Закончив писать, Есеня проходит к Меглину, он сидит, уставившись через стекло на главную площадь. Карякин по-прежнему сидит напротив Вани. Протягивает дрожащую руку. Гладит по голове. Ваня не выдерживает, дергается, отстраняясь. Карякин вдруг выпрямляется, прислушиваясь. Ему отчетливо слышен звук подъезжающей машины. Карякин вскакивает и бросается к окну. Перед хижиной остановился фургон. Есеня, с пистолетом в руках, открывает створки кузова – не спуская взгляда с дома. Карякин высовывается было на улицу. Застывает в нерешительности. Есеня увидела его и тут же направила на него пистолет. – Не двигаться. Меглин спрыгивает из фургона на землю и устремляется вперед – к двери, Карякин преграждает путь, дуло дробовика упирается в грудь Меглину. – Опусти. Ты не сможешь убить. Тогда же не смог. Карякин удивленно смотрит на него, а Меглин, поднырнув под дробовик, исчезает в доме. Карякин опускает дробовик и идет за ним. Есеня проходит следом за Меглиным, держа пистолет наготове, еще не понимая, что происходит. Сидя перед мальчиком на корточках, Меглин разглядывает Ваню. Первое побуждение Есени – развязать мальчика, но Карякин останавливает ее: – Не надо! Я бы сам, да он орать начнет. И убежит. Боится меня! Я дед твой. Дед, родной! Тебе их бояться надо! Есеня смотрит на Меглина. – Если не он убивал, то кто? Карякин слышит их разговор. – Леший. Их всех Леший убил. У стола Карякин достает приготовленный шприц с морфием. Вкалывает в руку. Ждет. Есеня напряженно смотрит на него. – Мы думали, Леший – это ты. Карякин, сделав укол, выдыхает с облегчением: – Я нашел его. Надо было убить. Не смог. Меглин крутит в руках шприц. Нюхает с интересом, кидает взгляд на Карякина: – Сколько протянешь? – Туберкулез в четверке. Месяц в лучшем раскладе. – Почему не лечились? – Я нарочно заразился. Чтобы в больничный блок перевели. Оттуда бежать легче… А там с актированным документами поменялся. Я жить не собирался. Дело хотел закончить. Внука вытащить. И дочь… – По порядку давай. – Десять лет назад в городке трупы стали появляться. Убивали по одной схеме. Ночью, выстрел в лицо. В упор. А мы с Пасюком Мишей город держали. Вот так, – показывает сжатый кулак, – все нам платили. За все. А значит – я за людей отвечал. Когда Лариса за Андрея вышла. Про мужа мне рассказывала… Что странный он. Злой. Иногда не ночует… И с убийствами это совпадало. Я волну не стал поднимать. Проследил за ним. У Ларисы друг был, одноклассник, Виталик. Она с ним… встречалась, оказывается. Карякин вспомнил, как сидел в машине с выключенными фарами – машина загнана в перелесок, чтобы не бросаться в глаза. Он видел, как человек в наброшенном на голову капюшоне вытаскивает Ларису из машины и тащит за волосы по траве. Карякин выбрался из машины и побежал туда, но опаздывает – человек в капюшоне убивает Виталика. Ляля кричит: «Не-ет!..» Карякин добегает до человека в капюшоне, сдирает его – и видит Андрея. Начинает бить его, Андрей падает, Карякин избивает его. Он сажает Андрея в камеру предварительного содержания. Андрей спокоен. На его лице – кровь. Он смотрит на Карякина без страха, а даже вроде жалея его. – Они приехали через час. Я вышел во двор. В свете фар было несколько человек. Миша Пасюк в центре, за плечом – Анжела. Один из подручных Пасюка вывел на свет Лялю – она была избита, вся в крови и с ножом у горла. Я вывел Андрея из отделения и толкнул к отцу. Миша посмотрел на сына. Долго, в глаза. А потом ударом сбил с ног. Я хотел забрать дочь. Но в этот момент один из подручных Миши Пасюка зашел на меня сзади и ударил дубинкой по затылку. Я не видел его, упал на асфальт. Есеня освободила Ваню. Карякин смотрит на внука. Тот испуганно смотрит на изуродованное лицо деда. Инстинктивно цепляется за Есеню. – Договорились так. Я все трупы Лешего на себя беру. А они Ларису не трогают. Она мне не писала. Ну, я думал, в больнице и в больнице. Там о ней позаботятся. А потом. Добрые люди написали. Пасюки ее на героин подсадили. Сына отняли. В шлюху превратили. – Вы сбежали, чтобы отомстить? Карякин кивает: «Вернулся… Узнал, что с дочерью сделали… С городом… Но была надежда. Фермер приезжий…» – Онежко? – Он. Приехал делать бизнес, Пасюки его нагибать стали… А мужик крепкий, со связями, оружие дома держал. Решил не сдаваться. Мне про него мой приятель рассказал. Барсов. Игорь. Он один про меня знал. Собрал их тем вечером. Хотел помочь мне дочь с внуком вытащить… Против Миши чтобы идти, тут же армия нужна. – И что же ты, к ним не пришел? – Опоздал. Меглин быстро перебегает от окна к окну, выглядывая что-то снаружи. – Они меня ждали. И из-за меня их убили. – Голос Карякина дрожит. – А соседку с сыном не тронули… Свидетели нужны были. Для нас. Меглин кидает взгляд на Есеню, Карякина. – Московские клоуны на гастролях. Позвали, чтобы мы запутанное дело раскрыли. А сами нас путали… – Они вас сюда навели? Меглин кивает. – Удобно же. При попытке задержания особо опасный серийный преступник Карякин Вэ Ка, сбежавший из мест заключения, убил двух московских следователей. Красота же. – Уходите, пока время есть… – А ты? – А мне куда?.. Мальчишку только с собой возьмите. Пасюк убьет его, как Лялю убил. Наиграется и бросит. Лучше в детском доме, чем с ними. А я их задержу. – Поздно. Думаешь, мы раньше приехали на колымаге на своей? Они здесь давно. Ждут. Подъехавшие машины стали так, чтобы прикрывать стрелков, которые не спеша выбираются из машин и занимают позиции. Из машины выбирается Андрей. Обрез в руке. Втягивает воздух полной грудью. Поворачивается к хижине. – Эй, родственник! Отдай Ваню! Или ты его украл, чтобы за ним прятаться? – А москвичей отпустишь? Андрей переглядывается со своими людьми. Улыбается. – Всех отпущу. – Так же, как папашу своего отпустил?! Андрей резко оборачивается. Перед ним вспышками картинки из прошлого. У дома Онежко отец наносит Андрею удар за ударом. – Опять. На людях! Какого лешего ты творишь?! Андрей отшатывается, упирается спиной в стену, старается не упасть. Отец бьет под дых. Встряхивает за шкирку. – Сколько. Раз. Я. Тебя. Из дерьма. Вытягивать должен?!! Бьет коленом – в живот. Андрей согнулся. Миша смотрит на него с презрением. – В глаза мне смотри. Я сказал – в глаза!! Собрав волю в кулак – Андрей резко выпрямляется. Смотрит прямо в глаза. И прямо в глаза шмаляет отцу зарядом из обреза. Он быстро возвращается из воспоминаний. Лицо невольно дергается. Есеня усаживает мальчика в дальнем углу, показывает, как прикрыть голову. Меглин и Карякин сидят под окнами. – Матери-то сказал, что папку ты застрелил? Все смотрят на Андрея. Анжела бросается к сыну, словно чтобы ударить его, но Андрей хватает мать за руки, скручивает и бросает в руки охранникам. Говорит матери, но словно отвечает Меглину: – Это он меня таким сделал. Мужика хотел вырастить. В глаза смотри, в глаза. А я смотрю и плачу. А он меня по морде. Андрей жестами направляет своих бойцов к дому. – Для меня глаза – боль. Я их потушить хочу. И стал – тушить. Меглин пытается выиграть время, пока Карякин, выглядывая, изучает обстановку. – Ты мне одно скажи. Перед смертью – интересно. Ты как сдерживался? Эти семь лет? – А я не сдерживался. Просто тела стал прятать. Карякин крепко сжимает дробовик. Меглин понимающе кивает. И по этому сигналу Карякин быстро встает во весь рост и открывает огонь из окна. И ему удается уложить одного, перебегавшего открытое пространство к дому. Но Карякину тут же приходится упасть на пол, потому что в ответ шестерка, во главе с Андреем, палит без пауз. Есеня закрывает глаза мальчику. Меглин и Карякин отползают от окна. Андрей и охранник подбираются к боковому окну. Четверка охранников палят по центральному окну. Андрей подталкивает охранника, помогая ему влезть через окно, тот прыгает в дом, и тут же раздается лязг сомкнувшихся челюстей капкана и жуткий крик. Андрей лезет следом и прыгает вперед, уходя от прогремевшего выстрела Карякина, добившего застрявшего в капкане бойца. Карякин переламывает дробовик, заряжает его, вскидывает. Выстрел! Карякин с удивлением смотрит на расцветшую на груди в зоне сердца красную розу. Андрей улыбается. Поворачивается, с обрезом в руках, на Меглина. Оценивает Есеню с Ваней в углу дома. Ваня смотрит на отца в ужасе, не понимая, что происходит. – Папа…