Несмотря на глубокую ночь, в кабинете Гурова шли бурные дебаты. Полковник Крячко, яростно жестикулируя, вышагивал вдоль окна, пытаясь вразумить друга: — Послушай ты, дурья башка, ведь это же курбановские. Они шутить не будут. Влезешь, не только парня, а и нас погубишь. Гуров угрюмо смотрел в одну точку, не произнося ни слова. И так уже битый час Крячко горячился, выставлял новые и новые аргументы, а Гуров упорно молчал, не соглашаясь с ним, но и не возражая вслух. Спор возник спонтанно, ничто не предвещало серьезных разногласий в работе напарников. Уже и седовласый сосед-художник давным-давно был отправлен восвояси. И работы его переданы в информационный отдел на обработку к капитану Жаворонкову. И материалы на семейную чету Яропольцевых представлены и досконально изучены. Казалось бы, поработали на славу, можно и домой отчаливать. Да не тут-то было. Внезапно Гурову пришла в голову гениальная мысль, которой он поспешил поделиться с Крячко. А тот не придумал ничего умнее, как взять и согласиться на предложение Гурова. Так приятели заработали себе очередную бессонную ночь. Предложение Гурова состояло в том, чтобы связаться с Александром Вольновым, который являлся их общим другом и так же, как и Гуров с Крячко, служил в звании полковника. Только несколько в ином ведомстве, он был полковником ФСБ. Время от времени приятели обращались друг к другу за помощью, и если просьба не подразумевала под собой нарушения общих правил, то эту самую помощь они получали в кратчайшие сроки и без бюрократической волокиты. На этот раз никаких препонов к оказанию услуги полковник Вольнов в просьбе друзей не углядел. Пробить по базе данных ФСБ отпечатки пальцев предполагаемого убийцы являлось стандартной процедурой. Единственное, что выигрывал Гуров, обращаясь непосредственно к Вольнову, это временной фактор. Обратись он с официальным запросом, на выполнение обращения ушло бы не менее суток, а то и побольше, учитывая поздний час. А Вольнов выдал Гурову результаты спустя каких-то три часа. Как раз к этому времени пришел ответ по портретам незваных гостей, посетивших квартиру Яропольцевых в ночь убийства Ольги. Тут все и завертелось. Во-первых, Вольнову удалось найти данные на Максима Яропольцева в специальных базах ФСБ. Он оказался человеком непростым. В базе службы безопасности он был идентифицирован как бывший боец элитного отряда специального назначения, принимавший участие в десятках спецопераций под руководством федералов. В настоящий момент Яропольцев числился в отставке. Четыре года назад его комиссовали по ранению, несовместимому с несением воинской службы. Комиссовали подчистую, без возможности восстановления. И предпочли про Яропольцева забыть. Уволили в запас, и точка. Во-вторых, по полученным данным, после увольнения из армии и до приезда в Москву Максим Яропольцев проживал в славном городе Челябинске. Чем славился Челябинск, ни одному оперу по всей стране объяснять было не нужно. Челябинские криминальные группировки гремели по бывшему Союзу и сопредельным государствам, не нуждаясь в дополнительной рекламе. И это еще ничего, если бы не странное совпадение. Эскизы седовласого старика, обработанные специальной программой, выдали два имени: Геннадий Гробаренко по кличке Гробарь, и Захар Строев, прозванный в криминальной среде Зачетчиком. Оба входили в крупнейшую бандитскую группировку города Челябинска, руководил которой небезызвестный вор в законе Курбан. В родном городе Курбан чем только не занимался. От контрабанды алкоголя и табачной продукции до торговли оружием и живым товаром. Только вот поймать его было непросто. Точнее сказать, невозможно. Он подмял под себя весь криминалитет. Кроме того, он контролировал и высшие чины города. Без одобрения Курбана в Челябинске не происходило ничего. Ни законного, ни противозаконного. Для Челябинска Курбан и был законом. Вот из этого славного города супружеская пара по фамилии Яропольцевы и пожаловала в столицу. А спустя месяц после их прибытия в городе начали происходить определенные события, повлекшие за собой вмешательство сотрудников МУРа. Именно это обстоятельство заставляло кипятиться полковника Крячко. Любой здравомыслящий человек сразу понял бы: не их уровня это дело. Выяснили обстоятельства, передали разработку федералам, а сами умыли руки. Но это если брать во внимание здравомыслящих людей. Полковника Гурова к этой категории Стас не относил. Он понимал, что теперь Лев пойдет до конца, чем бы ему это ни грозило, оттого и торопился высказать свое мнение, пока не заговорил сам Гуров. Но тот все-таки заговорил. — Ситуация непростая. Непростая и опасная. Но я предлагаю для начала абстрагироваться от этого обстоятельства. Мы все еще находимся в Москве, в охраняемом помещении Московского уголовного розыска, под защитой закона и специально обученной охраны. На настоящий момент никакая опасность нам не грозит. Верно? Так вот. Я предлагаю воспользоваться выигрышным положением и выстроить последовательную цепочку событий, прежде чем начать действовать. — Как проницательно! — съязвил Крячко. — Это здорово, что судьба свела меня с таким провидцем, как полковник Гуров. Просто фантастическое везение. — Не язви, Стас, — осадил его Гуров. — Все, что от нас требуется на настоящий момент, это разложить по полочкам имеющиеся сведения. А имеем мы следующее: в столице убита женщина, ранее проживавшая в городе Челябинске. В день убийства во дворе дома, где она снимала квартиру вместе с мужем, были замечены некие личности, относящиеся к криминальным структурам все того же Челябинска. Какой вывод мы можем сделать из этого обстоятельства? Смерть женщины не случайна. Головорезы банды Курбана, контролирующего весь Челябинск, не стали бы «светиться» в столице, если бы не крайние обстоятельства. Значит, эти обстоятельства напрямую связаны с семейной парой Яропольцевых. Вряд ли Ольга перешла им дорогу. Скорее всего, она пострадала из-за мужа. Это он чем-то насолил банде. Так сильно насолил, что главарь счел нужным послать для их ликвидации своих людей. — С этим я согласен. Ты в очередной раз оказался прав, заподозрив в заведомо простом убийстве глубокую подоплеку. Только что нам с того? Допустим, Максим Яропольцев действительно перешел дорогу Курбану и его банде. Допустим, криминальный авторитет Курбан решил наказать беглецов. Допустим, Гробарь и Зачетчик явились в твой дом за душами Максима и Ольги. Что дальше? Мы не знаем ни того, ради чего они все это затеяли, ни того, являются ли Ольга и Максим невинными жертвами бандитов. Мы даже не знаем, удалось ли им поквитаться с самим Максимом. Кого мы будем искать и, главное, где? Ты можешь дать ответы на эти вопросы? — Это как раз не столь важно на данный момент, — возразил Гуров. — Виновны ли Яропольцевы в чем-то или нет, они нуждаются в защите. Максима, как ты верно подметил, пока еще не нашли. Ни живым, ни мертвым. А за смерть Ольги головорезы должны ответить при любом раскладе. Убийство, оно и в Африке убийство. — И как же мы собираемся привлечь к ответственности Гробаря и Зачетчика? Объявим и их в федеральный розыск? — Ты снова забегаешь вперед, — поморщился Лев. — Не это должно нас волновать. Подумай сам, главарь крупной криминальной группировки высылает своих шестерок разобраться с обычной парочкой. Почему? Что ему от них нужно? Не знаешь? То-то и оно. — А ты, я вижу, уже составил какую-то версию, — заметил Крячко, пыл которого начал постепенно угасать. — Есть кое-какие соображения. Желаешь послушать? — Валяй. Все равно спать в удобной постельке в собственном доме сегодня не светит ни тебе, ни мне, — махнул рукой Станислав. — Сдается мне, этот Яропольцев поймал Курбана на крючок. Думаю, он завладел такими сведениями, обнародовать которые Курбан позволить не может. Он собирается предотвратить утечку информации любыми способами. Я же собираюсь эту самую информацию получить. Группировка Курбана давно намозолила глаза не только челябинским правоохранительным органам. Само ее существование бросает пятно на всех сотрудников полиции. И мы с тобой, полковник Крячко, не исключение. Так вот, раз уж нам выпал шанс получить компромат на Курбана и его подручных, мы должны воспользоваться им во что бы то ни стало. — Да с чего ты решил, что у Яропольцева имеется на Курбана компромат? Почему не предположить, что парень попросту кинул на деньги либо Грабаря, либо Зачетчика? Те решили выколотить долг из Яропольцева. Взяли отпуск по основному месту работы, явились к нему на квартиру и начали свое черное дело с жены. Они рассчитывали на то, что она выдаст им местонахождение мужа. Но Ольга оказалась несговорчивой, за что и поплатилась. Тогда бандиты сделали логичный вывод: рано или поздно Максим вернется домой. Скорее всего, они устроили во дворе засаду, но упустили парня. А тот, почуяв, что пахнет жареным, дал деру. Вот и вся история. — Нет, Стас, тут все гораздо сложнее. Не спрашивай, с чего я так решил. Просто знаю, и все, — заканчивая спор, заявил Гуров. — Я собираюсь найти Яропольцева и побеседовать с ним. Пока я этого не сделаю, спокойно спать не смогу. Ты можешь отказаться от этого дела. Не думаю, что Орлов станет принуждать тебя. Подумай, время еще есть. До утра я все равно не смогу ничего предпринять. — Надеешься избавиться от меня? — грубовато, чтобы скрыть истинные чувства, проговорил Крячко. — Не выйдет. Раз уж мы оба ввязались в это дело, то я предпочитаю идти до конца. — Вот и отлично, — будничным голосом произнес Гуров и продолжил, будто только такого ответа и ждал: — Значит, так: с утра я отправлю запрос нашим коллегам в Челябинск, попрошу собрать материал на Яропольцева. Где проживал, кем работал, с кем общался. Потребую полного отчета по деятельности Максима. Потом попытаюсь найти армейские контакты Яропольцева. Возможно, после бегства из столицы он подастся к кому-то из них. Поимка Яропольцева в данный момент является приоритетной задачей. Завтра нам предстоит суматошный день, поэтому необходимо хоть немного отдохнуть. Как тебе такое предложение? — Я уж думал, ты никогда не предложишь, — хмыкнул Крячко. — Разойтись я всегда «за». Жаль, домой ехать поздно. Хотя покемарить в комнате отдыха тоже неплохо. Пойдем, товарищ полковник, «притопим на массу». Авось к утру головоломка соберется и без нашего вмешательства. — На твоем месте я не стал бы рассчитывать на это, — улыбнулся Гуров, поднимаясь со своего места и направляясь к дверям вслед за Крячко. — Как знать, — отшутился Станислав. — Случается и на моей улице праздник. Ты разве не замечал? Товарищи перебрасывались шутками всю дорогу, пока шли до комнаты отдыха. Когда она была всего лишь в паре метров от полковников, из-за угла вынырнул молоденький лейтенант. Он стажировался в дежурной части, набираясь навыка общения с просителями и потерпевшими. Увидев Гурова, лейтенант подбежал к нему и громко отрапортовал: — Товарищ полковник, капитан Хвесин велел доложить, что поступили важные сведения по расследуемому вами делу. — Не велел, а приказал, — поправил лейтенанта Крячко. — И что же это за сведения? — Не могу знать, — ответил лейтенант. — Капитан Хвесин приказал доложить только о самом факте. Все подробности вы можете узнать у него лично. — Плакал наш отдых, — вздыхая, проговорил Крячко. — Пойдем, полковник, выясним причину беспокойства капитана Хвесина. В дежурной части царила тишина. На радость капитану Хвесину, ночь проходила без особых происшествий. Если бы еще не звонки из райотдела, поступающие в дежурку по особому распоряжению полковника Гурова, то можно было бы считать дежурство на редкость удачным. Хотя и этого добра было не так уж много. Всего-то пара звонков, о которых следовало доложить незамедлительно. Как только в поле зрения капитана Хвесина показалась полковничья пара Гуров — Крячко, он вытянулся по стойке «смирно» и отрапортовал: — В дежурную часть поступило два сигнала. Первый — из шестого отдела, занимающегося расследованием убийства гражданки Яропольцевой. И второй — непосредственно к нам. С какого начать? — Давай с отдела, — сказал Гуров. — В шестое отделение позвонил мужчина. Назвался коллегой разыскиваемого мужчины. Все данные в докладе. Вот он, — протягивая листок, испещренный мелким почерком, сообщил Хвесин. — А что второй сигнал? — поинтересовался Крячко. — Этот звонок поступил несколько минут назад. Охранник гипермаркета, расположенного в районе станции метро «Тульская», Дьяченко Владимир, узнал нашего подозреваемого. Хочет сделать заявление. — Так чего ж не сделает? — недовольно проворчал Станислав. — У него смена заканчивается только в восемь утра. Начальство строгое, с рабочего места не отпускает, а охранник переживает, как бы поздно не было, — пояснил капитан. — Машина свободная есть? — спросил Гуров и, получив утвердительный ответ, приказал: — Готовьте на выезд. Прокатимся. — Все как всегда, — вздохнул Крячко. — Если гора не идет к Магомету, значит, Магомет не такой уж важный чин, верно, Лева? — Не ворчи, Стас. Быть может, эта поездка станет знаковой в нашем расследовании, — осадил его Гуров. — Ради этого стоит прокатиться по ночной Москве. — Машина будет готова через пять минут, — переговорив с водителем, доложил капитан Хвесин. — Отлично! Пусть ждет, — кивнул Лев и повернулся к Крячко: — Пойдем, полковник, свяжемся с коллегой Яропольцева. Тут телефон указан. Возможно, придется прокатиться сразу в два места. Коллегой Яропольцева оказался обычный работяга с Павелецкой товарной станции. Сам Яропольцев подвизался здесь где-то около месяца, числился в так называемых подменных грузчиках. Официально ни в отделе кадров, ни в иных подразделениях железной дороги сотрудники, подобные ему, не фиксировались. Грубо говоря, Максим Яропольцев всего лишь шабашил. Погрузил, разгрузил, получил наличку и отчалил. Никаких обязательств, никаких договоренностей. С товарищами по работе особых отношений не завел. Пить не пил, угощать и подавно. Держался особняком. Про прошлое место работы не упоминал. О каких-то бытовых сложностях не рассказывал. «Здрасте — до свидания», и все общение. В процессе разговора с коллегой Яропольцева Гуров пришел к выводу, что мчаться на вокзал ради того, чтобы получить те же самые ответы от других грузчиков, смысла не имеет. Раз уж Яропольцев решил не заводить приятелей на новом месте работы, значит, и ему, Гурову, там ничего не светит. Вместо того чтобы тратить время на пустые разговоры с грузчиками, Гуров и Крячко отправились в гипермаркет, где обратились к начальнику охраны, объяснив цель своего визита. Тот вызвал Владимира Дьяченко, заранее предупредив, что будет лично присутствовать во время беседы. Гуров не возражал, и через несколько минут явился Дьяченко. Вот тут им явно повезло. Мужчина средних лет оказался не только словоохотливым, но и весьма наблюдательным. Позвонить в главк его заставил ролик, который время от времени крутили по местному каналу. В той части маркета, где дежурил Дьяченко, телевизионных экранов установлено не было, поэтому звонок поступил с опозданием. Дежурство охранника начиналось с восьми вечера и продолжалось до восьми утра. В этот промежуток времени он имел право на два получасовых перерыва. Ближе к двенадцати ночи Дьяченко этим правом воспользовался и решил побаловать себя кусочком пиццы. Он поднялся на последний этаж, заказал порцию итальянской лепешки с курицей и грибами и уселся за крайний столик, дабы насладиться кулинарным шедевром. Тут-то и увидел фото преступника, разыскиваемого столичными властями. Он узнал его сразу. Яропольцев оказался постоянным клиентом маркета и все время пользовался камерами хранения, расположенными в полуподвальном помещении. Просмотрев записи с камер наблюдения, Гуров и Крячко получили подтверждение слов охранника. Мало того, они нашли запись, на которой Яропольцев был запечатлен уже после совершения убийства. И если на предыдущих записях он вел себя совершенно свободно, то на последней явно пытался скрыть лицо. Гуров попросил прокрутить последнюю запись повторно. На пленке было видно, как Яропольцев подходит к крайнему боксу камер хранения. Вот достает ключ, открывает замок. Вдруг замешкался. О чем-то размышляет или не находит того, что должно быть в боксе? Теперь выкладывает что-то из сумки и поспешно удаляется. — Мне нужны записи с наружных камер слежения, — распорядился Гуров, через плечо бросая взгляд на начальника охраны. — И еще необходимо проверить содержимое того бокса, которым пользовался Яропольцев. — Может, лучше минеров вызвать? — обеспокоенно произнес начальник охраны. — Кто знает, какой «подарочек» оставил нам странный посетитель? — Действительно, Лева, давай предоставим действовать профессионалам, — поддержал его Крячко. — Вдруг в боксе взрывчатка, которая настроена на движение? Дернешь дверку, и пол сразу снесешь. — Не думаю, что в этом есть хоть какая-то необходимость, — отмахнулся Гуров. — Скорее всего, в боксе лежат личные вещи убитой. — С чего ты взял? — Сам подумай: мужчина посещает гипермаркет дважды в неделю. Всякий раз приходит с одной и той же сумкой, уходит с ней же. Укладывает ее в одну и ту же ячейку. Всегда. Совпадение? Не думаю. Несомненно, ключ от этого бокса он уносил с собой. Идем дальше. В день смерти жены он приходит с пустыми руками, а уходит с сумкой. Что и требовалось доказать. — Я не совсем понимаю, каким образом это связано с предположением, что в боксе не может быть взрывного устройства? — не удержался от вопроса начальник охраны. — Да все же элементарно, — пояснил Гуров. — В Москву Яропольцев приехал в надежде спрятаться ото всех. Затеряться в толпе. На случай, если придется бежать и отсюда, он подготовил минимум вещей, необходимых на первое время. Где удобнее хранить эти вещи? Конечно, на нейтральной территории. Камеры хранения торгового центра, работающего в двадцатичетырехчасовом режиме, идеальное место. Чтобы быть уверенным в том, что сумку не обнаружили, Яропольцев систематически проверял ее. Стал бы он таскаться сюда, будь в сумке взрывное устройство? Естественно, нет. — Допустим, — согласился Крячко. — Но почему ты решил, что в боксе он оставил вещи жены? — Может быть, достаточно вопросов? Не легче ли пойти и убедиться? — не выдержал Гуров и, развернувшись к начальнику охраны, спросил: — Найдется у вас универсальный ключ, отпирающий все замки камер хранения? — Разумеется, — кивнул тот. — На случай утери, поломки и прочих форс-мажорных обстоятельств мы держим универсальный ключ. — Тогда вперед! — скомандовал Лев. — А вы, товарищ Дьяченко, попытайтесь отыскать нашего беглеца на записях с наружных камер. Возможно, нам повезет, и он взял такси. Правда, я на его месте этого делать не стал бы. Дьяченко остался в операторской, чтобы с помощью диспетчера просмотреть записи с главного входа, а начальник охраны повел полковников вниз, к камерам хранения. Возле бокса под номером двести тридцать шесть процессия остановилась. Начальник охраны вложил в руку Гурова ключ и на всякий случай отошел на несколько шагов назад. — Знай генерал Орлов, что ты собираешься сделать, он бы тебя за самовольство по головке не погладил, — тихо проворчал Крячко. — Хочешь поставить его в известность? — усмехнулся Гуров. — Ни в коем случае! Погибать, так с музыкой. Открывай, Лева! Как говорится, двум смертям не бывать, а одной не миновать. Гуров открыл дверцу. Возле дальней стены стоял пластиковый пакет. Он потянул его на себя, не вынимая из бокса, приоткрыл, потом перевернул и высыпал содержимое пакета. Это действительно были женские вещи: куртка-ветровка, спортивный костюм, смена нижнего белья, расческа, кое-какие средства гигиены. Больше в пакете ничего не было. — Предчувствия его не обманули, — пропел Крячко известную фразу из детского мультфильма. — Ох, и везучий же ты, Лева! — Везение тут ни при чем. Простая логика, — возразил Гуров. — Забирай вещички, Стас, отдадим экспертам. Возможно, они еще смогут сослужить нам службу. — Это вряд ли, — хмыкнул Крячко, но просьбу выполнил, после чего компания вернулась в операторскую.