– Если что узнаю, я позвоню! – пропела она нам, скрываясь в раздевалке. – Что она должна для вас узнать? – сделал стойку Виталий. – Когда принимает местная махатма массажа, – нашлась Машка. А меня вдруг заколотил легкий озноб. Я вспомнила, что пропало у меня из сумочки. Ключи. Ключи от дома в Москве. Кому здесь в Таиланде они могли понадобиться? …До отеля мы доехали молча. Машка всего лишь раз пять сказала в пространство: «Нет, ну какие сволочи!», но поскольку ни я, ни Виталий благоразумно решили не уточнять, о ком, собственно, речь, то разговор так и не завязался. На рецепции Виталик без энтузиазма спросил: «Ну что, по рюмочке?», но, увидев наше угрюмое качанье головами, растворился в ночи со словами: «Что-то вы, девочки, сегодня скучные!» – За день нахохотались! – мрачно сказала Машка, и мы с ней не сговариваясь упали на кресла у стойки бара. – Ну если нам здесь еще и не нальют! – с угрозой прошипела Машка, оглядывая бесхозные ряды бутылок и пустое место регистраторши. Но я так и не узнала, какие бедствия грозили несчастному отелю. Дверь приоткрылась, и в нее просунула голову блондинка с вытаращенными голубыми глазами: глаза повращались, как прожекторы, осматривая комнату, споткнулись о нас, голова исчезла, и через секунду вместо нее появилась целая девушка. Вернее, целых две девушки. Они были в купальниках – ну что, экстравагантненько. Для полдвенадцатого-то ночи. – Это вы! – нервически вскричала блондинка в красном бикини, из которого, как тесто из кастрюли, нагло вылезало пышное тело. Брюнетка в скучном купальнике из серых клякс стояла рядом и тихо принимала судьбу. – Мы уже думали, что вообще никого не найдем! Просто кошмар! В этом отеле все вымерли! А у нас – представляете – заклинило замок. Номер не открывается. Я засовываю ключ – а он даже не поворачивается! Блондинка полезла в сумочку и зачем-то продемонстрировала искомый артефакт на брелоке – цивилизация в виде ключей-карточек сюда еще не дошагала. – Лена, вы тут никого из персонала не видели? – вступила в беседу брюнетка. Только тут я узнала в полураздетых нимфах наших соседок по завтраку. – Сами бармена ждем. – Ага. И главное – обычно у них тут куча народу пасется. А сегодня – никого! – Может, пока у нас посидите? – предложила я. – Нет, спасибо, надо же как-то к себе попасть. Пойду к их основному ресторану, вот только в купальнике неудобно, – блондинка глянула на свое бикини. – Возьмите мое парео, – совершила акт самопожертвования Машка. И протянула Оле (я все же вспомнила ее имя!) свою яркую цветную тряпку – ею хорошо было бы дразнить быков. Впрочем, именно этим обычно Машка и развлекается на отдыхе. – Ой, спасибо! – обрадовалась та. – Мы вам завтра вернем! Заснула я с ощущением, что мы куда-то крепко влипли. Если бы я только могла тогда представить, куда именно… Страшная ошибка – Вам звонили из салона массажа «Жасмин»! – расцветая нам навстречу лицом-лотосом, пропела новая девушка на рецепции и протянула листок с каракулями. – У вас будет массаж! В двенадцать часов. За вами пришлют авто! Мы с Машкой переглянулись. Ничего страшного не происходило. Но липкая дрянь нехорошего предчувствия висела в воздухе. – Я предлагаю еще раз съездить. Спросить у Ланы напрямую: можно организовать встречу с Тао – вперед! Нельзя – до свиданья! И если эта горе-мамашка опять не появится – плюнуть на деньги и просто отдыхать! – разверстала перспективный план Машка. Я вздохнула. Что-то мне не верилось, что мы так легко выскочим из этой истории. Но возразить было нечего. …В салоне «Жасмин» за стойкой регистрации сидела все та же лучезарная мымра. И пока я прихлебывала их перченый чай, Машка о чем-то с ней пошепталась. – Что ты ей сказала? – не выдержала я, когда мы с подругой отправились петлять среди цветов до кабинок. – Тебя ждет сюрприз. – Приятный или неприятный? Что-то я устала от сюрпризов. – Не знаю, может, тебе понравится. А может, нет. Мы вошли в свои массажные комнатки – Машкина была за стенкой, и подруга игриво помахала мне рукой: «В случае чего – кричи!» …Ну что сказать. Сюрприз мне не понравился. Совсем. С чего Машка взяла, что мне вообще может понравиться труп? Лана не вышла встречать меня у входа и не проводила до кушетки по уважительной причине. Она лицом вниз лежала на полу около столика с бутылочками масел для растирания. И ее нелепо свернутая голова, на мой профессиональный взгляд, говорила о нехорошем: вряд ли ее обладательница была жива. Я уже открыла рот, чтобы по совету Машки закричать. Но что-то меня остановило. Думаю, это во мне проснулся врач. Когда он вот так просыпается, то мгновенно выпихивает куда-то на задворки подсознания хорошенькую взбалмошную женщину, какой я себя считаю. Почти автоматически я прыгнула к Лане и, чуть отодвинув волосы, прижала пальцы к ее шее, пытаясь нащупать пульс. Пульса не было. Зато я увидела крошечную свежую ранку – небольшую красную точку, которую человек без моего орлиного зрения под волосами вряд ли углядит. Дальше за одну безразмерную секунду в моей голове пронеслись сотни мыслей. Первая была про детективы: в них пишут, что трупы трогать нельзя. А вдруг это еще не труп, вдруг ее можно реанимировать, тело-то еще теплое? Если и умерла, то не более получаса назад. И что это? Убийство? А вдруг убийца еще в комнате? Бежать? Нет, сначала нужно послушать сердце. Я попыталась перевернуть Лану на бок… И вот тут все-таки закричала. Я увидела убийцу. Из-под хлопкового халата массажистки выскользнула длинная серо-коричневая змея с элегантной полоской на спинке, юркнула под сень безжизненной Ланиной руки, смоталась в клубок и нагло уставилась на меня. Я застыла, пытаясь вспомнить все, что читала о змеях. Кажется, двигаться нельзя, а кричать можно – змеи глухие и крика не пугаются. Прыгают ли они на человека или это делают лишь королевские кобры? – Ма-а-аша! – заорала я, не двигаясь с места. – На помощь! За стеной раздался глухой стук, дверь тут же распахнулась, и в проеме появилась Машка в прозрачных целлофановых трусах. – Что случи… – начала она. Тут она скользнула глазами вниз. И раздался фирменный Машкин крик – утробно-нутряной бас на одной нарастающей ноте: «А-а-а-а-а-а!» Это она еще не видела змеи… – Не ори! – спокойно сказала я, будто каждый день сидела на полу в обнимку с трупом. И тут же вскрикнула сама. За спиной Машки появилась… Лана. Испуганная, но живая. Несколько секунд все вертелось у меня перед глазами. Я перевела глаза на лежащую девушку, которую по-прежнему держала за плечо. Лицо ее было прикрыто волосами. Но широкие скулы, массивная голова, крепкая шея… Как же я сразу не поняла, что это не может быть хрупко-лилейная Лана. – Аум! Что с ней?! – вскрикнула Лана и метнулась ко мне. – Стой! – заорала я. – Здесь змея! Но змея не стала ждать еще одну истеричную жертву: она мгновенно скользнула под столик, оттуда – в угол комнаты и исчезла из виду. Я выдохнула и перевернула Аум на спину. Ее лицо было искажено страшной судорогой, глаза застыли в ужасе, губы посинели, рот искривился, будто она никак не могла вздохнуть. Да, реаниматологам здесь делать нечего… Лана, со щек которой в один миг сошла розовая смуглость, сорвалась с места: – Ее ужалила змея! Надо срочно ввести противоядие! У нас есть! – Боюсь, уже поздно, – сказала я, пытаясь вернуть Аум в первоначальную позу. – Нужно немедленно вызвать вашего менеджера и полицию. – Я сбегаю! – вызвалась Машка, которая не выносила вида даже порезанного пальца. А тут целый труп. – Нет, в рецепцию пусть бежит Лана, – скомандовала я, – а мы с тобой постоим с той стороны у двери, чтобы никто не зашел! Кстати, Лана, что это была за змея? – Это… Кажется, малайская гадюка, – в каком-то оцепенении отвечала Лана. – А может, мне вызвать Ми, вдруг она… – Не выдумывай! Даже тайская медицина не умеет оживлять мертвых. К сожалению. А откуда тут могла взяться змея? Лана уставилась куда-то в потолок прямо над массажной кушеткой. – Наверное, упала с дерева на крышу, а там просочилась сквозь бамбук. Здесь много змей. Но от укусов есть противоядие! Тут она, наверное, прямо на голову Аум упала. Если в голову жалит – яд действует быстро. Не успели… Лана сомнамбулически пошла к двери. Я решила, что она в таком ступоре, потому что ей жаль подругу. Но уже на выходе она обернулась и как-то по-особому посмотрела на Машку. – А ведь в этой комнате должна была работать я, – бесцветно сказала тайка. – Маша попросила поменяться. Половинный полицейский – Дерьмовая история, – жестко сказала Машка, когда мы уселись подпирать дверь, за которой лежала мертвая девушка. Я взглянула на нее – и поразилась перемене. Вместо капризной красавицы передо мной была собранная женщина-начальник, и все ее 35 полных годков отпечатались в недобром прищуре глаз. Как и я, Машка поняла, что шутки кончились.