – Это моя жизнь. – Сидни, – сказал Митч с незнакомой твердостью в голосе. – Перестань обращаться со мной как с ребенком. – Тогда прекрати вести себя как ребенок, – сказал Виктор, не поднимая глаз. Митч покачал головой: – Что на тебя нашло? – Ничего, – огрызнулась она. – Мне просто надоело сидеть взаперти. – Отпусти ее, – сказал Виктор. – У меня от нее голова болит. Митч обернулся к нему: – Ты не помогаешь. – Она может о себе позаботиться. – Виктор посмотрел ей в глаза: – Разве не так, Сид? – Она ощетинилась, услышав вызов в его голосе. – Ну, – усмехнулся он. – Чего ты ждешь? Сидни выбежала, захлопнув за собой дверь. Выскочила на улицу и только там остановилась и села на ступеньки. «Что на тебя нашло?» Она не знала – но знала, что больше ни минуты не может торчать в этой квартире. Этой камере. Этой имитации жизни. И дело не в жаре, постоянных переездах или даже необходимости наблюдать, как жизненная сила Виктора угасает, точно свеча. Сидни просто хотела на одну ночь почувствовать себя обычной. Человеком. Проехала машина, размалеванный под скелет подросток с улыбкой высунулся из окна. Смеялись девушки в слишком коротких юбках и на слишком высоких каблуках. Через улицу группа парней в волчьих масках запрокинула головы и завыла. Сидни поднялась на ноги и направилась к перекрестку, к тумбе, утыканной листовками с рекламой вечеринок в клубах и братствах. «Бал монстров!», гласила одна. «Праздник крика», обещала другая сочащимися кровью буквами. «Герои и злодеи», заявляла третья. Внизу, в скобках, значилось примечание: никаких лузеров. Сидни вытащила последнюю листовку и пошла по указанному адресу. * * * Она услышала музыку еще с улицы. Тяжелые басы лились через открытую входную дверь, где парень в плаще обжимался с девушкой с рожками. Дом сверкал стробоскопами, те пульсировали в такт музыке, и все выглядело так, будто здание движется. Такие вечеринки обожала Серена. Она вмиг заставила бы всех плясать под свою дудку. Это Серена всегда умела. К тому времени, как сестра получила свои силы, она уже привыкла к контролю. Серена не сгибалась перед миром. Она заставила мир склоняться перед ней. Но когда Сидни поднялась по ступенькам, ее решимость пошатнулась. Она не попадала в такую толпу, с тех пор как решила навестить Серену в колледже. Прямо перед тем, как все пошло наперекосяк. Сидни закрыла глаза и увидела, как сестра стоит, опершись на косяк. «А ты повзрослела». Почувствовала, как Серена обнимает ее. «Я хочу, чтобы ты встретилась с Эли». Холод содовой в руке. «Ты можешь ему доверять». Треск выстрелов в лесу. – Каваи. Сидни огляделась и увидела темнокожую девушку в гладиаторских сандалиях, что сидела на перилах крыльца, покачивала длинными ногами и курила. – Или это чиби? – продолжила она, кивая на костюм Сидни. – Никак не могу запомнить… Девушка предложила сигарету, и Сидни взяла. Она никогда не курила, но видела, как Серена это делает. «Трюк в том, чтобы задержать дым во рту, вот так». Кончик сигареты загорелся красным, Серена сосчитала на пальцах один, два, три, а затем выдохнула идеальный белый шлейф. Теперь Сидни сделала то же самое. Горячий и едкий дым наполнил рот. Он щекотал нос, подкрался к горлу, и Сид быстро выдохнула его, пока не закашлялась. В голове помутилось, но нервы успокаивались. Она вернула сигарету и вошла на вечеринку. Дом кишел студентами. Они танцевали, кричали, двигались. Слишком много народу. Перебор. Сид задевали локтями, плечами, накидками, крыльями, она словно оказалась в море тел. Сидни отступила назад, пытаясь выбраться из волн, и столкнулась с мужчиной в черной маске домино. Ее сердце сжалось. Эли. Она машинально потянулась к рюкзаку, но это был не он. Конечно, не он. Этот парень был слишком низким, слишком полным, его голос – слишком высоким, когда он прошел мимо, зовя друга через переполненную комнату. Сидни только начинала расслабляться, когда кто-то поймал ее за запястье.