— Мы все голодные, как собаки! — оповестил Щербаков, глядя на меня как на сумасшедшую, у которой виноград вместо мозга. — Ты же летела с нами одним рейсом, неужели ты нет? — тут Роман сдвинул меня с пути и отправился бороздить магазинные полки: — Пацаны, макароны берем? И гречку с тушенкой. И еще хлеб… — в общем, проблему с закупками взял на себя Рома, и про меня все забыли. Я уже поняла, что это их путешествие планировалось долго, и шиковать в нем никто не будет. Много денег ушло на авиабилет, а еще отель и подъемник на несколько дней в новогодние праздники… и будет честно, если и я внесу свой вклад за крышу над головой. Хотя бы заказав ужин. Поэтому, пока парни мотались по магазину, я заказала всем по большой пицце. Папа давно оформил мне и брату по дополнительной карте, куда каждый месяц закидывал деньги на карманные расходы. И, если братец мой умудрялся растратить все в первый же день, то я порой и вовсе забывала об этой карте. И сейчас моя забывчивость очень даже пригодилась — на пиццу хватило с избытком. Поучаствовать в оплате продуктов мне, конечно, не позволили, хотя Орешин пытался всучить мне в руки тяжеленный пакет — мол, тащи в гору. Пакет я взяла и потащила, но Антон его отнял, стянув с меня шапку. От моего гнева прикрывался все тем же пакетом. Уже дома выяснилось, что для меня взяли и мандарины, и виноград. — Тохина инициатива — ты такое не едим, — сообщил мне Щербаков. Не успела я смутиться и покраснеть, как на телефон пришло оповещение — принесли пиццу! И когда я втащила ее в дом, меня едва не раздавили, обнимая и называя «добытчицей». На самом деле, конечно, все радовались, что не придется готовить и ждать, когда там сварятся макароны. Мы уплетали пиццу, глядя, как за окном падает снег. И мне до ужаса нравилось находиться в этом доме и в этой компании. Горный отель с теплым бассейном подождет до завтра, а моменты, которые сваливаются на голову столь неожиданно, бесценны. Глава 11 Как только базовые потребности были удовлетворены, мы опять высыпали на улицу. Снег не прекращался — машина, которую мы припарковали пару часов назад, уже почти исчезла под белым покрывалом. — Говорят, завтра подъемники так же будут отключены, — сообщил Кир, обновив приложение на телефоне. — По прогнозам снегопад закончится не раньше первого января. — Эх, целый день катания пропадает! — расстроился Рома. — Зато новогоднюю ночь на ногах проведем, — хмыкнул Орешин. — А то помнишь, что было в прошлом году? — и парни наперебой начали вспоминать, как оно там было. Оказалось, они укатались до такой степени, что все заснули в десять часов вечера, а точнее, упали без сознания. Много часов физической активности на больших высотах — это вам не шутки, от такого падают даже лучшие. — Значит, это у вас что-то вроде традиции? — поинтересовалась я. — Встречать Новый Год на горнолыжке? — Ну как традиция — второй раз выбрались. Но в этот раз все складывается намного лучше — только представьте, что нас ждет первого числа! Powder Day в лучшем его проявлении! Встанем в семь и бегом к самому открытию! Энтузиазму парней можно было только позавидовать. — Неужели это настолько хорошо? — А то! — заверил Ромка. — Моментами лучше, чем секс! — Поняла, Сашка? С Романом лучше не спать — заснешь от скуки! — заржал Женя. — Это было художественное преувеличение! — возмутился Щербаков и посмотрел на меня: — Саша, не слушай его! Орешин не мог остаться в стороне: — Саша, слушай его! И не спи с Романом. — Постараюсь сдержаться, — проворчала я, прекрасно понимая, что парни шутят. Но неловко мне было все равно! Хорошо еще, что красные щеки можно списать на мороз, иначе беда — засмеяли бы! К счастью, тема сексуальности Романа быстро забылась, а вот грядущий powder day обсуждался как нечто грандиозное и по важности сопоставимое с подъемом на Эверест, не меньше. Парни планировали маршрут (Кир знал горы и собирался вести всех по запретным кулуарам), думали, что взять с собой, а что оставить. И вообще их подготовка к делу впечатляла — оказалось, у них есть даже рации с биперами! — Хочешь с нами? — улучив момент, спросил Антон. — Не знаю даже… — Будет весело — обещаю! — В этом я как раз не сомневаюсь. — Не стоило ли начать с вопроса: а как ты вообще катаешь, Александра? — встрял Рома. — Потому как подготовка для подобных спусков нужна нешуточная, а кое-кто сейчас явно думает не совсем головой. И уж точно не той, что на шее, — он с осуждением глянул на приятеля, а я в очередной раз покраснела от намеков, хотя могла бы уже привыкнуть. У парней такое, кажется, норма. Все шутки рано или поздно скатываются ниже пояса, и ничего с этим не поделать. Раньше мне не приходилось бывать в чисто мужских компаниях, а в этой я уже воспринималась «своим пацаном», при котором можно не сдерживаться. Кир меня прямо так и назвал, когда я угостила всех пиццей. «Ну ты мужик, Сашка!», — серьезно заявил он, причем с таким видом, словно делал комплимент. И я решила не заморачиваться и принять сию странную фразу именно как комплимент, которого я не просила, но каким-то образом заслужила. — Катаюсь хорошо, — осторожно сказала я, потому что Рома ждал ответа, поглядывая на меня с нетерпением. — В пухляке тоже? В лесу? — Ну… — Выкапываться умеешь? — Я… — Технику падения в пухляк знаешь? Я чувствовала себя так, словно сидела на стуле в допросной, в лицо мне светил прожектор, а суровый дознаватель выпытывал правду. Щербаков и правда относился к покатушкам весьма серьезно. — Я все равно собиралась отказаться, — немного нервно улыбнулась я. — У меня же семейные выходные и все такое. Мама с ума сойдет, только услышав ваши планы! Она заставила брата купить наколенники перед поездкой. И щиток на пятую точку, — и это было уморительно — видеть, как брат вопит о будущем позоре и говорит, что в жизни в таком виде на людях не покажется! Но в нашей семье он один не умел нормально кататься, чем и заслужил покупку дополнительной защиты. — Наколенники⁈ Чувака надо спасать! Сколько ему лет? — Шестнадцать. — Боги, твоя мама хочет нанести ему непоправимую травму⁈ — Скорее она хочет, чтобы он травм избежал. — Серьезно⁈ — Щербаков заржал, словно услышал самую смешную на свете шутку. Опять та самая загадочная «мужская тема», при которой лучше переломать себе ноги, чем показаться на людях в наколенниках. Почему-то мне тоже стало смешно, я весело прыснула, а потом и вовсе засмеялась в голос. И смеялась до тех пор, пока не почувствовала на себе чей-то взгляд. Это был Антон — он так смотрел на меня… завороженно. И тоже улыбался. И почему-то его взгляд смутил меня больше всего остального, хотя я смущалась уже столько раз… но раньше не по-настоящему и как-то вскользь, а теперь вот всерьез. Всей компанией мы прочесали город и промокли с головы до ног. В таком количестве снега просто невозможно иначе! Но домой возвращаться все равно не хотелось, ведь городок походил на сказку. Весь сверкал, несмотря на поздний час, и жил своей особенной жизнью. Рядом шумела река, стекающая с гор и никогда не замерзающая, и это зрелище завораживало тоже: поток темной бурной воды, окруженный хлопьями снега. И в реке отражались городские огни… а из колонок на центральных улицах лились новогодние песни. Окончательно умотавшись, мы вернулись к себе и выпили горячего чая. Парни разошлись по комнатам, а я осталась на диване и долго переписывалась с мамой, уверяя ее, что все в порядке, что я в безопасности, сыта и не мерзну. Обычно она не наседает на меня настолько, но я ее понимала — все же это не рядовая ночевка у Зои или еще у каких подруг. Я попрощалась с мамой, застелила диван свежим бельем, переоделась в футболку и шорты, дарованные мне Антоном, и легла. Футболка пахла приятно — морозом и свежестью, и я невольно улыбнулась, вспомнив, как Орешин на меня смотрел. Как на его ресницах таял снег в тот момент, а в темных глаза отражались новогодние огни. И за все это хотелось треснуть себе по лицу — ну куда я опять лезу, спрашивается? Не хватало еще заново запасть на Антона Орешина! Даже моя глупость не должна быть настолько вопиющей! В момент моего самобичевания в гостиной показался сам Антон. На его футболке красовалась надпись «Нет друзей в павдер дэй!», и я невольно закусила губу, чтобы не засмеяться — это же надо, прихватить одежду настолько в тему! Может, снегопад — не следствие моей невезучести, а просто Орешин его накликал своими футболочками? На той, что он дал мне, было написано «Meowtains Are Calling» и нарисован котик в горнолыжной маске. Футболка понравилась мне так сильно, что захотелось оставить ее себе, чего я, конечно, не сделаю. — О, ты не спишь? — обрадовался Орешин. — Нет. У тебя вся одежда тематическая? — хмыкнула я, указав на наши футболки. — Ага. Могу снять шорты и убедишься в этом лично! — Поверю на слово! Антон засмеялся — как и всегда, его позабавила моя реакция, и вдруг спросил: — Не хочешь глинтвейн? Мы купили вино, если добавить туда твои мандарины и нагреть все это… я точно видел в шкафу мед и гвоздику. Должно получиться что-то похожее. — Ты встал среди ночи и решил выпить глинтвейн? — удивилась я. — Ага. Чтобы не заболеть — Мишин опять распахнул окно на ночь! На подоконник намело целый сугроб. — Думаешь, нагретое вино тебя спасет? — Вот и проверим. Так что, ты со мной? — Конечно, — я встала с дивана. — Почему бы и нет? Глава 12 Пока я резала мандарины, Антон лазил по шкафам в поисках подходящей посуды. Нашел чугунный ковш весом с меня, вылил туда вина и водрузил на плитку греться. Мандарины тоже отправились к вину.