Лейя встала и прошлась по кабинету. — Почему он оказался в Сухья? Для чего его перенесло к нам? — она посмотрела на Хойю. — Не знаю, дому. — А вот я думала и пришла к выводу, что это воля богини. Она захотела нам помочь. — Не могу поверить. — Попытайся. Удар током – и Влад в парке Сайи, главы Дома Сонг. На первый взгляд никто, чужак без профессии и языка. Но через месяц он играет в кино. Причем, так, что фильм становится событием. Затем он пишет сценарий, по которому снимают картину. На первый взгляд несерьезная комедия. Но она помогает нам расстаться с прошлым. Каждый шаг Влада идет на пользу стране. Его похищают в Куруме. Побег, скандал – и Курум остается без союзников. Влад решает ему отомстить – и мы получаем новое оружие. Не будь его, Мей бы уже пал. Да, Хойя, мы бы не устояли. А сейчас я думаю о победе, есть такая уверенность. Подумать только! Актер и певец становится инженером и военачальником. Да еще каким! Мне звонила Лойя. Она рада, что воюет с Владом, и ее можно понять. За три дня боев у нее нет погибших, а вот курумцы потеряли сотни бронеходов. Другие архи недовольны: они хотят воевать так же. Меня просят направить их к Владу. Представляешь! Наши архи, традиционалы, рвутся под начало мужчины. Отзывай Влада! Его прибытие воодушевит войска. Они знают: где Влад, там – победа. — Могу спросить, дому? — Да, — кивнула Лейя. — Почему у Влад не награжден? — Не хочет. — Почему? — Щепетилен. Он муж Сайи Сонг. Считает, что награждение воспримут неправильно. — Это не так! — Сама знаю. Но Влад просил, и я не хочу его огорчать. Нужно, чтоб он воевал. Разберемся после победы. — Поняла, дому. — А вот его людей наградим. Пришли представление на тучим. Не забудь дочь – Влад ее хвалит. — Благодарю, дому. — Начисли им деньги за бронеходы. Хотя все равно не возьмут. — Почему? — Берут пример с Влада. С началом войны свои отчисления за оружие он переводит в Фонд обороны. А еще за песни. Подчиненные это узнали и подражают. — Хороший пример. — Доведи его до других. Но не жми. Пусть сами решают. — Поняла, дому. — Иди. Хойя отдала честь и вышла из кабинета. Лейя подошла к окну и некоторое время смотрела на парк. Налетел ветер и сорвал с деревьев начавшие желтеть листья. Они закружились в воздухе. Ветер стих, и листья опустились на газон. «Осень, осень! Вновь надо мной твое прозрачное крыло. Осень, осень, с тобой любовь, мое спасение пришло, — вспомнила Лейя популярную песню Влада. — Только не любовь, — поправила она себя. — Но спасение – это да…» * * * — За три дня наши войска продвинулись на сорок мергов, — доложила Криг. — Почему так мало?! — нахмурилась президент. — По плану мы должны подходить к Мею. — Непредвиденные обстоятельства. Противник применил необычную тактику. Он выставляет на дорогах заслоны. Их прикрываются минами, а сухья ведут огонь из рельсотронов. Таких, — Криг указала на ружье. Президент оставила его в кабинете, заявив, что прикажет убрать только после победы. Чтоб все смотрели и проникались. — При подходе наших колонн они открывают огонь. Мы разворачиваемся в атаку, но вместо того, чтоб принять бой, противник отходит. Войска собираются в колонну, идут дальше, и вновь натыкаются на заслон. Темп продвижения падает, мы несем потери. Это плохо действует на дух войск. Штурм укреплений противника обошелся нам дорого, но там жертвы были оправданы, ведь мы прорвали фронт. Сейчас же, расстреляв бронеходы, враг ускользает. — И кто виноват? Эти мины… Не Зерг ли уверяла, что сухья не смогут эффективно применить разрушающее вещество? Помнишь? — Да, госпожа. Трудно было предположить, что враг додумается до такого. — Это чужак, Криг. Зачем нужно было его похищать? Следовало убить! — Мы это сделаем, госпожа. Как только возьмем Мей. — А возьмем? Я начинаю сомневаться. — У нас вдвое больше бронеходов. — А было втрое. Каждый мерг на пути к Мею стоит нам десятков бронеходов. Ты молчишь об этом, но я знаю. Из Сухья идет поток трупов. Люди недовольны войной. Похороны превращаются в демонстрации. Люди требуют прекратить войну. Еще месяц – и нас ждет бунт. Как его подавить, если войска в Сухья? Нас выметут отсюда да еще повесят на фонарях, как обещал чужак! Криг молчала. Спорить с президентом, когда та зла, чревато. — Что умолкла? Продолжай! — приказала президент. — Мы научились бороться с минами, госпожа. Высылаем вперед муримов. У них есть щупы. Они втыкают их в землю, находят мины и выкапывают их. После чего бронеходы идут вперед. — Муримы не гибнут? — Нет, госпожа. Мины срабатывают под весом бронехода, на человека они не реагируют. Но если и взорвутся, так это муримы. Их не жаль. — Но это снижает темп наступления. Сухья подготовят линию обороны и встретят нас на укрепленных позициях. — Одна линия у них уже была. Мы ее преодолели. — Потеряв тысячи бронеходов. — Большей частью от мин. Теперь мы знаем о них. Вперед вышлем муримов, и они их снимут, потом подавим рельсотроны врага. Потерь будет меньше. — Смотри! — пригрозила президент. — Я запомню. — Не сомневайтесь, госпожа. Войну мы выиграем. Позже, чем планировали, но непременно. Пора думать, как воспользоваться ее итогами. — Ты что-нибудь предлагаешь? — оживилась президент. — За армией движутся учетчики. Они обследуют захваченные селения и ведут перепись имущества. — Его много? — Меньше, чем хотелось. Самое ценное противник увозит в тыл, если успевает, конечно. Эвакуирует население. Нам достаются брошенные предприятия и дома. — Это плохо. — Не страшно. После победы вернем жителей на места – тех, кто сможет работать. Остальные не интересны. Пусть уходят в другие государства, если их там примут, конечно, или дохнут с голоду. — Правильно! — кивнула президент. — Список предприятий с тобой? — Вот! Криг протянула накопитель. — Оставь. На досуге посмотрю. Иди. Крик отдала честь и вышла. «Хорошо, что взяла список с собой, — подумала в коридоре. — Зерг, умница, надоумила. На досуге она будет смотреть! — Криг хмыкнула. — Первым делом займется. Выберет, что повкуснее. Пусть. Нам хватит…» * * * Автомобиль остановился у поместья, Сайя вышла наружу. Игравшие на ступенях дети уставились на нее. Сайя помахала им рукой, и направилась к входу. Дети носились и в коридоре, они кричали и толкались. Непривычно было видеть это в поместье, но Сайя привыкла. С началом войны в Мей хлынули беженцы. Их расселяли, где только можно, вот и Сайя приютила. Выбирала семьи с детьми. Теперь малышня носилась по коридорам, бегала в парке и во дворе. Крик, гам… Но это ерунда. Она уезжает утром и возвращается поздно. Детей отведут спать, в доме наступит тишина, и она еще поработает. Встретившая ее в вестибюле Клея поклонилась и улыбнулась. Сайя насторожилась. — Все хорошо, Клея? — Да, дому. — Дети не беспокоят? — Нет, дому. Немного шумят, но нам веселее.