– Нравится, не нравится… Да какая разница? – Как ты можешь относиться к этому так легко? В глазах Ники промелькнула боль, она поспешно отвернулась. – Наша внешность – только инструмент. Не переживай так. Тебе нужно только посидеть с ним пару часов, мило поулыбаться и получить свою честно заработанную тысячу. Ровно то же самое, что ты делала вчера, только наедине. О, кстати… Ника начала копаться у себя в сумочке и не расслышала, как Лика прошептала: – Это-то и пугает. – Вот твоя доля за вчера. – Подруга протянула ей деньги. – Все, макияж и прическа готовы. Поезжай на квартиру, Мамочка выдаст тебе платье и туфли и проводит в «випку». Это соседняя квартира, охранять будет Славик, так что не переживай, все будет чики-пуки. *** Лика снова была одета в маленькое и очень короткое платье, точно такое же, как вчера, только красного цвета. На ногах красовались босоножки на огромной платформе, в которых едва можно было стоять. Она остановилась перед дверью в «випку», нервно поправила декольте, которое так и норовило раскрыться больше, чем нужно, и тихо пробормотала: – Просто потерпеть один вечер, а потом я расторгну контракт и вернусь в Мак… Нет, в Мак, конечно, не вернусь, но найду какое-нибудь другое место. Эта работа явно не для меня. Оставаться наедине с мужчиной и притворяться, что все классно и мне это нравится, я не смогу. – Эй, чего застыла-то? – Маячивший за ее спиной Славик слегка дотронулся до ее плеча. – Иди давай. Со вздохом Лика нацепила самую милую улыбку, на которую была способна в данных обстоятельствах, и открыла дверь. Эта квартира оказалась намного меньше Мамочкиной, кухня и спальня были соединены. Почти всю площадь комнаты занимала кровать, рядом с которой стоял столик, накрытый нехитрой едой. Два бокала и бутылка вина, одинокая свеча… Не хватало только лепестков роз и все было бы в точности, как в лучший день ее жизни. Там, на даче, с Максимом. Вот только мужчина был другой. Михаил развалился на кровати, словно у себя дома. При виде Лики он попытался торопливо вскочить, но большой живот помешал, и мужчина неловко завалился обратно. За спиной девушки хлопнула дверь – Славик их оставил. И они оказались наедине. Лика задней мыслью подумала, как же он будет ее охранять снаружи? Но тут мужчина наконец совладал со своими телесами, подошел к девушке и галантно поцеловал ее руку. – Милолика, красавица, я очень рад видеть тебя снова. Прошу, присаживайся. Он взял бутылку и принялся работать штопором. Лика аккуратно села на краешек кровати и перевела дыхание. «Все будет хорошо. Вечер пройдет быстро. Зря я волнуюсь», – успокаивала она себя, пока Михаил сражался с пробкой. Наконец он справился, отвернулся к кухне и разлил вино по двум бокалам. Немного замешкавшись, мужчина передал один из них Лике. – За нас. На фоне лаконичного тоста послышался звон бокалов. Лика слегка пригубила вино, не желая напиваться, но Михаил, мгновенно осушив свой до дна, придержал ее бокал. Милолика чуть не подавилась, но выпила. – Я хочу, чтобы ты расслабилась, – улыбнулся Михаил и протянул ей клубнику. Лика надкусила ягоду, пытаясь заглушить противный привкус во рту. «Отвратительное вино. А клубника в декабре практически безвкусная». Голова неожиданно закружилась, она почувствовала слабость во всем теле. Михаил сел рядом с ней и приобнял за талию. Лика попыталась сбросить его ладонь, но не смогла поднять свою руку. Даже пошевелиться не могла. Только в панике смотрела на него, как парализованная. – Ну вот, ты и расслабилась. А теперь мы с тобой немного поиграем. Ты же хочешь этого, правда, моя красавица? Резким движением Михаил рванул платье в разные стороны. Тонкая ткань затрещала по швам. Мужчина жадным взглядом окинул открывшийся вид на красный кружевной лифчик. Он толкнул Лику на кровать, и она упала, словно безвольная кукла, наблюдая за происходящим затуманенным разумом. Сердце сковал страх, девушка не понимала, что происходит, но позвать на помощь не могла: язык словно одеревенел, голос пропал, и она лишь дико вращала глазами, пытаясь заставить свои руки и ноги подчиниться ей. Михаил резко опустил вниз лифчик, жадно облизнулся и положил руки на ее грудь, сжав пальцами соски. Лика поморщилась от боли, внутренне захлебнувшись ужасом, потому что было очевидно, что он собирался с ней сделать. Нужно было что-то делать, искать выход из этой ужасной ситуации, оказать хоть какое-то сопротивление, но тело будто парализовало, голова кружилась, и она поняла, что негодяй что-то подсыпал ей в вино. – Какая же ты красивая! Никогда бы мне не дала без порошка, да? Видел я твое лицо на приеме, вся скривилась от отвращения ко мне… Ну ничего, зато теперь ты полностью в моем распоряжении. Мысли жужжали как рой пчел, но мозг уже начал отключаться. Сознание плыло, в глазах потемнело. Она попыталась закричать, но получилось издать только тихий хрип. Михаил с каким-то звериным оскалом продолжал терзать ее соски руками. Потом наклонился и с садистским удовольствием укусил ее сначала за одну грудь, потом за вторую. Лика отстраненно подумала, что останутся синяки. Странно, но слез не было, внезапно отключился не только мозг, но и все эмоции и чувства, даже страх исчез. Будто это была не она, а кто-то другой. Михаил в последний раз ущипнул ее грудь и опустился ниже. Не став медлить, в нетерпении он быстро стянул с нее колготки вместе с трусами и начал расстегивать ремень на своих брюках. – Ух, сейчас мы с тобой повеселимся, – напряженно пыхтел он, пытаясь справиться с застежкой пухлыми потными пальцами. Лика была в таком ужасе, что даже если бы не порошок, то, наверное, все равно не смогла бы пошевелиться, парализованная страхом. Этот страх живет в каждой девушке – страх испытать надругательство над своим телом. Мысли снова беспорядочно заметались в голове, пока глаза сами собой закрывались, как бы Лика не пыталась бороться. Михаил справился с ремнем, а Милолика решила закрыть глаза и поддаться безмятежному сну, лишь бы не видеть и не чувствовать то, что будет делать с ней эта мразь. В этот момент дверь резко распахнулась, с громким стуком ударившись о стену. Последнее, что слышала Лика, прежде чем провалиться в бездну, были слова Мамочки: – Слава, твою мать, ты куда смотрел? Эй, красавчик, оставь ее, ты за это не платил. Глава 10. После… Приходи на меня посмотреть. Приходи. Я живая. Мне больно. Анна Ахматова В первые несколько секунд после пробуждения Лика не смогла открыть глаза. Дикая боль разрывала голову, словно кто-то прямо сейчас сверлил дырку в ее черепной коробке. Но через мгновение нахлынули воспоминания о произошедшем, она резко распахнула глаза, заставляя себя осмотреться и понять, где она находится. Лика лежала на той самой кровати в той самой «випке». Но сейчас она была здесь совершенно одна. Хотя ее уединение продлилось недолго: дверь тихонько скрипнула, и в проеме показалась встревоженная Ника. Увидев, что Лика уже проснулась, подруга зашла внутрь и, скинув сапоги, бросилась к кровати. Опустив глаза вниз, Лика увидела, что на ней надето только нижнее белье и натянула повыше одеяло. Подруга подошла к ней и молча стиснула ее в объятиях. – Прости, – почему-то прошептала она, хотя никто не мог их услышать. – Я не хотела, чтобы все получилось так. Эта скотина получил по заслугам от нашего Славика. – Ника отпрянула от Лики, которая хранила молчание, и продолжила тараторить. – А этот тоже придурок, блин! Сто раз ему говорили, не отвлекайся, смотри камеры. Я же тебе говорила, что здесь везде камеры, да? Все также молча Милолика покачала головой. Тупое равнодушие окутало ее, спасая от боли и страданий. Она чувствовала только как ужасно болит грудь, и не хотела осматривать ее: боялась увидеть следы от издевательств Михаила. – Эээм, – впервые на памяти Лики ее подруга смутилась в открытую, но быстро пришла в себя. – Ну, в общем, Славик должен был все время наблюдать за вами через камеры. Мразь не купил приватный доступ, только ужин с тобой. А этот придурок, блин, пялился в телефон. Слава богу, что он обратил внимание на монитор, когда еще не было слишком поздно. Как ты? Очень больно? – Терпимо, – хрипло прошептала Лика. – Я принесла тебе мазь и таблетку обезболивающего, – Ника раскрыла пакет, который бросила на кровать, как только зашла и достала крем. – Давай посмотрим, насколько все плохо. Лика боязливо стянула с себя одеяло и поморщилась, расстегивая лифчик. Всю грудь покрывали темно-синие, местами почти черные пятна. Соски горели, будто обожженные. Она отвернулась, не в силах смотреть на то, что с ней сделали. Ника только шире распахнула глаза, но ничего не сказала, только открыла тюбик и принялась мягко наносить мазь на синяки. Лика слегка поморщилась, но не издала ни звука. – Вот, – закончив с мазью, Ника протянула Лике таблетку и стакан воды. – Это поможет, немного поспишь. Лика отодвинула стакан, покачав головой. – Что… что он мне дал? – Клофелин, – Ника нахмурилась и поставила стакан на стол, а таблетку выкинула в мусор, правильно истолковав отказ Лики. – Славик его так отделал, что эта сволочь еще пару дней не сможет ходить. Не переживай, больше он к тебе не притронется. Мамочка его на порог не пустит. Она тебе передала за моральный ущерб. Ника протянула ей мятые купюры. На первый взгляд, там было гораздо больше обещанной тысячи долларов, но Лика снова покачала головой. – Я ухожу, Ника. Это не для меня. – Милая, один мудак не стоит того, чтобы ты сломала себе жизнь, бросив прибыльную работу. «Эта работа сломает мне жизнь», – подумала Лика, но вслух ничего не сказала, только пристально посмотрела на подругу. Та внезапно разозлилась: – Ты знаешь, чего мне стоило представить тебя Мамочке? Она вообще не берет девчонок с улицы. Ты здесь только по моей рекомендации и за два вечера уже заработала больше, чем в твоем Макдональдсе за год! Подумаешь, чуть грудь ей помял, а она уже лапки сложила и готова бежать, поджав хвост. Что тебе стоит переспать с мужиком? Не развалишься же, зато кучу бабла заработаешь ни за что. – Как ты можешь так говорить? Спать с мужчинами – это не тоже самое, что стоять на кассе в Маке. – Работа есть работа. Либо ты позволяешь себя иметь за деньги, либо эти ублюдки все равно возьмут свое, только ты не получишь ни гроша. Циничные слова подруги словно растопили лед, сковывавший сердце Лики, и на нее навалился весь ужас произошедшего и одновременное облегчение от того, что все же не случилось. Она прикрыла грудь одеялом, смазывая крем и пытаясь закрыться от всего мира. – Я же говорила, что хочу по любви, – в голосе звенели слезы. Лика отвернулась, стараясь успокоиться и взять себя в руки. Не хотелось, чтобы ее видели такой слабой, пусть даже подруга. – Тебе любовь хоть что-то дала, кроме боли и разочарования? А здесь за секс можно получить реальные деньги. Десятки тысяч долларов! Станешь богачкой, сможешь помочь семье. Лику уже не трогали слова о деньгах, но фраза про семью задела за живое. Она мечтала оказать финансовую поддержку родителям. Однако знала, что ни мама, ни отец не одобрят способ, которым она могла бы заработать эти деньги. Простые работяги, они привыкли зарабатывать честным, упорным и очень часто тяжелым трудом. – Я хочу помочь своим, но только не так. Где моя одежда? Я хочу уйти домой. – Сейчас принесу, – спокойно сказала Ника, уже остыв после своей тирады, и вышла из квартиры. Уставившись в потолок, Лика стала думать, что ей делать дальше. Продолжать работать здесь невозможно, она не желала терпеть всю ту боль и унижения, которые испытала вчера. Секс без любви! Как Нике только пришло в голову предложить ей такое! Подруга же знала про нее все, для Лики в первую очередь были важны чувства. Именно поэтому она так переживала, когда Ника предложила ей эту работу, и, как выяснилось, ее опасения были не напрасны. Здесь далеко не так безобидно, как рассказывала ей Ника. Судя по тому, как она отзывалась о Славике, он отвлекался уже не в первый раз и неизвестно, что успевали сделать с девушками за то время, пока так называемый охранник пялился в телефон. Ника отдала ее вещи, в которых Лика вчера пришла на работу. Лика натянула кофту прямо на голое тело, слегка поморщившись. О том, чтобы надеть лифчик, не шло и речи. Грудь ужасно саднило. – Лика, – подруга дотронулась до ее руки, пока та застегивала сапоги. – Подумай. Деньги ведь лишними не бывают. А тебе они нужны, сумеешь скопить на институт и поступить на платку в следующем году. Заветная мечта, безумное желание вспыхнуло перед глазами Лики: свет софитов, тысячи зрителей, зал рукоплещет, ведь перед ними самая знаменитая актриса России – Милолика Камнева… Покачав головой Лика очнулась от прекрасного видения и ответила: