— Что такое? — удивился Яропольцев и тут же догадался: — Не можешь поднять руку? Не беда. Я тебе помогу. Мы же друзья. Он саркастически рассмеялся и, следуя указаниям Рокота, отыскал потайную кнопку. Как и в прошлый раз, панель отошла в сторону, обнажив вмонтированный в стену сейф. Рокот, с трудом складывая губы нужным образом, продиктовал код. Дверь сейфа распахнулась, открыв разочарованному взгляду Яропольцева почти пустое чрево. По сравнению с прошлым разом здесь сейчас лежала сущая мелочь. Он грубо выругался. А Рокот засмеялся противным бабьим смехом и ехидно прошамкал: — Разочарован, дружок? А ведь я тебя предупреждал. — Заткнись, скотина! — оборвал его Яропольцев и начал быстро выгребать купюры в заранее приготовленный пакет. Покончив с этим, захлопнул сейф и молча направился к выходу. На Рокота он даже не взглянул. Тот, победно улыбаясь, провожал его взглядом. Когда ладонь Яропольцева легла на ручку двери, Рокот тихо произнес: — Знаешь ли ты, что уже покойник, Ярило? Вышло у него нескладно, выбитые зубы не позволяли говорить четко, но Яропольцев и на этот раз понял. Развернувшись, он насмешливо поднял брови и спросил: — И что же ты со мной сделаешь, Рокот? Снова забрызжешь кровавой слюной? — Не я, — делая над собой усилие, чтобы говорить как можно внятнее, ответил Рокот. — Курбан. Ты ведь на его бизнес лапу наложил. Что, неприятная неожиданность, а, Ярило? Яропольцев внимания не обратил, что он второй раз обратился к нему, назвав старой школьной кличкой. Затылок обдало холодом. Курбан! Неужели? Максим прожил в Челябинске достаточно долго, чтобы знать, кто такой Курбан. Худшего варианта он и представить не мог. С этой минуты и его, и Ольгу можно было смело записывать в покойники. Безнаказанным его посягательство Курбан не оставит. «Может, блефует?» — мелькнуло в голове, но он тут же откинул шальную мысль. Достаточно было одного взгляда на победоносный вид Рокота, чтобы понять, что тот говорит чистую правду. А Рокот между тем продолжал с тем же ехидством: — Тебе конец, сявка! Тебе и твоей суке-жене! — И он захохотал во весь голос. Яропольцев стоял у двери и слушал безумный смех бывшего одноклассника. Наконец он не выдержал, в три прыжка добрался до Рокота и одним точным ударом в висок послал его в нокаут. Рокот захлебнулся собственным смехом, хрюкнул и ничком повалился на пол. — Вот так-то лучше, — удовлетворенно кивнул Максим. — Гораздо лучше, приятель. Не нужно было тебе называть мою жену сукой. Не нужно. Он развернулся на сто восемьдесят градусов и вышел из дома, не удосужившись проверить, дышит ли Рокот. Машина стояла у обочины. Он уселся на водительское сиденье, вставил ключ в замок зажигания. Случайно взгляд зацепил собственное отражение в зеркале заднего вида. «Ну и рожа! Кто увидит — испугается». Видок у него был еще тот. Впрочем, к чему беспокоиться на этот счет сейчас, когда вся жизнь летит под откос? «Да пошло оно все!» — мысленно выругался Максим, завел машину и, вырулив на середину дороги, прибавил газ. По дороге он немного успокоился, начал соображать, как выпутаться из скверной истории. «Про операцию Ольге можно забыть — с деньгами ты, друг, облажался, это факт. Хотя не это сейчас твоя главная проблема. Курбан — вот твоя проблема. Курбан и его банда. Сколько времени у тебя в запасе? Час, максимум два. Потом Рокот очухается и позвонит Курбану. Имеет ли он с ним прямую связь? Навряд ли. Скорее всего, между ними имеется посредник. Будем исходить из этого. Пока посредник доложит самому Курбану, пока тот отдаст распоряжения, пройдет еще минут пятнадцать-двадцать. Если гнать на максимальной скорости, за два с половиной часа можно покрыть приличное расстояние. Вопрос в том, куда держать путь. Где ты, дружок, сможешь чувствовать себя в безопасности хотя бы какое-то время и кто станет брать на себя риск прикрыть тебя?» К тому моменту как машина подъехала к подъезду, решение было принято. Правильным оно было или нет, Максим не знал. Но вот в том, что оно единственно возможное, не сомневался. Войдя в квартиру, он позвал жену. Та была в спальне, но почему-то не спала и была полностью одета. Хоть Максима и удивил этот факт, на расспросы времени не было. Разговор получился короткий. — Собирайся, Олюшка, мы уезжаем, — стараясь сохранять спокойствие, сказал он. — Рубашку смени, — бесстрастно глядя на кровавые капли, растекшиеся по светлому фону, произнесла Ольга. Максим опустил глаза вниз. Черт, вся грудь измазана! А он-то, болван, чуть не забыл об этом. Попросив жену найти что-то подходящее, Максим прошел в ванную комнату, скинул запачканную рубаху. Смочив полотенце водой, тщательно вытер грудь, мылом стер следы с ладоней. Вошла Ольга, протянула свежее белье. Максим благодарно улыбнулся. Натянул тенниску, пригладил волосы. Теперь в зеркале отражался вполне респектабельный молодой человек. Выражение лица, правда, слегка растерянное, но в целом портрет положительный. — Куда мы едем? — спросила Ольга. — В Екатеринбург. Я говорил тебе, что кое-кто обещал похлопотать о более выгодной работенке… Ольга вдруг схватила окровавленную рубашку, потрясла ею перед носом Максима и выкрикнула: — Прекрати врать! Вот это, по-твоему, после делового разговора могло появиться? Или тебе пришлось выбивать разрешение сменить сферу деятельности, используя кулаки? Во что ты влез, Максим? Говори! Только прошу, никакого вранья. Я вынесу все что угодно, только не твою ложь. Максим с тоской взглянул на жену, в лице которой смешалось столько эмоций: обида, страх, решимость, даже злость. Но весь этот калейдоскоп чувств покрывало единственное, что сейчас было важно для Максима, — беззаветная, всепоглощающая любовь. «Господи! Что я наделал! Как мог сотворить с тобой такое?» Ольга прильнула к нему, нежно поцеловала в губы и, заглядывая в глаза, уточнила: — Времени на сборы нет? — Верно, времени совсем нет, но в кладовке кое-что припасено. Сумка. Там некоторые вещи, деньги и документы, — отрываясь от жены, сообщил Максим. — Ты знал, да? Знал, что придется бежать? Поэтому заранее подготовился? Максим вынул сумку из кладовки, перекинул через плечо и взял ее за руку: — Я все объясню по дороге. Обещаю. А сейчас нам пора. До Екатеринбурга почти двести пятьдесят верст. Нужно успеть преодолеть их по темноте. Это очень важно, понимаешь? — Кто там, в Екатеринбурге? — задала последний вопрос Ольга. — Человек, который нам точно поможет, — уверенно ответил Максим и вышел из квартиры, увлекая за собой жену. Глава 11 И снова «Пежо» полковника Гурова плутал по проселочным дорогам. Три пассажира тряслись на ухабах, стоически вынося тяготы дороги. На этот раз их целью был Челябинск. Правда, подъехать к городу по центральным трассам они не могли по вполне определенным причинам: все трое были уверены в том, что в городе их уже поджидают. К тому времени Гробарь и Зачетчик, даже по самым оптимистичным подсчетам Гурова, опережали их минимум на сутки, а это для такого человека, как Курбан, невероятно огромная фора. Увы, сорваться с места раньше и попытаться сократить временное преимущество Гуров не мог. Он и так сделал все возможное, чтобы предварительная подготовка прошла в ускоренном темпе. Самое сложное было уговорить генерала пойти с докладом к вышестоящему начальству, не имея на руках ничего более существенного, чем россказни Яропольцева, подкрепленные железной уверенностью Гурова, что на этот раз Курбан влип основательно. В конце концов, ему это удалось. Выслушав рассказ Яропольцева до конца, Лев еще около часа задавал ему вопросы, сначала пытаясь поймать на лжи, а потом просто для того, чтобы как можно четче прояснить ситуацию. С помощью наводящих вопросов Яропольцев сумел вспомнить еще одну подробность той первой беседы с Рокотом. Стараясь произвести на приятеля большее впечатление, Рокот объявил, что очень скоро его бизнес перейдет в разряд международных. Те, кто заинтересован в его товаре, уже ведут переговоры с очень серьезными людьми за границей. Так он сказал, но тогда Яропольцев не придал этому значения, уж слишком фантастически это звучало. Никому не известный Рокот вдруг выходит на мировую арену? Смех да и только. А вот Гурову подобное заявление не показалось преувеличением, особенно в общей связке с именем Курбана. Международный наркотрафик как раз в его духе. Довольствоваться местной сетью с такими козырями на руках для Курбана было слишком мелко. Если сравнивать доход от местной торговли высококачественным товаром с торговлей в мировом масштабе, то деньги, что имел Курбан сейчас, были сущей мелочью по сравнению с тем, что он мог иметь. А предложить крутым заграничным парням Курбану было что. Если верить словам Яропольцева, товара такого качества в наркобизнесе еще не было. Так почему бы не рискнуть? Гуров склонялся к тому, что Курбан рискнул. Именно поэтому ему было так важно как можно быстрее избавиться от Яропольцева. И не просто избавиться. Ему нужно было, чтобы его имя не всплыло нигде и ни при каких обстоятельствах. Стоит проколоться, и на карьере наркобарона с мировым именем можно ставить крест. Да что там карьера! В случае неудачи самому Курбану придет конец. Таких промахов в той среде, куда он нацелился, не прощают. Осознание того, насколько близок Курбан к осуществлению своих планов, заставляло Гурова торопиться. Пока не поздно, нужно остановить действие смертоносной машины. А улики и факты? Плевать! Об этом можно будет подумать позже, когда колесики системы закрутятся в нужном направлении. Парадокс заключался в том, что, для того чтобы колесики закрутились, нужны были факты. Убойные факты, а их-то как раз и не было. Готовя пути к отступлению, Яропольцев не позаботился о главном — он не оставил запасного экземпляра компрометирующих материалов. Невероятно, но факт. Сам Максим объяснял это тем состоянием, в котором находился с того момента, как узнал о болезни жены. Умение просчитывать партию на десять ходов вперед испарилось вместе с надеждой на спокойную, счастливую жизнь. Кроме канцелярского блокнотика, в котором он отмечал точки сбыта криминального товара, у него при себе ничего не было. Тем не менее Гуров не терял надежды. Он потратил больше часа на то, чтобы систематизировать эти материалы и переправить генералу Орлову вместе с разработанным планом действий. А план был таков: он, вместе с Крячко и Яропольцевым, добирается до Челябинска. Там устанавливает контакт с единственным возможным свидетелем, Рокотом. Получает от него информацию о системе поставок и подтверждение причастности Курбана к торговле наркотиками. А дальше в дело вступают официальные структуры. Есть, конечно, вероятность, что Курбан уже «позаботился» о Рокоте, но этого изменить Гуров никак не мог. Думать о том, что они будут делать, если узнают, что Рокот отошел в мир иной, ему не хотелось. Выслушав план напарника, Крячко отнесся к нему скептически. — Ничего не выйдет, Лева, — заявил он, как только тот закончил говорить. — Слишком уж хлипкие у нас позиции. Твой план похож на сценарий индийского фильма. Пойдем туда, не знаю куда, и возьмем то, не знаю что. С чего ты взял, что Рокот, будь он жив, станет с нами сотрудничать? И откуда у него может быть информация, подтверждающая курбановскую причастность ко всей этой байде? — Подтверждение должно быть, Стас. Рокот ведь должен был обезопасить себя. Хотя бы отчасти. Каким образом он может это сделать? Только владея неопровержимыми доказательствами того, что его бизнес стоит под Курбаном. В противном случае он бы давно кормил рыбу в водах Шершневского водохранилища, а не сорил деньгами, заработанными на наркотиках. — Думаешь, Курбана это остановило бы? — улыбнулся Крячко, но улыбка вышла невеселой. — Шантажировать Курбана — все равно что кормить крокодила с рук. — Да пойми ты, Стас, Рокот сейчас нужен Курбану. Ставки в игре слишком высоки, чтобы он решился свернуть деятельность на фармзаводе и начать все с нуля на новом месте. Ему позарез нужны большие поставки, если он хочет перейти в высшую лигу. А он хочет, я нутром чувствую, — убеждал друга Лев. — Иначе вся эта возня с паспортами и погонями за Яропольцевым теряет всякий смысл. — Хорошо, оставим это. Как ты собираешься заставить Рокота отдать свою страховку? — Об этом можете не беспокоиться, — вступил в разговор Яропольцев. — Рокот не захочет тянуть лямку за всю компанию. Для него тюремные законы не существуют. Воровская честь и все такое — это не про Рокота. Как только почувствует, что запахло жареным, он сдаст всех. — Я думаю точно так же, — согласился Гуров. — Если у тебя, Стас, есть другой план, я с радостью его выслушаю. Крячко поморщился и раздраженно бросил: — Ты прекрасно знаешь, что никакого плана у меня нет. — Тогда придется действовать по моему плану, — спокойно проговорил Лев. — Мы выезжаем в Челябинск. На сборы десять минут. Детали обговорим по дороге. Они находились в пути уже больше пятнадцати часов. В Челябинск будут въезжать под утро, как и планировал Гуров. Предутренние часы — самое благодатное время, чтобы проскочить курбановские посты, если таковые имеются. В это время реакции у человека, даже самого тренированного, становятся заторможенными. На это Лев и рассчитывал. Зная все въезды и выезды из города, Яропольцев подсказал, в каком месте лучше всего пересечь городскую границу. Ни тебе постов ДПС, ни любопытствующих горожан. С этим проблем быть не должно. Главные проблемы начнутся в самом городе. Как выцепить Рокота так, чтобы не попасть прямиком в лапы курбановских головорезов? В этом вопросе Гуров делал ставку исключительно на везение. Ну, и на знание привычек Рокота со стороны Яропольцева. За время долгого путешествия он успел собрать достаточно информации по этому вопросу. Снова и снова он задавал Максиму вопросы, касающиеся привычек бывшего приятеля, и теперь имел достаточно четкое представление, где любит бывать Рокот. Гуров понимал, что машину нужно сменить, авто с московскими номерами сразу привлечет к себе внимание. Об этом позаботился генерал Орлов. Он выслал координаты человека, выделенного в их распоряжение. Тот должен был позаботиться и о жилье, и о машине. Как только на горизонте показались первые городские застройки, Гуров приказал Крячко смотреть в оба и при малейшем подозрении на засаду бить во все колокола. Предостережение оказалось напрасным. До нужной улицы добрались без приключений. Лев посчитал это хорошим знаком. Свернув в тихий дворик, он заглушил мотор и набрал номер челябинского связного. Тот появился во дворе через минуту за рулем «Нивы» не первой свежести и, выйдя из машины, подошел к «Пежо». Гуров опустил стекло. — Здравия желаю, товарищ полковник! Капитан Саушкин, к вашим услугам, — вполголоса поздоровался капитан. — Вот ключи от дома. Ваш тот, что справа, под номером шесть. Близлежащие дома пустуют, так что с соседями проблем не будет. Машинами обменяемся здесь? — Что-то твоя колымага слишком уж неказиста, — выползая из «Пежо», проворчал Крячко, осматривая автомобиль капитана. — Помощнее ничего не нашлось? Есть вероятность, что нам придется удирать на этой развалюхе. — На этот счет можете не беспокоиться, — широко улыбнулся Саушкин. — В этой развалюхе, как вы ее назвали, лошадей побольше, чем в вашем «Пежо». — Так уж и больше? — усомнился Крячко. — Не сомневайтесь. Мощность движка почти как у спорткара. А что вид непрезентабельный, так это для маскировки. В глаза не бросается. — Что удалось узнать по поводу Александра Рокотова? — спросил Гуров, выходя из машины. — Александр Рокотов живет и здравствует, — отрапортовал капитан. — Продолжает заниматься коммерческой деятельностью при фармацевтическом заводе. — Отличная новость, приятель! — искренне обрадовался Крячко. — В данный момент отсыпается в своем доме после бурной ночной попойки, — продолжил капитан, проигнорировав реплику Крячко. — Со вчерашнего вечера за ним установлено круглосуточное наблюдение. — А вот от этого придется отказаться, — с сожалением проговорил Гуров. — Сам он, может, и не заметит слежки, но его друзья могут вычислить «наружку», и тогда за наше предприятие я не дам и ломаного гроша. — Они аккуратно, — заявил Саушкин. — Установлено, что Рокотова неотлучно сопровождают двое из группировки Курбана.