— Ну хотя бы оттуда, что мы все ещё живы. Что мы продвигаемся по найденному им же туннелю. По-моему, этого уже достаточно хотя бы для того, чтобы довериться ему и его интуиции. Как я заметил, она его редко подводит. Девушка несколько помялась, но потом задумчиво и уже не так настойчиво, как в начале разговора, ответила: — Да, вы правы, но это как-то непривычно — слепо доверять свою судьбу какому-то постороннему мне разумному. Тем более, если быть объективной, он мне абсолютно незнаком. Мы приблизились к тому месту, где я обезвредил ловушки, когда раздался голос корнола. — Принцесса, — явно усмехнувшись, обратился Лениавес, — вы забыли самую малость, которая в корне меняет всё. — Что? — Вообще-то этот молодой хуман — ваш официальный муж. И он несёт ответственность как за ваше благополучие, так и за вашу безопасность и вашу жизнь. И коли он тот, о ком мы думаем, то у него по умолчанию все инстинкты и качества, способствующие этому, должны быть в крови. И как мы видим, они у него есть. Как и у нескольких поколений его славных предков. Доверьтесь ему. И посмотрите вокруг нас, принцесса. По-моему, он уже начал выполнять по крайней мере некоторую часть своих обязательств, данных вам, хотя и довольно давно и даже не им самим. Девушка задумалась, а потом, будто соглашаясь с чем-то, тихо произнесла: — Да, вы правы. Даже по голосу стало заметно, что слова корнола задели какие-то струнки в её душе или мыслях и она здорово задумалась над этими невероятными изменениями в её жизни. И я почувствовал, что она посмотрела мне в спину. А мне из услышанного очень не понравился намёк корнола на какие-то там обязательства, которые я вроде как обязан буду выполнять. И претворять в жизнь которые уже якобы начал. «Ну, это он имел в виду защиту и спасение девушки, — мысленно прокомментировал я эти его слова, — но что он вложил в понятие остальных обязанностей? Ой, что-то грызёт меня какой-то уж слишком назойливый червячок плохих предчувствий. Да и Эрея вон что-то больно задумчивой стала», — обратил я внимание на изменение менто-информационного поля девушки. Однако решил пока не заморачиваться этими вопросами. Не то время и место было для их разбора. Стоило вернуться к нашим текущим проблемам, имеющим более высокий приоритет в моей внутренней табели о рангах. Тем более не следовало мучить моих спутников неведением, если я не хочу потерять их доверие в будущем, и поэтому стоит кое-что разъяснить им в происходящем. По крайней мере, то, что не потребует от меня немедленного ответа, как же я это узнал. Подняв руку, я остановил наш небольшой отряд. И так уж получилось, что когда я огляделся кругом, то понял: остановились мы как раз напротив неприметной кучки, бывшей останками встреченного мной исчадия. Корнол в этот момент как-то неуютно передёрнул плечами и настороженно осмотрелся. «Смотри-ка, что-то почуял, — отметил я. — Рыкун предупреждал ведь меня когда-то, что он очень хороший охранник и наблюдатель, по-моему, даже признал эти его качества гораздо лучшими, чем у него самого. Похоже, сказано это было не просто так». Лениавес, так и не поняв, что же вызвало его тревогу, успокоился, вернее, перестал вертеться на месте, пытаясь разобраться в том, что же не так вокруг нас, и принялся слушать меня. Я же постарался пересказать тот бредовый план спасения, что возник в моей голове во время того странного «НИЧТО», что поглотило меня в бое с исчадием. — Значит, так, — начал я, — шанс у нас есть, но небольшой. И он с достаточно большой вероятностью позволит нам попасть куда-нибудь, и, скорее всего, место это будет где-то за пределами этого города. Но нам нужно спешить. Времени у нас остаётся с каждым мгновением всё меньше и меньше. Эрея, сжав свои небольшие изящные кулачки и потрясая ими, с какой-то даже детской обидой в голосе выговорила мне: — Ну а мы что тебе говорили?! — и состроила такое умильное личико, будто объясняла какому-то несмышлёнышу прописные истины. «Красивая она», — отвлечённо подумал я, любуясь её удивительно большими фиалкового цвета глазами, хотя, казалось бы, ситуация сейчас к этому совершенно не располагала. Заметив отсутствующее выражение моего лица, девушка лишь негодующе тряхнула головой, немного раскидав свои шикарные волосы по плечам, и, повернувшись к Лениавесу, потребовала: — Пойдёмте лучше туда. Там, по-моему, находится граница города, — и она хотела направиться в обратную сторону. Но корнол удержал её и, прищурившись, задумчиво обратился ко мне: — Знаешь, Баг, меня в твоей небольшой фразе смутило несколько моментов, — при этих словах Эрея удивлённо посмотрела сначала на него, потом на меня, — не мог бы ты прояснить их? — И он вопросительно посмотрел мне прямо в глаза. — Постараюсь, — осторожно ответил я, уже догадавшись, что я сейчас услышу. — Как понимать это твоё «куда-нибудь»? — начал он задавать вопросы. — Это в принципе — куда? Почему мы движемся к центру города? И что ты говорил лишь о шансе на спасение? У тебя нет полной уверенности в положительном исходе того, что ты задумал? Или этому есть какие-то другие причины? И почему ты говоришь, что времени у нас не так много? Но главное, ради всего святого, объясни ты всё более подробно, чем это делаешь обычно. Я не хотел запираться и решил рассказать то, что знаю. Тем более все вопросы были заданы корнолом по существу. Ответив только на них, я буквально мог уже рассказать достаточно для того, чтобы закрыть эту тему навсегда, ну или по крайней мере на какое-то достаточно продолжительное время. Просто нужно это сделать так, чтобы в разговоре обойти вопрос, как я всё это узнал. Но как это сделать, оставалось для меня пока не очень понятным. «Пусть будет так: „У всех есть свои источники информации“, — решил я, придумывая хоть какое-то объяснение, — а в таком формате вроде и загадка просматривается, и авторитет, — ухмыльнувшись, продолжил я свои размышления, — хотя, конечно, больше на фиглярство похоже. Какие и откуда у меня здесь могут быть источники? Разве что Рыкун…» Из-за спины раздалось довольное верещание, означающее радость того, о ком наконец-то вспомнили. «Это лучше, чем никак не объяснить людям, что вообще происходит». Определившись со своим дальнейшим поведением, я перешёл к рассказу: — В общем, так. Этот город — территория нежити. Они — его истинные хозяева. Они знают его лучше всех. Им известен каждый камешек в этих развалинах. Я скажу даже больше: уверен, что появление любого камешка и прочего мусора в пределах этого города — в большинстве своём это их рук дело. Целенаправленное и упорное дело нескольких тысячелетий. По сути, как мне кажется, весь город превращён в одну большую ловушку, только и ждущую своего часа, чтобы сработать и поймать беспечную или не очень осмотрительную жертву. Так что делайте выводы. — Я замолчал, давая своим спутникам прочувствовать всю глубину момента. А именно той большой и тёмной дыры, в которую мы неосмотрительно сунулись. Кто по воле случая, а кто и по собственному желанию. — И в данном случае для нас очень важно, что те существа, которые сейчас предстали нам в образе нежити, в большинстве своём, вероятно, и строили этот город. А после этого, возможно, они же и управляли им веками, а может, и тысячелетиями. И всё это было ещё до того, как этот огромнейший город превратился в город-призрак. — Я в упор посмотрел на девушку и веско, чеканя каждое слово, сказал: — И поэтому глупо, очень глупо надеяться, что там, — и я ткнул куда-то себе за спину, — у какого-то неизвестного нам, но наверняка хорошо известного нежити выхода нас не будут поджидать. Я уверен, что там уже давно расположилась засада на нас, любимых. Надеюсь, это у вас не вызывает никаких сомнений или вопросов? Наверное, я немного перегнул палку, так как девушка от моих слов как-то странно сжалась, хотя корнол, наоборот, посмотрел на меня даже с внутренним одобрением и, переведя взгляд на Эрею, как мне показалось, с некой толикой гордости, как бы сказал ей: «А я что тебе говорил!» Эрея, помолчав, всё-таки робко спросила: — Но почему они тогда не прочесывают туннели, если им известен каждый закуток в этом городе и его окрестностях? Значит, и туннели они должны знать наизусть. Что их останавливает? — и обвела окружающие нас стены своей изящной ручкой. — Почему здесь никого сейчас нет? Почему мы тут, с твоих же слов, ещё можем находиться некоторое время в безопасности? — Девушка немного распалилась, выходя из состояния замешательства. — Что здесь такого особенного?! Почему?! — Она вдруг прервалась и, быстро придя в себя, почти не слышно произнесла: — Простите, это всё нервы. — Но продолжала вопросительно смотреть мне в прямо глаза. «Какие же они у неё прекрасные, — утонув в её волшебных омутах, восхитился я. Видимо, мне теперь судьбой предначертано думать не о том, находясь рядом с этой сказочной и нереальной по меркам моего мира девушкой, но вполне обычной и привычной по меркам этого. — Нужно вырабатывать иммунитет к её красоте, — решил я, — иначе я всё время буду замирать в ступоре, смотря на неё, любуясь её точёным личиком и ангельскими, волшебными глазами. Блин. Опять меня понесло не в ту сторону. Соберись!» — дал я себе мысленного пинка. Судя по хитрому прищуру, мелькнувшему на лице корнола, это моё состояние не осталось для него незамеченным. «Чёртов магистр магии разума», — чертыхнулся я и стал объяснять: — Всё достаточно просто. Да, нежить прекрасно знает и расположение всех выходов из туннелей, и сами эти туннели. Но есть один маленький пустячок. — Я помолчал, помотрев на заинтересованные лица своих спутников. — Туннели представляют опасность для нежити не меньшую, чем для кого-либо иного. И они об этом прекрасно осведомлены. — И что это за опасность? — в удивлении уточнила девушка. — Ловушки? — Но, подумав пару мгновений и заметив явное несоответствие того, что я говорил, тому, что происходит, спросила: — И почему тогда мы сами сейчас находимся здесь? Лениавес настороженно огляделся кругом. Похоже, он не верил в столь простое объяснение нежелания мертвецов прибрать к рукам и эту территорию, да и, вероятно, не забыл того чувства неясной опасности, что вызвало у него это место. Поэтому корнол сказал: — Это, конечно, могут быть и ловушки, но я почему-то в этом сильно сомневаюсь. Ведь я прав в своей догадке, что этой их боязни туннелей есть и другое, более веское объяснение, коль они сюда до сих пор не сунулись вслед за таким лакомым для них кусочком, как полноценный маг жизни? — И снова посмотрел на меня. Я не стал жеманничать и ответил прямо: — Да, есть, — и указал рукой на кучку пепла у стены, — вот оно. — Пепел? — удивилась Эрея. Потом, видимо сопоставив какие-то факты, кивнула: — Всё-таки ловушки? — Но, заметив укоризненный взгляд корнола, обращённый на неё, ещё немного подумав, спросила: — А что за существо это было? — И в ожидании ответа посмотрела сначала на Лениавеса — но тот лишь пожал плечами, — а потому она свой взгляд перевела на меня. — Не могу сказать, под каким названием эти существа известны вам, но я знаю их как исчадия. Такого страха и испуга на лицах своих спутников я не видел ни разу в жизни. Да и не думаю, что кто-то до этого тоже видел аналогичные выражения чувств у них. Девушка сделала небольшой шаг ко мне и настороженно осмотрелась по сторонам. — Лучше попасть на алтарь к нежити, чем дать выпить душу этим исчадиям бездны, — будто выплюнув ругательство, резко прошипела Эрея и, схватив свои вещи, непонятно каким образом оказавшиеся у её ног, хотела рвануть в обратную сторону. Но не успела этого сделать. Хотя абсолютно такое же выражение тревоги и страха было на лице корнола, но он прекрасно держал себя в руках и не потерял ясности мысли, что была всегда присуща ему. «Быть магистром магии разума не так и плохо, — я одобрительно посмотрел на оборотня, — не паникует, держит себя в руках, контролирует своё поведение и мысли. Молодец, что ещё тут скажешь». Лениавес не только не рванул вслед за Эреей, но и удержал за руку и саму девушку. Помотав головой на её вопросительно-возмущённый взгляд, он обратился ко мне. — Я так понимаю, это ещё не всё, — уточнил он, — коль ты так спокойно сейчас стоишь тут и рассказываешь нам об этом? — Да, — согласился я. — По крайней мере, так было до недавнего времени. Однако именно сейчас этот сектор подземелий, как вы можете догадаться, — и я снова кивнул на останки неизвестного существа из прошлого этого странного и необычного мира, — временно, хоть и не полностью безопасен. Но продлится такое положение не долго. Не знаю, как и почему, но я уверен, что о смерти исчадия скоро станет известно как его собратьям, так и остальным хозяевам этого города. Однако у нас пока есть немного времени, чтобы осуществить одну мою задумку. — Что ты придумал? — спросил корнол. Вопросы о том, откуда я знаю, что это останки исчадия и что оно погибло недавно, пока так и не прозвучали, но по мне так это всего лишь дело времени. А пока нужно было отвечать о своём сумасшедшем и слегка попахивающем бредом и безумством плане. Я развернулся и махнул рукой в темноту туннеля, сгущавшуюся за уже разряжёнными мной ловушками, в направлении нашего дальнейшего движения. — Если двигаться туда, к центру города, то мы сможем почти беспрепятственно добраться до необходимого нам места. Девушка, как обычно, была в своём репертуаре и всё сомневалась в моём умении правильно выбирать цели нашего путешествия и расставлять правильные приоритеты, и потому спросила: — А почему именно это направление ты считаешь безопасным? Корнол ухмыльнулся и окоротил её: — Эрея, ты опять задаешь не те вопросы. Он же уже ответил на него ранее. Там, — Лениавес ткнул в направлении границы города, — находится нежить и демоны. А вот что находится там, — и он указал в другую сторону, — нам пока неизвестно. — А ведь и верно, — задумчиво согласилась девушка, а потом на высоком эльфаре обратилась к корнолу, чтобы её фразу я не понял: — Но откуда это может быть известно ему? — И она слегка качнула головой в мою сторону. Почему-то авторитет корнола она признала сразу и даже не пыталась спорить с ним. — Не знаю, — честно ответил ей Лениавес, — но пока он нас не подводил. — И вдруг улыбнулся и хитро сощурил глаза: — Да и вообще, принцесса, с чего вы взяли, что он не знает того, что может находиться там, впереди? — Но вы же сами сказали, что он о городе впервые услышал от вас? — удивилась та. — Нет, я говорил лишь, что ни я, ни он здесь раньше не были, — ответил корнол, — но о туннелях я этого сказать не могу. Ведь как-то же этот молодой хуман оказался посреди самой чащи Гигантского Леса. — И он задумчиво посмотрел мне в спину. — Слишком уверенно и свободно он чувствует себя здесь, — будто про себя закончил оборотень. Что странно, я действительно не опасался этих туннелей, хотя раньше как-то особо не любил ни подвалы, ни пещеры, ни прочие подземные замкнутые пространства.