Выходила, садилась на расстеленное покрывало, ела и пила, что давали, потом вставала, повинуясь предложению размять ноги, прохаживалась по небольшой полянке, не смея отойти далеко, а затем снова забиралась в свой экипаж, и мы ехали дальше. Я не считала дни и бессонные ночи, но видела, как постепенно зеленые и сочные пейзажи сменяются видами суровых скал далеко на горизонте и растительность становится более скудной, словно выцветает. На ещё одном привале, в этот раз не на милой зеленой полянке, а на ровном участке горного плато, главный атрион снова постучал в стенку кареты, а когда я вышла, передал теплый плащ с меховой оторочкой. – Укройтесь, миледи, мы скоро минуем границу Иннеи. Впервые за дни бесконечного путешествия я ощутила какой-то отголосок эмоций. Иннея? Независимое княжество? Неужели Кериас решил укрыть меня в землях своего врага? Там внизу расстилались вересковые пустоши, а на вершинах далеких скал серебрились шапки снега. Я коснулась запястья, на котором сам император проявил метку в виде неприметного цветочка. Сейчас кожа выглядела чистой, серебристые линии исчезли без следа. Уже когда солнце скрылось за горизонтом, а сумерки мягко скрасили резкие очертания высоких сосен впереди, я услышала приглушенный разговор атрионов. Главный спросил: «Это единственная дорога, через лес?» Как оказалось, память все же фиксировала наш бесконечный путь даже сквозь марево моего равнодушия, покрывшего налетом все эмоции, кроме ноющей боли. И сейчас она услужливо напомнила, что за время поездки мы старались придерживаться открытых мест и даже выбирали объездные пути, шедшие вдоль полей, но не срезали напрямик через рощи и леса. – Суровый край, – ответил кто-то из воинов, – здесь нет других дорог. Но можно ехать не напрямик, а придерживаться берега реки. Будем закрыты с одной стороны. – Тоже верно, – заметил главный, а потом отдал приказ, – держимся берега. Чего так боялись ответственные за мою жизнь воины, я поняла, когда над лесом взошла полная луна, осветив высоченные сосны и посеребрив реку, вдоль которой растянулся наш отряд. К сожалению, атрионы не могли теперь окружить карету со всех сторон, поскольку тропинка оказалась узкой. Тем, кто преследовал нас, вероятно, от самой столицы, наконец-то выпал шанс, а я убедилась, что Кериас не обманул насчет планов заговорщиков в отношении меня. Экипаж резко дернулся и остановился, а затем снаружи послышались крики. И хорошо, что я не отворила окно, пытаясь разглядеть происходящее за ним, а вместо этого вжалась в спинку сидения. Пуля со свистом стукнулась в стекло, но не смогла пробить, а затем в стенку точно посыпался горох. Засевшие внутри пули взрывались, кроша толстое дерево. Послышались громкое шипение и треск, как от подожженного фитиля. Дверца со стороны реки внезапно распахнулась, и меня с силой ухватили за запястье и потянули наружу. Я попыталась вырваться, но узнала молодого атриона в защитной маске по его форме и прекратила сопротивляться, послушно выскочив из экипажа. – Следуй за мной, – сказал, судя по приглушенному тонкому голосу, молодой юноша и потянул меня к земле. Пришлось распластаться и ползти за ним следом. Мы почти достигли кустов, когда сильный взрыв позади накрыл ударной волной. Мое плечо рассек осколок стекла, а темная ткань дорожного костюма быстро напиталась кровью. Охнув, сжала зубы и продолжила ползти за атрионом. Позади слышались звуки борьбы, крики раненых и короткие приказы начальника охранявшего меня отряда, которые так резко оборвались, что я затормозила. – Не оборачивайся, ползи, – сдавленно прошипели впереди, и я узнала эти интонации. – Эви? – Тш-ш. Я тут же замолчала и поползла дальше, хотя передвигаться становилось все труднее. Ноющая боль в плече росла, а из-за потери крови начинала тихонько кружиться голова. – Тебя ранили? – шепотом спросила кошка, когда порыв ветра качнул траву в ее сторону. – Да. – Перевязать надо, иначе увидят след. Она затормозила, повернулась ко мне, безошибочно определила раненое плечо и, беззвучно ругаясь, достала что-то из кармана. Шепнув: «Терпи», – нанесла на рану нечто настолько жгучее, что кружение перед глазами сменилось плотной темной пеленой. – Очнись, – Эви встряхнула меня за здоровое плечо, – я слышу их, Миланта, прошу, двигайся как можешь скорее. – Там река, – с трудом прошептала ей, опираясь на здоровую руку и отталкиваясь ногами, изо всех сил продвигая непослушное тело, заставляя его пробираться вперед, сквозь колючие кусты. – В этой воде мы и нескольких минут не продержимся, – сдавленно ответила кошка, – слишком холодно. Преследователи, прочесывавшие лес и добивавшие тех, кто еще сражался за нашей спиной, передвигались быстрее. Им не было нужды ползти, но колючие кусты хоть как-то замедляли их движение. Мой костюм оказался изорван в нескольких местах, ветки цеплялись за волосы, лезли в лицо, но я упорно следовала за Эвелин, старавшейся увести меня подальше. – Девчонка должна быть здесь, неподалеку. Ищите. А кто первый добудет ее голову в подарок императору будет награжден. Кошка замерла на месте, услыхав этот приказ, а затем вдруг повернулась и запрыгнула на меня, прижав всем телом к траве. Сдавленно охнув, я распласталась на холодной земле, а вокруг нас уже трещали кусты, прогибаясь под напором преследователей. Не знаю, сколько их было, я видела только темные тени, освещенные яркими вспышками синих стрел, срывавшихся с пальцев Эвелин. Магиня успела застать нападавших врасплох, и ее яростный отпор сразил сразу нескольких, прежде чем преследователи смогли закрыться. – Маг, – крикнул кто-то. Оставшиеся невредимыми люди укрывались за стволами деревьев. – Заряжай антимагическими пулями. – Бежим! – Эвелин воспользовалась этой заминкой, резко вскочила на ноги, рванув меня вверх, и потащила за собой. Я ощущала, как в кожу впиваются острые когти, сила и ловкость частично трансформировавшегося тела помогали магине преодолевать препятствия на пути, но я замедляла наш бег. Быстро обернувшись, кошка схватила меня на руки, точно куклу, и помчалась вперед еще быстрее. Снова позади раздавались крики и звуки сражения. Кажется, кто-то, уцелевший от нашего отряда и привлеченный вспышками света, старался остановить преследователей, но оторваться удалось ненамного. Я слышала вновь, как они настигают, а потом засвистели пули. Эви охнула, споткнулась, и мы вместе полетели кубарем вниз по склону. Не иначе как сработал инстинкт самосохранения, раз я умудрилась в процессе полета ухватиться за торчащие корни одной рукой, а второй поймать за плащ Эвелин. Наверное, в критический момент просыпаются невиданные доселе способности. Взявшись покрепче, я принялась подтягивать кошку к себе, стискивая от боли в плече зубы, и затащила под корни нависшего над рекой дерева. Вода плескала совсем рядом, а женщина, чья маска слетела и потерялась по дороге, вдруг зашевелилась и с тихим стоном вытянула руку. Пальцы ее осветились голубоватым светом. – Нет, – прошептала я, пытаясь ухватить тонкое запястье. Она же нас выдаст. Но рука Эвелин уже упала, безвольно ударившись о землю, а сверху в воду скатились один за другим два бревна или, возможно, две толстых ветки. В темноте нельзя было разобрать. Они с громким плеском погрузились в реку и темными силуэтами закачались на волнах, быстро удаляясь. – Прыгнули в воду! – раздались неподалеку крики. – Стоять. Стоять. Слетите с обрыва, дурни. Прочешите здесь все. Голоса, пыхтение, треск веток над самой головой. Тело Эви становилось все тяжелее, и удерживать его от падения в воду было все сложнее. Сердце ударялось о ребра, и мне казалось, что я слишком громко дышу. А потом вдруг вспыхнул свет. На небольшом пригорке, по эту сторону, но чуть наискосок, где река делала изгиб, вдруг очертился серебряным контуром мужской силуэт. Он был заметен даже из нашего укрытия. Темный плащ окутывал неподвижную высокую фигуру от широких плеч до щиколоток, а на голове полыхнул золотом царский венец. Одну долю секунды человек стоял неподвижно, а затем резко развернулся и словно слетел с пригорка, устремляясь к самому узкому месту между берегами реки. – Клянусь богами, это сам император! Один! Все за ним! Я точно с размаху приложилась головой о громадный камень. Кериас?! Нет, нет, не может быть он. Только не он. Владыка остался в столице. Не мог император следовать за каретой, охраняя меня на расстоянии. Просто не мог. Я силилась разглядеть что-то в темном лесу из своего укрытия под обрывом, но слышала лишь голоса. Сияние погасло, и ничего более не было видно. Может, не он? Кто-то другой, доверенный маг? А потом я заледенела от ужаса, когда на самом краю, на фоне серебрившейся под луной реки, мелькнул человеческий силуэт. – Вон он. Попался! Поймали! – раздался восторженный рев, – ему не уйти! Взметнулся плащ, сброшенный с плеч. Подхваченный порывом ветра он расправил широкие крылья и черной птицей спланировал на воду. Человек на краю обрыва вдруг оттолкнулся от земли и прыгнул. Нет! Он же не допрыгнет и упадет в ледяную воду. Кериас погибнет! Мгновения застыли. С холодеющим сердцем я смотрела, как человеческая фигура трансформируется в полете в силуэт огромного кота, а барс достигает другого берега и приземляется на самом краю. Мощным ударом четырех лап о землю отталкивается и посылает вперед гибкое кошачье тело, а его преследователей вдруг тянет вослед невидимой силой, и часть обрыва вместе с людьми срывается в воду. Крики о помощи звучали ещё какое-то время, а потом все затихло. Давно вокруг не раздавалось ни звука, и наш спаситель исчез в темноте леса, так и не вернувшись назад. Все случившееся казалось плодом разыгравшегося воображения, и я очнулась лишь от тихого стона Эвелин. – Миланта. Закоченевшие руки продолжали цепляться за корни дерева и удерживать раненую магиню. – Эви, Эви, кажется, там был Кериас. – Мне больно. – Подожди, еще немного потерпи, нам нужно наверх. Бедная магиня, она старалась и помогала мне изо всех сил, потому что в одиночку затянуть ее вверх по склону я бы не смогла физически. Мы карабкались мучительно долго, а на краю обрыва кошка растянулась и замерла без движения. – Эви, Эви, очнись! Она пошевелилась и заговорила, а голос звучал тише шепота ветра: – Скажи ему, что я тебя берегла до последнего. – Эви! Не вздумай умирать! Ты же такая сильная. Как я скажу, что потеряла тебя? Я ведь не смогу ему в глаза посмотреть. Эви! Она затихла, а я в страхе попыталась нащупать в темноте тонкую руку и послушать пульс. Слабая ниточка билась под пальцами и, быстро скинув на землю теплый плащ, я с огромным трудом затянула на него неподъемную Эвелин. Согнувшись под весом своей ноши, поминутно борясь с болью в плече, накатывающей дурнотой и темнотой в глазах, я поплелась обратно к месту нападения на карету. – Они единственные, великий князь, больше никто не выжил. Мы прочесали все место сражения. Незнакомый голос пробился сквозь толстый слой ваты, которой кто-то заткнул мои уши. – Что за карета? – Без опознавательных знаков, обычная дорожная, но ее сопровождали атрионы императора. Согласно засекреченной информации, это мог быть экипаж фаворитки его величества, которую он отослал из дворца.