Хммм… скоро я увижу его друзей? — Хочешь откусить? — Он протянул хот-дог. — Спасибо, нет. Солнце садилось. Вечер был потрясающий. Минут через пятнадцать мы остановились в переулке, и я мигом поняла, кто его друзья. Раш захватил пакет с хот-догами для нескольких бездомных, собравшихся здесь с вещами, которые они хранили в черных мусорных пакетах. — Привет, ребята. Один из них узнал моего спутника. — Раш, привет, дружище. Как ты? — Что хорошего? — спросил Раш, передавая ему весь пакет. — Ничего… знаешь… все как обычно. — Думаю, может, заморишь червячка? — Помираю с голоду. Спасибо, — сказал мужчина. — Кто твоя хорошенькая подружка? — Это Джиа. — Привет! — Я помахала рукой. Раш залез в бумажник и протянул своему приятелю стодолларовую купюру. — Обещай, что не потратишь на выпивку. — Ты же знаешь. Обещаю. Раш поднес к глазам два пальца, потом перевел их на этого парня. — Слежу за тобой, Томми. Береги себя, ладно? — Это по-настоящему здорово, — прошептала я на обратном пути. Подождав, пока мы не отошли на достаточное расстояние, чтобы нас не услышали, он сказал: — Давным-давно я решил, что лучший способ смыть отвращение, которое я чувствую к жадности своей семьи, это благотворительность. Каждый раз, когда приезжаю на обязательную встречу в город, стараюсь помочь кому-нибудь. Так полегче становится. — Это же очень здорово! — Да нет. У меня есть средства. Даже не почувствую убытка. Было бы здорово, если бы я принес какую-то жертву. А тут не похоже, чтобы я отдал последнюю рубашку. — Вот и не согласна. Намерение имеет значение, не важно, сколько у тебя денег. Ты хороший парень, Раш. И ты бы отдал последнюю рубашку, если бы потребовалось. Я недолго тебя знаю, но не сомневаюсь, что именно так ты бы и поступил. Уши у моего собеседника начали краснеть. Кажется, Раша смущают комплименты в его адрес. Он на мгновение остановился. — Ты хочешь куда-нибудь зайти, прежде чем вернемся? Почувствовав усталость, я обратилась к своему спутнику: — Думаю, пора домой. Нужно сегодня вечером заняться книгой. Не успели мы тронуться в путь, как Раш вдруг спросил: — Как продвигается? В смысле книга? — Если честно… не могу кончить. — Я вздохнула. Уголок его рта дрогнул, Раш заметно напрягся. — Что с тобой? — Ты сказала «кончить». На мгновение потерял способность мыслить. — Совсем забыла, что должна быть осторожна со словами в твоем присутствии. — Я подмигнула. — Если серьезно, — произнес он, — почему, как думаешь, тебе сложно сосредоточиться? — Не могу перестать сомневаться в себе. Обдумываю каждое слово и бесконечно стираю написанное. Это ужасно. — Почему бы тебе не попытаться писать так, будто никто никогда это не прочтет? — Раш потёр подбородок. — Просто пошли все к черту и перестань обдумывать то, что выходит из-под пера. Держу пари, что, прочитав через некоторое время написанное, убедишься, что все не так уж плохо. Иметь что-то на бумаге лучше, чем ничего. — Итак, представить, что никто никогда не увидит написанное… — произнесла я, обдумав его совет. — Ну да. Перестать думать слишком много… просто продолжать… идти вперед. Отложи беспокойство на потом. Записывай первое, что придет в голову, и доверяй инстинкту. Пожалуй, ты самый строгий судья по отношению к себе, чем кто бы то ни было. — Раш подтолкнул меня плечом. — В конце концов, кого волнует, что подумают люди? Пиши, что тебе нравится. Клянусь, что в итоге и остальным понравится. — Попробую применить этот подход, — кивнув, согласилась я. Прокрутив в голове слова Раша, я заметила: — Однако довольно забавно слышать подобный совет от тебя, не находишь? — Что тут забавного? — «Кого волнует, что подумают люди?» И это говорит парень, который боится встречаться с подчиненной от страха перед тем, что о нем подумают? Слегка разозлившись, он замедлил шаги. — Дело не в том, что подумают люди, а в принципе. Собственник не может встречаться с подчиненной. Это неэтично. К тому же эта фигня может привести к судебному процессу, а такая головная боль, черт подери, мне совсем не нужна. — А спать со мной в одной постели нормально? Мой вопрос разозлил его еще больше. — Нет, ненормально. Это была ошибка. И тут вопрос, который все время вертелся на кончике языка, сам собой соскочил с него: — Что, если я найду другую работу? Это поменяет положение вещей? Казалось, он не знал, как ответить. Собравшись с духом, я ждала, ведь его реакция могла изменить ход игры, раз и навсегда обнаружить его истинные чувства. Раш полез в карман за сигаретой. Похоже, он делал сознательные усилия, чтобы не закурить, пока я не довела его до этого. — Мне нравится проводить с тобой время. Но я неподходящий парень для тебя, Джиа. — Пока Раш произносил эти слова, в его взгляде читалась неподдельная боль. — Так значит, тот факт, что ты мой босс, роли не играет? Это ненастоящая причина, почему мы не встречаемся? — Это не единственная проблема, да… но причина во мне, не в тебе. — Причина во мне, не в тебе… — Я закатила глаза, — как оригинально! Пожалуй, включу это в свою дурацкую книгу. Похоже, мой маленький допрос разозлил Раша больше, чем я предполагала, потому что весь оставшийся до гаража путь он хранил молчание. Раш не нарушил его, и когда мы сели в машину, и когда выехали на трассу, зато продолжал бесконечно пускать клубы дыма. Я уже кляла себя за то, что затронула тему наших отношений. Раш ясно обозначил свои намерения, и мне следовало принять их. Правда, я все же не могла принять до конца тот факт, что он не хочет большего. Не была в состоянии полностью в это поверить. Ведь этого парня очевидно тянуло ко мне, он опекал меня. Раш опасался чего-то? Или просто не был заинтересован в отношениях? По сути, это не имело значения. Как только он затянул старое «дело не в тебе, а во мне», все было кончено. Выносить молчание дальше стало не под силу, поэтому я прервала его: — Ты обещал на обратном пути поиграть в к счастью/к несчастью. — Да? Ну… сейчас не в настроении. — О’кей… — Я проигнорировала его слова. — К счастью, один из нас не может злиться долго и знает, как растопить лед. Раш искоса посмотрел на меня и удивил, начав подыгрывать: — К несчастью, Джиа решила растопить лед, напомнив об этой дурацкой игре.