Вадим, вернувшись в реальный суровый мир, поднял взгляд, и остолбенел. Перед ним, через забор, располагался легендарный сад Эрмитаж, в котором, по словам сталкеров, случались всякие чудеса. В саду стоял бывший, но хорошо сохранившийся фонтан, красивые беседки, окруженные некогда пышными цветущими клумбами. Так же Вадим увидел длинное здание, на котором можно было разобрать надпись «Театр Новая опера». – Я когда-то был здесь, – пробубнил в противогаз Вадим, – С семьей ходили, день рождения отмечали. Вспомнить бы, как он выглядел ещё до войны. Вспомнить его красоту. И тут, как по велению Вадима, вдруг засветлело. Ожили деревья, снова расцвели клумбы. Над головой было то самое голубое небо, которое Вадим не видел очень давно. А по саду заходили люди. Гуляли, разговаривали, смеялись, любовались садом, как будто и не было никакой Третьей мировой. И тут он увидел очень знакомое лицо. Мама! Это мама! А рядом с ней шёл отец. Вот же она, семья, живая, любимая... А с краю от мамы, шёл мальчик лет семи и держал маму за руку. Так это же и был сам Вадим, но только в прошлом. Вадим хотел закричать на весь сад: «Мама, папа, я здесь! Вот он я, ваш сын!». Но как только он набрал в лёгкие воздух, картинка исчезла, деревья снова умерли, трава стала серой, а небо стало опять мрачным и тяжелым. – Ты видел?! – повернулся к Волку Вадим, – Ты это видел?! – Что видел? Где? - не понял товарища Волк. – Ну как же? В саду люди были, живые! И расцвело все и... – Так это тебе кино показали из прошлого. – Не понял. – Ну, аномалия это. Все, кто подходят к саду и мечтают увидеть его снова в красоте да зелени, видят его несколько секунд, а потом картинка исчезает. Но выглядит это правдоподобно, да? – Так это простое ведение? – Аномалия, – поправил его Волк. – Я в них не верю, – отрезал Вадим, – Всему есть логическое объяснение, а бредни сталкеров об этих... аномалиях, это простые выдумки с перепоя. – Ты слышал о дыхании дракона? – О чем? – Понятно. Это тоже аномалия и очень редко встречается в туннелях. Не дай Бог, тебе туда попасть, обожжешься, мама не узнает. Заживо сгоришь, в общем. – И это тоже можно как-нибудь объяснить! – не сдавался Вадим. – Ну и как же? – Не знаю... но, думаю, что можно! – Может и так. Ладно, двинули, а то какое-то плохое у меня предчувствие. Пошли быстрее к библиотеке, там привал сделаем. Бросив прощальный взгляд на сад, Вадим пошёл за напарником. Библиотека стояла прямо на углу пересечения улиц, что делало её наименее удобной позицией для обороны, если наведаются мутанты. Однако, Волк захотел остановиться именно здесь. Стеклянный вход сохранился только отчасти. В каких-то проёмах стояли стекла, а в каких-то были лишь осколки, или пустые рамы. На сохранившихся стёклах сохранились портреты людей, неизвестных Вадиму. "Писатели, наверное, раз уж на дверях библиотеки висят" – подумал Вадим. Логично же, кому ещё висеть на входе библиотеки, как не писателям? Тем временем Волк просто так не стоял, а подошёл к двери, попробовал открыть, но та не поддалась. Пожав плечами, Волк ударил ногой по двери. Та с грохотом распахнулась, впуская гостей в свою обитель. – А как же та любимая тишина, которую ни в коем случае нельзя нарушать? – возмутился Вадим. – Ну, тебе её нарушать нельзя, а мне – можно. – С каких это пор? – Да просто так, че ты занудил-то сразу? Иди, давай, в библиотеку. Найдем для начала удобное место для привала, а потом будем болтать. С этими словами Волк вошёл внутрь библиотеки и жестом пригласил своего напарника. Вадим вздохнул и вошёл следом. Место для привала выбрали в углу, рядом с опрокинутыми стеллажами и где было больше стёкол. Волк объяснил свой выбор тем, что через стекла мутанты вряд ли учуют путников. – Ну всё, привал, располагайся, – отдал приказ Волк, сбросив свой рюкзак на пол. Вадим последовал его примеру, – Надо бы костёр развести. Видишь черноту на полу? Тут костёр уже разводили, так что не бойся, не сгорит здание. Только за огнём нужен глаз да глаз, и контролировать его надо, так что давай, полчаса отдыхаем, а потом последний бросок до станции, – распоряжался наемник, – Так. Тут деревяшки от стульев валяются на полу, я их сюда принесу, а ты пока бумажки пособирай. На полу валялось достаточно испорченных и выцветших книг, но попадались и целые, которые не хотелось рвать. Но согреться-то хотелось. Вадим нарвал штук пятнадцать бумажек, и посчитав этого достаточным, сел рядом со своим рюкзаком. Волк вернулся через пару минут с охапкой деревянных ножек, спинок и седушек. – Ну что, набрал бумажек? Хорош, теперь костёр разводи. А я пока территорию обследую, на наличие угрозы, мы же не хотим, чтоб нас мутанты какие-нибудь застали врасплох, да? – Ага, – согласился Вадим, – Только давай быстрей, а то стремно тут одному. – Не боись, холера, прорвемся, – усмехнулся Волк, взял автомат и пошёл вглубь библиотеки. Вздохнув, Вадим достал из кармашка зажигалку с рисунком Казани. Когда-то эту зажигалку он выкупил у Торгаша, почти задаром. Вадим покупал её вместе с АКСУ, и она так сильно ему понравилась, что торговец это увидел, и отдал её Вадиму в подарок. Ночами напролёт Вадим крутил эту зажигалку перед глазами, когда не мог уснуть. На зажигалке была изображена мечеть с четырьмя башенками и сказочно переливалась на свету. Вадим открыл зажигалку, щёлкнул ею, и появился слабенький язычок пламени. Он поднёс зажигалку к конструкции, состоящей из бумажек и разломанных частей ножек, подержал несколько секунд. Когда дождался, что пламя зажигалки перебежало на бумажку, он сел, покрутил зажигалку в руках, а потом убрал её обратно в кармашек. Путникам сильно повезло, что в основном попадались сухие части стульев, и костёр достаточно быстро разгорелся. И тут Вадим вспомнил о тех бумагах, которые перед смертью дал ему умирающий солдат. Он достал папку и начал осматривать её со всех сторон. На обложке была нарисована эмблема Рейха, тройная свастика. «В твоих руках судьба метро» – вспомнил Вадим. Что в этих листах может быть такого, что ЭТО должно решать дальнейшую судьбу жителей метро? Интересно, что же там написано? Вадим протянул руку, чтобы открыть папку и снова вспомнил слова: «Никому не говори о бумагах и сам в них не смотри, это последняя просьба». Последняя просьба... последняя просьба перед смертью – закон, который нужно исполнить. Но любопытство так просто не унять. «Так нельзя, нечестно получается, слово дал не смотреть, а сам – нарушает. Нет, последнее слово – закон, так что, будь добр, его исполнить», – уговорил себя Вадим. Потом он просто сидел с папкой в руках и разглядывал свастику на обложке. – Ну как, тепло? - раздался сзади знакомый голос Волка, – атмосфера уюта появилась? – Ага, как же... - Вадим и не заметил, как наемник вернулся с разведки и начал быстро убирать папку обратно в карман, – Ну как там? Опасность есть? – На поверхности опасность есть всегда, – усмехнулся Волк, – Скажи-ка, Вадя, а что это ты в руках сейчас держал? – Это? Да так... на полу валялось, – начал лепить отмазы Вадим, – Думаю, дай возьму, потом почитаю. – Ну и о чем же там говорится? – Да я ещё не успел понять... эм... через противогаз трудно читать. Придем на Маяковскую, так посмотрю. – Ну ладно. Отдыхай, пока время есть. – А сколько осталось? – Восемнадцать минут. Этого вполне достаточно, чтобы нормально отдохнуть и набраться сил. – Ну ладно, кстати, кое-кто обещал мне посвящение в сталкеры. – Ах да, точно. Ну, раз обещал, то буду исполнять, – Волк поднял с пола палку, взял её двумя руками, как меч, и начал посвящение, – Итак, Вадим... чеевич ты там? Алексеевич? Итак, Вадим Алексеевич, готов ли ты стать отважным жителем метро, у которого поверхность – это второй дом, который работает на благо своего народа и так далее и тому подобное... короче, готов стать сталкером? – Да. – Тогда при свете костра, в библиотеке имени Эйзенштейна, я посвящаю тебя в ряды сталкеров, – наемник коснулся палкой правого плеча, а затем левого, – Теперь ты – официально являешься сталкером и удостоен чести им называться. Обряд завершён. Ну что, доволен? – Ага, не то слово, – разочарованно пробубнил Вадим, – Я, конечно, ожидал большего, но и так сойдет. Спасибо, Серега. – Да не за что. В метро благодарить будешь. Все, отдыхай. Следующие десять минут напарники сидели в мёртвой тишине. Вадим разглядывал целые книги, которые удавалось найти на полу и, которые хоть как-то можно было почитать. Волк же напротив сидел весь какой-то задумчивый, смотрел в одну точку и крутил охотничий нож у себя в руках. У Вадима создалось очень плохое предчувствие, и он начал пытаться разрядить обстановку: – Волк, а Волк? – навязчиво позвал своего товарища Вадим. – М? – буркнул Волк. – А что в этой библиотеке было? Тут книг мало валяется и в основном про фильмы. И почему она названа в честь Эзен… как там? – Эйзенштейна, – поправил Волк, – Здесь раньше фильмы разные можно было смотреть. Советские ещё. Люди приходили, садились и наслаждались фильмографией. А потом шло обсуждение просмотренного фильма. А бывало, что тут ещё режиссёры отечественные отвечали на вопросы публики. В общем, библиотека была полностью посвящена кинематографу. А почему названа Эйзенштейном, так я сам не знаю. Надо б потом тоже у стариков каких-нибудь спросить, авось и помнят ещё. – Ну ладно. А ты, раньше, где жил? – Я? Э… да не помню уже. Улицу не помню, но как пройти знаю, только это очень далеко отсюда. Да и что мне там делать? Всё полезное уже сталкерами разобрано давно, зачем мне туда идти? – Да не, я просто спросил, – вздохнул Вадим. Состоятельного диалога никак не получалось. Волк явно о чем-то думал. «Может, он знает о бумагах? И что с того, если знает? Ему-то какое дело? Странно это всё. Как только на станцию придём, сразу бумаги эти от греха подальше отдам и всё», решил для себя Вадим. И тут он услышал рычание и лёгкие шажки на улице. Волк тоже услышал, насторожился. Около входа промелькнула тень, потом ещё одна, и ещё. Было слышно, как незваные гости активно принюхивались. Почуяли? Не может быть! – Вадим, – шепотом сказал Волк, – туши костёр и быстро собирай вещи. Минутная готовность! Я на шухер. По моей команде прыгаем в окно и бежим до Маяковской. Шанс будет только один, так что никаких фокусов, никаких геройств, бежим по улице, и если надо, то прикрываем друг друга. Если магазин закончился, то кричишь: перезарядка, чтобы я тебя прикрыл. Понял?! – Ага… – Выполнять! – шикнул Волк и встал слева от входа. Вадиму на всё понадобилось минуты полторы. Когда он был готов, Волк одобрительно кивнул, и в этот момент под окнами послышались шаги. Мутанты ходили под окнами. Пути отхода отрезаны, что делать? Вадим хотел предложить подождать, но у Волка были другие планы. Он встал рядом с рамой, в которой почти не было стекла, крикнул: "Давай! " и сделал три очереди. Вадим не заставил себя ждать. В следующий момент он выпрыгнул в оконную раму, посмотрел направо и увидел три здоровых трупа, которые лежали в луже собственной крови. Собаки. Послышался лай остальных собак. – Че встал?! – заорал Волк, выпрыгивая следом из окна, – Не слышишь – стая? Жить надоело? Бегом, к Маяковской! За мной! Волк рванул с низкого старта по улице. Вадим, опомнившись, кинулся за ним и посмотрел через плечо. Пять или шесть собак выбегали с другой улицы, и устремились прямо на добычу. Из пасти текла пена, в глазах пылал огонь, а разум отдавал собакам точные и конкретные действия: убить, насладиться добычей. Вадим повернулся обратно, достал АКСУ, щелкнул предохранителем и на бегу дал короткую очередь через спину, в сторону собак. Те, испуганно завизжали, остановились, но через секунду возобновили погоню. Сталкер повернул налево. Впереди стоял Волк, но стрелял он в другую сторону. – Давай быстрее! Слева идут! С Дмитровки! Давай догоняй! – кричал Волк, параллельно стреляя в приближающихся собак. Вадим нагнал Волка, посмотрел налево, и увидел голодную армию мутантов. Затем посмотрел назад и увидел, что собаки, по которым он стрелял, уже почти догнали сталкеров. Вадим открыл по собакам огонь и скосил двух особей. – Перезарядка, прикрой! – крикнул Волк, меняя магазин. – Бежим! Нет смысла отстреливаться, – сквозь пальбу пытался докричаться до Волка Вадим, - Всех не постреляем, к станции отходить надо! – Полностью поддерживаю, – сказал еле слышно Волк, завершил смену магазина, достал из подсумка гранату, выдернул чеку, кинул в разъяренную толпу и побежал дальше. Вадим поспешил за ним. Через пару секунд сзади раздался взрыв и жалобный визг собак. Но твари все равно не отставали. И тут Вадим почувствовал, как что-то тяжелое прыгнуло ему на спину, сбивая с ног. Вадим чертыхнулся и с разворота дал твари локтем в морду. Та взвизгнула и отпрыгнула от жертвы. Вадим же, взяв АКСУ, дал по ней очередь. Напавший мутант снова взвизгнул, из его тела заструилась кровь и собака, без чувств, упала на землю. Не успел Вадим встать, как услышал новое рычание в метре от него. Он поднял голову, и увидел, что справа на него бегут две оскалившиеся собаки. Но в следующее мгновение их скосила очередь. Волк отстреливал мутантов. Вадим рванул к товарищу со всех ног, по пути перезаряжая автомат. Волк прикрывал отступающего Вадима, и когда тот поравнялся с наемником, тоже было дернулся к метро, как ему вцепилась в ногу новая тварь. Наемник упал, и свободной ногой резко дал в морду обидчику. Мутант ослабил хват, выпустил ногу, и сделал ещё бросок, но на этот раз метясь в голову Волку. Наемник, чтобы избежать броска, поставил свой калаш горизонтально перед своим лицом. Собака вцепилась в автомат, пытаясь прогрызть незначительную преграду, которая отделяла её от желанной добычи. Вадим, вскинув автомат, прицелился в собаку, которая пригвоздила наемника. Задержал дыхание и сделал один выстрел… и попал. Собака взвизгнула, из её плеча брызнула кровь, и она отпустила поцарапанный АК-102. Этого хватило Волку, чтобы достать из чехла охотничий нож и всадить его прямо в лоб собаке. Та замерла, жалобно заскулила, пошатнулась, и завалилась на левый бок. Волк встал, достал лезвие из головы поверженной твари и принял боевую стойку с ножом. Вадим, тем временем, обстреливал приближающуюся толпу собак короткими очередями, не давая подойти на расстояние больше трёх шагов. Волк бил тварей ножом, в рукопашную, а Вадим отстреливал всё новых и новых тварей. Казалось, что их полчищу не будет конца. Но через шесть минут резни волна закончилась. Посреди улицы стоял окровавленный Волк, руки которого были все в тёмно-багровом цвете, с ножа струилась кровь, а на самом Волке… не единой царапины. «Не может такого быть! Он тут в рукопашную штук девять собак завалил, и ни единой царапины? Вот это мастерство!», – восхищался Вадим своим товарищем. Тем временем Волк ожил, подошёл к своему калашу, перезарядил его и тяжело дыша сказал: