Поэтому я вообще не удивилась, что в горах разразилась метель, стоило мне сюда пожаловать, и уж тем более не удивилась перевернутой фуре. Иного развития событий ожидать как будто и не стоило. Мы лихо развернулись и некоторое время еще ехали в свете фонарей, но вскоре свернули, пересекли мост и нырнули в темноту. И снег — сколько было вокруг снега! Он белел и возвышался со всех сторон, летел в стекло и заметал дорогу. Машина быстро сбавила ход — по нерасчищенному особо не погоняешь, но пока ехала. И рядом светилась новая дорога, что немного грело душу. Было бы хуже, окажись мы совсем вдали от цивилизации. Кир подключил телефон к машине, заиграла торжественная «It’s Beginning to Look a Lot Like Christmas», а остальные парни сначала развеселились выбору песни, а потом начали весело подпевать совсем не в такт — никто толком не знал слов, песня-то старенькая. Я тоже достала телефон — хотела в очередной раз проинформировать маму о происходящем. Она уже успела закидать меня десятком сообщений, что неудивительно — на ее месте я бы тоже волновалась, а они с папой и младшим братом оказались еще и запертыми где-то наверху, без возможности спуститься и меня встретить. Последнее, что я ей отправила, это информацию о глухой пробке и возможной задержке, а теперь хотела написать об объездной дороге. Но связи не было — она пропала, стоило свернуть в темноту. Или, быть может, всему виной разразившийся снегопад и так просто совпало. Теперь я волновалась за маму и ее волнение, хотя, казалось бы, это я на темной дороге в снегу, без связи и вдали от цивилизации, а вокруг четверо малознакомых парней. Но их компания меня наоборот бодрила. — А вас кто-нибудь ждет в отеле? — шепотом спросила я у Антона. Просто он сидел ближе всех, а остальные голосили очередную новогоднюю песню, и ради вопроса пришлось бы перекрикивать всех. — Нет, мы вчетвером сняли пару комнат в доме местной женщины. Там отдельный вход, она оставила для нас ключ в почтовом ящике. — Значит, на Новый Год у вас будет мальчишник? — Кто сказал, что на Новый Год мы будем сидеть дома? — хмыкнул Орешин, на его лицо моментально вернулась привычная усмешка. И, пока я думала над ответом, он добавил елейным тоном: — Очень может быть, мы будем сидеть прямо в этой машине, а раз здесь есть ты, мальчишником такую вечеринку никак не назвать. Кир услышал последнюю реплику: — Кстати, в багажнике есть шампанское! — И ты молчал⁈ — Так на Новый Год же! — Кир обернулся и мне подмигнул: — Не бойся, на сутки мы здесь точно не застрянем. Встретишь Новый Год… кстати, с кем? К кому ты так спешишь? К парню, может быть? — К родителям. — А, ну если так — доставим тебя до отеля. Помнишь название? — «Snow Inn» По тому, как вытянулось лицо Кира, стало понятно: дело плохо. — Ох, вот туда добраться будет сложновато, — дипломатично откашлялся он. — Но место классное, а какие там виды! Особенно в снегопад. Бывает, внизу все расчистят, все-таки людей много, да и снег сырее, а наверху…! Впрочем, сама все увидишь, — он отвернулся и сосредоточился на дороге. А я поняла, что хваленые виды светят мне в лучшем случае в следующем году, а планы родителей на какой-то там снегоход были попыткой схватиться за соломинку и придумать хоть что-то. Теперь о дороге я не беспокоилась вообще, меня волновало другое — где я буду ночевать? Сидящий рядом Орешин словно читал мои мысли: — Самое время погуглить технологию построения и́глу, благо стройматериалов хоть отбавляй, — само собой, его забавляла буквально каждая моя неудача. А рядом с ним они происходили чаще обычного, это точно. — Засунуть бы эти стройматериалы тебе за шиворот! — Экономь силы. Строительство — непростая задачка, а речь идет о возведении стен! Стены нужнее всего — с таким ветром тебя быстро унесет. Или занесет. Стройматериалами. Я вся закипела от злости и гневно повернулась к Орешину: — И тебя так радует мое положение, что сейчас физиономия треснет! Интересно, с чего такая немилость? — мне и правда было любопытно. Его история с Зоей в прошлом, к чему задирать меня и дальше? Хотя тут был бы уместнее другой вопрос: к чему было задирать меня с первой встречи? На сей раз в нашу беседу вмешался Рома Щербаков: — Тох, и правда, хорош дергать ее за косички, волос не останется. Предлагаю во что-нибудь сыграть — и дорога пройдет быстрее… Глава 6 В качестве развлечения была выбрана классическая «Да/Нет». Кто-то загадывал популярную персону или персонажа, а остальные отгадывали. Так Кир загадал Макса Ферстаппена (я понятия не имела, кто это — оказалось, знаменитый гонщик), сразу выдав свое увлечение гонками и машинами, Женя выбрал Лайта Ягами из «Тетради Смерти», а Рома — классического Дарта Вейдера. Я решила над парнями поиздеваться и загадала принцессу Эльзу из «Холодного сердца»: угадывали долго и со вкусом, а отгадав, еще долго орали песню «Отпусти и забудь» — как оказалось, все знали ее назубок, хотя мультик вышел сто лет назад. Но такое пристает на всю жизнь, никогда не отпускается и уж тем более не забывается. — Я загадал, — сообщил Орешин. — Это человек? — начал Кир. — Да. — Из ныне живущих? — Да. — Женщина? — Нет. — Это рок-музыкант? — спросила я, припомнив, что Орешин просто обожает рок-музыку. Мне было слишком весело после песен Эльзы, чтобы задуматься о мелочах вроде переписки с чужого аккаунта. — Да. — Боже, Тох! — возмутился Рома. — Мы же договорились загадывать популярных персон, а древних рокеров знаешь ты один! Мы в жизни не угадаем… — его жалоба внезапно прервалась, он прислушался к играющей из колонок песне и выдал: — Фредди Меркьюри? — Нет. — Честер Беннингтон? — предположил Кир. — Из ныне живущих, — укоризненно напомнил Антон. — Вы бы еще про Курта Кобейна спросили, в самом деле. — Старше пятидесяти? — спросила я. — Да. — Он ел летучую мышь? — парни от моего вопроса едва с ума не сошли от смеха — решили, что я сливаю игру и издеваюсь. Идею они подхватили и наперебой кинулись заваливать Орешина самыми дикими вопросами на свете. Мы почти забыли, с чего все началось, но Антон, перекрикивая шум, ответил: — Нет, это не Оззи Озборн! — Задолбал, — вздохнул Женя. — Не судьба выбрать кого попроще? — Сказал тот, кто загадал анимешника. — Лайт Ягами легендарен! — Как и этот музыкант. Парни опять начали пререкаться, но к этому я успела привыкнуть — они так каждую загаданную персону критиковали. Не досталось разве что Дарту Вейдеру, которого точно все знали, а остальное — вкусовщина с надеждой, что хоть один человек, да вспомнит нужное имя. Что не так важно — процесс как раз веселее всего. В музыкальной сфере у меня было шансов поболее, чем в попытке угадать какого-то там Макса Ферстаппена или Лайта Ягами. Поэтому я мысленно перебирала известных ныне живущих музыкантов, мужчин старше пятидесяти. Набиралось не так уж и мало. — Он в группе выступает? — спросила я. — Ага. — Солист? — Загадай я Ларса Ульриха, меня бы выкинули в окно, — Орешин глянул на меня с той самой хитринкой в глазах. Ладно, мои вопросы и впрямь не снизили количество вариантов. — Он американец? — Нет. — Британец? — Нет. — Европеец? — Да. — Клаус Майне? — выдала я без запинки первый возможный вариант. — Ага.