Хюльда решила взять такси до Рейкьявика за казенный счет. Она, конечно, могла бы позвонить Оуливеру и, воспользовавшись его предложением, попросить довезти ее до участка, но на это потребовалось бы дополнительное время, а ей хотелось добраться до города как можно скорее. К счастью, таксист попался неразговорчивый. По дороге Хюльда вспомнила о своем обещании Амене, которое так и не выполнила. Она собиралась рассказать Оуливеру, что сирийка помогла полиции, но, поскольку она была всецело занята собственными проблемами, совершенно об этом забыла. Небо прояснялось, и Хюльда подумала, что, если повезет, дождь пройдет в стороне от Рейкьявика. После разговора с Магнусом Хюльда была слишком встревожена и даже не пыталась вздремнуть по дороге. Кровь стучала у нее в висках, а мысли путались. Что ее ждет, она не знала, но готовилась к худшему, поэтому решила позвонить Пьетюру. – Хюльда, какая приятная неожиданность! – сказал в трубку Пьетюр, судя по всему, пребывая, как всегда, в отличном расположении духа. – Какие новости? – Честно говоря, дел невпроворот, – ответила Хюльда. Она была рада слышать его и осознавать, что у нее есть друг, с которым можно поделиться своими проблемами. От этого становилось теплее на душе. – Я жду не дождусь вечера. Уже и столик заказал. – Да, вот что… Мы не могли бы перенести встречу на завтра? Я не представляю, как у меня пройдет этот день… – Ну разумеется, без проблем. – Можно я позвоню тебе, когда закончу, и мы где-нибудь перекусим по-быстрому? – Отлично, давай так и сделаем. Можно и на послезавтра все перенести. – На послезавтра? – Ну да. Я имею в виду ужин в «Хольте». Мы же собирались завтра подниматься на Эсью, помнишь? – Ах да, верно. – Хюльду охватило радостное возбуждение. – Значит, вечером жду твоего звонка, – мягко сказал Пьетюр. – Хорошо. Надеюсь, это не будет очень поздно. Они попрощались, и Хюльда вновь осталась наедине со своими мыслями. Она с трудом удерживалась от того, чтобы попросить водителя отвезти ее куда-нибудь еще, но не в участок, – только бы не встречаться с Магнусом. А поскольку Хюльда понятия не имела, чего ей ждать от этой встречи, ее волнение лишь усиливалось. Ей хотелось поехать домой, успокоиться и никогда больше не возвращаться на службу и не выслушивать нотаций своего невыносимого начальника. Но тогда ей пришлось бы предать Елену и позволить преступнику уйти от ответственности. Хюльда знала, что не отступит. Останавливаться на полпути не в ее правилах – а там будь что будет. Едва переступив порог участка, Хюльда сразу же почувствовала царившую там гнетущую атмосферу. Она направилась прямиком в кабинет Магнуса, избегая смотреть в глаза попадавшимся ей навстречу коллегам. Как ни странно, в кабинете Магнуса не оказалось. В растерянности оглядевшись, Хюльда решила заглянуть в находившийся по соседству кабинет заместителя Магнуса – еще одного юнца, который достиг должностных высот со скоростью, о которой Хюльда и мечтать не могла. Ей даже не пришлось объяснять, зачем она явилась. Заместитель Магнуса заговорил, едва увидев ее в дверном проеме, и, судя по выражению лица, Хюльде он не завидовал в связи с предстоящей ей беседой с начальником. – Магги ждет вас в переговорной. – Сообщив ей, в какой именно, он покачал головой, словно намекая, что бой, в который она отправляется, уже проигран. Она медленным шагом приближалась к переговорной, чувствуя себя смертником, который идет на казнь, даже не зная, за что его приговорили. Магнус в одиночестве сидел в переговорной, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего. – Вы с кем-нибудь говорили? – спросил он, прежде чем она успела поздороваться. – Что вы имеете в виду? – удивилась Хюльда. – О том, что произошло ночью. – Я, к сожалению, не в курсе, что произошло. – Хорошо. Присаживайтесь. Хюльда села напротив Магнуса. На столе перед ним лежали какие-то бумаги, однако зрение Хюльды было уже не таким острым, как прежде, и разглядеть их получше она не могла. – Эмма Маргейрсдоуттир, – наконец произнес Магнус медленно, не поднимая глаз от бумаг. Услышав это имя, Хюльда похолодела. – Вы с ней знакомы, верно? – О боже, с ней что-то случилось? – срывающимся голосом спросила Хюльда. – Так вы с ней знакомы? – Ну разумеется. Вам же это известно – я вам рассказывала. – Именно, – кивнул Магнус и снова надолго замолчал, словно пытаясь переиграть Хюльду ее же методом. Однако завлечь ее в ловушку ему не удалось – Хюльда упрямо ждала его следующего хода. Наконец он сдался: – Вы ее допрашивали, так? – Да. – И доложили мне, насколько я помню, что ничего полезного из этой беседы не извлекли. Хюльда кивнула, покрываясь холодным потом. Она не привыкла к тому, что ее допрашивают, а этот разговор иначе как допросом и назвать было нельзя. – Значит, ничего полезного? Она снова кивнула. Магнус ждал более вразумительного ответа, и тогда Хюльда поддалась: – Да, верно. После очередной паузы Магнус промолвил несколько мягче, чем раньше: – Честно говоря, вы, Хюльда, меня удивляете. – Почему? – Я-то думал, вы в этих вопросах дока. И я даже знаю, что так оно и есть, – за годы службы вы это доказали. Хюльда выжидала, не зная, как ей реагировать на эти слова. – Дело в том, что эта женщина созналась. – Созналась? Она не поверила своим ушам. Неужели правда? После всех усилий, которые приложила Хюльда, чтобы уберечь ее от наказания! – Да, мы арестовали ее прошлой ночью, и она призналась, что сбила того чертова педофила. Я, разумеется, ей очень сочувствую, но факт остается фактом. И сделала она это намеренно. Ваши соображения? – Невероятно, – отозвалась Хюльда, стараясь придать голосу убежденности. – По-другому и не скажешь. Но у нее были веские причины, как нам известно. – Да-да. – Хюльда старалась дышать ровно. – Она отправится в тюрьму, и кто знает, что уготовано ее сыну. Ситуация непростая. Вы согласны, Хюльда? – Да, что тут скажешь… – Жалко ее, верно? – Ну разумеется… – Вы, Хюльда, славитесь тем, что стараетесь видеть в людях лучшее и не спешите их осуждать. Это мне известно, и очень жаль, что мы так и не узнали друг друга поближе. Очень жаль. Вот так лицемер! – Вы на нее особенно-то не давили, верно? – Что вы имеете в виду? – Ну, во время вашего с ней разговора. – Почему же? Я действовала достаточно жестко – сообразно обстоятельствам. – Но безрезультатно? – Да.