Я попыталась вспомнить длинный список поломанных и побитых частей тела, который огласила доктор Нэй, когда показывала голограмму. – У меня уже была куча операций и, наверное, будет еще больше, – сказала я, делая вид, что это пустяки. А сердце заколотилось. Надеюсь, Эсме не слышит. А что, если мне не позволят оставаться в «Майнкрафте», пока продолжаются все эти процедуры? – Вот встретим Антона, и увидишь, как оно бывает, – простодушно сообщила Эсме. – Уж точно, он тебя перещеголял. – В смысле? – Сколько бы у тебя ни было операций, они не настолько жуткие, как операция на мозге у Антона, – проговорила Эсме, как мне показалось, не без гордости. Затем она переключилась с кайла на меч. – Мне нужно лучшее оружие, – сообщила я. – Эй-Джи дал мне только простейшее. – Ну да, было бы неплохо, – согласилась она. За следующей дюной стоял одноэтажный каменный дом со стеклом и обсидианом наверху и плотной изгородью кактусов вокруг. Свободной оставалась лишь длинная тропа, ведущая к двери. – Стой! – велела Эсме. – Что такое? – Ловушки. Антон крут по части ловушек. Она двинулась вперед, я по пятам за ней. По обеим сторонам тропы – масса рычагов, блоков из красного камня, обсидиана, лавы и взрывчатки. Их все соединял открытый провод из красного камня. – Да, длинно и сложно, – заметила я. – Ну, это для тех, кто не знает дороги, – отозвалась Эсме. Она махнула рукой, и я стала прыгать следом с одного блока на другой, даже когда казалось, что очередной блок взорвется под ногами. Она перепрыгнула с обсидианового блока слева от дорожки на блок песчаника справа. К тому был присоединен рычаг – но ничего не произошло. Затем Эсме перепрыгнула на блок взрывчатки, обернулась и сообщила: «Это фальшивка». Я кивнула и запрыгала следом, а Эсме перепрыгнула на другой блок из песчаника, перескочила лаву и приземлилась на коротком открытом участке перед дверью. А я вздохнула с облегчением, добравшись до конца опасной дороги. Эсме открыла дверь, и я прыгнула на площадку, но приземлилась не совсем там, где Эсме. За спиной взорвалось. Я обернулась. Путь превратился в каскад разрывов. Взрывались блоки, хлестала лава, мне в лицо брызнули искры. – В дом! – заорала Эсме. Я шагнула внутрь, закрыла дверь и отошла вглубь зала – лава прожгла себе путь и просочилась внутрь. Затем я взбежала наверх по лестнице вслед за Эсме. Лава залила весь пол. – Да что тут делается?! – раздался голос сзади. Я обернулась. Из задней комнаты выскочил игрок в зеленом и побежал к нам. – Что вы обе сделали? – заорал он и кинулся в боковую комнату. Пару секунд спустя я увидела его через окно. Он выскочил из дома и стал возиться с чем-то за кактусом. Взрывы прекратились. Игрок замер в нерешительности, затем пошел осматривать повреждения. Шел и качал головой. Когда он вернулся, лава отступила до середины зала. – Это кто? – спросил Антон и указал на меня рукой. – Я – Бьянка, – ответила я. – Это Бьянка, – сказала Эсме. – Бьянка, это Антон. – Бьянка, ты только что уничтожила работу нескольких дней, – сообщил Антон. – Извини. Я случайно. – Зачем ты привела ее сюда? – спросил Антон у Эсме. – Выходит так, что… – начала она. – Черт, ты знаешь, сколько времени у меня ушло на все ловушки? – рявкнул Антон. – Нельзя хватать случайных больничных младенцев и тащить сюда. Сперва нужно спросить разрешения. А я – не нянька! – Я – не младенец, – заявила я. Ни Эсме, ни Антон ничего не ответили. – Прежде всего, не я хватала ее и тащила сюда, – равнодушно заметила Эсме. – К тому же ей нужна тренировка. – Это точно, – буркнул Антон и ткнул рукой в направлении остатков лавы и прожженной двери. – Эй-Джи закинул ее сюда прежде, чем доктора успели поговорить о программе, – рассказала Эсме. – Она ни на цент не знает, как сосредотачиваться и отвлекаться от реальности, может испортить мир в любой момент и переписать наши моды, как Андреа! – Кто такая Андреа? – спросила я. – Вот дерьмо, ты права! – буркнул Антон и уставился в никуда, затем пробормотал: – Ну ладно, пошли, перейдем в место безопаснее этого, там и обучим тебя азам. Мне не понравился его тон, но что поделаешь? Мы с Эсме прошли за Антоном сквозь стеклянную раздвижную дверь позади дома и увидели портал – вернее, его остатки. Похоже, Антон держал на заднем дворе средство покинуть игру. – Что за черт? – выдохнул он. Он обошел вокруг разрушенной арки портала. Обломки висели в воздухе, будто их что-то соединяло, хотя на самом деле между ними была пустота. Я немного обрадовалась, что мне не вешали лапшу на уши, рассказывая о портале. Но Антон все равно выглядел очень злым. Он оторвался от портала и посмотрел на нас, затем шагнул под арку, чтобы убедиться в ее неисправности. – Это, э-э, скверно. Очень, – выговорил он. – Это ты сделала? – Я, что ли? Да нет! – запротестовала я. – Я только что сюда попала и ничего не сделала. – Вспомни, что я говорила про какашки в песочнице, – посоветовала Эсме. – Ты можешь не знать, а твой мозг учинил что-то, напортачил в игре и испортил наш портал. Я не знала, что сказать. Если я и напортила, то не зная об этом. Я попыталась вспомнить все, что случилось в игре. Может, вначале я слишком долго глядела на строчку с командами? – Я не совсем понимаю происходящее, – сказала я. – Я только что загрузилась в игру, начала исследовать, потом встретила Лонни, затем настала ночь и появились зомби. – Тихо! – рявкнул Антон. – Дай мне немного подумать. Мы постояли в тишине, затем я спросила: – А зачем столько ловушек? В смысле, ведь в игре всего несколько ребят. Эсме закашлялась, но ее кашель подозрительно напоминал смешок. – У него проблемы с доверием. – В игре? – спросила я. – Нет, в реале. Его самый важный человек уходит от него, родители заставляют заниматься спортом, который он не любит. – Любил, – перебил Антон. – Который он любит, – упрямо повторила Эсме. – Я заминировал дом, потому что монстры придут и поломают его, пока я буду заниматься архиважными делами реала, – объяснил Антон. – Тебе про них знать не обязательно. По крайней мере, сейчас. Сейчас у нас есть дела поважнее. – И что за дела? – осведомилась я. – Например, предупредить всех, кто зашел в игру после тебя. – Нам нужно отыскать Лонни, – заявила я. – Он где-то в игре, но его аватар попорчен. Он выглядит как странный деревенский житель и не может говорить. В последний раз я его видела в лесном биоме. – Как он в точности выглядит? – спросил Антон. – Он в синей рубашке с белым крестом на груди. – Я никогда не слышал, чтобы игрок воплощался в неигрового персонажа, – заметил Антон. – А я в этой игре с самого начала. – Но это не значит, что такое невозможно, – заметила я. Конечно, тот игрок-житель – обязательно Лонни. Разве Эсме не сказала, что Эй-Джи – заядлый вербовщик? – Мой друг попал в ту же аварию, что и я. И он… ну да, он тоже носил синюю рубашку. – С крестом? – спросил Антон. Я заколебалась. Может, без креста? Я моргнула пару раз, пытаясь вспомнить, что было на Лонни в день аварии. Да, что-то темно-синее. И еще серебряный крестик. Может, оно и есть белое «Х»?