Банни смотрел телевизор – шел его любимый утренний сериал про духов – и лениво раздумывал: выпить бутылку пива или еще рано? С одной стороны – можно и выпить, останется целых три: пивом с ним расплатился хозяин кафе, которого он предостерег от невыгодной сделки. А с другой – лень подниматься и идти к холодильнику. Начинался очередной нудный день – один из бесконечной череды дней последнего года. …В детстве Банни мечтал стать монахом. Монахи в Тае – самые главные. Не важно, в какой ты родился семье, сколько у тебя денег. Постригся – и сразу стал выше остальных. Даже короли должны оказывать тебе уважение. Да кроме монастыря Банни и податься-то было некуда. Как еще бесплатно получить хорошее образование? Многие бедные семьи так и делают: девочек отдают в проститутки, сыновей – в монахи. И все сыты. А у Банни еще такой пример перед глазами! Сосед. Нетленный монах. Со всего мира приезжают на него посмотреть. Живым, правда, Банни его не видел. Просто домик семьи Луанг Пхо Даенга – прямо напротив домика его родителей. А сам монах вот уже 40 лет сидит в Храме Кунарам в той же позе, в какой принял смерть во время медитации. Еще при жизни сказал: я умру 6 мая 1976 года, тело мое станет мумией и ее нужно выставить для людей. Так и произошло. Только темные очки ему надели, чтобы пустых глазниц не было видно. Мальчишками они бегали на него смотреть: правда ли, что у него отросли волосы? Вроде бы согнулась одна рука? Говорят, сегодня ночью ему будут тайно стричь ногти? Ходили тогда разговоры: на самом деле он не умер, а просто вошел в медитацию света. Когда тело – здесь, а ты сам гуляешь по другим мирам. Иногда он ненадолго возвращается. И если подкараулить этот момент, у него можно попросить все, что захочешь… Банни как-то, не дождавшись пробуждения, и попросил: ну пусть со мной хоть что-то интересное случится! Скукота же на этом острове! Да только монах, видно, его не услышал. Короче, решил Банни пойти в монастырь. Постригся. Дома устроили большое гулянье. А через три месяца он сбежал. Не выдержал. 227 канонических правил должен соблюдать монах. Ну там не убивать никого, даже насекомых, не блудодействовать, не красть, не развлекаться в театрах, не носить на лице никаких волос, не любоваться женщинами… Все это Банни готов был перенести. А вот один канон не давался ему никак. Еда. Монахи могут есть два раза в сутки, последний – не позже 12 часов дня. И пища у них особая. Вегетарианская, в основном сырая. Банни, которого в детстве дразнили толстячком, начинал думать о еде, как только в 4.30 утра открывал глаза. И прекращал – только когда проваливался в сон. Ничто не могло сбить его с навязчивой мысли. Сидит он на медитации випассана, концентрируется на дыхании, отключает посторонние мысли одну за одной, как свет в комнатах. Все вроде потушил. И вдруг из этой черноты материализуются куриные крылышки под острым соусом. И пахнут, пахнут… Короче, расстригся он из монахов. В буддизме это легко. Можно сколько угодно туда-сюда ходить. А вот до курицы в соусе, выйдя из монастыря, даже не дотерпел. Первым ему попался ларек, где жарили бананы. И хотя раньше не очень-то их и любил, еле дождался, пока мальчишка перед ним отсчитает мелочь, а продавщица положит на картонку золотые поджаристые ломтики. Никакая еда не казалась ему такой блаженно-прекрасной. С тех пор он уже лет десять торговал сувенирами недалеко от знаменитого храма Кунарам со спящим монахом. Правда, сувениры для Банни были не главное. Он организовал маленький ломбард: тайцы любят закладывать и выкупать вещи. Банни не столько на этом зарабатывал, сколько что-то новое узнавал: ведь каждый, кто вещь тебе принесет, обязательно ее историю расскажет. Ну и свою. У Банни была хорошая память и быстрый – в отличие от неповоротливого тела – ум. Через год он уже знал все обо всех. А вот сам просто так не болтал. Только если сильно попросят. С кем дочка встречается? Надежным ли партнером в бизнесе будет новый знакомый? Обрывки разговоров, наблюдений, как пазлы, сами собой складывались в связные картины. Это и была его настоящая работа. Особенно после того, как младший братишка умер от передоза. Надо было чем-то себя занять. Очень скоро с вопросами к Банни потянулись и серьезные люди. Так его ларек стал своего рода клубом. Информационным центром острова. Ну и еще кое-какими тайными делами Банни занимался. Туристы никогда бы не догадались, какая скрытая жизнь кипит на солнечном плевочке суши в океане. …Дверь вдруг распахнулась, и на пороге появилась красотка с половой тряпкой в руках. Банни поднялся с циновки: привычка спать на жестком полу сохранилась у него с бедняцкого детства. Неужели? Он ждал чего-то в последние дни. Был такой сигнал. Но что это случится сегодня… Они поговорили всего минуты три. Он дал денег. Мобильник. Сумку для пистолета. А как только дверь за гостьей закрылась, подскочил и потрусил за бутылкой пива. Открывая холодильник, обвел глазами свое богатство: полки, уставленные глиняными Буддами, связками магических браслетов, фигурками слонов. Скоро, скоро он от всего этого избавится! Кажется, приключение, которого он так долго ждал, начинается… Остров цыган – Мы что, будем жить в этой помойке? – возмутилась Машка. Почихивающая, будто у нее аллергия на море, моторка заворачивала к зеленому острову, который издали был похож на райский уголок. А вблизи оказалось – берег будто занесло сюда из Египта. Мелкая лужа залива, чумазая ребятна на берегу, канал из грязной жижи с плавающим в ней мусором и допотопные, как пироги, рыбацкие лодки. Одно слово – цыганский остров. Палауай. По дороге Машка, пытаясь перекричать шум мотора, провела с Тао переговоры на высоком дипломатическом уровне. – Не будь идиоткой! – орала ей в ухо Маша. – Перестань размахивать пистолетом, все равно не выстрелишь. Что там в сейфе? Заморенный на вид лодочник в этот момент сбавил обороты, мотор зазвучал глуше. Мне показалось, даже Лана уставилась на подругу с жадным интересом. Но Тао только рассеянно глянула вдаль, на лазоревое море, где торчащие головы островов скалились нам белоснежными зубами пляжей. И кивнула лодочнику на гнилой причал в грязной бухте: – Туда! Через несколько минут мы уже брели в глубь островка по вонючей улочке между развалюхами мертвой на вид деревушки. Только у одного домика древний старик, похожий на мумию, пил под навесом что-то прямо из бутылки. – Куда ты нас ведешь? – наконец взорвалась Машка, солнце било по голове не по-детски. – Или ты сейчас же все нам расскажешь, или я дальше шагу не сделаю! – Скоро дойдем, – повернулась к Машке Тао. И Лана успокоительно нам кивнула: – Там безопаснее. Дорожка юркнула в джунгли и, повиляв между лианами, как радостный собачий хвост, вывела нас на вершину скалы. Внизу море вылизывало белый песок. А тут под пальмой стоял милый светло-желтый домик с верандой. Лана постучала в дверь. Она вдруг распахнулась, и оттуда выскочил, как чертик из табакерки, цыганенок лет десяти с буйными, давно не мытыми кудрями. Зачирикал что-то Лане. – Хозяин на рыбалке, мать в поселке, – перевела она. – Мы можем пройти. Мальчишка провел нас через коридорчик в маленькую спальню с двумя кроватями и столом, на котором стояла бутылка с минералкой и стаканы. Я боязливо посмотрела их на свет: вроде чистые. Мы жадно припали к воде. Наконец Машка, плюхнувшись на кровать и побрызгав остатками воды себе на лицо, уставилась на Тао так, будто это у нее, а не у тайки был в сумочке пистолет: – Ну и почему мы покойники? Почему мы покойники – Леонид вам наврал, – не отвела взгляд Тао. – Кто бы мог подумать! – хмыкнула Машка. Я пихнула ее локтем. – В сейфе не деньги. Леонид торговал наркотиками. Вместе с главным тайским мафиози. А потом украл у него большую партию. Спрятал здесь в банк. И уехал в Россию. – Что?! То есть в банке – наркотики?! – завопила Машка. – И ключ был у нас? Здесь же это – смертная казнь! Я тоже вздрогнула. Знала, конечно, что Леонид – гад. Но настолько? – А ты здесь каким боком? Почему Леонид этот чертов ключик тебе передал? – Машка вела допрос, явно чувствуя себя не мисс Марпл, а детективом Лестрейдом. Тао усмехнулась. Кивнула Лане: – Расскажи им. У тебя на русском лучше получится. Лана глянула на подругу с испугом. – Я не все знаю, – осторожно начала она. – Тао встречалась с Леонидом. Но про его дела была не в курсе. Так она говорит, – покосилась Лана на подругу. – Потом он срочно уехал. И уже из Москвы ей позвонил, попросил помочь достать товар из банка. Обещал хорошо заплатить. Тао отказалась. Но тут ее поймали мафиози. Узнали, что Леонид с ней встречался. Она им денег должна была… Короче, заставили ее Леониду позвонить и сказать, что она все сделает. Леонид отправил с вами ключ. Но Тао от мафии сбежала и спряталась. Попросила меня помочь с деньгами. Боялась, мафиози ее потом убьют. – Правильно боялась, – сказала Машка. – И? – Они ее нашли, – Лана скромно потупилась, и я подумала: наверняка сама после побоев и сдала подружку. – И вас нашли. А что это за банк, не знают. Теперь если нас поймают… Будут пытать, потом убьют. Даже Машка немного помолчала. Потом посмотрела на Тао: – Не сходится. Зачем Леонид передал тебе ключ, если ты не знаешь, какой это банк? – Сказал, что потом сам подъедет. И не приехал. – Тао налила себе еще воды. – Его же убили? – заглянула Машке в глаза Лана.