— Допустим, документы, деньги и вещи убийца не взял попросту в спешке. Совершил преступление, ужаснулся содеянного и помчался из дома куда глаза глядят, — начал Крячко. — Это можно допустить, — согласился Гуров. — А что ты скажешь насчет гробовой тишины в квартире убитой вместо громкого скандала на весь двор? — Мало ли? Может быть, между ними существовала давняя вражда. А тут прорвало. Мужик, может, и не скандалил со своей половиной. Просто взял и заколол. И сразу насмерть. С первого удара. А остальные — уже по инерции, из того же страха. А твой свидетель спросонья перепутал. Увидел убегающего убийцу, это я допускаю, а вторую фигуру додумало его воображение. Возраст шутку сыграл, а может, зрение. У тебя есть веские основания доверять словам свидетеля? — Есть, — все так же спокойно произнес Лев, — поскольку этим свидетелем является моя жена. Ни с памятью, ни со зрением у нее проблем нет. К тому же у Марии есть определенный опыт если не в расследовании криминальных ситуаций, то в распознавании их уж точно. Хочешь возразить? Крячко открыл было рот, но тут же его закрыл. Такого поворота событий он явно не ожидал. Орлов наблюдал за товарищами со стороны и только посмеивался. Ему всегда нравилось наблюдать, как эти двое противостоят друг другу, а потом берутся за дело и доводят его до логического конца. Слаженно и без лишних споров. — Есть еще одно обстоятельство, мешающее мне отнести это дело к разряду обычной бытовухи, — как ни в чем не бывало продолжил Гуров. — То, что женщина не проходит ни по одной базе данных, — это полбеды, а вот то, что и мужчина не числится даже на учете в военкомате, наводит на определенные размышления. Возраст его позволяет предположить, что уж воинскую повинность он должен был отбывать. А тут — пустота. Ни одного совпадения. — И что ты предлагаешь? — спросил наконец Орлов. — Я ничего не предлагаю. Хочу лишь попросить разрешения лично заняться этим делом. Хотя бы в нерабочее время. — Гоняться за женоубийцей? Вот здорово! Чем еще заняться полковнику МУРа, как не этим? — вскипел Крячко. — Послушай, Лева, тебе не кажется, что это уже перебор? — Напротив. Я считаю, что столь запутанное дело пускать на самотек никак нельзя. Самое большее, что сделают местные опера, это объявят в розыск мужа погибшей. И будут искать его до скончания века. А настоящие убийцы тем временем заметут все следы и останутся безнаказанными. Пойми ты, Стас, женщину убили. Жестоко и цинично. В собственной квартире. Искромсали тело, как использованный кусок картона. Обвинили ее мужа в том, что он, я уверен, не совершал. Это, по-твоему, нормально? С этим можно смириться? Нет, нет и еще раз нет! Категорически не согласен! Каждое слово Гуров подкреплял резким движением ладони, будто отсекая любые возражения. Крячко притих, а генерал-лейтенант Орлов вдруг заявил: — Я с Львом согласен. В настоящий момент у меня для вас особых дел нет, так почему бы вам не заняться этим убийством? К тому же в верхах снова пошла мода на сотрудничество ведомств. Вот и окажите помощь сопредельному ведомству. Внесите, так сказать, посильный вклад. — Понятно, — хмыкнул Крячко. — Мое мнение, как всегда, исключается из списка голосования. Что ж, не впервой. Я к этому привык. Командуй, спаситель мира, каков твой план действий? — А вот это вы можете обсудить и в своем кабинете, — поспешно проговорил Орлов. — У меня и без вашей канители дел по горло. Держите меня в курсе, этого будет достаточно. И не забывайте о текущих делах. На этом дискуссия была окончена. Гуров и Крячко покинули кабинет начальника и отправились к себе. Как только Лев закрыл дверь, Крячко начал высказывать товарищу: — Вот скажи мне, Лева, почему так получается, что каждый твой финт отражается на мне? Это что, карма такая? Или что похуже? — Чем ты недоволен, Стас? Посуди сам: если прав ты, то самое большее, что нас ждет, это три дня копания по архивам до тех пор, пока мы не выясним, откуда и когда заявилась в столицу эта парочка. Если же прав я и за убийством женщины стоит нечто большее, то нас ждет высокая награда в виде поощрения начальства за проявленную бдительность. В любом случае ты в выигрыше. — Знаю я твои выигрыши, — усмехнувшись, проговорил Стас. — Сначала все гладко да чисто, а потом успевай уворачиваться, чтобы голову не оттяпали. — Так ты будешь мне помогать? — устав от перебранки, спросил напрямую Гуров. — Сам знаешь, принуждать я не стану. — Буду, куда мне деваться? Не бросать же товарища в клетке с тиграми, — примирительным тоном произнес Станислав. — С чего начнем, гений сыска? — А начнем мы со стандартных процедур. В местном отделении полиции на этот счет особо не заморачивались, поэтому от них мало-мальски полезных сведений ждать не приходится. Нам же нужно выяснить все про мужчину и про его убитую жену. Я уже успел дать задание кое-кому из информационного отдела и из криминалистов нашего управления, надеюсь, результаты появятся с минуты на минуту. — Ты, как всегда, был уверен в результате беседы с Орловым? — восхищенно воскликнул Крячко. — Настолько уверен, что не постеснялся задействовать официальные источники? — Ни секунды не сомневался в исходе, — подтвердил Лев. — Чует мое сердце, нас еще не раз удивит это неказистое на первый взгляд преступление. Не успел он договорить, как в дверях появился капитан Жаворонков из информационного отдела: — Материалы по убийству готовы. Докладывать вам или сразу наверх? — Заходи, дорогой, ты всегда желанный гость в этом кабинете, — театрально произнес Крячко, бросаясь к дверям и хватая Жаворонкова под локоть. — Полковник Гуров и стульчик уже для тебя приготовил. Расскажи скромным следакам, что твой отдел нарыл на кровавого убийцу. — Стас, прекращай балаган! — приструнил товарища Гуров и повернулся к Жаворонкову: — Докладывать можете мне, генерал-лейтенант Орлов оставил это дело на наше попечение. Обо всех важных фактах я доложу ему сам. Жаворонков пробыл в кабинете Гурова не более десяти минут. Разложив распечатки с полученными сведениями и дав комментарии, он передал Гурову отчеты и от криминалистов, после чего откланялся. Дальше Гуров и Крячко разбирались с материалами самостоятельно. Как и предполагал Лев, оба паспорта, и на имя убитой женщины, и на имя ее пропавшего мужа, оказались искусной подделкой. Если бы не вмешательство Гурова, в местном отделе полиции на это никакого внимания не обратили бы. А так появилась дополнительная причина отбросить версию бытового убийства. Фальшивые документы объясняли тот факт, что на означенные в них фамилии никакой информации найти не удалось. Каким образом они прибыли в столицу, выяснить у Жаворонкова не вышло. Ни в базе Аэрофлота, ни в железнодорожных кассах пассажиры с такими данными не значились. Оставались автовокзалы и простой, но совершенно бесконтрольный способ перемещения на личном авто. Гуров предположил, что документами пара обзавелась уже в Москве. Только вот зачем это обычным лимитчикам? Этот вопрос предстояло выяснить вместе с рядом других, не менее насущных. С трудоустройством Жаворонков обещал еще поработать, хотя надежды на успех и не лелеял. Криминалисты, которым были переданы данные по убийству, тоже порадовать ничем не могли. На орудии убийства значились отпечатки пальцев самой убитой и еще одного человека, предположительно мужа. Идентичные отпечатки были найдены в большом количестве в квартире, в том числе и на индивидуальной зубной щетке, что давало возможность предположить принадлежность отпечатков именно мужу, а не какому-то третьему лицу. Вообще в квартире, кроме следов пальчиков семейной пары, больше ничьих обнаружено не было, даже квартирной хозяйки. Видимо, убитая была женщиной аккуратной и содержала дом в чистоте. — Да, негусто, — рассматривая отчеты из-за плеча товарища, прокомментировал Крячко. — Неважно. Нужно проехать на место преступления и осмотреться. Быть может, нам удастся найти то, чего не пожелали выявить местные опера, — проговорил Гуров. — Но сначала следует дать распоряжение, чтобы вся информация по этому делу стекалась в наш отдел. — Откуда она будет стекаться? — не понял Крячко. — От законопослушных граждан, желающих выполнить свой гражданский долг, — спокойно ответил Гуров. — На мужа убитой уже объявлена охота. Все столичные СМИ кишат объявлениями о розыске преступника. В местном райотделе телефон накалился от звонков. Конечно, как это всегда бывает в таких случаях, по большей части звонят полоумные либо просто любопытствующие, но ведь бывают и исключения. Пара приехала в Москву, где у них, судя по всему, не было ни родственников, ни друзей. На что они жили? Разумеется, они должны были работать, хотя бы один из них. И я склоняюсь к мысли, что это мужчина. Вряд ли он стал бы «светить» поддельный паспорт в кадровых отделах крупных предприятий, поэтому надежды на Жаворонкова тут мало, но вот в местах, где официальная регистрация работников не обязательна, «засветиться» он должен был. Вдруг кто-то из его новых коллег увидит сообщение, узнает парня и сообщит в полицию? На это и будем рассчитывать. На пространные пояснения Гурова полковнику Крячко возразить было нечего. Все логично, все грамотно. Ему оставалось лишь поддержать коллегу, что он и сделал. На место преступления было решено ехать на служебной машине. Пока Гуров общался со следователем отделения полиции, в ведении которого находилось место преступления, Крячко вызвал водителя служебной машины и дал распоряжение подготовиться на выезд. Спустя десять минут оба полковника сидели в салоне служебного седана, который еле-еле тащился по запруженной московской магистрали. Вот уже час как молодой человек покинул Смоленскую набережную и перебрался к новому наблюдательному посту. На этот раз он обосновался напротив торгового центра, расположенного в районе метро «Тульская». У главного входа гипермаркета царило оживление. Ежеминутно в двери входили и выходили толпы людей. Смешаться с разношерстной толпой человеку стандартной внешности труда не составляло, но молодой человек никак не мог решиться сделать первый шаг. А идти было нужно. Без документов, без денег, без сменной одежды он далеко не уедет. Он и с деньгами-то едва ли продвинется дальше Кольцевой, но так хоть мизерный шанс появлялся, а с пустыми карманами можно было идти и сразу сдаваться. Сдаваться парень не собирался. Не сейчас. Возможно, позже, после того как расквитается с обидчиками. После того как они заплатят сполна за все, что сотворили и с ним, и с другими невинными людьми. Как этого добиться, он понятия не имел. Чтобы составить план отмщения, надо успокоиться, сосредоточиться. А для этого требуется найти укромный уголок и немного переждать. На крыльце магазина появился знакомый охранник. Молодой человек знал, что он дежурит как раз в зоне камер хранения. Отлично! Лучшего момента для выполнения задуманного не подгадаешь. Сдвинув козырек кепки так, чтобы тень от него закрывала левую часть лица, парень двинулся вперед. Пройдя мимо охранника, нырнул в крутящийся барабан электрической двери и оказался в холле первого этажа. Дальше действовал без задержек. Десять шагов по прямой, свернуть налево, еще десять шагов, один пролет вниз, и вот они — стройные ряды камер хранения. Нащупав на груди тесьму с ключом, он ловко стянул ее с шеи, и ключ бесшумно вошел в замочную скважину крайней кабинки с ярко-красным номером в центре двери. Та распахнулась. В боксе камеры хранения лежала плотно набитая спортивная сумка. И тут его застопорило. Что делать с ее вещами? Ясно ведь, что ей они уже не понадобятся. Забрать с собой, а при случае избавиться? Или оставить здесь, в пустом боксе? Решение нужно было принимать быстро. Охранник вот-вот вернется, закончив перекур. Рисковать сейчас молодой человек не мог. Приняв решение, он одним движением расстегнул «молнию». В сумке лежали два черных пластиковых пакета. Один — ее, второй — его. Это она придумала разделить вещи так, чтобы было удобнее пользоваться. Заглянув в первый пакет, он выставил его к дальней стене кабинки. «Молния» метнулась обратно, скрывая остальное содержимое сумки. Перебросив ремень через плечо, молодой человек закрыл дверь бокса и двинулся в обратный путь. Где-то на полдороге к выходу он поравнялся с охранником. Тот даже взгляд не скосил на молодого человека. Мало ли их тут ошивается? Одни выходят, другие заходят. На всех пялиться — глаза просмотришь. Как только молодой человек оказался на крыльце, он тут же прибавил шаг и, отдалившись от торгового центра квартала на четыре, рискнул сесть в автобус. Спускаться в метро было опасно. Там кругом камеры видеонаблюдения и стражи порядка, охраняющие недра метрополитена, так что больше шансов попасться на глаза какому-нибудь чересчур рьяному служаке. Автобус шел в сторону Кольцевой. Что он будет делать после того, как доберется до конечной остановки, молодой человек не знал. Возможно, купит билет на пригородный поезд, а быть может, попытается поймать попутку, там видно будет. Главное, не «засветиться» сейчас. В его положении глупо загадывать наперед. Теперь счет идет даже не на дни, а на часы. Парень прошел в самый конец салона, устроился возле окна и сделал вид, что спит. Из-под прикрытых век он внимательно наблюдал за пассажирами. Вроде бы пока его никто не узнал, но расслабляться было рано. Для начала следует определиться с направлением. С одной стороны, мчаться напрямик в лапы этих головорезов не стоит. Лучше повременить с возвращением. Там его наверняка поджидают, так как это самое очевидное, что может сделать человек после происшедшего. С другой стороны, не хотелось бы увеличивать расстояние до конечной цели, двигаясь в противоположную сторону. Самый оптимальный вариант — двигаться прямым курсом, только выбирая населенные пункты средней и малой плотности. Где-то на полпути можно сделать исключение и остановиться в городе покрупнее. В Челнах либо в Казани. А там задержаться подольше, чтобы разработать план мести. Да, пожалуй, так будет удобнее всего. Добраться на городском транспорте до билетных касс пригородного назначения удалось без особых хлопот. Воодушевленный удачей, молодой человек осмелел и, практически не таясь, прошел к билетным кассам, намереваясь изучить расписание электричек. Вокруг него толклись люди, задевая локтями, дорожными сумками и чемоданами. Он старался не реагировать, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания. Покупать билет он не будет. Просто выберет подходящий маршрут, доберется до трассы и подсядет по пути. Большинство водителей не прочь подзаработать, подбирая пассажиров по дороге. Когда-то, в самом начале водительской карьеры, он и сам грешил этим. Дородная тетка, с ног до головы обвешанная всевозможными тюками, сумками и свертками, протискивалась ближе к кассе, сметая всех на своем пути. Ее продвижение сопровождалось недовольным ворчанием толпы, но ее это ничуть не смущало, скорее воодушевляло. Она бойко переругивалась с ворчунами, награждая их красочными эпитетами. — Куда прешь, малахольная? — не выдержав, громко выругался мужчина, стоявший слева от молодого человека. — Расписание товарных вагонов в противоположном конце зала. — Ой, кто это тут у нас такой остроумный? Ты, что ли, ушастенький? — разворачиваясь к мужчине всем корпусом, пропела дородная женщина. — Никак в зоопарке сегодня день открытых дверей? Граждане, вызовите укротителя, тут зайчик разбушевался! Уши у недовольного гражданина и впрямь впечатляли. Точно подмеченное сходство с отрядом зайцеобразных развеселило толпу, по которой тут же прошелся смешок. Мужчина, оскорбленный сравнением, обозвал женщину «жирной коровой» и поспешно ретировался. Она не преминула прокричать ему вдогонку ответное оскорбление: — Куда же ты, сердешный? Сезон охоты на зайцев еще не открыт, можешь гулять спокойно! — и, мгновенно потеряв интерес к перебранке, снова развернулась лицом к расписанию. Некоторое время она всматривалась в ряды названий населенных пунктов, представленных на табло с подсветкой. Устав держать на себе поклажу, женщина принялась срывать тюки с плеч и расставлять вокруг себя. Тяжеленный чемодан выскользнул из ее рук, опрокинулся и приземлился прямо на ноги молодого человека. От неожиданности он резко отпихнул его, и женщине это не понравилось. — Эй, блондинчик? Ты не на футбольном поле, а мой чемодан — не футбольный мяч, — взъярилась она. — Думаешь, если женщина одинокая, то ее защитить некому? Просчитался, дружок. Я и не таких обламывала. Парень наклонился, чтобы вернуть чемодан на место, но женщина расценила его жест по-своему и заголосила: — Ах, вон ты что задумал? Полиция! Тут вор! Чемодан у несчастной женщины тырит! — Вы неверно поняли. Я всего лишь хотел поставить его на место, — вполголоса произнес он, оглядываясь по сторонам. — Так я тебе и поверила, — продолжала голосить женщина. — Я вас, ворюг, за версту чую. Вон как глазами-то зыркаешь. Полицию высматриваешь? Будет тебе полиция, не сомневайся. Люди добрые, что ж это делается? Среди бела дня грабят! На них уже начали обращать внимание не только те, кто стоял у касс, но и в дальних частях зала. Молодой человек увидел, как какая-то женщина, указывая рукой в их направлении, что-то быстро говорила невесть откуда взявшемуся мужчине в камуфляжной форме с нашивкой охранника на груди. «Дело плохо, пора сматываться», — подумал он и начал медленно выбираться из толпы. Тем временем полицейский скрылся за дверью с надписью «Пункт охраны общественного порядка», видимо, отправился за подкреплением. Дородная женщина продолжала распаляться, попутно втягивая в скандал все новых пассажиров, благодаря чему молодому человеку удалось выскользнуть из поля ее зрения, и он поспешил к выходу, краем глаза успев заметить, как из комнаты охраны вышли трое, с дубинками и рациями наготове. Не оглядываясь, парень быстрым шагом прошел вдоль здания и скрылся за углом. Там перемахнул через низенький заборчик, огораживающий территорию автостанции, добежал до ближайших кустов и, под их прикрытием добравшись до жилых домов, бросился в первую попавшуюся подворотню. Промчался два квартала и, окончательно убедившись в отсутствии погони, присел на скамейку, пытаясь отдышаться. «Дела твои скверные, приятель, — мысленно сказал он сам себе. — Надо держаться подальше от людей. Любой незначительный инцидент может закончиться для тебя тюрьмой. Значит, придется выбираться автостопом. Никаких автобусов, никаких электричек. Только частные авто, и лучше бы грузовые. Там ребята не из болтливых, да и к правоохранительным органам не особо расположены». Молодой человек поднялся со скамьи, закинул сумку за спину, немного поразмыслив, определил направление и зашагал прочь из города. Глава 3 — Домишко у тебя не айс. Прямо скажем, до пятизвездного жилья не дотягивает, — протянул Крячко, выгружаясь из служебной машины. Подобную тираду Гуров выслушивал уже в тысячный раз. Это была излюбленная шутка полковника Крячко. Всякий раз, появляясь возле дома друга, он заводил одну и ту же шарманку, на что Гуров неизменно отвечал: — Можно подумать, ты живешь в пентхаусе отеля «Плаза», не меньше. — В пентхаусе, не в пентхаусе, а дом у меня посовременнее твоего будет, — продолжил шутку Крячко. — У вас здесь хоть электричество имеется? Или идея электрификации всей страны вас не коснулась? — Пойдем, деятель, время поджимает, — направляясь к первому подъезду, произнес Гуров. — А я что делаю? Таскаюсь за тобой, как верный Санчо Пансо за Дон Кихотом, штурмую ветряные мельницы. Будто у меня других забот нет. Три отчета моего внимания ожидают, а я бытовуху расследую. Вот скажи мне, друг мой ситный, неужели в местном отделении не нашлось никого, кто справился бы с этой задачей? Уверен, тут и участкового за глаза хватило бы. Разве нет? Гуров промолчал. Он поднялся на крыльцо и приглашающим жестом распахнул дверь. Не успели они подняться на два пролета, как в дверном проеме одной из квартир показалась голова седовласого старика. Лев остановился и вопросительно посмотрел на него. Крячко от неожиданности ткнулся в спину товарища и недовольно пробурчал: — Чего встал, привидение увидел? — Стыдно называть добропорядочного гражданина, желающего исполнить свой гражданский долг, привидением, молодой человек, — донеслось до Стаса.