Они отвели его в соседнюю комнату; что-то вроде зала заседаний, судя по длинному столу в центре. Здесь было много инфорсеров, а спиной к ним стоял Джупитус. Он смотрел в зеркальную поверхность окна и черную ночь за ним. Олливан увидел свое отражение в стекле – подозрительно спокойное и расслабленное – вместе с другой фигурой, стоявшей возле двери позади него. Заходя, он его не заметил, но теперь повернулся и встретился с ним взглядом. Джаспер. Он прислонился к стене, держа руки в карманах. На его лице застыла маска жалкого ликования. Его поймали в ловушку, и Олливан инстинктивно прокрутил в голове способы, с помощью которых мог бы выбраться. Можно оглушить инфорсера, вытащить шип и переместиться. Это заняло бы всего мгновение – он мог бы произнести заклинание и отшвырнуть руку почти одним движением, но это грозило сильным кровотечением, а транспортировка требовала спокойствия, которого он сейчас не чувствовал. Как и хорошо направленное оглушающее заклинание, если уж на то пошло. Он мог бы создать отвлекающий маневр – направить заклинание в другое место, выиграть достаточно времени, чтобы одержать верх над своим похитителем, и использовать его в качестве заложника, чтобы выбраться из комнаты. Однако за спиной у него стоял Джаспер, а у двери – Элоди и еще один инфорсер. Олливан был окружен со всех сторон, его гамбит не сработал бы. Он мог пойти ва-банк, обрушить на всех них потолок, а сам нырнуть под крышку стола. Но это могло быть смертельно… Что же тогда? Он заставил свои кулаки разжаться, и магия в его животе успокоилась. Он мог сделать лишь одно – попробовать все объяснить. Других вариантов не было. Джупитус повернулся и наблюдал за ним с небрежным интересом. Олливану не хотелось верить, что старик мог видеть каждую мысль, промелькнувшую на его лице – он совсем его не знал, – и все же тихое веселье говорило о том, что он, по крайней мере, знал то, что знал и Олливан: Джупитус победил. – Где сейчас этот Гайсман, Олливан? – спокойно спросил он, ожидая, что ему подчинятся. – Кто такой Гайсман? Джупитус кивнул. – Позволь мне рассказать тебе, что должно произойти. Мои люди отведут тебя вниз, и ты тихо пойдешь с ними. У тебя будет немного времени. Ты обнаружишь, что клетка – это замечательное пространство для размышлений. Проведи там столько времени, сколько нужно. Когда ты будешь готов, то пошлешь за мной, и я приду. Затем ты расскажешь мне правду с самого начала, включая то, где ты спрятал эту мерзость, как именно ты ее создал и как ее можно уничтожить. Ты понимаешь меня, Олливан? Олливан искал нужные слова, чтобы разрядить обстановку, но не нашел ни одного. Это было невозможно. Все мысли были поглощены паникой. – Оно никогда не должно было пробудиться. Кассия… – Ах да. Ты вовлек в это еще и мою внучку. Какую роль она сыграла? Нужно ли сделать с ней то же, что и с тобой? Итак, Джаспер не все рассказал о роли Кассии, и теперь Джупитус проверял его. Что вообще собирался сказать Олливан? Что вина лежит на ней? Что все это было несчастным случаем? Помогло бы это ему самому? – Она не играла никакой роли, – сказал он, бросив вызывающий взгляд на Джаспера. – Если Хоукс сказал тебе обратное, то это ложь. Тогда Джупитус посмотрел на Джаспера, и что-то промелькнуло между ними. Со своего места в центре комнаты Олливан не смог понять, что именно. – Одна вещь, которую я не могу взять в толк, – размышлял Джупитус, – это то, как ты мог сотворить что-то настолько… ужасное. Он подошел вплотную, так что Олливан был вынужден встать с ним лицом к лицу или уклониться. Он выбрал первое. – Что-то, что забирает магию из магического. Ты принес в этот мир новое зло. Удар дедовского кулака застал его врасплох, он резко повернул голову так, что сквозь слезящиеся глаза увидел, как Джаспер поднес руку ко рту, чтобы скрыть свой восторг. Олливан слизнул кровь с десен и сплюнул в его сторону, позволив себе на секунду почувствовать удовлетворение, потому что Джаспер с отвращением отшатнулся. Тогда дед схватил его за волосы и повернул к себе лицом. – Есть только одно наказание, подходящее для тебя, – выплюнул Джупитус, его лицо было в нескольких дюймах от лица Олливана. В его светлых глазах было ликование, такое же, как тогда, когда он резал своих врагов. Олливан вспомнил, как в десять лет впервые наблюдал ту радость, что накрывала деда, когда тот резал человека на куски. – Прежде чем уничтожить Гайсмана, ты переживешь то же, что все его жертвы. Я заберу твою магию, несчастный ты щенок. – Нет. Олливан попытался воздержаться от следующего слова, но потерпел неудачу. – Пожалуйста. Крик. На одно, но долгое мгновение Олливану показалось, что крик исходит из его сердца. Но затем к нему присоединились второй крик и третий. Они доносились из бального зала. Гостей охватывала паника. Джупитус бросил его на пол как раз в тот момент, когда лампы начали мигать. Глава 30 Воздух. Кассии нужен был воздух. Она протиснулась сквозь толпу и вернулась на террасу, где судорожно вдохнула прохладный воздух, прислонившись к каменной урне на углу балюстрады. Музыка и разговоры сразу за дверями, казалось, были за милю от нее. Изгонят ли они ее? Конечно нет, когда она расскажет всю историю. Да, технически она пробудила какую-то злую, многовековую магию, потому что приняла неверное решение, будучи в том месте, в котором она не должна была находиться, но все это было лишь несчастным случаем. Ее мать заставила бы Джупитуса понять это, даже если бы его поглотил гнев. Заставила бы? У Кассии появился новый страх, который она хотела бы заново похоронить и никогда больше о нем не думать, но не могла. Что, если жертвы Вайолет так и не оправились, а лидеры других фракций потребуют, чтобы она заплатила за это своей жизнью? Как далеко зашел бы Джупитус, чтобы найти с ними компромисс? Что она вообще значила для него? – Вот ты где. Кассия подпрыгнула. Ей показалось, что она узнала этот голос – легкий и детский, – но когда она повернулась на него, то увидела поднимающуюся по ступенькам из сада женщину. На ней был длинный плащ с капюшоном, который полностью скрывал ее лицо, и она двигалась странной походкой, словно у нее были проблемы с координацией. Расстроенная, Кассия попятилась в угол. – Я спросила тебя у двери, – сказала женщина, – но меня не впустили. Это и есть тот человек, кто спрашивал ее у слуги и кто так его напугал? – Я тебя знаю? Она подняла голову, и свет из окон бального зала упал на ее лицо. Это был фарфор. – Ты не узнаешь меня, друг? – сказала она, не шевеля губами. – Вайолет. Имя было выдохом, вырвавшимся из ее парализованного горла. Исчезла фарфоровая кукла, которую Кассия сняла с полки в Странствующем Месте. У существа перед ней были те же глаза на том же мягком, невыразительном лице, но теперь кукла больше походила на шарнирный манекен. У нее был рост и телосложение Кассии – и ее волосы. Некогда строго уложенные локоны Вайолет свободными волнами ниспадали из-под капюшона. В глубине души Кассия задавалась вопросом, выглядит ли она так же пугающе, как этот манекен с ее слишком яркими зелеными глазами и длинными черными волосами. – Мне нужно многое тебе рассказать, – сказала Вайолет. Она замерцала, как пламя свечи, и спустя мгновение оказалась возле Кассии. Девушка еле сдержала крик. Это просто шок, сказала она себе. Она не боялась. И это была отличная возможность. – Как ты это сделала? – спросила она, заставляя себя говорить спокойно. – Это магия призрака. Она склонила голову набок, и это движение напомнило Кассии марионетку на ниточках. – Я думаю, его магия была самой странной. Она заставила меня почувствовать себя такой… легкой. И посмотри на это. Она подняла руку. Когда Кассия только нашла Вайолет, ее фарфоровые ручки были неподвижны. Но теперь у нее на запястье и костяшках пальцев были механические суставы, и она использовала их, чтобы вытянуть один палец и указать на урну на балюстраде. – Это магия мастеров душ, – сказала она, снимая урну с балюстрады. На мгновение та зависла в воздухе, а затем начала светиться изнутри оранжевым светом. Когда твердый камень накалился, на его поверхности появились трещины, и в течение нескольких секунд урна распалась и исчезла, не оставив ничего, кроме струйки дыма. Вайолет не только произносила заклинания; она владела и другими видами магии. – Но магия мастеров душ не способна на такое, – сказала Кассия, на этот раз изо всех сил стараясь сдержать дрожь в голосе. – Они не могут вот так уничтожить вещь. И призраки не могут двигаться так, как ты только что сделала. – Нет, – согласилась Вайолет, и ее глаза, казалось, вспыхнули. – Магия изменилась внутри меня. Когда они все соприкоснулись – чародей, призрак, мастер душ, телепат, появились новые цвета. Новые ноты. Я не могу читать мысли, но я могу сделать это. Она посмотрела на окна, и мгновение ничего не происходило. Затем гость, который стоял к ним ближе всего, повернулся. Его взгляд затуманился, он уронил свой стакан, и тот разбился у ног, привлекая внимание его спутников. Один из них был достаточно близко, чтобы поймать мужчину, когда его глаза закатились, а ноги подогнулись. Кассия поняла и, чтобы скрыть свой ужас, закрыла рот обеими руками. – Что ты с ним сделала? – спросила она. Вайолет вздохнула. – Я выпила его разум, – мечтательно сказала она. Вайолет снова замерцала, как будто была не совсем осязаемой. – Его зовут Лондус. Он проектирует поезда. Его мать умерла три недели назад. Я собрала так много мудрости и историй с тех пор, как нашла этих телепатов. Я так много повидала в этом мире. Благодаря им я поняла, что нужно держаться подальше от магии оракула, потому что она не пойдет мне на пользу. Так вот почему двое из телепатов не проснулись? Лондус обмяк в руках своих друзей, а те продолжали трясти его, пытаясь привести в чувства. Его глаза были открыты, но смотрели в никуда. А рот был вялым, как у мертвеца. – Ты говорила мне, что никому не причинишь вреда, – сказала Кассия. Она больше не могла и не хотела скрывать свой ужас.