— Кто именно? — насторожился Лев. — Если это Гробарь и Зачетчик, то наша миссия усложняется. — Нет, не они. Те, что ходят за Рокотовым, шестерки попроще. — Уверен? — Так точно. — Нашу машину нужно спрятать как можно быстрее, — проговорил Гуров, решив, что узнал все, что нужно. — По поводу наблюдения подождем. Пусть приглядывают. К вечеру мне нужна информация о местонахождении Рокотова. Как только он уедет с работы, сразу докладывайте. Задача ясна? Капитан коротко кивнул. Обменявшись ключами, он поинтересовался, нужна ли его помощь. Гуров отказался, и Саушкин уехал. Все прошли в дом, а Лев, загнав машину во двор, вскоре присоединился к остальным. — Первый этап прошел гладко, — удовлетворенно заключил он. — Теперь все зависит от того, как быстро удастся выловить Рокота. — Ты уже придумал, как мы это сделаем? — без особой надежды спросил Крячко. — Да, друг мой, уже придумал, — несмотря на усталость и сложность положения, весело рассмеялся Лев. — Поделиться мыслями? — Валяй! — усаживаясь в кресло, разрешил Крячко. — Ты пойдешь на фармзавод. На разведку. — Чего? — вскинулся Крячко. — На фармзавод? Ты в своем уме? Может, сразу в дом Рокота? Облегчать задачу киллера, так уж по полной! — Не кипятись, Стас, — урезонил друга Гуров. — Тебе всего лишь нужно попытаться попасться Рокоту на глаза. Уверен, ты справишься с задачей. — И под каким предлогом я туда явлюсь? Воды для инъекций закупить? — Пойдешь устраиваться на работу. Ты у нас парень компанейский, быстро найдешь общий язык с сотрудниками завода. — А как я им свои документы предъявлю? Что по поводу московской прописки говорить буду? — сыпал вопросами Крячко. — Не переживай. До этого дело не дойдет. — С чего ты так в этом уверен? — Староват ты для них, Стас, только и всего. Тебя на первом же этапе завернут, но основание находиться на территории завода ты получишь. Отдел кадров коммерческого отдела расположен вне пределов пропускной системы, правильно? — обратился к Яропольцеву Гуров. — Да. Со стороны северных ворот есть отдельное помещение. Оно находится в том же здании, что и кабинет Рокота. Практически дверь в дверь, — подтвердил Максим. — Помню, — кивнул Лев, получивший эту информацию во время расспросов Яропольцева. — Поэтому и предлагаю такой план. Ты, Стас, придешь в отдел кадров, начнешь клянчить хоть какое-то место в их отделе. Тебе откажут. Ты будешь настаивать, шумно настаивать. Если повезет, Рокот вмешается. Если нет, придется пробиваться в его кабинет силой. Главное, чтобы он тебя запомнил. — И что дальше? — еще не понимая, к чему клонит Гуров, спросил Крячко. — А дальше ты уйдешь. С неохотой и с обещанием вернуться. До вечера твоя миссия будет окончена. Следующий этап плана будет зависеть от того, куда после работы направится Рокот. Я почти уверен, что в очередную забегаловку. Там ты к нему присоединишься. — Час от часу не легче, — вздохнул Станислав. — Предлагаешь мне так нарисоваться перед бандюками Курбана, чтобы не отмыть. — Пусть курбановские тебя не беспокоят. Сыграешь натурально, и Рокот вцепится в тебя, как пиявка в гладкую кожу. После того как он лишился единственного собутыльника в лице Яропольцева, он ухватится за любого, кто согласится его слушать и поддакивать. А ты согласишься. — Допустим, это сработает. Что нам это даст? — Преимущество, Стас, преимущество, — довольно проговорил Гуров и изложил последний этап инсценировки. Яропольцев, сидевший в отдалении, слушал внимательно все, что излагал полковник. Только после того, как тот закончил, он заговорил, решив внести свою лепту в составление плана: — Подгадать визит нужно так, чтобы к часу дня вас выперли из кабинета отдела кадров. В это время Рокот выйдет из своего, и вероятность столкнуться с ним якобы спонтанно возрастет. Я много раз слышал, как он хвастался тем, что, каким бы загруженным ни был рабочий день, ровно в час он отправляется в любимый ресторан. Война войной, а обед по расписанию. Это его излюбленное изречение. В ресторане к нему подкатывать смысла нет. В рабочее время он никогда не пьет. По крайней мере, раньше было так. Но вам ведь не это нужно, верно? Гуров одобрительно кивнул, соглашаясь с доводами Яропольцева. Крячко взглянул на часы: — До часу дня еще уйма времени. Придавлю-ка я на массу, если вы не против. В конце концов, на мне лежит ответственность за самую хрупкую часть плана. Гуров не возражал. Крячко перебрался в соседнюю комнату, где стояла широкая, вполне современная кровать. Подоткнув тощую подушку под голову, он тут же захрапел. Яропольцев последовал его примеру. Гуров остался у стола, пытаясь просчитать запасные варианты, если у Крячко не выгорит набиться в друзья к Рокоту. — Ну, ребятушки, доложу я вам, спектакль вышел отменный, — вваливаясь в дверь, выпалил Крячко. Два часа назад он отправился на задание и только что вернулся, сияя улыбкой. Довольство так и перло из него. — Без ложной скромности могу утверждать, что игра полковника Крячко тянет не меньше, чем на «Оскар». Не меньше! — Заходи, бахвал, — невольно заулыбался в ответ Гуров. — Докладывай, как прошла операция. — Как по маслу, Лева. Тебе в подробностях или только результат? — плюхаясь в кресло, спросил Крячко. Гуров не стал отвечать. За годы совместной службы он достаточно хорошо изучил Станислава, чтобы понимать: каким бы ни был ответ, Крячко все равно выложит все подробности. А тот и не ждал ответа. Потянувшись к бутылке с водой, отхлебнул добрый глоток прямо из горлышка и начал рассказывать. — Приехал я, значит, к фармзаводу. Отыскал северный вход. С этим проблем не возникло, как ты, Лева, и предполагал. Никакой охраны при входе там нет, заходи кто хочешь. Я и вошел. И прямиком в дверь с табличкой «Отдел кадров». Время было без семи минут час. У кадровиков обеденный перерыв начинается через семь минут. В кабинете две сопливые пигалицы. Я им: «Здрасте, люди добрые! Хочу к вам на работу поднаняться». А они: «Приходите после обеда!» Я: «Какой там после обеда! Мне работа позарез нужна. С прошлой работы три месяца назад сократили, жена пилит, житья не дает. Короче, нанимайте меня немедленно, и точка». Одна из кадровичек, та, что потверже, давай на меня наседать: «Освободите кабинет, мужчина, у нас обед». А я ей в ответ: «У меня законных семь минут в запасе. Не имеете права не принять». — «Не выйдете, вызову охрану», — разозлилась она. А я отвечаю: «Только посмейте, таких собак на вас натравлю, небесам тошно станет! И в прокуратуру напишу, и в общество охраны труда, и в местную газету. Ославлю вас, милочка, на всю страну». Вторая, видно, испугалась угроз и стала вежливо спрашивать, какая, мол, у вас специальность? «Я — специалист широкого профиля. Все умею, деточка, не сомневайся». «А по образованию вы кто? Определенная профессия у вас имеется?» Та, что охрану грозилась вызвать, на вторую недовольно зыркает, но молчит. А я соловьем заливаюсь. Я, говорю, и швец, и жнец, и на дуде игрец. Принимайте меня на работу, только оклад покруче выбирайте. Я за гроши батрачить не намерен. Тут первой надоело мою лабуду слушать, она на кнопочку нажала. Я как вскинусь: «Ах ты, кукла безголовая, произвол творишь?» Вторая пуще испугалась, к первой обращается: «Зачем кнопку нажала, неприятностей хочешь? У Александра Дмитриевича и так настроение день ото дня все хуже, так ты еще и усугубляешь». А та отвечает: «Ты что, не видишь, у мужика не все дома, пусть с ним Ян разбирается». Ян, о котором она упоминала, явился без трех час. Я хоть и был в запале, за временем следить не забывал. Ну, думаю, пару минут продержаться, и все в ажуре. Тут мне тоже повезло. Янчик этот хиляком оказался. Правда, при дубинке и электрошокере. Мужчина, говорит, убирайтесь вон, не то хуже будет. Я вроде как струхнул, к стенке прижался и давай орать: «Не подходи, урод, я ничего плохого не делал! Мне работа нужна». Он дубинкой помахивает, а в дело ее пускать не спешит. Сам, говорит, уйдешь или по почкам пройтись? Сам, говорю, сам. На часах без одной минуты час. Я в коридор бочком выполз. Гляжу, а из соседней двери мужик выходит. Я к нему: защитите, говорю, господин, от произвола. Он нахмурился и строго так спрашивает у подоспевшего охранника, в чем дело. Охранник ответил ему: «Александр Дмитриевич, псих объявился, девчатам из отдела кадров надоедает». Я понял, что передо мной Рокот, и, не будь дураком, выдал спокойным таким, трезвым тоном: «Врешь, бестолочь деревянная, я на работу устраиваться пришел». Охранник оскорбления не выдержал, замахнулся дубинкой, а я шасть за Рокота. Удар, что мне предназначался, аккурат по маковке начальнику пришелся. Что тут началось! Рокот орет, охранник в извинениях рассыпается, девчонки из отдела кадров кудахчут. Все, думаю, сворачивай цирк, Крячко, твоя работа завершена. Тихонечко к двери продвинулся и выскользнул наружу. — Крячко перевел дыхание и победоносно заключил: — Теперь Рокот меня надолго запомнит, не то что до вечера. — По-моему, вы переборщили, полковник, — осуждающе покачал головой Яропольцев. — После такого оскорбления Рокот вас в приятели точно не возьмет. — А вот тут ты не угадал, — возразил Гуров. — Лично мне кажется, Стас все верно рассчитал. Во-первых, у него теперь есть веские основания подкатить к нему в питейном заведении. Мол, извиниться хочу, неувязочка вышла с ударчиком. Во-вторых, есть повод предложить выпить мировую. Правильно рассчитав количество выпитого Рокотом, можно считать, что дело в шляпе. Обсудить мерзкий поступок охранника кроме как с очевидцем он по гордости ни с кем не решится, а высказаться наверняка захочется. При грамотном подходе наверняка клюнет. А дальше костери бестолковых сотрудников, позволивших себе распускать руки, когда начальство рядом. И клиент твой с потрохами. — А я про что? — обрадовался поддержке Крячко. — Наш Рокот, голову на отсечение даю, наш. — Вам виднее, — пожал плечами Максим и ретировался в дальний угол комнаты. До семи вечера Гуров и Крячко бездельничали. Смотрели телевизор, читали газеты, оставленные на подоконнике предусмотрительным капитаном Саушкиным. Один раз позвонил генерал справиться о состоянии дел. Разговаривал с ним Гуров. Он заверил генерала, что все под контролем, и спросил, как продвигаются дела у федералов, готовящих операцию в тех городах, что обозначил Яропольцев. Орлов ответил, что вышестоящие чины крепко ухватились за возможность прищучить Курбана и на все действия генерала дали однозначное добро. Подготовка шла полным ходом, и это не могло не порадовать Гурова. К семи часам пришло сообщение от капитана Саушкина. Рокот пустился в путешествие по питейным заведениям Челябинска. Один. — Отправляемся, парни, — сказал Лев. — Время пришло. Все трое уселись в «Ниву» и отправились к ресторану «Золотое руно», где в данный момент доходил до кондиции Рокот. Не успели они доехать туда, как пришло новое сообщение. Оставив машину у ресторана, Рокот вызвал такси и теперь мчался в другое заведение, отстоящее от города в некотором отдалении. По словам Саушкина, это уже был не просто ресторан, а некое подобие борделя. Здесь клиенту могли предоставить не только выпивку и закуску, но и плотские утехи, было бы желание. Гуров подозревал, что подобное желание у Рокота было. Им следовало поспешить. Вмешивать в свою операцию девиц легкого поведения полковник не планировал. До заведения под названием «Дом отдыха «Отрада» они добрались только к девяти. Парни Саушкина сообщили, что клиент уже там и авто с курбановскими соглядатаями припарковано там же на стоянке. К самому «дому отдыха» Гуров подъезжать не стал. Припарковав машину метрах в пятидесяти, он объявил о начале операции. — Стас, ты идешь внутрь и обрабатываешь Рокота, а мы с Максимом позаботимся о курбановских. Постарайся уложиться хотя бы в час, — напутствовал он Крячко. — Засекай время, Лева. Через сорок минут мы выйдем. К этому времени такси должно быть у крыльца, — ничуть не бахвалясь, заверил Крячко и покинул машину. К крыльцу заведения он приковылял «пьяной» походкой. Громко обратившись к охраннику при входе, поинтересовался, работают ли девочки. Тот бесстрастно взглянул на пьяного Крячко и молча открыл дверь. Попав внутрь, Стас осмотрелся. Обычный зал с обычными столиками вокруг танцевальной площадки. Слева — барная стойка для одиноких путников, справа — лестница, ведущая к номерам. Крячко повезло, Рокота он засек сразу. Тот сидел за столиком и в полном одиночестве поглощал содержимое бутылки. Тарелка с едой оставалась нетронутой. Компанию он еще не заказывал. Крячко приступил к своей роли. На нетвердых ногах он прошел к барной стойке и громким голосом потребовал водки. Бармен молниеносно выполнил заказ. Бросив на стойку деньги, Стас отхлебнул из стакана, обвел заведение взглядом и «внезапно» увидел Рокота. — Кого я вижу? Вот так встреча! — взревел он и двинулся к его столику. При этом умудрился дважды споткнуться и пролить половину содержимого стакана, прежде чем достиг цели. Пьяно шатаясь из стороны в сторону, Крячко остановился напротив Рокота и громко повторил: — Вот так встреча! Как голова, дружище? Уже не болит? Круто он тебя припечатал. Позволишь присоединиться? Рокот опасливо покосился по сторонам и понял, что на них начинают обращать внимание. Такого рода внимание было ему не по вкусу, поэтому пришлось ответить положительно. — Садись, чего уж, — буркнул он. — Вот спасибо, так спасибо, — продолжал шуметь Крячко. — Ты, значит, не из обидчивых? Правда, парень, неловко с этим охранником вышло. — Ерунда! Все уже прошло, — вполголоса ответил Рокот, надеясь, что это заставит мужчину снизить тон. Тот принял правила игры. Плюхнувшись на свободное место и приблизившись вплотную к Рокоту, Стас тихо, почти шепотом, произнес: — Поверь, парень, мне правда жаль, что так вышло. Вроде бы и не мой косяк, а какую-то долю вины я все-таки испытываю. — Ерунда! — повторил Рокот. — Забудь! — Нет, приятель, позволь с тобой не согласиться. Эти негодные охранники совсем от рук отбились. Надо бы сообщить об этом их начальнику. Уж он всыплет им по первое число, — настаивал Крячко. — Если бы я тогда не спешил, то непременно нашел начальника этого тупоголового охранника и доложил о его самоуправстве. — Его начальник — я, — спокойно ответил Рокот, проникаясь симпатией к этому непосредственному человеку, и вдруг пошутил: — Так что можешь начинать докладывать. — Это что же, он своего босса по башке огрел? — Крячко театрально выпучил глаза и, получив подтверждение от Рокота, крякнул: — Ну, дела! Слушай, парень, тогда двойное сорри! Уж этого я точно не хотел. После такого я просто обязан загладить свою вину единственным возможным способом. — Он поднял вверх руку, подзывая официанта. Тот подскочил к столику. — Бутылку коньяка. Самого дорогого, — вальяжно разваливаясь в кресле, потребовал Стас. Официант с сомнением оглядел его костюм и вежливо поинтересовался: — Кто будет расплачиваться? — Черт, я сейчас на мели, — выдал Крячко и невозмутимо посмотрел на Рокота: — Не откажешь в субсидии, приятель? Рокот на мгновение обалдел от такой наглости, потом, не выдержав, рассмеялся и, обратившись к официанту, подтвердил заказ: — Валяй, тащи лучший коньяк. — Вот спасибо, друг, — ничуть не смутившись, поблагодарил Крячко. — Я, видишь ли, некоторое время нахожусь в стадии поиска работы. Но это временно. Как только устроюсь, тут же отдам. Честно. — Ладно, проехали, — отмахнулся Рокот. — И у меня в жизни бывали пустые дни. — Вот-вот. С кем такого не бывает? Я ведь чего в той конторе делал? Работу искал. Я парень надежный, никаких проблем. А они заладили: приходи после обеда. Сразу видно, без понятия девки. Вот у меня девки так девки, с полуслова понимают, что тебе нужно. Вернулся официант, выставил на стол бутылку коньяка и дополнительный стакан. Не дожидаясь команды, Крячко свернул крышку, наполнил стаканы до краев и провозгласил тост: