– Я про бакланов Крестовского слышал, – Пес попытался, как он это всегда делал, перевести разговор в шутку. – В демонов не верю. – Молот тоже не верил. Пока не сходил туда, – произнес Кирилл Суховей зловещим шепотом. – Я-то че? Я ниче. Охота – иди. Схарчат тебя – что я Алиске скажу? Суховей надавил на самую больную мозоль. Услышав имя Алисы, своей подруги, Игнат резко помрачнел и больше до самой Адмиралтейской не проронил ни слова. Пес и Алиса не виделись уже почти две недели. Сначала между ними случился разлад, потом Игнат ушел в рейд на правый берег, а вернувшись в метро, тут же оказался в водовороте событий. Каждый день сталкер давал себе слово, что обязательно вырвется на Площадь Ленина, где жила Алиса. И каждый раз в последний момент встреча с любимой срывалась… Обрадуется ли Алиса, узнав, что Пес снова уходит неизвестно куда? Ответ на этот вопрос напрашивался сам собой. Глава вторая НЕУДАЧНИКИ За полгода до начала войны, станция Площадь Ленина – Я хочу у вас работать! – раздался звонкий девичий голос. Сергей Васильевич Воробьев, старший врач станции Площадь Ленина, от неожиданности чуть не упал со стула. Он разбирал свое главное сокровище – пожухлые листы с рецептами. Бережно выписанные из медицинских справочников, они хранились в специальном сейфе и ценились в прямом смысле на вес золота. Он не заметил, как в его кабинет вошла девушка. – А вы, собсна, кто? – уставился на посетительницу пожилой эскулап с лицом, покрытым густой сетью морщин, лысый, как коленка, с вечно дергающимся глазом. Нервный тик у главврача не проходил уже года три и стал такой же особенностью его личности, как засаленный халат и стоптанные сапоги. – Я – медик, с Невского! – с гордостью отвечала посетительница. – Вот мои документы. И она торжественно извлекла из кармана куртки листок картона со штампом Альянса. Там было написано, что девушку зовут Алиса Чайка, и что она – медсестра. Сергей Васильевич мельком взглянул на удостоверение, потом опустил глаза, мгновенно потеряв всякий интерес к посетительнице, и вновь погрузился в изучение наследия великой медицины прошлого. – Лети отсюда, чайка… – проговорил врач бесцветным голосом. И уже совсем тихо, свистящим шепотом добавил: – А то еще крылышки в крови запачкаешь. Так прошло минут пять. Сергей Васильевич делал вид, что работает. Алиса стояла перед ним с гордым и решительным выражением лица, словно буревестник над пустой равниной моря. Лишь раз машинально смахнула набежавшую слезинку, но тут же взяла себя в руки, тряхнула короткострижеными каштановыми волосами и через силу улыбнулась. Игра «кто сдастся первым» продолжалась еще минут десять. Потом главврач отодвинул стопку рецептов и с досадой взглянул на девушку. – Вот неугомонная птица. Лет скока? – Двадцать три! – звонко отчеканила Алиса. – В медпункте проработала три года. – Ха. И что же ты, птичка, делала в этом своем медпункте? – хмуро поинтересовался доктор Воробьев. – От чего лечила местных богачей? От воспаления хитрости? От пьяной икоты? Синяки им мазала? «Интимные услуги оказывала?» – добавил про себя Сергей Васильевич. Многие медсестры на богатых станциях работали по совместительству проститутками, это не являлось секретом. Сказать это вслух Воробьев, однако, не решился. Главврач не любил обобщений. Видимо, взгляд выдал его с головой. Чайка потупилась. «Ага, в точку. Значит, точно давала богатым пациентам», – с торжеством отметил Воробьев. – Меня там достали симулянты, которые только и могут, что руки распускать! – воскликнула Алиса. – А я хочу нормальным людям помогать. – Помогать, говоришь? Ты хоть раз ассистировала при полостной операции? А ампутации конечностей своими глазами видела? Без наркоза? С гноящимися ранами дело иметь приходилось? А с гангреной? На все эти вопросы Алиса могла ответить лишь одно: «Нет». Ни одного по-настоящему тяжелого случая на Невском проспекте за все три года не произошло. Если кто-то из солдат или сталкеров Альянса получал ранения, их сразу же отправляли на Площадь Ленина. А медпункт Невского обслуживал местную элиту. – Вы там, на Невском, в раю живете, – продолжал Сергей Васильевич бесцветным голосом. – Эдем, блин. При этих словах Чайка вздрогнула и бросила на главврача быстрый, настороженный взгляд. – Вы что, верите в сказки про «Объект тридцать»? – выдохнула она. – Нет, конечно, – Воробьев улыбнулся лишь краями губ. – Это так, к слову. Но факт остается фактом. Вам, невским, и в кошмарах не снилось то, что у нас тут считается обычной работой… – Именно поэтому я пришла, – с неожиданной твердостью ответила девушка с Невского. – Я пользу хочу приносить. И одарила Сергея Васильевича ослепительной улыбкой. Врач невольно залюбовался зубами девушки. Таких хороших зубов Сергею Васильевичу не доводилось видеть давно… – Ты принесешь огромную пользу, если покинешь этот кабинет как можно скорее, – проворчал главврач, но в его тоне Алиса не уловила ни злости, ни равнодушия. Начальник станции военных врачей пытался скрыть симпатию, которую вызвала у него девушка, за грубостью. Она это поняла и не обиделась. – Обязательно. Как только получу ваше разрешение – сразу помчусь на рабочее место! – воскликнула Алиса с озорным огоньком в глазах. Этим ответом Чайка окончательно покорила сердце главврача. «Девчонка бойкая, шустрая, – размышлял Сергей Васильевич, – эх, была – не была. Рук, в самом деле, не хватает». – Хорошо, – сдался главврач. – Хочешь давить бобров… Алиса удивленно моргнула. – То есть, творить добро – мешать не буду. Но и легкой жизни не обещаю. И еще, – добавил главврач уже твердо, с металлическими нотками в голосе, – мы – военные врачи. Так что с этой минуты ты – военнообязанная. Никаких вольностей. Здесь вам не Страна чудес… – Я вам так… Так благодарна! – Чайка чмокнула главврача в лысину. «Ну как можно на нее сердиться?» – подумал Сергей Васильевич, небрежным жестом давая понять, что девушка может приступать к выполнению своих обязанностей. – Поступаете в распоряжение старшей сестры – Грачевой Аллы Ивановны, – главврач написал пару строк на бумажке. – Как выйдете, сразу поверните направо. Стучите в первую дверь. – Есть! – отсалютовала Алиса и, шутливо чеканя шаг, покинула кабинет. Сергей Васильевич смотрел ей вслед. Легкая улыбка то появлялась на его лице, то пропадала. Пожилой доктор многое повидал на своем веку. Десятки его коллег приходили в больницу или поликлинику с горящими глазами, чтобы лет через пять превратиться в апатичную тушу с перманентным нервным тиком. Многие ломались, спивались… Некоторые кончали с собой. Сергея Васильевича спасало чувство юмора, здоровый цинизм… И вера в бога. – Да поможет тебе Бог, – прошептал Сергей Васильевич, осенил себя крестным знамением и снова принялся за работу. * * * Алиса шла на встречу со своей новой начальницей, весело насвистывая на ходу. Девушку весьма позабавило то, что у обоих главных докторов на станции Площадь Ленина были «птичьи» фамилии: Воробьев, Грачева… Она носила фамилию Чайка, а значит, удачно вписывалась в коллектив. Едва Алиса переступила порог кабинета старшей сестры, как желание свистеть тут же пропало. Перед Чайкой сидела сухая, желчная дама лет пятидесяти, выражением лица больше похожая на злобного бульдога, чем на кого-либо из семейства пернатых. У нее тоже, как и у главврача, не прекращался нервный тик. Но если облику Сергея Васильевича эта особенность придавала некую трогательность, то старшую сестру делала еще более неприятной. – Не свистите, денег не будет, – произнесла Алла Ивановна, едва Алиса появилась на пороге. Девушка в ответ только фыркнула. Ее всегда забавляли люди, верящие в подобные суеверия. Суровое лицо старшей сестры исказила странная гримаса. Она словно съела кусок лимона, посыпанный солью. – Не вижу ничего смешного, – произнесла Алла Ивановна все тем же ледяным тоном. – Стало быть, новая сестра? Алисе оставалось лишь теряться в догадках, как старшая сестра могла узнать о ее назначении. Ни в кабинете Сергея Васильевича, ни здесь телефонов не было. Видимо, среди медиков сарафанное радио работало лучше любых средств связи. Да и под дверью у Воробьева наверняка кто-то подслушивал. – Я, Алливанна… – заговорила девушка, не одолев сочетания имени и отчества, чем еще больше разозлила старшую сестру. – Меня зовут Алла Ивановна, – поправила Чайку старшая сестра и сразу без перехода спросила: – Похуже места найти не могла? Может, тебе сразу к мортусам[5] надо?