— Пойдем. Разговор предстоит долгий. Стараясь скрыть удивление, я послушно сделала шаг вперед и позволила ему положить мою ладонь на сгиб локтя. Даже через плотную ткань меня обжег холод кожи. Мы довольно быстро вышли на какую-то площадь. Я окончательно запуталась и не пыталась разобраться где нахожусь сейчас. Джаф шел справа, запрокинув голову и подставляя бледное лицо солнечным лучам. Люди спешно убирались с дороги, иногда застывали в растерянности и оглядывались. Не удивлюсь, если никто нас не видел. Парень молчал, словно подбирая слова, иногда косился на то исчезающую, то появляющуюся глефу, которую держал в правой руке. Когда глефа опять пропала, Джаф заговорил: — Знаешь, что такое душа? У каждого бога свой ответ на этот вопрос. Возможно, ты вспомнишь легенду как Лия разбила свет и дала его осколки людям, которые они прозвали душами. Или что у первого человека душа появилась благодаря богу искусства, который наделил его даром создавать нечто новое и вместе с этим даром люди получили души. Только вот душа появилась у вас не из-за помощи богов. Разве кто-то из них способен подарить своим созданиям бессмертие? — То есть душа — бессмертна? — И да, и нет. Да — потому что дается не богами, и боги не имеют власти над ней. Нет — потому что у души можно отнять бессмертие. Сделать так, что человек навсегда останется во владениях моей богини и не вернется в мир живых. — Как такое возможно? Убить дважды? И тело, и душу… — я покачала головой, — Кто способен на это? — Вы сами. Человек рождается, получает свой кусочек вечности и может либо бережно хранить его, либо смешать с грязью, своими поступками расколоть на части. — И что надо делать, чтобы расколоть её? — Убить, например, — Джаф усмехнулся и покосился на меня, — У того, кто много убивал, не только руки по локоть в крови, но и от души остались лишь осколки. — Конечно, интересно, только причем здесь я? — спросила я, старательно скрывая дрожь в голосе. — Притом, что нельзя одновременно быть и живым, и мертвым. Нельзя, однако некоторые ухитряются. Раньше всё было нормально, люди (да и нелюди тоже) не понимали, что умирают. Так сделала Амриэль, чтобы облегчить душам переход и, честно говоря, упростить себе работу. А в последнее время стали появляться люди, способные разрушить это равновесие. Из-за них всё чаще душа осознает свою смерть и попросту отказывается умирать. Мне приходится вмешиваться и давать таким «неправильным мертвым» пинка в нужном направлении. — Значит, я одна из этих людей? А сколько нас всего? — Двое, — Джаф поморщился, — Ты и ещё один тип. Он — мертвец, отчаянно цепляющийся за жизнь. Ты — живая, с рождения связанная с миром мертвых. Амриэль считает, что будут и другие. Поэтому не спешит убивать вас, а рассчитывает использовать в своих целях. — И тебя приставили за нами наблюдать? — Вроде того. От вас одна головная боль. Ни ты, ни он не сидите на месте. Этот тип ни дня прожить не может, не влипнув в историю, — парень вздохнул, закрыл лоб ладонью, — Ты по сравнению с ним тихоня. — Да уж, — рассеянно отозвалась я. Мысли сейчас занимало другое, — Получается, случись чего, я могу позвать тебя? — Не рассчитывай, что появлюсь сразу, — он улыбнулся и щелкнул по кончику моего носа, — Сначала постарайся убедить меня, что я действительно нужен. — И как это сделать? — нахмурилась я, изо всех сил удерживаясь, чтоб не тянуться к носу. После прикосновения Джафа кожа онемела. — Буду нужен — разберешься. Я цеплялась за руку парня, шла, не видя ничего и чувствовала, как мозг завязывается в узел. Это невыносимо! Эй, там, наверху! Прекратите засыпать меня загадками! Лучше дайте ответы. Хотя ответ на один вопрос я узнать могу и сама. Думаю, от Джафа как от помощника Амриэль скрывать предсказание не имеет смысла. — Раз ты уже здесь, помоги с расшифровкой, — сказала я, вытащила записку и протянула её парню. Он мельком взглянул на размашистую черную строчку, хмыкнул и спросил: — Ну и что тебе не понятно? Уроки истории в детстве прогуливала? Я не выдержала, пихнула его локтем в бок и поморщилась, когда знакомый холод охватил руку. Джаф рассмеялся. Должно быть выглядел мой поступок очень глупо. И как я забыла, что мертвые не чувствуют боли? — Давай договоримся. Я расскажу про Дарела, но пояснять ничего не буду. — Почему это? Парень посмотрел на небо, затем склонился ко мне и шепнул на ухо: — Накажут. — А тому, другому, ты тоже ничего не объясняешь? — Он обо мне не знает. Вернее, знает, но мы не знакомы. Я приглядываю за ним со стороны. В отличие от тебя ему не нужны ответы. Он и так всё знает. Наверное, тяжело жить, когда владеешь всеми знаниями в мире… — Разве такое возможно? — Амриэль говорит, что возможно. Сам я не проверял, хотя очень интересно. Если не забуду, покопаюсь в его голове на досуге. Так мы договорились? — Да. — Отлично. В общем, Дарел из твоего предсказания — это Дарел Алес Креасс. Его ещё Проклятым императором называют. Вспомнила? Я застонала и хлопнула себя по лбу. Ну конечно же! Из-за Дарела империя лишилась целого города. Император предал свой народ и отдал город вампирам вместе с жителями. — Погоди, что богиня имела в виду под «повторишь его судьбу»? Что я предам Креит?! — дыхания не хватало, однако я продолжала говорить, — Но как? Я ведь не собираюсь править. И становиться предательницей тоже не собираюсь! Джаф улыбнулся, не споря, и спокойно сказал: — Амриэль увидела твой выбор. Ты предашь Креит. Не сейчас, не скоро. Конечно, другой вариант будет, однако ты выберешь предательство. Глава 4. Лучший подарок Не знаю, сколько времени мы ходили по улицам в полной тишине. Я смотрела под ноги и молчала. Вопросы исчезли. Остался один: неужели я способна на такое? Нет! Никто не сможет заставить меня так поступить! Ни боги, ни обстоятельства — никто на свете! Джаф сказал, что будет ещё один вариант. Выберу его. Лучше умереть, чем жить предателем. Я не оглядывалась, поэтому очень удивилась, когда впереди показались знакомые ворота и серебряные деревья. — Пришли, — сказал Джаф и отошел на шаг, — Увы, смерть не освобождает от работы. Мне пора. Он развернулся и зашагал прочь от парка, не прощаясь. Разговор вымотал, от усталости я едва стояла и даже была рада, что мы расходимся. Однако всё же поддалась порыву, бросилась за парнем и поймала его за руку, удерживая на месте. — Ты чего? — Джаф обернулся, вскинул брови, но вырываться не стал. Если бы я сама знала! Только сказать так нельзя, нужно придумать что-то другое и побыстрее. — Да вот спросить хотела… — я замялась, придумывая ответ, — Предсказание это… Его же нельзя просто выбросить? Что с ним делать? — Сжечь можно. — А если хочу сохранить? Джаф усмехнулся, посмотрел на меня будто видел впервые и сделал шаг вперед. — Так и быть. Покажу. Он подошел почти вплотную. Я зажмурилась, чувствуя как его дыхание обжигает холодом щеки и лоб. Цепочка медальона натянулась. Даже среди шума толпы я услышала щелчок. — Давай записку. Всё, готово. Надеюсь, видела, как я открывал крышку? Я промолчала. Впрочем, никто не требовал ответ. Взгляд парня метался от медальона к моим глазам и обратно. Наконец Джаф отвернулся, резко выдохнул и тихо, почти шепотом сказал: — Поступок Дарела смогли понять не все. А вообще… Поменьше думай о предсказании. Знание будущего ещё никому не облегчало жизнь. Прежде чем вернуться в парк, я долго смотрела как парень уходит в сторону храмовой площади. Интересно, он знал, что я умею открывать медальон? … Поздним вечером мы собрались в моей комнате чтобы, как выразился Лориан, «обсудить новости». Уж не знаю что за предсказание парень получил, однако оно не на шутку взбудоражило его. Лориан с сосредоточенным лицом полдня бегал по дворцу, пачками таскал бумаги из кабинета в кабинет и даже посетил совет лордов. Именно оттуда маг примчался десять минут назад с ворохом важных новостей и стал всё рассказывать нам прямо с порога.