В той машине было четыре взрослых мужика средних лет. Слава богу, никто не пострадал, а вот автомобили… Нужно было что-то решать. Шаталов, обладая неким обаянием, будучи знатоком в психологии, отправился на переговоры. Быстро договорившись, через десять минут мужская часть того автомобиля, кроме водителя, вместе с Шаталовым пила алкоголь. Вызвана служба ДПС, Когалымов звонил своему другу: — Помоги, пожалуйста, я «дорожку сделал»! Без пострадавших, но моя машина на полосе встречного движения, это лишение прав плюс по страховке потерпевшим нужно, чтоб машину починили. Спасибо, брат, жду тут, — договорился капитан полиции, знавший схему посадки другого за руль. Уж не первый раз! Приехавшие сотрудники ДПС оформили всё быстро и чётко, узнав, конечно, в первоначальном нарушителе своего недавнего коллегу. Автомобиль потерпевших был погружён на эвакуатор, вызвано такси для пассажиров, все разъехались. У Когалымова началась истерика! Он понял, что жизнь летит под откос из-за пьянки. Что это уже последнее предупреждение ему свыше. В следующий раз либо он действительно кого-то по пьяни задавит, либо сам разобьётся насмерть, как уже не раз бывало с его коллегами. Нужны были какие-то кардинальные меры! После оценки технического состояния автомобиля Когалымова было установлено, что ремонт ему попросту не по карману. Было решено продать машину в таком виде, а на что уж хватит денег — купить другой. Когалымов с каждым днём осознавал своё унизительное положение перед собой, перед семьёй. То есть он уже дошёл до того, когда не просто страдает репутация из-за алкогольного веселья, а уже пошли убытки, серьёзные убытки. Он уже начал не приумножать семейное добро, а позорно терять. Когалымов решил кодироваться. Больше в свою силу воли он сам не верил. Глава 22 Каштанчик — плод дерева каштан Он объявил семье о готовности кодироваться от алкогольной зависимости. Все восприняли этот шаг нормально. Конечно, осознание, что твой сын и муж — кодированный, не приободряет. Это означает уже конечную стадию алкоголизма, и не всем членам семьи приятно это принимать. Но поступки Когалымова действительно указывали на то, что так было надо. Появился Шаталов, как всегда вышедший сухим и из этой воды: официально к тому, что «напоил» в то утро Когалымова, он как-то причастен не оказался. Да и бог с ним. Когалымов поднял было вопрос перед семьёй о кодировке и родственничка Шаталова, да все решили, что мужик он взрослый: захочет — сделает. Но тот не хотел, обнадёжив семью фразой: «Я подумаю, пока ещё не решил». «Я-то нормально пью, — уверял он всех, — это вон Сашка машины шарашит, ему, может, и надо». Когалымову было уже плевать, кто что подумает, так жить дальше было нельзя. Было решено ехать через день утром втроём: папа Когалымова, виновник торжества и Шаталов. А пока Когалымов отправился на работу, попросив машину у отца. Вечером, как назло, в отделе кто-то отмечал день рождения! Все пили, вкусно ели (курицу-гриль) и недоумевали о принятом решении Когалымова закодироваться. Супруг одной из коллег вывел Когалымова на балкон кабинета: — Саша, я слышал, ты решил закодироваться?! — Да, решил, надоело всё это! — подтвердил Когалымов. — Не делай этого ни в коем случае! Ты же не алкаш, у тебя же нет химической зависимости. Ты сам можешь бросить! — неожиданно начал отговаривать супруг коллеги. — Ничего я сам не могу! Я пытался, сто раз пытался, а через месяц-два всё заново! Я не умею пить! Это не моё! Мне только кодироваться, сам я не могу! — перешёл в наступление Когалымов, которого стало раздражать, что его пытаются разубедить в единственно правильно принятом решении в его жизни. — Нет, Саша, поверь мне! Ты всё можешь! Меняй круг общения! Меняй город, в конце концов! Если это друзья такие, которые тебя втягивают, — намекал на Шаталова, поскольку про него уже весь отдел знал и дружбу эту никто не поддерживал. — Я пробовал, я не могу сам! Какой город менять? Ты чего? Проще закодироваться, и всё! — пытался убедить сам себя Когалымов, что другого способа уже нет. — Саша, люди потом в петлю лезут, закодированные! Не делай этого, я знаю, что говорю, это не твой случай! Вот ты сейчас не пьёшь, а все пьют. Был бы ты конченым алкашом, не мог бы сейчас держаться! — убеждал супруг коллеги. — Я принял уже решение, давай не будем! — решил окончить разговор Когалымов, но фраза про петлю подействовала. На следующее утро, как все и договорились, отправились в другой город к кодировщику. По пути остановились перекусить, встретили какую-то весёлую компанию, мужики которой пили, похоже, с ночи. И теперь утром, в шесть часов, предлагали выпить с ними случайной троице: — Мужики, как до моря доехать, долго ещё? Будете? — До моря недолго. Не, мы не будем, — отказалась компания Когалымова от водки. — А чего так? Рано ещё, что ли? — намекали на утреннее время весёлые люди. — Да вот, кодироваться едем. Мы уже там были, куда вы собрались! — отпустил острую шуточку Шаталов. — Кодироваться? — удивились мужики. — Ну дела, эко вас прижало! — сочувствовали русские люди. Разъехались. По дороге к «кузнецу» Когалымов передал разговор с супругом коллеги, фраза про то, что кодированные люди потом в петлю лезут, конечно, подействовала и на папу Когалымова. По дороге все пришли к выводу, что кодирование нужно оставить, но до места «кузнеца» надо доехать. Шаталовым были рассказаны разные истории, про то как мужик закодировался, и ему сказали: выпьешь — умрёшь. Как-то довели его жена и тёща, решил мужик уйти в мир иной, достав водку из холодильника, выпил её с горла в надежде, что умрёт счастливым и пьяным. Но нет, кодировка не сработала! Посему это всё самовнушение доктора, поэтому, и правда, кодироваться — не вариант, самовнушение они и сами могут сделать. Отец Когалымова перед дверью к доктору заключил: — Давайте решать здесь и сейчас оба: если ещё раз такое случится, как вот эта авария, если снова будут пьянки до утра — то всё, едем сюда без разговоров. Хоть кодировка это и крайняя мера, но если всё повторится, решено — в следующий раз заходим в эту дверь. Понято? Шаталов поднял с пола два каштанчика, выдал один Когалымову и сказал: — Это будет символом: если потерял каштанчик, то всё, кодировка! Оба пообещали, что с пьянками покончено. Только по чуть-чуть, культурно, дома. Как вы думаете, потеряли Когалымов и Шаталов свои каштанчики? Хотелось бы верить, что нет. Глава 23 Мечты всё-таки сбываются, но мечтать нужно аккуратнее! Продолжая тему правосудия… Когалымов появился в отделе после «кодировки». Коллеги поглядывали на него, он был трезв, спрашивали: «Ну как?» Когалымов отвечал, что не стал кодироваться, сам больше пить не будет. Кто-то смотрел сочувствующе, кто-то без доверия, кто-то поддержал, кто-то сомневался, что «не закодировался»… Но Когалымову уже было всё равно, он сосредоточился на работе. Машину пришлось продать в разбитом состоянии. Поехали покупать что-то другое, вырученных денег хватило на покупку нового автомобиля «ВАЗ-2107»! Представляете, после японской, хоть и праворукой, иномарки, пересесть в наш отечественный, хоть и новый, автомобиль? Дверь надо сильее захлопывать, чтоб закрыть, бак бензина, когда пустой, издаёт звуки бьющейся арматуры о пустое ведро (там поплавок в баке), педаль сцепления нужно с силой выжимать, скорости не сразу переключаются, тормоза по сравнению с иномаркой просто нет, сквозняк гуляет по салону, залетая в щели между дверьми и кузовом… Когалымов ехал и плакал: «Какой же я му**к!» И тут его осенило: «Я же мечтал о новой семёрке! Тогда, ещё в транспортной милиции, когда всё начиналось! Когда был куплен первый старенький автомобиль! Тогда мне хотелось нового! Я думал: если смогу за всю жизнь купить новую семёрку, то буду считать, что жизнь удалась! А сейчас еду в новой семёрке и понимаю, что жизнь свою я, наоборот, испортил!» Вывод Когалымов сделал такой: «Мечты сбываются! Но мечтать нужно аккуратнее!» Теперь он мечтал о новой «Тойоте Королле». А если серьёзно, когда можно загадывать желания (например, в Новый год), Когалымов просит об одном: «Чтобы все близкие были живы и здоровы, чтобы всё в семье было всегда хорошо!» На работе всё было по-прежнему: много дел, мало времени; с Шаталовым старался не видеться. Всё утряслось. Чтобы понять лучше характер Вадика Шаталова, такой случай. Отправился он как-то (когда проблемы с законом усилились) в областной город жить. Снял жильё. Случайно познакомился с одним неоднократно судимым мошенником. Тот специализировался на аферах в сфере гадания. Шаталов тут же вспомнил о «близких», сделали они визитки «профессионального» экстрасенса, и Вадик случайно оставил их на рабочем месте своей одноклассницы, которая была падка на всякую эзотерику. Клюнула. На визитке телефон, звонит, договаривается о встрече. Представляете, как она, раскрыв рот, слушала от экстрасенса о своём прошлом, настоящем и даже будущем (это магистр уже наврал, конечно, а об остальном «добрый» одноклассник Шаталов предварительно поведал своему подельнику). Далее впечатлённая девушка побежала и собрала всех своих подруг, уверяя, что встретила настоящего пророка, который видит её насквозь! Когда женская половина человечества подходила к квартире аферистов, Вадик видел в окно, кто идёт (а круг знакомых, сами понимаете, общий, и он всё про всех знал), быстро ведал пророку детали из их жизни, и, о боже, у девок снова колени дрожали от суперспособностей проходимца. Бедняги… Некоторых маг даже «чистил», приказывал раздеться, водил руками около обнажённого тела несчастной, а если понимал, что впечатления от него сильные, некоторых даже физически благословлял (естественно, сексуально). Как потом таким доказать, что все шаманы жулики и мошенники? Деньги на девчонках были заработаны. Самое безобидное, что творил Вадик, — так это тайком подливал своей невесте Анне, уже после первой отсидки, в кока-колу коньяк, чтобы она не вычислила, что он подшофе. Несчастная пила колу, понимала, что со вкусом что-то не так, а он уверял, что напиток просто испортился, продавцы, сволочи, продают просроченную колу! И если она всё-таки намекала на запах алкоголя из его рта, он тут же сообщал: «Да у тебя такой же, это всё кола виновата». Анна, конечно, догадывалась, что её обманывают, но хотела людям верить, не укладывалось в голове, что можно так дурить голову близким. С таким человеком, как Шаталов, опасно идти по жизни. И Когалымов уже начал в этом убеждаться. Был обещан вам третий случай про необходимость доведения работы до конца, когда жулик не сознаётся в совершённом преступлении и все средства для этого хороши. Дежурные сутки. Когалымов в составе СОГ, звонок дежурного: — Собирайся, надо поехать осмотр места происшествия сделать, сейчас за тобой машина придёт. — Хорошо, жду, — ответил капитан Когалымов. Патрульный автомобиль повёз его куда-то ближе к лесу. Когалымов не любил задавать вопросы: куда? зачем? почему? Всё равно придётся делать то, что нужно. Кто захотят что-то рассказать — и так расскажут, не захотят — только соврут; поэтому молчание действительно золото. В машине было двое гражданских, которых он до этого не видел, двое оперов и их начальник. «Странно», — подумал Когалымов. Обычно начальники на выезды не ездят… и гражданские эти ещё, а может, и не гражданские. Ночь. Подъехали как можно ближе к лесу. Начальник оперов сообщил, что нужно пойти в лес, там есть жилище, шалаши, палатки. Надо написать протокол осмотра, описать всё, что увидят и найдут. — Как скажете, — согласился Когалымов. — А понятые будут? — Единственно, чем поинтересовался Когалымов, зная, что их обеспечением и занимаются опера, а в лесу, ночью их найти проблематично. — А вот они и есть понятые, — указал на гражданских начальник. — Отлично, — обрадовался Когалымов, поскольку живые, реальные понятые — это всегда радость для дознавателя и следователя. Два опера ушли чуть вперёд, искали в ночи нужное место. Подойдя наконец к шалашам, светя фонариком, опытный сотрудник, начальник оперов, начал помогать дознавателю, диктовал, что писать, перебирая все вещи, находящиеся в шалаше. Когалымов записывал. Через минут десять, среди вещей (похожи на пожитки какого-то бомжа), которые были хаотично разбросаны по всему шалашу, были обнаружены патроны и свёрток с марихуаной. «Вот почему опера пошли быстрее нас», — подумалось Когалымову. Но описал всё как положено. В конце концов он сам увидел, как это было обнаружено в вещах, понятые это видели, а догадки Когалымова к делу не пришьёшь. Всё незаконное было изъято, упаковано и опечатано в лучшем виде. По дороге назад Когалымов всё-таки спросил начальника оперов: — Так чьё это место было? Чьи шалаши? — А помнишь, Саша, около полугода назад в нашем городе стали пропадать молодые девушки? Версии отрабатывались разные — от просто «убежали от родителей» до смертельных случаев, но трупов нигде не находили. Сегодня одна девушка обратилась в дежурку и сообщила: «Какой-то мужик пытался затащить меня за гаражи и утащить в лес». Удалось быстро поймать этого гражданина, им оказался взрослый мужик, пятидесяти лет. Бродяжного вида гражданин пояснял, что ни в чем не виноват, его неправильно поняли, никого никуда он не тащил. Лишь поинтересовался у девушки (которая была на вид миниатюрная, но уже немолодая, поэтому смогла отбиться), как включить телефон, который он незадолго нашёл на улице.