— И я, — шепотом ответила мне Елена. — То есть, мы теперь враги, — спокойно констатировала я. — Мы по разные стороны, — согласилась она. — Но ты здесь и явно не издеваешься, — я заставила себя поднять голову, чтобы взглянуть на тетю. — Мне хочется помочь тебе, пусть и в последний раз. — Какая щедрость! — Лизка, не язви! Мне итак тошно! Как я матери твоей в глаза посмотрю?! — А ты не смотри! Тебе вообще это легко удается — закрывать глаза! Она тяжело вздохнула, но отвечать не стала. Несколько минут прошли в молчании. Затем Элен сказала: — Я принесла вино, в нем растворено снотворное, так что ты уснешь. А еще я помогу тебе переодеться, ты плохо выглядишь! — Ха-ха! — я постаралась как можно обиднее улыбнуться. Тетушку не проняло. — Я спускаюсь! — объявила она, приподнимая решетку. Мне захотелось проверить силы, я помнила, как летала. Только бы… Порыв увял… Первым по сброшенной веревке спускался Макс. В руках его была сумка, а на губах, которых я когда-то нежно целовала, блуждала безумная улыбка. Секунда, и я сглотнула горький ком, вставший в горле. Спрыгнувший Кравцов сбросил на пол отрубленную голову Бьёрга. — Поздравляю! — добавила яду в голос, не скупясь, так, чтобы задеть ублюдка. — Ты стал настоящим членом! — Да, — он стиснул кулаки, — я вступил в Орден. — Умничка! — выдавила из себя самую гадкую улыбку, на какую была способна. — Сделаю все, чтобы ты сдохла раз и навсегда! — Ух, а ведь раньше ты был менее эмоциональным! А уж в постели и говорить нечего! Только глупую девственницу и мог впечатлить! — Сука! — Макс не сдержал эмоций, и я оказалась на полу. Из разбитой губы текла кровь, я вытерла ее и поднялась, продолжая улыбаться. Кравцов размахнулся, но на его руке повисла Элен. — Держи себя в руках! — зло велела она. — Или я пожалуюсь Золтану! Я улыбалась назло всему, шавка отступил, тетя подошла ко мне, протянула собственный белоснежный платок. — Вытрись! — затем она раскрыла принесенный с собой пакет. Там оказалось пышное красное платье. — Вау! — преувеличенно восхищенно выдала я. — Одевайся! — приказала жена главы Ордена. Теперь только так. Не тетя, не родственница, потому что ей важна лишь собственная выгода. Елена помогает мне, чтобы очистить совесть. Посмотрела на протянутое платье, больше на Элен я не смотрела, она для меня умерла. А я?.. Мне тоже придется умереть, но без музыки никак! Помнится, когда нас с Надей поймал Джер, мы запели! Сейчас я буду танцевать! К черту все запреты! Я не танцевала целую вечность! И, возможно, этот танец будет последним в этой жизни! Я распустила волосы, наслаждаясь изумлением в глазах Макса. Медленно повернулась, удерживая его внимание. Раньше бы восхищенно пялилась, теперь злорадствовала, наблюдая за тем, как расширяются, наполняясь похотью его зрачки. Нахлынула новая волна, пока обойдусь без магии, только с помощью женских чар, но я справлюсь. Подняв руки, расстегнула верхнюю пуговицу рубашки, слыша, как прерывается дыхание бывшего. Я расстегивала пуговицы одну за другой, он следил жадным взором, не помышляя ни о чем ином. Его внимание было полностью сосредоточено на мне, поэтому без проблем приблизилась. Сняла рубашку, переключилась на брюки, быстро сбросив их к ногам, переступила. Еще шаг — опасность и злость бурлят в моей крови, а чувство мести приказывает идти вперед. Расстегиваю кружевной лифчик, помня, как любит Кравцов белоснежное и воздушное, бросаю ему в лицо. Обхватываю груди руками, не позволяя видеть их, наслаждаюсь вспышками страсти в зеленых глазах. Подцепляю трусики. — Поможешь? — и больше чувственных нот. Лицо Макса ожесточилось, в глазах — огненная буря, я остаюсь равнодушной. — Не подходи, — хрипит, будто раненный, он, и я играю нечестно, зову магию на помощь. Ради Бьёрга и тех, кого сможет убить Кравцов, если я упущу его! — Подними руки, — прошу, всхлипывая, а сама прикасаюсь к тонкой полоске кружева. Стягиваю вниз, продолжаю неспешно приближаться. Прикусываю губу, скольжу рукой между ног, провожу пальцами, словно сгораю от страсти. — Хочешь? — я играю, сила во мне, она помогает. Сейчас я раскрепощена, свободна и знаю, чего хочу. Глубоко во мне спрятаны боль и разочарование. Бьёрга жалко, и Кравцов должен заплатить! — Да, — Макс на крючке, он не в состоянии сопротивляться. Это сложнее, чем убить изнуренного, истекающего кровью одинокого бойца. И я сексуально приказываю: — Подними руки, коснись себя, — а потом выдыхаю, — убей! Новый воин Ордена не может противостоять древней силе, она ему неподвластна. Он сжимает пальцы на своем горле, все сильнее и сильнее, потому что так хочу я! Магия бурлит во мне, темная, всепоглощающая, похожая на электрический разряд. С удовлетворением наблюдаю, как медленно угасает жизнь в зеленых глазах моего врага. Но в последний момент отпускаю его, словно кто-то легко опустил руку на мое плечо и попросил остановиться. Мгла не должна победить! Хрипя, Макс упал на пол. Взгляд безумный, все тело бьет дрожь, бывший потерял дар речи. — Надеюсь, что урок ты усвоишь и больше не тронешь моих друзей! Живи, как знаешь… — отвернулась, навсегда вычеркивая Кравцова из своей памяти. Он сейчас ни на что не годен, только подвывает и пытается подняться, чтобы сбежать. — Зачем? — сглотнув, поинтересовалась Элен. — Он убил Бьёрга, — без эмоций я взглянула на нее. — Я боюсь тебя, Лизка! — честно созналась Елена. — Я тоже! — выхватила из ее рук платье. — Это убьет тебя, — вытирая слезу, проговорила она. — Это сделает твой муж, — холодно откликнулась я, ощущая дикое опустошение, присаживаясь к противоположной стене. Сколько же всего мне недоступно! Как много того, о чем я не знаю! Магия — это не сила, это нечто большее! Она живая, ей нельзя управлять, можно договориться! Тьма рядом, она доступна, с ней легче! Но ее мощь изнуряет! Я вздохнула, сожалея, а Элен присела рядом. — Давай помогу, — предложила она. Меня хватило на то, чтобы кивнуть, и жена главы Ордена помогла мне одеться. Она разлила вино, сама только пригубила, не стараясь скрыть слез. Я тоже рыдала, прощаясь со своим прошлым. Все, что было хорошего прошло и, наверное, никогда не вернется. Мама — лишь далекое воспоминание, мне не вернуться к ней. Будет лучше, если Элен ни о чем не расскажет! — Надеюсь, тебе повезет больше! — зевая, проговорила я, отворачиваясь от Лены. Выпила вино до донышка, прямо из бутылки, радуясь забытью, что накрыло меня. Я не хотела просыпаться, но вновь распахнула веки, чтобы увидеть холодный свет звезды, струящийся с потолка. Сознание возвращалось медленно, перед взором все расплывалось, странное бормотание походило на пение. И вдруг все оборвалось. Я поднялась, ошарашено глядя на то, как мечутся люди в балахонах. Сейчас уже не чудилось, что смотрю фильм ужасов, четко понимала — это моя реальность. По привычке подняла руки, медальон обжег — предупредил. Но ноги не слушались, и я сумела отползти в угол. Страха не было, я перегорела, лишь любопытство. — Мы еще встретимся! — ко мне подбежал Симон, и, не позволяя опомниться, сорвал медальон с моей груди. Даже ахнуть не успела, смотрела вслед и ничего большего сделать не могла. Элен не предала своего супруга, угостив меня достаточной дозой снотворного, так чтобы как можно дольше не пришла в себя. — Встретимся, — улыбнулась я, обещая. И заметила, как ко мне, подобно ангелу смерти, косящему направо и налево воинов Ордена, движется Ульф. Мне нечего ему сказать, только жалкое: — Я, не сопротивляясь, отдала медальон, — смотрю в ледяные глаза и с изумлением вижу, как меняется их выражение. — Знаю, — тихое спокойствие в голосе Викинга поддерживает, а теплота во взгляде и дальнейшие слова, — главное, что ты жива, девочка моя! — заставляют всхлипнуть и прильнуть к покрытому потом и чужой кровью сильному плечу. И сейчас, находясь в самом центре хаоса, я чувствую себя счастливой. Большего мне не нужно!