Он выглянул из-за плеча Гурова и, удивленно воззрившись на седовласого старика, не удержался от очередной шутки: — Голова профессора Доуэля? Вот уж не думал когда-нибудь увидеть это воочию. Жизнь порой преподносит сюрпризы. — Вы что-то хотели нам рассказать? — не обращая на него внимания, обратился Лев к старику. — Смотря с кем имею честь вести беседу, — солидно произнес тот. — Полковник Гуров, — доставая удостоверение из нагрудного кармана, представился Лев. — Мы здесь по поводу недавнего убийства. — Знаю, знаю. Соседку с верхнего этажа убили. Жуткая история. Так вы по ее душу? — Скорее по душу ее дражайшего супруга, — вклинился в беседу Крячко. — А вы, значит, свидетель? С вас уже снимали показания? — Разве кому-то есть дело до россказней выжившего из ума старика? — с ноткой обиды в голосе заявил старик. — У правоохранительных органов есть дела поважнее. Надеюсь, вы окажетесь более дальновидными, чем этот остолоп Васька. — Кто такой Васька? — уточнил Крячко. — Это местный участковый, — пояснил за старика Гуров. — Так у вас имеются какие-то сведения о том, что произошло в квартире номер шесть? — Вы в квартирку-то сходите, а потом уж и ко мне. Так нам сподручнее беседу вести будет, — неожиданно выдал старик. — Как осмотр проведете, милости прошу на чашку чая, — и захлопнул дверь перед носом сыщиков. Крячко перевел взгляд с закрытой двери на Гурова и, подняв брови спросил: — И что это было? — Разберемся, — возобновляя движение, пообещал Гуров. Они поднялись на этаж выше и остановились возле опечатанной двери. — Готовься, полковник, сейчас начнется, — усмехнулся Лев, косясь на дверь напротив. — Что начнется? — переспросил Крячко. — Тебе предстоит знакомство с госпожой Перчихиной, а это похлеще лейкопластыря на волосатой ноге. — Тогда чего ты мешкаешь? Залетай внутрь, пока не началось, — поторопил Крячко. — С этим придется повременить, — остудил его пыл Гуров. — Не забывай, мы тут на законных основаниях, значит, и действовать должны сообразно. Ключи от квартиры у участкового. Кроме того, нам потребуются понятые. Ты ведь не хочешь, чтобы все, что мы обнаружим, признали незаконным? — Надо было заранее с участковым связаться, — подосадовал Станислав. — Теперь придется полчаса стену плечом подпирать, пока он объявится. — Думаешь, я этого не сделал? По идее, он должен быть на месте, — объявил Гуров. — Сейчас контрольный звонок сделаю. Возможно, он где-то поблизости. Будто услышав его слова, дверь перчихинской квартиры открылась, и на пороге появился человек в форме. Из-за его спины выглядывала любопытная физиономия Зойки. Сделав шаг навстречу Гурову, человек в форме, облегченно вздохнув, проговорил: — Добрый день, товарищи полковники. Я вас уже заждался. — Это что еще за чудо? — Крячко в упор разглядывал появившуюся пару. — А это, товарищ полковник, местный участковый. Лейтенант Губанов Василий Васильевич, собственной персоной. Прошу любить и жаловать, — хитро прищурившись, пояснил Лев. Он уже имел возможность познакомиться с участковым и теперь с неприкрытым удовольствием наблюдал за реакцией Стаса. Лейтенант вытянулся по стойке «смирно», ожидая окончания осмотра, а Крячко продолжал рассматривать его как заморскую диковинку. Высоченный брюнет. Губастый, лопоухий, с открытым, доверчивым взглядом, представший перед полковниками, никак не вязался с образом строгого представителя власти. Скорее он походил на деревенского пастуха. В лучшем случае на ученика тракториста. — Да, ситуация, — медленно протянул Станислав. — Если и остальные сотрудники местного отделения полиции под стать этому кадру, то тут явно без помощи со стороны не обойтись. Похоже, ты в очередной раз прав, Лева. Куда им убийство расследовать? Пусть и бытовуху. — А я про что вам толкую? — подныривая под руку лейтенанта, выскочила вперед Перчихина. — Не по зубам это дело нашим простакам. Если б какой гоп-стоп или кошелек в автобусе карманник подрезал, тогда еще была бы надежда. А то мокруха! Да с особой жестокостью и цинизмом. Говорю же, тут без МУРа не обойтись. — Час от часу не легче, — выдохнул Крячко, выслушав заявление Перчихиной. — Вы кто, гражданка, будете? Не из уголовной ли среды? Быть может, это по вашей наводке женщину закололи? Вы, случайно, не из криминального ли элемента будете? — Да как у вас язык поворачивается такое говорить! — Перчихина чуть не задохнулась от возмущения. — Я — криминальный элемент! Уши б мои этого не слышали! Да я, к вашему сведению, к самой элите столицы отношусь. Культурной профессии, между прочим. Вот хоть у Льва Иваныча спросите, я с его женой в одном театре служила. — Неужели? А по фене ботаете, как злостный рецидивист, — усмехнулся Крячко. — Не просветите нас, откуда у представительницы столичной элиты такие обширные познания в столь деликатной области? — А вы телевизор почаще включайте, — съязвила Зойка. — Глядишь, и у вас кое-какие познания образуются. Я, между прочим, ни одного сериала про полицию не пропускаю. В вашей сфере кое-что смыслю. — Хорошо, если так, — ничуть не обидевшись на выпад Перчихиной, проговорил Крячко. — Но для подтверждения ваших слов личность вашу мы по своим базам пробьем, не сомневайтесь. — Вы бы лучше мужа убитой в своих базах искали, — обиженно проговорила Зойка. — А то он гуляет на свободе, а вы тут лясы точите. — И то верно, — кивнул Гуров. — Давай-ка, лейтенант, за понятыми, а мы пока осмотримся на месте. Участковый вытащил из кармана ключи, передал их Гурову, а сам двинулся вверх по лестнице, бросив на ходу: — Я из восьмой квартиры с женщиной договорился. Она согласилась присутствовать при обыске. Сейчас приведу. Воздух в квартире был затхлый, будто несколько недель не проветривали. Не желая дышать через раз, Крячко первым делом подошел к окну в кухне и распахнул его настежь. Для этого ему пришлось снять с подоконника три цветочных горшка. Цветы были неказистые, но ухоженные. Не сговариваясь, Гуров и Крячко поделили территорию. Станислав принялся осматривать кухню, а Лев занялся комнатой. Работали молча, без лишних комментариев. В какой момент вернулся лейтенант с соседкой, ни тот, ни другой не заметили. Лейтенант скромно остановился в прихожей, придерживая там не в меру любопытную Перчихину. Спустя час оба полковника сошлись в ванной комнате. Быстро осмотрев помещение, они прошли на кухню, и Гуров предложил: — Обменяемся впечатлением? — Аккуратная хозяйка, ничего не скажешь, — высказался Крячко. — Ни пылинки, ни соринки. Мусорное ведро, и то пустое. — И в шкафах полный порядок, — согласился Лев. — Каждая вещь на своем месте. Неудивительно, что до нас тут ничего обнаружить не удалось. — Обратил внимание, что личные записи отсутствуют? — спросил Крячко. — И компьютера нет. Несовременная пара, — снова согласился Гуров. — Карманы пусты, корзина для грязного белья пуста. Зацепиться не за что. Может, мы что-то упускаем из виду? — Думаешь, у парочки имеется тайник? — спросил Крячко. — Не сомневаюсь. Не может быть, чтобы у семейной пары даже свадебных фотографий не сохранилось. Мужик мог избавиться от этого богатства, а вот женщина вряд ли. Для такого поступка нужны веские основания. — А для поддельных паспортов таких оснований не требуется? — хмыкнул Стас. — Не забывай, они тут на нелегальном положении жили. Возможно, там, откуда они прибыли, у них и альбом со свадебными фотками имеется, и другие памятные вещи. Только вот с собой они их взять не удосужились. — Или не успели, — задумчиво разглядывая стену напротив окна, медленно произнес Гуров. — На что ты так уставился? — проследив за его взглядом, поинтересовался Крячко. — Тебе не кажется, что побелка на этой стене несколько отличается от основного цвета? — кивком головы указал на стену за холодильником Лев. — Такое впечатление, что ее красили отдельно. — Брось, просто свет из окна по-другому ложится, — неуверенно сказал Крячко. — Проверим? — Гуров оторвался от стены и взялся за левый бок холодильника. — Помогай, Стас, нужно сдвинуть его в сторону. Крячко ухватился за другой бок. Общими усилиями холодильник был сдвинут в сторону. Осмотрев стену, Гуров обратил внимание на плинтус: — Похоже, я был прав. Плинтус краской замазан. Стену красили уже после того, как он был прибит. Хозяйка пыталась отмыть его, но недостаточно тщательно, разводы все равно остались. Он начал простукивать стену, ранее закрытую холодильником. В одном месте звук изменился. Под штукатуркой явно была пустая полость. Отыскав в ящике стола молоток для отбивания мяса, Лев несколько раз ударил по штукатурке в том месте, где менялся звук. Штукатурка с легкостью отлетела, и взору полковников предстал кусок фанеры. Она крепилась к стене двумя парами обычных пластиковых клипс, какие использовали для крепления электропроводки или другого бытового кабеля. Отогнув клипсы, он сдвинул фанеру. За ней оказалась ниша размером в два кирпича, а в ней лежала металлическая коробка с замком на правом боку. Подозвав понятых, Гуров извлек коробку и выложил ее на стол. — Вот вам и находка, — с благоговейным трепетом в голосе прошептала Перчихина. — Ох, Лев Иваныч, не зря я вас побеспокоила. — На этот раз я вынужден с вами согласиться, — ответил сыщик. — Осталось найти ключ. — Может, ломиком? — предложил нетерпеливый Крячко. — А то пока искать будем, ночь наступит. — Думаю, быстрее управимся, — возразил Гуров, подошел к цветочным горшкам, несколько секунд изучал их и, выбрав один, ухватился за стебель. Вырвав растение, высыпал влажную землю на стол. В образовавшейся кучке блеснул металл. — Говоришь, до ночи искать? — усмехнулся он, подхватывая двумя пальцами ключ. — Ловко! — восхищенно произнес участковый. — Учись, салага, — хмыкнул Крячко, не меньше лейтенанта впечатленный сообразительностью друга. — Тренируй чуйку, оперу без этого нельзя. Гуров тем временем вставил ключ в замочную скважину и осторожно повернул. С легким щелчком замок поддался. Открыв крышку, Лев заглянул внутрь и увидел пластиковый пакет. Развернув его, высыпал на стол содержимое. Два паспорта российского образца, связка ключей и аккуратная стопка денег. Раскрыв попеременно оба паспорта, он прочитал вслух: — Яропольцев Максим Игоревич. Яропольцева Ольга Николаевна. Место регистрации — город Челябинск. Уже кое-что. — Лейтенант, опись производить умеешь? — толкнул в бок застывшего участкового Крячко. Когда тот утвердительно кивнул, Стас быстрым движением пересчитал купюры и распорядился: — Составляй протокол изъятия. Указать все по пунктам. Два паспорта на имя Ольги и Максима Яропольцевых. Банкноты достоинством в пять тысяч рублей, в количестве сорока штук. Связка ключей в количестве трех штук, предположительно от дверных замков. Запомнил? Дашь понятым на подпись. Потом доставишь протокол в главк. А мы пока кое с кем побеседуем. Все понял, лейтенант? Бумага-то найдется? — Так точно, — козырнул участковый. — А денежки куда пойдут? — влезла Перчихина. — В фонд государства? — Разберемся, — сгребая паспорта и деньги обратно в пластиковый пакет, заявил Крячко. — Не переживайте, гражданка, деньги не пропадут. В МУРе им будет безопасно, как в швейцарском банке.