— Как у вас тут? — спросил я встретившего нас Полеванова. — Два корыта выглядят не безнадежными, — сказал он. — Вон те два дальних, — он показал пальцем. — На них другие суда не наваливались, на плаву держатся, корпуса целы. Но батареи пустые и электроника мертвая, как и везде. — На ход поставить можно? — Можно, думаем, просто повозиться придется, это не машина, тут заново все протянуть время займет. Два судна. Одно довольно большое, не уверен, что нам такое нужно, груза столько не наберется, а вот второе поменьше, метров тридцать-сорок в длину, надстройка на носу, открытая палуба, а в ней один длинный люк. По палубе рельсы, на рельсах козловый кран вроде как, но он явно сломан, что-то с соседнего судна в него билось, похоже, и билось долго. Синие борта и серая надстройка. — Это что? — Да черт его разберет, что-то под маленькие контейнеры, как мы поняли, там в трюме таких два десятка пустых. — Реактор погрузить можно? — спросил я о самом главном. — Если в люк по ширине пройдет, то можно, только закрепить надо внутри. И еще место погрузки проверить надо, черт знает какая глубина сейчас у причалов, мы не замеряли. Будет катер готов — пройдемся, померим. — А днище или что-то там чистить не нужно? — Ты знаешь, заросло не сильно. То ли вода такая, то ли само днище. Дойдет до места, если починить. Но вообще надо. Ты скажи, что намалевать хочешь? — Большую надпись на большом брезенте, — я пнул ботинком сверток тонкого брезента, того самого, что закрывал катер на стоянке. — Давай сделаем. Клей привез? — Привез. — Тогда растягивайте брезент и маркером набросайте, что нужно. А мы потом быстро клеем пройдем и размажем, пока не высох. С надписью я решил не мудрить. Набрал на планшете: «Территория занята русским анклавом. Вторжение без согласования считаем нападением». Достаточно. Переводчик выдал мне набранное в виде хавиковских закорючек, которые я старательно начал перерисовывать на брезент. Попутно программа выдала мне все это все в транскрипции: «Далках деган хаатумо Руусих. Дуааланкия аан иисвида вааксаах ло арках верари». Вот так, очень даже внушительно звучит, как мне кажется. Надеюсь, что для хавиков понятно будет и не прозвучит, как приглашение заходить в гости почаще. За это время Полеванов смешал клей в баллоне с порошком, и вправду получив вполне себе яркий цвет, после чего начал выдавливать его на контур букв, а Настя, как самая аккуратная, размазывала куском пластика похожую на зубную пасту линию в широкую. И вскоре мы получили вполне себе заметный плакат, красное на песчаном. Не должны они пропустить. Единственное, с чем проблемы не было, так это с лестницей: мы на базе нашли сразу несколько стремянок и прихватили с собой самую большую, которую с трудом впихнули в коптер. Закинули туда же созданный нами арт-объект и взлетели, подняв очередную тучу пыли. Перед тем как садиться возле рекламного стенда, сделали круг над окрестностями, пролетели над реакторным блоком и прошли дальше по следу, чтобы убедиться в том, что поблизости противника нет. Но нашли только гоблина, медленно бредущего через поле непонятно куда. С территории его согнал кто-то, что ли? Или новые угодья ищет? Вернулись, сели, с помощью все того же клея закрепили плакат насколько можно высоко, стремянку там же бросили, очень уж в машине мешает. — Куда дальше? — спросила Настя, когда мы все впихнулись внутрь. — Вон на ту крышу, — я показал на длинное шестиэтажное здание, похожее на какой-то склад или фабрику, с которого должны были просматриваться и реакторный блок, и подъезд к городу. — Надо прикинуть, как наблюдать за местом. Крыши здесь все капитальные, садиться не страшно, в этом мы уже убедились. Коптер опустился на здание, на самую середину крыши, мы уже привычно обнаружили спуск вниз, они тут везде одинаково устроены. — Аникин, на пулемете останься, — сказал я. — Власов, прикрывай с другой стороны, за парапет присядь. А мы верхний этаж осмотрим. В идеале бы не лазить никуда и дверь просто заклеить, но на крыше позиция плохая из-за парапетов, которые по пояс высотой, как мишени торчать будем. Дойдет до стрельбы и головы поднять не дадут, пулеметом прижмут запросто. Скрытность нужна. — Пошли, — сказал я Федьке. — Пошли, — кивнул он. Дверь оказалась заперта, пришлось выбивать замок подрывом. Нашумели, но если тут гоблины, то они и коптер слышали, так что мало что изменится. На лестнице темно, посветили фонарями, ничего опасного не обнаружили. Спустились на два пролета, там еще дверь, но она открылась, рвать ничего не пришлось. За ней оказался короткий коридор, из которого мы попали в большой склад. Огромное помещение во весь этаж, в дальнем конце грузовой лифт большой, окна с обеих сторон, так что тут уже светло. Большие окна. Штабеля пластиковых ящиков одинаковой формы, замерший погрузчик, гулкая тишина и пустота. Пыли почти нет, воздух стоячий, вентиляция тут везде принудительная была, а как отключилась, так и все, словно законопатили. — Интересно, что в ящиках? — озадачился Федька. — Не знаю, потом глянем. Пошли аккуратно. Пол гладкий, чистый, так что если тут гоблин и живет, то следов не оставит. — Давай робота пустим, — Федька перетянул вперед похожую на кофр сумку, которую ему передал Власов. — Давай, не помешает. Через минуту робот, тихо зажужжав моторчиком, побежал по проходу. Федька уставился в планшет, а я держал на прицеле подступы к коридору. Машинка проехала по всем проходам между ящиками, угроз не выявили, но обнаружили лестницу на нижние этажи, перекрытую решеткой. — Гони робота обратно и пошли к решетке. Если не заперта, то заклеим ее к чертовой матери. А ниже нам и не нужно ничего. — Понял. Вскоре мы снова услышали жужжание, и робот вывернул к нам из прохода, чтобы снова очутиться в сумке. Его уже как полезного ручного зверя воспринимаешь, как-то очень помогает по таким местам ходить. Жаль, что по лестницам спускать и подниматься не может, слишком маленький и простенький для этого. — Готов, — кивнул Федька. — Пошли. Трусцой пробежали по залу до лестницы, я подергал сдвижную дверь — открыто. Пока Федька держал под прицелом лестницу, я выудил из мародерки тубу клея, нанес на раму, прижал. Сейчас схватится, и черта с два кто откроет, клей этот круче любой сварки. К тому же решетка пластиковая, как и все, сварка не актуальна. — Готово. Осмотри этаж еще и сам, а я к окнам. — Ага, — Федька развернулся и пошел по проходу между ящиками. Этаж высокий, то есть пол низковат против того, что я ожидал. Те места, что нужно наблюдать, видно так себе, оба причем. Метров бы на пять повыше и уже лучше было бы. Нет, не пойдет, до черта мертвых зон получается. Наблюдателем сидеть нормально, но воевать отсюда хуже некуда. Придется что-то на крыше придумывать. Отверстия в парапете и пробить можно, взрывчаткой, но если автоматную пулю парапет и сдержит, в этом я уверен, то насчет пулеметной у меня уже сомнения. А если у противника еще и крупняк будет, то тогда совсем все плохо. Ладно, оставим как запасную позицию, на случай, если совсем ничего не найдем, а пока придется шарить дальше. Подошел Федька, сразу сказал: — Ящики проверю. — Только быстро. — Да я в момент. Обычные серые ящики на простых защелках. Ребра жесткости отштампованы, но видно что пластик тонкий. Федька открыл один, заглянул внутрь, там что-то еще открыл, сказал: — Посуда. Тебе посуда нужна? — Сейчас больше всего. — Ну бери, раз надо, — ухмыльнулся он. Я только хмыкнул. — Ладно, пошли наверх, тут место ни в дугу, ни в красну армию. Поднялись на крышу. Жара, ветра сегодня нет вообще, весь мир вокруг раскалился как сковорода. Появилось острое желание хотя бы «ползунки» снять. Как бы они не вентилировались, но все же слишком для такого климата. Но если и дальше будем здесь по зданиям шарить, то лучше этого не делать. Заговорила рация в коптере. Ответила Настя и сразу подозвала меня: — Полеванов. — Лабаз-Один на приеме, что у вас? — Мы здесь закончили, можем возвращаться. Дальше что делаем? — Дальше перегоняйте те катера, что уже на ходу, в порт. Базу переносим. Рассчитывайте все так, чтобы вам без прикрытия не оставаться. — Хорошо, я понял, сейчас займемся. Подумав, вызвал «хакеров», раз уж все равно на связь вышел. Серый сообщал, что с грузовиком заканчивают, работы на час осталось. Дал им команду гнать машину на базу береговой охраны, там грузиться всем, что у нас есть, и вместе со всеми броневиками гнать транспорт в порт. Пора передислоцироваться, на базе становится неудобно. — А я тогда как? — спросила Настя. — Большой коптер? — Тебя загрузим, и с Маркиным улетишь. И с утра возвращайся. Дальше вся работа здесь. — Опять сам летать будешь? — Ездить. Летать уже некуда, а дрон сюда перекинем, на крышу. Федь, Вань, остаетесь пока здесь наблюдателями. Если кто нехороший появится — дайте знать. В драку не лезьте, наблюдайте просто. Насть, погнали обратно. Серег, — позвал я Власова, — давай с нами. Тот кивнул, поднялся с колена и побежал к коптеру. Не самый лучший момент, но выбора нет, так наши силы слишком распылены и далеко от реакторного блока. Надо срочно собирать все в кулак. И тогда у меня еще трое бойцов освободится, сразу станет проще. Надеюсь, что хавики большими силами за это время не появятся. Да и нечем нам в этом составе большие силы отбивать. А с защитой тут что-нибудь придумаем. Передислокация заняла около четырех часов. «Хакеры» с грузовиком провозились чуть дольше, чем рассчитывали, что-то на что-то еще наложилось, но все же большой коптер улетел в кибуц, груженый батареями, два катера ушли вдоль берега своим ходом, а машины выстроились в колонну и рванули к городу берегом. А я в это время шел параллельно над морем, стараясь не выпускать их из виду. Но потом все же рискнул и прибавил ходу, не хотелось расходовать батареи зря, и оказался на месте первым, посадив коптер на самый дальний конец мола, как и планировал когда-то. Даже если какого-нибудь гоблин и нарисуется, Власов его из пулемета испарить успеет, пока он к нам по этому самому молу бежать будет. Правда, в случае появления хавийя так не получится, пожалуй. Ну да ладно, будем считать риск просчитанным. Федька с Аникиным наблюдали с крыши, но никаких сигналов тревоги не подавали. Конечно, хавики могут и с другого направления зайти, места тут много.