На ее месте могла оказаться ты, принцесса. Посмотри, чего ты лишилась. Мой желудок сжимается. Этому засранцу удалось победить меня в своей грязной игре. Я действительно не могла с собой справиться. Я не смогла оттолкнуть воспоминания, насколько поглощающим был его поцелуй. Насколько требовательными оказались его губы и руки. Насколько отточенными были движения его пальцев… Нет! Целый. Месяц. Я умело избегала Кэша месяц. И я не позволю ему дальше стать моей навязчивой идеей. За мной закрываются автоматические ворота, и я резко останавливаюсь. Я так была поглощена собственной яростью, что не заметила, как покинула территорию особняка Стива. Но здесь уже не раздражающе гремит музыка и практически не слышны нетрезвые голоса людей. Сделав успокаивающий вздох, я набираю номер Патрика. Едва раздается первый гудок, как слева от себя я слышу шаги. Мое сердце начинает колотиться сильнее, и я бросаюсь обратно к воротам. Не успеваю сделать и пару шагов, как из темноты появляются трое парней. От паники я перестаю дышать и хватаюсь за ворота подрагивающей рукой. Второй рукой машу в камеру, висящей сверху. Но как только ее объектив поворачивается в мою сторону, меня отталкивают от ворот с чудовищной силой. Со сдавленным криком я оборачиваюсь и вижу парня, которого Кэш прогнал с вечеринки. – Ты… – мой голос куда-то исчез. – Я, – он улыбается, и от его улыбки ночной воздух пропитывается ядом. Мой пульс грохочет в ушах зловещими ударами, отсчитывая время до нападения. Я срываюсь с места, но парень хватает меня сзади и оттаскивает к машине, припаркованной в тени деревьев. Изо всех сил я дергаюсь, брыкаюсь, пытаюсь освободиться. – Отпустите меня! – кричу я, но мой вопль застревает в горле, когда меня бросают в машину. Новая волна паники накрывает меня. – Откройте! – я усаживаюсь и хватаюсь за дверную ручку. – Выпустите меня! Дверь не поддается, и в отчаянии я собираюсь ударить по стеклу. Но моя ладонь замирает в нескольких дюймах от окна. Я моргаю, фокусируя взгляд на знакомом широкоплечем силуэте. На глаза наворачиваются слезы от облегчения. – Кэш, – шепчу я, наблюдая, как он хватает одного из парней за челюсть и ударяет головой в лицо. Парень кричит и падает на землю, прижимая руку к сломанному носу. Даже в темноте я могу разглядеть, как из него хлещет кровь. Я перевожу взгляд на Кэша, сталкиваясь с его темными синими глазами. Удостоив меня секундного взгляда, он вновь переключает свое внимание на нападающих. – Она сказала, отпустить ее, – выдает Кэш, за ним появляется Десмонд вместе со Стивом. А дальше все превращается в картину из мечущихся в воздухе кулаков. Парни, нападавшие на меня, падают на землю один за другим. Им ни разу не удается нанести удар Кэшу, Десмонду или Стиву. Только единожды Кэш опускает кулаки, позволив пропустить удар в лицо. Его голова дергается в сторону, из губы проступает кровь. Проведя языком по окровавленной губе, Кэш ухмыляется и набрасывается на парня, нанося ему бесчисленные удары. Я перестаю дышать, завороженная его атакой. В это мгновение Кэш источает бездушность, жестокость и безумие. Но также это Кэш, готовый спасти меня от всего, что представляет опасность. С дрогнувшим сердцем в груди я перелезаю с заднего сиденья на водительское место и выбираюсь наружу. От страха мое тело дрожит. Только сейчас до меня доходит, что если бы не Кэш, эти парни… Чтобы они со мной сделали? Я бросаюсь к Кэшу. Его сильные руки хватают меня и прижимают к груди. Я закрываю глаза, чувствуя, что я в безопасности. Когда он рядом, мне никто не причинит вреда. Steinway* – всемирно известная американская компания-производитель фортепиано. Рояли Steinway известны своим мягким и срочным звучанием, а также достаточно большим сопротивлением клавиш клавиатуры. Глава 12 «Это будет сенсацией» – Во время драки я видела, как ты намеренно опустил руки, – я выливаю перекись водорода на ватный тампон. – Зачем ты позволил ударить себя? Я поднимаю взгляд на Кэша в отражении зеркала. Он стоит позади меня, прислонившись затылком к стене в ванной у Стива. Несколько минут назад я попросила проводить нас в дом, чтобы обработать рану у Кэша. Десмонд и Стив отвели нас в уборную, и, как только Кэш сказал оставить нас наедине, парни молча вышли из комнаты. – Лучше объясни мне, какого черта ты ушла с вечеринки, – говорит Кэш, и от его резкого, холодного тона по моим рукам пробегают мурашки. – Ты спрашиваешь меня об этом после того, как твоя… подруга обозвала меня сумасшедшей? – Она не моя подруга, – моментально выдает Кэш. – Я понятия не имею, как зовут эту суку. Я оборачиваюсь и подхожу к нему, чтобы приложить к его разбитой губе антисептик. На его лице с макияжем черепа отчетливо выделяется кровавый развод на подбородке. Темные волосы спадают на лоб, отчего Кэш выглядит на свой возраст. Порою я забываю, что мы с ним ровесники. Кэш всегда кажется слишком взрослым со своим проницательным взглядом и хорошо сформированным телом. – Это она должна была уйти, а не ты. Одно твое слово, и она бы вылетела из-за стола, как… – Не болтай, – я осторожно прижимаю вату к его губе. – Держи тампон, а я схожу за льдом, чтобы снять отек. Я собираюсь уйти, но Кэш не дает мне этого сделать. Он хватает меня за руку, оставляя на месте. – Ты хоть понимаешь, что эти ублюдки могли сделать с тобой все, что угодно? – Кэш не сводит с меня хмурого взгляда. Он сжимает челюсти, и его беспокойный тон вызывает внутри меня жалкий трепет. Не знаю, почему, но я не чувствую ни страха, ни отвращения. Я понимаю, что на меня напали. Я понимаю, что меня схватили и хотели сделать мне больно. Я понимаю, что… Я вздрагиваю, когда Кэш задирает рукав у моей куртки. Его синие глаза становятся черными, когда он видит красные следы от пальцев, расцветающих на запястье. В момент нападения я была так напугана, что не ощутила боли от хватки. – Он тронул тебя, – Кэш снова стискивает зубы. – Этот урод тебя тронул. – Со мной все нормально, – я пожимаю плечами. – Это максимум, что он со мной сделал до того, как ты успел появиться. – Это не максимум. Я предупреждал его, что у него нет никаких прав. Но он имел наглость напасть на тебя. Это плевок в лицо, а я не потерплю неуважения. Он и его ублюдки не отделаются парой ударов. – И что ты собираешься с ними делать? – Не забивай свою очаровательную голову подобным дерьмом. У тебя еще где-то болит? – спрашивает Кэш и наглым образом оттягивает мою куртку. Пожалуй, слишком придирчиво он осматривает мои плечи и грудь, которая достаточно открыта из-за корсета. Под его пристальным взглядом мое лицо загорается, и я отстраняюсь, поправляя воротник куртки. – Я же говорю, что со мной все нормально, – я меняю тему. – А теперь я могу обработать рану у рыцаря в сияющих доспехах? Кэш злобно ухмыляется. – Я никогда не был и не буду рыцарем. Я кошмар, который скоро случится с ублюдками. Не обращая внимания на его слова, я вновь дотрагиваюсь ватным тампоном до разбитой губы Кэша. На этот раз он не отмахивается от меня и позволяет о нем позаботиться. – Я не знаю, что было на уме у этих парней, но явно ничего хорошего, – я смотрю Кэшу в глаза. – Спасибо, что избавил меня от них. – Было бы неплохо, если бы ты предложила свою помощь, как в детстве, – бормочет он, и его ранее суровый тон становится мягким. – Что ты имеешь в виду? – После поцелуя мне должно полегчать. Я опускаю голову, не в силах сдержать тихий смешок. И как я могла позабыть про тот случай, когда Кэш впервые подрался в начальной школе? Тогда я сказала ему, что знаю волшебный поцелуй, после которого его ушиб должен пройти. Конечно, после такого Кэш с мальчишеской пренебрежительностью заявил, что мои слюни не обладают магией и не излечивают синяки. – Ты уже не маленький мальчик, чтобы я целовала твои бо-бо, – возражаю я с легкой улыбкой. – Ты права, – голос Кэша становится ниже. – Я уже не маленький мальчик. Я вырос. И беру то, что хочу. Он придвигается ближе, и его бедра касаются моих. Я фактически ощущаю напряжение, пульсирующее между нами. Я стараюсь выровнять дыхание и побороть порыв прижаться к нему, чтобы ощутить, как его твердая грудь упирается в мою, как его тело вжимается в меня… Но я точно знаю, что не хочу становиться еще одной девушкой в бесчисленных играх Кэша. – Тебе лучше обратиться к той девушке, имени которой ты не помнишь. Уверена, она будет не против расцеловать тебя во всевозможных местах. – Ты ревнуешь, принцесса. – Похоже, тебя неплохо ударили, раз ты начал нести такой бред. Я ненавижу то, как предательски дрожит мой голос. И ненавижу желание, которое посещает меня, когда я злюсь на Кэша и пытаюсь от него отгородиться.Что в нем такого, что заставляет мое тело воевать с головой? – Будешь в том же духе продолжать обманывать меня, и я займусь твоим милым ротиком, – он поднимает руку и обхватывает мой подбородок. Если бы эти слова сказал кто-то другой, я бы брезгливо поморщилась. Но они принадлежат Кэшу и заставляют испытывать меня много эмоций: от хороших до плохих и крайне бесстыдных.