– Прости, Ника, но эта работа не для меня. Извинись за меня перед Мамочкой. Хлопнув дверью, Лика оставила подругу и вышла на улицу. Смеркалось. Судя по всему, она проспала почти сутки. С неба сыпался легкий, пушистый снег. Именно такой снег Милолика обожала – пористый и мягкий, невесомыми снежинками плавно опускающийся на землю. Она подняла голову и закрыла глаза, позволяя маленьким льдинкам охладить ее пылающее лицо. Мыслей больше не осталось, хотелось просто бродить по московским улочкам, наблюдая за прохожими. Кто-то радовался снегу, а кто-то хмуро смотрел под ноги, стараясь побыстрее добраться домой. Лика медленно побрела к метро, пытаясь абстрагироваться от ситуации, в которой оказалась, и просто насладиться прекрасной зимней погодой. Хотелось с кем-то поговорить, чтобы кто-то прижал к себе и утешил. В кармане пиликнул телефон, Лика посмотрела на экран: Maxim Chernov: Привет! Как ты? Я не смог больше ждать) – Нет, только не сейчас, – простонала Лика, вытирая вновь появившиеся на глазах слезы тыльной стороной ладони. Сейчас она никак не могла общаться со своим бывшим, думать о том, как была счастлива тогда и как все изменилось за каких-то полгода. Она закрыла «аську» и собралась было убрать телефон обратно, но передумала: Milolika: Саш, ты дома? Может быть закажем пиццу? Надеясь, что подруга сегодня не на смене и каким-то чудом не ночует у Костика. Ей хотелось провести тихий вечер с близким человеком. Ответ пришел уже через пару секунд. Sashka: Пепперони или курица и грибы? *** Сдвинув кровати, они смотрели третью серию «Дикого ангела» на Сашкином компьютере, который она недавно купила, потратив почти все заработанные за год деньги. Только доев третий кусок пиццы, Саша решилась спросить: – Лика, что-то случилось? Ты сама не своя. – С новой работой не сложилось, – признаваться в том, что произошло на самом деле, было стыдно. – Мы так и не успели поговорить после твоего скоропалительного увольнения. Это моя вина, я все время провожу с Костей… Что же я за подруга такая, прости меня. – Ничего, я понимаю, – Лика отмахнулась, прекрасно зная, каково это – потерять голову от любви и забыть обо всем на свете. Сама в свое время точно также забила на Нику. – Расскажи мне все сейчас. – Старая школьная подруга предложила место в ресторане, – Лика озвучила ту же ложь, что и маме. Непонятно откуда, но она знала первое правило лжеца: всегда говори одну версию, иначе можно забыть и запутаться, что кому сказала. – Но вчера я поругалась с клиентом… Больше не смогу там работать. И вернуться в наш Мак тоже, Людмила Геннадиевна меня с потрохами съест и никогда не примет обратно. – Есть же другие Маки, не обязательно идти в наш. И много ресторанов не сети Макдональдса. Не переживай так сильно, такая красивая девочка, как ты, не может остаться без работы. «Да уж, красота-то меня и подвела», – с горечью подумала Лика. – Сейчас тебе кажется, что жизнь кончена, но на самом деле это не так. Все, что происходит с нами, только делает нас сильнее. Ты должна это помнить и не отчаиваться, насколько бы ситуация не была бы трудной. Проницательная Сашка сразу поняла, что Лика рассказала ей далеко не все. Но не стала допытываться, а решила только поддержать ее. Именно такая поддержка и была нужна Лике в этот момент. Сашка крепко обняла ее, а Милолика положила голову ей на плечо. – Спасибо тебе. Ты настоящая подруга. Но хватит обо мне, расскажи мне лучше, как у тебя дела с Костиком. Сашка пустилась в долгий рассказ о причудах своего парня и совместной жизни вместе с ним в общаге, понимая, что Лике нужно отвлечься и немного расслабиться после таких переживаний. Она даже посмеялась, когда Сашка рассказала ей о борьбе за кружку. Дело в том, что Костик никак не хотел ставить свою кружку на специально предусмотренное для нее место, а оставлял где ни попадя, чем страшно бесил Сашку. Каждый раз она водружала ее на положенную полочку, сопровождая действие грозным взглядом в сторону Кости. Но уже в следующий раз он благополучно забывал об этом и снова забывал кружку на столе, на стуле и один раз даже в ванной. Сашка злилась и ворчала, но пока что ничего поделать не могла. Проболтав о таких пустяках еще несколько часов, подруги уснули, не раздвигая кровати. Лика боялась, что ее будут преследовать воспоминания о вчерашнем ужасе, но даже во сне она чувствовала, что не одна. Боль в груди куда-то ушла, хотя Милолика так и не приняла таблетку. В эту ночь удалось поспать крепко, без сновидений. Глава 11. Предательство принципов Мы все – проститутки. Девяносто пять процентов людей согласились бы переспать с кем угодно за десять тысяч франков. Фредерик Бегбедер «99 франков» Лика заворочалась в кровати, нащупав пальцами маленький листок бумаги. Кое-как разлепив глаза, она прочитала: «Лика, я ушла на работу. Оставила сырники на столе, кушай. Звони, если буду нужна, останусь сегодня у Костика». Расстроившись, что проспала уход Сашки, Милолика отбросила записку в сторону и потерла лицо, пытаясь проснуться. Случайно задев локтем грудь, она зашипела от боли. Собралась с силами и пошла в ванную осматривать последствия той ночи. На вид все оказалось не так ужасно, как ощущалось. Девушка обработала грудь мазью, которую забрала вчера у Ники, и вернулась в кровать. Есть не хотелось. Спать тоже. Апатия накрыла ее с головой, погружая в сон наяву. Так она провела несколько часов, перемещаясь только до туалета и обратно. Словно сомнамбула, она не желала думать о том, что ей делать дальше или что она хочет от жизни. Просто лежала, глядя в потолок и ни о чем не думала. Только ближе к вечеру из этого состояния ее вывел телефонный звонок. Лениво протянув руку к мобильнику, Лика взяла телефон и увидела, что звонит мама. Нужно было отвечать, иначе она начнет волноваться и паниковать. Глубоко вздохнув, Лика приготовилась лгать о том, как у нее все прекрасно и как ей нравится учиться и работать в лучшем городе мира, каким все считали Москву в их далеком Ленинске-Кузнецком. – Доченька, привет! Давненько тебя не слышно, не видно. Как ты? Как новая работа? Голос матери звучал наигранно бодро и как-то фальшиво. Но Лика не заметила этого, думая о своих проблемах. – Привет, мам. Все в порядке. Получила первые деньги на новой работе. Пришлю вам немного в конце месяца. – Ну что ты, дорогая, нам на все хватает… – мама замялась, а издалека послышался грубый голос отца. – Ты сказала ей? – Мам? Что ты мне должна сказать? – волнение противным червячком заползло к Лике в сердце. – Вова! Ну зачем ты… – Лика, ты тут? – Да, пап. Что у вас случилось? – Твоя мать больна. У нее опухоль в мозге. Лику словно оглушило. В ушах стоял тихий гул, голова закружилась. Перед глазами все поплыло. Хорошо, что в этот момент она лежала, и некуда было падать. Она пыталась переварить слова, которые ей только что сказал отец. Мама больна? Владимир Петрович продолжал говорить, делясь страшными подробностями: – Нам обещали бесплатное лечение, конечно, но там какой-то препарат с иностранным названием… Его не производят в России. Нужно завозить из Германии. А государство не обеспечивает больных заграничными лекарствами. Нам нужны деньги на лечение. Лика практически не воспринимала, что он говорил, находясь в шоке. Но последнюю фразу папы поняла отчетливо: нужны деньги. Срочно. Иначе мама может… – Я достану деньги. Сколько нужно? – Лика, ну откуда ты найдешь такую сумму? – отец тяжело вздохнул. Лика представила, как он покачал головой, словно она еще была маленькой неразумной девчонкой, а он отчитывал ее за незначительную провинность. – Мы хотим заложить квартиру. Но поскольку у тебя там доля, ты должна приехать и подписать договор. – Папа, ты что? Нельзя закладывать квартиру! – В Лике разгорелся огонь негодования, смешанного со страхом и адреналином, только поэтому она решилась в открытую возразить отцу, хотя никогда раньше не спорила с родителями и не ставила под сомнение их решения. – Это же наше единственное жилье, вы так долго копили на нее, откладывая буквально каждую копеечку. Я не позволю. – Дочка, я все это знаю, но другого выхода нет, – в голосе Владимира Петровича чувствовалась безысходность. Как будто он уже продумал все и нашел только один-единственный вариант. – Нужно несколько десятков тысяч долларов. Димка создал какой-то сайт для пожертвований, но кто же даст такую огромную сумму? – Пап, когда нужны деньги и сколько конкретно? – Лика не могла смириться и принять ситуацию. Она хотела бороться. У нее не было никого дороже семьи. Лика безумно любила родителей и брата, и не представляла своей жизни без них. Значит, она не могла просто так сдаться сама и позволить сдаться им. – Сто тысяч. До конца года нужно оплатить препарат, чтобы его успели заказать и доставить вовремя. Лика вскочила с кровати и лихорадочно принялась высчитывать дни на календаре, который висел над столом. Осталось чуть больше двух недель. Она успеет. – Я достану деньги за полторы недели. Если не успею, то приеду первым же поездом и подпишу все бумажки. На том конце провода повисла пауза, прерываемая только встревоженными вопросами матери, глухо звучавшими в трубке: – Что? Что она говорит? – Что достанет деньги. – Дочка, не валяй дурака, мы справимся, – мама перехватила трубку. – Где ты достанешь такие деньги? – В телефоне снова послышался голос папы. – Студентка, только что получившая новую работу. – Как раз на ней и достану. Это же Москва, ты знаешь, какие деньги здесь крутятся. А меня по достоинству оценила начальница. Может быть, даже попрошу у нее в долг, потом отработаю. – Лика оценивала разные другие варианты, но сильно сомневалась, что они подойдут. Кроме одного. – Пап, пожалуйста, подождите полторы недели. Я все улажу. Несколько секунд Владимир Петрович молчал. Но потом решился: – Хорошо, дочка. Я тебе верю. Мы подождем. Лика выдохнула от облегчения и быстро распрощалась с отцом. – Спасибо, пап. Я люблю вас. Все будет хорошо.