Рев постантропов нарастал. Бабуля распахнула окно настежь. Выкинула один конец веревки наружу. Я рад был помочь: обмотал вторым концом ножку дивана. Настасья Петровна снова обняла Аишу. Распорядилась: - Девочка, ты первая. Спуск по ненадежной веревке был задачей непростой. Но скоро Аиша уже твердо стояла обеими ногами на асфальте. Я облегченно выдохнул. - Твой ход, - подтолкнула меня Настасья Петровна. Я перебросил ногу через подоконник. - Лезь давай, - поторопила бабуля. – Забирай мою хорошую девочку отсюда подальше. Пройдете пешком квартала два – поймаете такси. И езжайте на твой Олений Остров… Упырь все сильнее нажимал на свой лом. Писк металлической двери – колол нам уши. Слова бабули доходили до меня, как сквозь сон. Я не вполне вникал в их смысл. «Забирай мою девочку». «Поймаете такси». «Езжайте на твой Остров». Ведь это значило, что быть нашей попутчицей Настасья Петровна не планирует. Она решила умереть, прикрывая нам тылы. Спуск стоил трудов и мне. Я скелет, но раза в два тяжелее Аиши. В довесок, за спиной у меня болтался рюкзак. Да еще – сумочка моей милой на плече. Хвала богам, что этаж у Настасьи Петровны – третий. Если что, не высоко будет падать. Снизу – глядела Аиша. На ее красивом личике была тревога. Носками ботинок я стукнулся в окно второго этажа. Ой, не лопнула бы подо мною проклятая веревка!.. Окно второго этажа поднялось на уровень моих глаз. За стеклом – уютная комната с телеящиком и старинным комодом. Лихо одолевая сантиметр за сантиметром, я почти забыл об упырях. Над моей головой – внезапно прокатился их гнусный лай. Залязгали страшные челюсти. И сразу же – застонала сдавленно бабуля. Я едва не выпустил веревку. Впрочем, хоть бы и выпустил – все одно. Быстрее метеора, я полетел навстречу испуганному крику Аиши. А следом за мною – и веревка взметнулась, как хвост кометы. 29.Бутылочное стекло Я шмякнулся на асфальт. Оборванная веревка – пылилась рядом. Точь-в-точь дохлая длиннющая змея. Вот удача: мой позвоночник не хрустнул. А от синяков – не умру. Вся в слезах, Аиша помогла мне подняться. С трепетом в сердцах, мы уставились на распахнутое окно бабули. Не надо было иметь ученую степень, чтоб отгадать произошедшее. Монстры пробились в квартиру. Перерезали или оборвали веревку. Настасья Петровна – скорее всего, мертва. Аиша плакала. Бабуля отдала за нас жизнь. Хваленым гомеровским греком – и не снился такой героизм. Надо немедленно уходить, дабы самопожертвование Настасьи Петровны не оказалось напрасным. Я взял Аишу за руку: - Быстрее!.. Идем. Но нам не посчастливилось сделать и пяти шагов. На углу дома выросли две горбящиеся фигуры. Упыри!.. Четыре твари – рвут на куски бабулю. Я полагал: еще две остались у подъезда. Но постантропам достало мозгов на обходной маневр. Скаля зубы, людоеды двинулись на нас. Обдуваемые ветерком, они не были заторможены. Что делать?.. Я метнулся к урне. Выхватил из мусора пивную бутылку. Ринулся упырям навстречу. Аиша вскрикнула от испуга. Чудовища зарычали. Меня отделяли от них два с половиной метра. Плюнув на ладонь, я запустил бутылкой ближайшему упырю в лоб. Точное попадание!.. Снаряд отскочил от головы монстра. Зеленое бутылочное стекло – осколками усыпало асфальт. Постантроп застыл, огорошенный. По лбу урода – мутной струйкой сбегала кровь. Второй упырь – тоже остановился. Нелюдей явно озадачила моя дерзость. Подумать только!.. Сопливый человечишка дал им отпор. Впрочем, невольному храбрецу пора было уносить ноги. Пусть один упырь – контужен. Не покалеченный бутылкой вурдалак – снова попер в атаку. - Бежим!.. Бежим!.. – позвала меня Аиша. В окне нарисовались четыре монстра. Их пасти были в крови. Наверняка, еще теплой. Это кровь Настасьи Петровны. А кусочки плоти бабули – должны были застрять у чудовищ в зубах… Я и Аиша – нырнули за гаражи. 30.Думки За стеклом – плывут дома и светофоры. В половину неба – яркий закат. Мы с Аишей жмемся друг к другу на заднем сидении авто. Водитель – нет-нет, да и глянет на нас в зеркало. По нам легко угадать: еле вырвались из передряги. Бледные и потрепанные. Но таксист не задает неуместных вопросов. В свою очередь, мы молча надеемся: парень за баранкой – не прихвостень людоедов. И он отвезет нас, куда попросили. А, скажем, не на пищевой комбинат в мясозаготовительный цех. Аиша уже не плакала. Но время от времени ее трясло, как в ознобе. Я понимал: сердце моей милой разрывается из-за Настасьи Петровны. Думки про бабулю не покидали и меня. Скромная хромая пенсионерка!.. Если б не она, мы не были бы сейчас живы. Настасья Петровна устроила нам побег из осажденной квартиры, но себе – не захотела помочь. Видать, не согласна была превращаться на старости лет в бесприютную бродяжку. Прятаться по лесопаркам от упырей. Честно признаться: никогда я не питал к старикам особого уважения. Они либо охают, перечисляя свои болячки. Либо брюзжат, на сто ладов критикуя молодежь. Но если дитя обязано матери жизнью, то Настасья Петровна – стала мне матерью номер два. А главное: бабуля спасла Аишу. Мою ненаглядную звездочку, без которой мне весь белый свет не мил. Вот за что я буду благодарен колченогой старушке вплоть до гроба. И еще кое-что Настасья Петровна для нас сделала. Подарила деньги, в которых уже не нуждалась. Список мультимиллионеров мы не пополнили. Но чем заплатить за такси – нашлось. Я назвал водителю станцию метро. Ту самую, которую показывал на карте удальцу Вепрю. От метро – пешком двинем на Олений Остров. Можно было бы высадиться и прямо у лесопарка. Но надо соблюдать осторожность. (Водителю незачем знать, куда мы на самом деле направляемся). Да и Остров немаленький; все равно прилично поплутаем, пока отыщем лагерь беженцев. А пока что – нас везет такси. Хоть немного придем в себя. На пурпурно-золотом фоне заката выросла стеклянная башня. Не тот ли бизнес-центр, куда я еще недавно таскал свои кости на работу?.. Высотка уже унеслась назад; а у меня внутри черепа зашевелились воспоминания. Ну что я был за идиот?!. Без малого месяц – работал на постантропов. Их жирная докторша взяла у меня из пальца кровь!.. Еще немного – и я разделил бы участь Пончика. За тем же столом, что и упыри – моего мяса отведала бы и Крайта. О, эта рекрутерша!.. Неестественная белизна лица. Волчья улыбка на красных – как от крови – губах. Одна мысль про Крайту бросила меня в дрожь. Кукла из офиса – пугала сильнее, чем скопище упырей. Я понять не мог, в чем тут дело. Жрет она человечину или нет?.. Наверняка – и не ответить. Но для людоедов Крайта – своя. Служит им – не за страх, а за совесть. Взять хоть бы мое собеседование в черном кабинете босса. Девица лихо управилась с ролью переводчицы. По логике вещей, Крайте положено отрастить клыки. Пусть я и не видел у рекрутерши следов укуса. Алые бугорки могут быть под одеждой. Но что если Крайта – не просто очередное имя в длинном списке укушенных?.. Ведь не зря воспоминания о ней вогнали меня в ледяной пот… - Приехали, командир. Водитель остановил машину. 31.Ночлег Таксист умчался, прихватив нового клиента. Аиша и я остались под красной светящейся буквой М, которой был обозначен вход в метро. Последние отблески заката – догорали. Мы не долго стояли на месте. Тем более, что с соседней улицы раздался вой упырей. Аиша крепче сжала мою руку. Подальше от электрических огней жилого квартала – мы двинулись вдоль автотрассы. Трасса выведет к Оленьему Острову. Красная М погасла далеко позади. Мы углублялись и углублялись в сгущающуюся мглу. Справа – пустырь. Горы щебенки. Куски ржавой арматуры. Разбитые бетонные плиты. Не радужнее и картинка слева: то глухая ограда, то кладбище искореженных авто. Никакого движения на трассе. Разве что протащился – с кряхтением – фургон. Под темно-сизым небом мы с Аишей были совсем одни. Двое беглецов, которых подгоняют страх и боль. Чего нам ждать от будущего – неизвестно. Не напороться бы на упырей. Парочка бродяг их явно заинтересует. Но счастье, что по замусоренной городской окраине постантропы рыскать не будут. Им в своих шикарных офисах вполне уютно. Недостатка в двуногом мясе чудища не испытывают и там. С пустыря донесся лай. Лаяли не упыри – безобидные собаки. Одна ушастая псина перебежала на трех ногах нам дорогу. Собак привлекали, вероятно, отбросы. По тротуару и по краю пустыря – кучами громоздился всяческий хлам. Бездомные животинки – наверняка откопают, чем полакомиться. Вот – плесневелая надкусанная булка. А вот – и цыплячья тушка. Истинное раздолье – не только для собак и котов, но и для крыс. Пустырь вдруг оборвался. Началась темная стена деревьев. Олений Остров. Наконец-то!.. Впрочем, выйти к лесопарку – было половиной дела. Нашлась бы теперь поляна с палатками беженцев. В свое время надо было подробнее расспросить Вепря о расположении Лагеря. Хотя партизан не объяснил бы толком. Мы с ним оба слегка страдаем топографическим кретинизмом. Усилился ветер. На небо наползли непрошеные тучи. Лучше было оставить блуждания до утра. Мы повернули в лесопарк. Устроились кое-как на ночлег под деревом. Прижимав Аишу к себе, я почувствовал трепет ее тела. Казалось, что мою милую лихорадит. Я укутал ее в свою куртку. Но понял, конечно же: Аиша напугана. Не из-за ночной прохлады ее бьет дрожь. Мне хотелось смеяться и плакать. О, мы спим!.. Я и Аиша – мы в обнимку спим под теплым одеялом. И видим бредовый сон. Достаточно открыть глаза, чтоб кошмар рассеялся. Я превращусь обратно в неудачника, которому нечем расплатиться за съемное жилье. А моя Аиша – вновь будет скромная работница бистро. Слоноподобная тетка придет купить у нее курочку гриль… Но увы!.. Увы!.. Все, что с нами случилось – не сон. Так называемая нормальная жизнь – кончилась. Навсегда.