Значит, предательство? Помнится, я считала, что заставить меня предать империю боги не смогут. Они и не смогли. Человеком, способным толкнуть меня на такой поступок, оказалась я сама. Очень хотелось рассмеяться, и я с трудом удерживалась, чтобы не скатиться в истерику. Нет, выбор конечно же есть — забыть о гримуаре, вернуться в Креит и помогать Лориану. И ежедневно считать убитых, думая, что можно было обойтись без стольких жертв. Я запустила пальцы в волосы, несильно дернула, пытаясь отвлечься на боль. Подняла глаза на Джафа, который движением кисти перебрасывал глефу от плеча к плечу и сказала: — Где этот гримуар? — Решилась всё-таки? — ответил вопросом на вопрос Джаф. — Да. Лучше так, чем жить и сознавать, что можно было спасти тысячи жизней. Я до гробовой доски буду считать себя виноватой во всех смертях. Пускай буду предательницей, а не убийцей. Парень достал из воздуха толстый том в потрепанном переплёте и положил передо мной. — Держи. Он твой. — Откуда?.. Откуда ты знал, что я соглашусь? — Просто хорошо тебя знаю. — А если серьезно? Джаф хмыкнул, протянул руку и стер с моей щеки кусочек воска. — Я действительно хорошо тебя знаю. Я был рядом с твоих первых шагов и слов, но не всегда имел возможность вмешиваться. И я знаю ответы на все вопросы, что тебя мучают. Когда-нибудь я расскажу всё, правда это зависит от того, чью сторону выберешь. Возможно, это единственное, что предугадать не могу. Но слишком рано говорить о выборе. Даю тебе день на проработку плана, после чего летите с Фридом в ближайший храм богини смерти. Я буду ждать вас там. Я лишь кивнула, совсем потеряв дар речи от происходящего. Джаф это заметил, улыбнулся открыто, как улыбался обычно, и сказал: — Ты получила только средство для решения проблемы. Не думай, что самое сложное позади. Глава 24. Навстречу судьбе Вдох. Выдох. Небо цвета стали нависает над головой. Так низко, что кажется, его можно коснуться. Вдох. Выдох. Изо рта вырывается пар. Ветер тут же уносит его прочь. Вдох. Выдох. В ушах всё не смолкает стук крови. Тянущая боль в груди мешает дышать. Вновь сделать вдох не получается, и я захожусь в судорожном кашле. — Аля, ты меня слышишь? Аля? На лицо упала тень. Небо исчезло — теперь я смотрела в светло-серые глаза склонившегося надо мною парня. Я дернулась от прикосновения к щеке холодных пальцев, чуть отстранилась, затем приподнялась на локтях и огляделась. Белая полоса тракта уходила за горизонт, где уже виднелись крыши домов и поднимающиеся над ними дымные хвосты. С другого конца дорога упиралась в лес. Снег шапками укрывал ветки деревьев, некоторые под его весом склонялись к земле. Метрах в четырех от меня стояли вампиры в знакомых темно-серых плащах. Совсем небольшой отряд — восемь нелюдей. Даже тот, с которым столкнулись однажды мы с Фридом, был больше. Вампиры перешептывались о чем-то, изредка бросали взгляды то на меня, то на Фрида, что стоял на противоположной стороне дороги. Я сидела на обочине в брюках, легких сапогах и полурасстегнутой рубашке. Тонкая светлая ткань пропиталась кровью и липла к телу. Холода я не чувствовала. Правда, кожа стала белее мела и местами покрылась сеткой мелких трещинок. — Аля? Обернувшись, я встретилась глазами с Элаем. Он сидел рядом, прямо на снегу. Ладони вампира в крови и почему-то кажется, что эта кровь моя. Много времени мне не потребовалось чтобы вспомнить. — Так что… — хрипло сказала я, откашлялась и продолжила, — Так что насчет моих условий? Элай покачал головой, встал и помог подняться мне. Не раздумывая, я приняла протянутую руку. И уцепилась за нее, ощутив, как подкашиваются ноги. Кто знал, что заклинание заберет столько сил? — Ты ненормальная. Ты знаешь об этом? — вместо ответа сказал вампир. В его глазах помимо страха был восторг, немало удививший меня. — Теперь знаю. Но ты не ответил на вопрос. — А разве ответ не очевиден? Я покрутила головой из стороны в сторону и резко повернулась к Элаю. Кроме отряда, Элая, меня и Фрида на дороге больше никого не было. А это значит… — Война окончена? Мне удалось? Неужели удалось всё-таки? — Вроде того. Войны действительно не будет. Следующие десять лет. Ты же не думала, что мы откажемся от своих целей? Я тяжело вздохнула. Я сделала всё, что было в моих силах. Впрочем… Десять лет — большой срок. За это время может случиться что угодно. — С другим условием я согласен и уже отдал приказ отпустить людей, которых держат в Аллаине. Кражи тоже прекратятся. Только одно объясни мне перед тем, как мы уйдем — откуда он у тебя? — спросил парень и указал на тонкую кожаную полоску на моей шее. Стоило открыть проклятый гримуар, как он превратился в это — ошейник, иначе не сказать. В центре серебряный рисунок раскрытой книги, если коснусь его, гримуар появится на ладони. Ошейник не снять, я перепробовала всё. Он ещё и впивается в кожу сотнями маленьких иголочек, словно вампир выпивая кровь. Немного, конечно, но приятного мало. Джаф сказал, что теперь, если я погибну, гримуар исчезнет тоже. План появился мгновенно — использовать единственно-доступную мне магию крови и, если вампиры откажутся выполнять условия, грозиться уничтожить артефакт. Без помощи Джафа, который подсказал нужное заклинание, я бы не разобралась с языком вампиров и их рунами. Джаф сдержал и другое обещание — перенес нас с Фридом в Саит, откуда мы направились навстречу армии Аллаина. Фрид совсем не удивился, увидев Джафа в храме Амриэль. Более того, мне на миг показалось будто Джаф и Фрид знакомы. Но не говорить же Элаю про Джафа и богов? Путаясь и без конца сбиваясь, я рассказала вампиру на ходу придуманную историю. Настолько неправдоподобную, что в нее не поверил бы и самый наивный вампир. Элай лишь хмыкнул, выслушав. Затем снял плащ, набросил его на мои плечи и сказал: — Моя задача — обеспечить безопасность гримуара, а значит я должен заботиться и о тебе. Надеюсь, мы договорились. Больше не пытайся остановить свое сердце, хорошо? — Посмотрим, — ответила я, кутаясь в плащ. Только сейчас я поняла, насколько замерзла. Не помню куда делся мой плащ, наверняка он валяется где-нибудь в снегу и промерз не меньше меня. Помолчав немного, я вновь обратилась к вампиру: — Можно мне поговорить с Фридом? Элай кивнул. — У тебя пять минут.