Впрочем, набирая нужную комбинацию Знаков, Каос Магн все же понимал, что стал объектом шутки. Хоти Даксар действительно убить его – постарался бы сам, навалился бы всей своей силой. Противостояние их наверняка положило бы конец существованию этого несчастного мирка, а еще, быть может, и существованию одного из Новорожденных… Рука замерла, не завершив набор адреса, когда мироздание начало мелко дрожать. – Да ты издеваешься! – воскликнул Каос. Из тверди словно из воды вынырнула огромная желтая фигура, схватила голову мироходца и, раскрутившись вокруг своей оси, метнула его в стратосферу. Сила броска оказалась столь велика, что Каос разбил своим телом три небольших астероида, пока не врезался в четвертый, особенно огромный. Поднявшись со дна образовавшегося кратера, он обогнул громадный пласт земли и, будучи по другую сторону, арканой сдвинул около триллиона тонн с орбиты расколотой планеты. Удар должен был ее добить. Даксар Ануар некоторое время наблюдал, заложив могучие руки за спину. Когда повелителю ужаса это надоело, он направил в сторону астероида указательный и средний пальцы и выдохнул мантру: – Фкатцсс! Копьевидный поток арканы пронзил астероид насквозь, после чего тот стал раскалываться на более мелкие куски. С оглушительным ревом они, объятые пламенем, рушились на Мелахидон. Удар пришедшего с неба Магна Даксар принял на открытую ладонь. От рассеявшейся во все стороны силы земля пошла волнами, а в радиусе пятидесяти километров образовался вакуум – атмосфера оказалась вытеснена вовне. Схватка Новорожденных была очень скучна, ибо происходила в абсолютной тишине. Сила их ударов могла стирать в пыль горные хребты, а скорость, с которой они дзифтовали, была недоступна для взгляда. Закончилось все тем, что последний крупный астероид, оставшийся от Мелахидона, развалился, бросив повелителя ужаса и мироходца болтаться в невесомости. От планеты осталась лишь куча мусора, солнце этой системы было давно мертво, а холодный свет далеких звезд помогал мало. Стало темно и скучно. Довольный собой Даксар Ануар улыбался. Он развлекся. Пришло время навести порядок. О, в этом он поднаторел! Самозабвенный разрушитель, Ануар умел еще и созидать. Раса, породившая его, некогда считалась одной из умнейших и величайших в области постижения чистого знания, Ануару ничего не стоило воссоздавать целые звездные системы, возвращать жизни, почти что поворачивать время вспять, да так ловко, что мало кому из богов времени было такое по плечу. Правда, делал он это лишь в той мере, в которой считал нужным, так что Мелахидон вернулся к своей прежней, мертвой и мрачной, форме. – Просто хотел проводить тебя до калитки, – улыбнулся безумный гигант, стоя перед межмировыми вратами, – буду ждать вестей. Фрагмент 6 Двенадцатимерные перекрестки. Трон Земли – Не так я себе это представлял. – А как ты себе это представлял? – Ну не так. – А как? – Иначе. – Как? – По-другому! Владик, она же суперкосмонавтка из иного мира! – И? – Ну, по закону жанра, она не должна линять от нас так быстро. Она должна была бы пожить с нами, посмотреть мир, изучить его, с тобой сблизиться, пожив под одной крышей, а там бы и любовная линия… – Сбрендил, Кузьма? Какая еще линия? Где бы она жила? В моей однушке, царапая лысину о потолок? Как бы она наш мир изучала? Я лишнего хомяка в мироздание пустить боюсь, а тут два с лишним метра инопланетного естества. – Так-то оно так, но ты же мог бы подкрутить немного настройки… – Мир – не радиоприемник с ручками, которые можно подкрутить в любой момент, я устал откатывать его назад каждый раз, когда солнце распухает, поглощая ближайшие планеты. – С кем ты разговариваешь? Миверна Янг, следовавшая за Владимиром по запутанным проходам, вырубленным в горе, отвлеклась от своей манжеты и присмотрелась к человеку. – С хомяком. – Хо-мяк-ом? – Перед глазами басилпа появились строки электронной энциклопедии, которой ее снабдил Владимир в процессе обучения. – Это… помню, мелкое земное млекопитающее? Я замечала несколько раз, как оно выглядывало из твоего кармана. – Да, оно самое. – Хомяки являются одним из разумных видов вашего мира? При таком-то объеме мозга? – Нет, но этот конкретно взятый может критиковать мой образ жизни на правах старого друга. – По-нят-но, – медленно сказала Мив, решив, что еще очень мало знает о земных обычаях. Они продолжили путь. – Владик, а в нашем мире что, есть еще кто-то разумный кроме сапиенсов, которые хомо? – Панды разумны. – Иди ты! – Серьезно. – Серьезно, иди ты! – поражался Кузьма. – Все как одна. В прошлом они были очень активны, но нынешние сильно отупели, обленились и уверенно идут по пути деградации с бамбуком в зубах. Самоназвание их вида – «пандкины», кажется, и происходят они из мира Пандакви. Один из пандкинов в свое время был главным наставником Ин Чжэна, помог закончить Эпоху воюющих царств. Черный хомяк пялился на художника из кармана, дергая носом. Его тревожили смутные сомнения, а потому хомяк стал умываться, пока в маленькой голове не образовалась новая мысль. – А почему тогда об этом никто не знает? Ну, что панды на самом деле не просто животные? – Потому что сейчас они от животных отличаются мало, а в древности у них была защита. Пандкины владели Пайо – Волей, иными словами. Это что-то вроде магии, только не магия. Этой своей Пайо они много чего могли делать, в частности – корректировать память и изменять восприятие, выдавая себя за людей или вовсе становясь незаметными. Путь лежал в глубь горы по темным тоннелям с древними, давно протершимися каменными лестницами. Свет факела периодически выхватывал вырубленные в стенах ниши с погребальными урнами. Внутри каждой покоился прах какой-то из прошлых инкарнаций настоятеля, а также некоторые особенно заслуженные монахи. – Сколько лет этому месту? – спросила Мив. – Тысячи. За время своего существования оно переходило от одного народа к другому, от одного культа к другому. Создателями были атланты, но после их исхода оно долго оставалось бесхозным. Ты знаешь, кто такие атланты? – Атланы, Первые люди. – Прародители, ага. После развала Атланиса деспот Земли еще довольно долго правил миром, но в конце концов наша местная Атлантида, большой искусственный континент, ушла на дно, а в мифах осталось упоминание лишь об одном из насыпных мини-континентов близ Африки, который со временем тоже перестал существовать. Сейчас большинство людей считают Атлантиду мифом. – Но ты знаешь правду. – Ага. – И не хочешь им рассказывать. – Незачем. У нас мироздание закрытого типа, и весь космос ждет, когда же его начнут исследовать. Если сказать людям, что есть проход в иные миры, им крышу снесет. Проверено. – Какую крышу снесет? – Эх… Когда они наконец вышли на открытое пространство, это оказалась заполненная темнотой круглая зала с угадывавшимся в вышине куполообразным сводом. Из его вершины бил столб мистического синего света, охватывавшего черный абрис врат, – огромный пьедестал с установленной на нем аркой, не выдвижной. Мив запрыгнула на гладкую черную поверхность, нашла небольшое углубление в ней и вызвала наружу терминал. – Стало быть, уходишь? Очень жаль. Но было приятно познакомиться с представителем иной цивилизации… – Я не ухожу, – ответила басилп, изучая представленные Знаки. – Ага… – Видишь ли, Владимир, каждые межмировые врата обладают определенным набором Знаков – координат, выстроив которые в правильном порядке, можно открыть проход в другой мир. Как правило, Знаков около тридцати, не больше. Существуют врата со схожими либо с совершенно разными наборами, и прямо сейчас я наблюдаю нехватку нескольких необходимых Знаков для составления адреса Басилптесты. Отсюда мне домой не вернуться. Владимир молча стоял в сторонке. Он пока что не собирался сообщать, что принцип работы врат ему известен. – У вас есть другие? Часто их в мире не менее двух, порой даже до пяти доходит. – Есть, но их усыпили еще атланты, и если тебе неизвестно, как их разбудить… Миверна покачала головой. К этому секрету цивилизация басилпов даже близко не подобралась. Они лишь знали, что невероятную прорву энергии для установления перехода врата брали извне, откуда-то из-за кромки реальности. Некий информатор, передававший мировому правительству сведения об иных мирах, называл это «извне» «Пустотой», небытием. Буравя терминал невидящим взглядом, Мив размышляла о своем положении. Конечно, оное было не совсем плохим, однако и не прекрасным.