Позвонить Ане она не успела, потому что увидела, что у её забора стояла машина МЧС, на лавочке лежала куча покупок, а водитель уже пытался перелезть через невысокий Дашин забор. – Вовка, ты куда полез? – закричала девушка издалека, домовой тут же испарился. Парень оглянулся и полез обратно. Дождавшись, когда она подойдёт поближе, ответил: – Привет, где тебя опять черти носят? Мир спасаешь? Я тут уже полчаса сигналю, через забор, вон, решил перелезать. – Угу, – ответила девушка, – хотела бы я на тебя посмотреть. Там у меня во дворе спит сторожевой кот. Порвал бы тебя, как Тузик грелку. – Да знаем мы твоего кота, – отмахнулся водитель, – уже не одну сосиску ему скормили, с котом бы мы договорились. Так, – он перешел на деловой тон, – тут, начальник сказал, всё по списку. Когда в роддом ехать, забирать твоих? – А что, так можно? А я собиралась соседей побеспокоить, чтоб они нас привезли. Зазвонил телефон Володи, тот быстро ответил звонящему, сказал резко: – Есть, – выключил телефон и спросил у девушки, – так когда? Давай быстро, а то меня уже потеряли. У нас там проверка. – Если можно, то в два у роддома, – быстро ответила девушка. – А ты? – А я и сама могу добраться. Если буду опаздывать, на велике прикачу. – Угу, – кивнул водитель и схватился за упаковку кроватки, – давай я быстро дотащу и поехал. – Оставь, – рассмеялась девушка, – тут без тебя будет куча желающих помочь. Езжай, а то там начальник ждёт. Водитель кивнул и открыл дверь машины. Ловко взобравшись на водительское сиденье, Володя повернул ключ, кинул последний взгляд на дом девушки и снова открыл дверь. – Даш, – сказал он виноватым тоном, – ты меня прости, я понимаю, что любопытство не порок, а большое свинство, но я скоро сдохну от любопытства. Скажи мне, пожалуйста, что за кусты у тебя такие огромные в огороде произрастают? Вроде, похожи на ботву морковную, но ведь такого же не может быть… Девушка очень удивилась и тоже оглянулась на огород. – Слушай, а ведь и точно. За лето ни разу никто так и не спросил что это такое. Таня знала, а остальные-то нет… Это, так сказать, моя розовая коза. – Розовая коза? – переспросил удивлённо парень. – Ну, да… Это один из моих неудачных экспериментов, а может быть и удачных… В общем, это и есть ботва морковная! Какая же там должна быть морковь, даже и не спрашивай, сама боюсь узнать. – Ну, всё с вами ясно, – хихикнул Володя, закрыл дверцу и нажал на газ. – А и правда, Дормидонт, не пора ли нам узнать какого размера у нас выросла морковь, а? – девушка хитро посмотрела на домового, тут же появившегося у забора. – Судя по перцам, морковь у нас будет двухметровая. Но это точно будет не сегодня. А сегодня мы пойдём готовить спальное место для самого молодого жильца этой деревни. Ну, что стоишь? Бери вот это, и айда к Танюхе домой. Даша приподняла упаковку детской кроватки, сложила на неё неудобные мелкие пакеты, вручила крупные свёртки домовому и повела кроватку к дому подруги. Хозяин дома встретил их негостеприимно: – Чего прётесь? – рявкнул он гостям, нарочито медленно подметая маленьким веничком коврик у порога. – Чего это ты так неласково гостей встречаешь? – удивился Дормидонт, скидывая покупки прямо у порога. – Гости – это когда хозяин в дому, а когда хозяина нет, это не гости, а тати, – рявкнул Феофан. – Не, ну, ты слишком-то не наглей, – теперь уже и девушка освободилась от груза и оставила его тут же, у порога, – я, конечно, понимаю, что старость – не радость и всё такое, но дом сейчас пока на мне, и нечего тут свои психи показывать. Мне домом нужно заняться, Таня завтра приезжает, а ты стоишь тут и… и… и пыль тут поднимаешь. Сказано тебе отойти, значит, отойди, а то сейчас рассержусь и вот этой кроваткой прихлопну. – Чем-чем? – насупившись, произнёс домовой. – Люлькой детской, вот чем, – кажется, нервы начали сдавать даже у Дормидонта, – а ну, хрыч старый, отвали. Дай дом приготовить к появлению младенца. Феофан злобно зыркнул на гостей, и ворча, ушел за печку. Даша и Додо переглянулись, пожали плечами и схватились за свертки. Их они раскрывать не стали, а просто аккуратной стопкой сложили на диване, ничего срочного в них не было, приедет Таня, сама разберет. А вот кроватка была необходима здесь и сейчас. Аккуратно распаковав детали, Даша взяла инструкцию и тихо присвистнула. – Чего свистишь в дому, денег не будет, – раздался ворчливый голос из-за печки. – Да тебе-то всё равно, домовым деньги не нужны, – огрызнулся Додо, – ну, чего там у тебя? – спросил он у девушки. – Да тут такое… Конструкция, понимаешь… Ваши чертежи на камнях отдыхают, – сказала с досадой Даша, – нам такое в жизни не собрать. – Ничего, – бодро заявил Дормидонт, – руки есть, ноги есть – справимся, – и тут же замолчал, увидев чертеж, рука его непроизвольно потянулась почесать затылок. Даша забрала у него бумажку покрутила её во все стороны и сказала: – Боюсь, в нашем случае ног и рук будет маловато, тут бы ещё и голова не помешала бы. – Так что, оставляем так, как есть? – разочаровано спросил домовой, Даша тяжело вздохнула. – Здрасте вам, – раздалось у входа. Это дед Матвей, стоя у порога, начал высматривать, что где плохо лежит в доме у Танюшки. – Дедуля, как вы вовремя, – чуть не закричала от радости девушка. – А я тут иду, понимаешь, гляжу, тащит Дашка что-то в дом. Дай, думаю, проверю, всё ли тут ладно. – Ну да… Ну да, – хихикнула она, – я так и подумала. Дед, а ты не посмотришь чертеж, может у тебя что получится. – Нукось, дай-ка гляну, – дед протянул руку, – чертёж понять для меня самое наипервейшее дело. А то, как же кузнецу без чертежа, кузнецу без чертежа никак. Даша вручила бумажку деду. – Тааак, – удовлетворенно хмыкнул дед, – чего, коза, испугалась-то? Чертежик-то простенький, на один зубок, так сказать. Ничего в нем сложного нет. Давай-ка мне отвертку, вон ту штучечку крючком, и соберем мы твою кроватку. И вправду, в золотых руках мастера дело спорилось, и через час кроватка уже была собрана и стояла в детской комнате, отчего на кухне что-то злобно стало грохотать. – Ух ты… – дед Матвей присел от неожиданности, когда грохнуло в первый раз, – видать, хозяин дома гневается, что я сюда приперся. Пойду-ка я подобру-поздорову, пока не получил, – и быстро засеменил к выходу. – Спасибо, дедушка, – поблагодарила Даша кузнеца, провожая его до порога. Тот шел по дому с опаской, всё время косясь в сторону кухни. Выйдя из дома, он вздохнул с облегчением и трусцой побежал к себе во двор. – Рано списали детки кузнеца, – хмыкнула девушка, – он у нас ещё ого-го. Видать, в этой жизни есть у него своя дорога, и она ведёт к нам и созданию волшебной двери. – Красиво сказала, черт тебя подери, – искренне сказал Додо, появившийся у её ног, а потом быстро-быстро начал говорить, – там Феофан совсем с катушек съехал. Грозится кроватку разгромить. Нужно что-то срочно делать. – Я ему сейчас башку оторву, – рассердилась Даша, – совсем ополоумел старик. Девушка забежала в комнату вовремя, Феофан как раз заносил для удара по кроватке большой чугунный котелок. Она перехватила его за руки и приподняла, сильно сжав запястья домового. Тот попытался вырваться, уронив котелок Даше на ноги. Но она предвидела такой вариант и просто немного отступила. Тот шмякнулся на пол с глухим стуком, а Феофан, улучив момент, попытался исчезнуть, но не смог. – Ууу, – завыл он, дергая ногами и извиваясь как уж, – ведьма проклятая, отпусти, а не то прокляну. От таких слов у Дашиного домового глаза полезли на лоб, он покраснел как рак и полез на Феофана с кулаками. Даша, поняв, что сейчас несчастного безумного старика просто изобьют, откинула Дормидонта ногой в дальний угол и зашипела на него: – Я тебе. Вместо того, чтобы помочь всё решить миром, в драку лезешь на беззащитного. – А ты его отпусти, я ему покажу, где раки зимуют, – закричал домовой, встал в боксёрскую стойку, сжал кулаки и начал ими водить как боксёр, вызывающий на бой противника. – Ша, я сказала! – рявкнула девушка. – Миром всё будем решать. Ты меня понял? – спросила она у Дормидонта, тот закивал головой, – Ты готов спокойно разговаривать? – спросила она у Феофана, тот безвольно повис в Дашиных руках. Девушка приподняла его, внимательно рассмотрела и подвела итог. – Я так понимаю, молчание – знак согласия, – и отпустила старого домового на пол. Феофан, чертыхнувшись и злобно зыркнув на обоих гостей, вышел на середину комнаты и сел по-турецки прямо посередине. Додо бочком, по стеночке, переместился к Даше и встал рядом с ней, демонстративно закатывая рукава рубахи. Девушка же присела на корточки и мягко, без напора спросила: – Ну, что с тобой такое случилось? С чего ты взбеленился-то? Хозяин дома вместо ответа закрыл глаза. Даша с Дормидонтом переглянулись и пожали плечами. Такое странное поведение домового выходила за всякие рамки и никак не подходило ни под одно определение. Так не делали ни злые, ни добрые домовые. Даша подняла руку и покрутила пальцем у виска, Дормидонт почти незаметно кивнул. – Я всё вижу, – неожиданно громко проскрипел Феофан, – не сошел я с ума. – Ну, так ответь нам тогда на наш вопрос и мы от тебя отстанем, – сказала девушка. – Не нужна она нам, – резко, почти прокаркал домовой, – лишняя она тут. – Ты чего? – Даша растерялась от такого странного ответа и начала подыскивать нужные слова. – Она же маленькая, ребёночек… Как она может быть ненужной. Дети всегда долгожданные. – Ну, раз они долгожданные, так и забирай их себе. Ты уже всему обучилась, а Танюшка моя вся в делах, вся в заботах, ей учиться было некогда. А ребёнок этот только обузой будет, последнее время заберёт. – А то мы дома сиднем сидим и ничего не делаем, – вдруг по-бабьи раскричался Дашин домовой, – только и знаем, что учимся. То водяного ловим, девку в реке чуть не утопив, то под пули лезем Кощеевы. – Феофан, в самом деле, ты чего-то того… этого… – растерялась Даша, – нам тоже учиться некогда. Только в отличие от вас с Таней, мы не деньги зарабатываем, а мир спасаем, чтоб вы пирожные могли спокойно шлёпать. А на счёт ребёнка… не тебе решать. Здесь может выбрать только Таня. Если она решит бросить ребёнка – ради бога. Это будет её выбор, и мы его примем. Если она решит оставить девочку и отложить учёбу, то мы и с этим спокойно согласимся. И девочка тут совсем не причём. Сначала она появилась, а потом уже дар. Так что… Если что, то пусть дар занимает очередь, так будет честно. Да и одной на свете очень тяжко жить, всегда нужна родная душа под боком. Для Тани сейчас Машка самый лучший, самый дорогой дар, а не всякие там… И не вздумай ей вредить, – Даша погрозила пальцем. – Тьфу ты, да Машке той всего лет семьдесят прожить дадено, а что такое семьдесят лет по сравнению с хозяйкиным даром? – злобно сплюнул Феофан и исчез. В кухне за печкой снова что-то загремело. – Нет, ну ты погляди на него, – возмутилась девушка, – вот же вредное существо. Феофан, ты меня слышишь? – сказала она громко. – Не вздумай тут что-то повредить, посажу нахрен в бутылку, как водяного, и в темницу утащу.