– Ал… Слёзы медленно катились из глаз, и она даже не пыталась их смахнуть. Сердце колотилось с такой скоростью, что казалось, ещё чуть-чуть, и проломит грудную клетку. Они даже не смогли нормально попрощаться. А теперь… может быть, уже никогда… – Нет! Нет-нет! Не смей! – Жизель в ярости стукнула кулаками по кровати. – Не смей думать об этом! Всё будет хорошо. Их найдут. Ну не могут пять самолётов просто пропасть. * * * – Ну всё, теперь Блэйк может выдохнуть, – в радиоэфире зазвучал бодрый голос Калеба Брукса, одного из пяти пилотов истребителей ВВС США, направляющихся через Атлантику домой в родной город Монтгомери после тяжёлой двухнедельной командировки. – Мы наконец-то заправились, да и до дома уже рукой подать. – Посмотрел бы я, каким бы ты был спокойным, если бы это у тебя были сухие баки, – огрызнулся Блэйк Эткинс. – Ладно вам, ребята, – Дастин Вуд, летающий в их команде всего полтора года, каждый раз пытался успокоить или разнять этих двоих, вечно подначивающих друг друга парней, которые, несмотря на все стычки, были лучшими друзьями. – Ещё пара часов, и мы наконец-то будем дома. – О да… – мечтательно протянул Рэй Морган. – Жду не дождусь, когда наконец увижу Трейси. – Кто о чём, а Рэю лишь бы позажиматься с женой, – засмеялся Алекс, хотя надо признать, он и сам всю последнюю неделю думал о том, что сделает с Жизель, как только она окажется в его квартире. – Спасибо и на том, что он не делится с нами подробностями. Алекс нахмурился. В радиоэфире была тишина, хотя он был уверен, что услышит одобрительные возгласы сослуживцев. Через секунду потух его радар. – Какого хрена… Капитан проверил системы, но всё остальное было в норме. Он оглянулся на своих товарищей, летевших с двух сторон от него, и понял, что у них происходит то же самое. Все четверо обеспокоенно озирались. Алекс напрягся: – Этого ещё не хватало. Он жестами показал ближайшим к нему Блэйку и Дастину следить в оба, ожидая чего угодно. Несколько минут ничего не происходило. Они летели в полной тишине, нервно всматриваясь в безоблачное небо и синий океан под ними. Радар так и не ожил, и Алекс чувствовал себя абсолютно не комфортно. Они даже не узнают, если кто-то возьмёт их под прицел. Капитан ожидал внезапной атаки в любую секунду. Стоило ему только подумать об этом, как прямо над ним пронеслась выпущенная сзади ракета. Алекс чертыхнулся, прекрасно понимая, что пока это было только предупреждение. Если бы их планировали сбить, то давно уже сделали бы это. А ещё через минуту их окружило три истребителя без каких-либо опознавательных знаков, один из которых поравнялся с Алексом, летящим чуть впереди остальных, становясь слева от него и чуть выше, и покачал крылом из стороны в сторону. Его бортовые огни мигали в хаотичном порядке. Брови Алекса взметнулись вверх. Такой сигнал означал, что их перехватили. Он посмотрел сначала на Блэйка, а потом на Дастина. Ему нужно было знать, что они с ним. Оба парня покачали головой из стороны в сторону, отвечая на незаданный вслух вопрос. Они не согласны быть захваченными. И Алекс тоже был не согласен. «Значит, будем действовать», – подумал он, и, как главный в их группе, подал руками знаки, понятные только им одним. Эту систему они придумали для себя, когда только начали работать вместе, и спустя несколько лет довели до автоматизма. Пока Блэйк и Дастин передавали сообщение другим двум пилотам, летящий перед Алексом истребитель повторил свой манёвр, отворачивая чуть в сторону и настаивая на том, чтобы группа летела за ним. Но ни один из них не сменил свой курс. Оглянувшись по сторонам, капитан увидел, что все четверо его пилотов собрались и готовы начать в любой момент. Крепче перехватив ручку управления, Алекс выбросил несколько тепловых ловушек, что и послужило для остальных сигналом к началу. Все пятеро резко разошлись в воздухе в разных направлениях, разбивая строй и пытаясь окружить трёх противников. То, что происходило далее, ничем как мешаниной назвать было нельзя. Они умудрились практически сразу вывести из строя одного из трёх вражеских самолётов, но без рации было очень сложно скоординировать свои действия, даже несмотря на многолетний опыт работы вместе. Закручивая самолёт в очередном манёвре, Алекс громко выругался, когда одна из ракет проскочила в каких-то сантиметрах от его правого борта. – Твою мать, Райт. Это было близко, до жопы близко. Но их бой не длился долго. Противник был не такой опытный, как хотел казаться, хотя всё равно оставалось загадкой, кто это был, и что это за новый подавитель связи, который смог заглушить их радиолокационную систему. Они отбились быстрее, чем ожидали, хотя и с многочисленными повреждениями с их стороны. Но всё могло быть и хуже. Всё всегда может быть хуже. Ни радио, ни РЛС так и не заработали. Посовещавшись знаками, они единогласно решили, направляться прямиком домой, не садясь во Флориде, чтобы не создавать опасных прецедентов. Да и мыс Канаверал, где базировалось флоридское крыло ВВС, находился в стороне от маршрута их следования, а без навигации они рисковали и вовсе его не найти. По ориентировочным расчётам без ещё одной планируемой дозаправки в воздухе, которую теперь, без связи, не представлялось возможным осуществить, топлива им должно было хватить ровно до базы, с учётом перехода в режим экономии, при котором пришлось уменьшить скорость практически до минимума. Им предстояли долгие часы полёта в тишине. Все пятеро лётчиков, и так вымотанные двухнедельной командировкой, перелётом через Атлантику и недавним нападением, находились в постоянном напряжении, ожидая повторной атаки. К тому же им пришлось вспомнить, как ориентироваться в пространстве без приборов, исходя из расположения солнца в определённый момент времени. Они знали, только примерно в какую сторону должны двигаться, и у каждого в голове было только одно единственное желание, добраться до суши до того, как солнце окончательно сядет. А там уже ни один десяток раз совершавшие ночные вылеты и знавшие родной штат Алабама как свои пять пальцев пилоты смогут без проблем найти свою базу, снизившись и ориентируясь по огням городов. * * * Жизель не пошла ни на обед, ни на ужин, просидев несколько часов в своей комнате. Слёзы сменялись злостью, и тогда она начинала выхаживать по комнате из угла в угол, расшвыривая ногами всё, что попадалось на её пути. Несколько раз к ней забегал Кори, но только лишь для того, чтобы сообщить, что новостей всё ещё нет. За несколько часов до отбоя ей всё-таки удалось более-менее взять себя в руки, успокаивая дыхание и замедляя сердцебиение. И она вышла в общую комнату отдыха, понимая, что больше не может находиться одна. Здесь сидел практически весь курс. Никто не покинул расположение, хотя обычно все уходили в увольнение именно в субботу, предпочитая воскресенье оставлять на подготовку к учебной неделе. Кто-то из ребят смотрел телевизор, кто-то тихо переговаривался между собой. Но все лица, как одно, были напряжены и сосредоточены. Жизель присела на подлокотник кресла, в котором сидел Кори, и вполуха слушала его обсуждение с другими ребятами возможных вариантов произошедшего. И всё больше проваливалась в коматозное состояние. Внезапно вечернюю тишину разорвал свист турбин истребителя. Потом ещё один и ещё. Все курсанты резко подняли головы вверх, как будто пытаясь увидеть через потолок, что происходит в небе. – Пять… – Жизель мысленно считала резкие звуки. – Кори, это, видимо, они, – она схватила друга за запястье, вскакивая на ноги. – Но… почему так низко? Посадочная полоса далеко отсюда… Все, кто был в комнате, тут же поспешили к выходу, стремясь побыстрее выйти на улицу и узнать, что происходит. – Видимо, с ними что-то не так, – ответил ей Кори. – Они не имеют права летать над жилыми корпусами. Курсанты гурьбой бежали к лётному полю, где уже собирались экстренные службы и старшие офицеры. Вся база горела огнями. Жизель ещё никогда не видела, чтобы использовалась абсолютно вся иллюминация, имеющаяся на территории. Пять истребителей с выпущенными шасси снова пронеслись над ними на предельно низкой высоте. – Слишком… большая… скорость… для такой высоты… Они не сядут… – Жизель старалась дышать в такт сердцебиению, но начинала потихоньку задыхаться от слишком быстрого бега. – Не паникуй… Они знают… что делают… – Кори дышал так же тяжело. Иглы один за одним приподнимали носы, касались задними шасси взлётно-посадочной полосы, слегка подпрыгивая, резко тормозили, выкидывая огромные парашюты, и разъезжались в разные стороны, давая следующему самолёту пространство на случай экстренного манёвра. На полосе, с обеих сторон залитой огнями, творилось что-то невероятное. Такой слаженной работы Жизель ещё не видела. Замершие в ожидании военные внезапно задвигались, и к истребителям подкатили лестницы, помогая пилотам выбраться из открывшихся кабин. Жизель расталкивала сокурсников локтями, чтобы подобраться как можно ближе. Ей бы только увидеть его, просто убедиться, что с Алексом всё в порядке. Кори не отставал от неё. И только сейчас Жизель заметила, что все пять машин были повреждены, из некоторых клубами валил дым. Всё пространство как будто заволокло туманом, сквозь который она едва различала фигуры пошатывающихся пилотов, которых сослуживцы под руки вели к машине скорой помощи. – Чёрт, Коллинз, да отпусти ты меня. Со мной всё в порядке! От звука этого раздражённого голоса глаза Жизель наполнились слезами облегчения, которые она постаралась как можно незаметнее смахнуть рукой. Если он ругается, значит, и правда, всё в порядке. – Просто закати его в ангар и не смей ничего трогать без меня! – кажется, звучный голос Алекса был слышен по всей базе. – Он что сейчас… беспокоится о самолёте? – Кори недоумённо подпихнул Жизель локтём, привлекая её внимание. – Похоже на то… Дым слегка рассеялся, и Жизель наконец-то увидела его лицо. Отросшая за две недели чёлка падала на высокий лоб, под беспокойно бегающими по толпе глазами залегли синяки. Она видела, как Алекс дёрнулся в её сторону, когда их взгляды встретились, но майор Коллинз удержал его, увлекая в сторону ожидающих медиков. Перед ними возник их временный куратор, гневными выкриками пытаясь отправить всех обратно в казармы, но его мало кто слушал. Курсанты отправились по своим комнатам, только когда последнего из пятёрки посадили в скорую и повезли в медсанчасть. Толпа гудела, бурно обсуждая события сегодняшнего дня, довольно жёсткую посадку и мастерство их офицеров. Жизель медленно плелась среди парней, обхватив себя руками. Она выскочила на улицу в одних тонких брюках и футболке и, несмотря на довольно тёплый для конца ноября вечер, сильно продрогла. Напряжение сегодняшнего дня постепенно отпускало, и она почувствовала, что замерзает. Курсанты гурьбой завалились в казармы и расселись в комнате отдыха. Спать никто не собирался. Вряд ли хоть кому-то будет сегодня до них дело. Сославшись на усталость, Жизель ускользнула в свою комнату, тут же натягивая на себя белую толстовку Алекса, и спрятала дрожащие руки в длинные рукава. Она хотела бы прямо сейчас отправиться в его квартиру и дождаться его там. Но, во-первых, если бы её увидели под дверью капитана, это вызвало бы ненужные вопросы и подозрения, во-вторых, у неё не было ключей, а в-третьих, она не знала, уместен ли вообще был бы её приход к нему. А впрочем, плевать. Если он выставит её, значит, пусть так и будет. Но ей просто необходимо было увидеть его после всего этого, иначе она не сможет уснуть. Жизель кое-как дождалась, пока перевозбуждённые однокурсники отправятся по своим комнатам, и на цыпочках прокралась в другой конец крыла, надеясь, что Алекс уже дома. Возле его квартиры она оглянулась по сторонам, проверяя, не идёт ли кто-нибудь, выдохнула и тихо постучала. Дверь открылась практически мгновенно, и её тут же затянули внутрь. – Фостер, почему так долго? – Алекс тут же начал целовать её, горячо и нетерпеливо, а Жизель вцепилась пальцами в его плечи, прижимаясь как можно ближе. Сердце в её груди колотилось как бешеное. – Простите, сэр, ребята всё никак не хотели расходиться. Через какое-то время, тяжело дыша, Алекс отстранился, рассматривая её лицо в тусклом свете ночника и кухонного светильника. – Фостер, это ещё что за новости? Я думал, мне показалось там на взлётке, – несмотря на строгий тон, он погладил её опухшие щёки большими пальцами, держа её лицо в ладонях. – Ты что, плакала? Жизель только кивнула, не спуская с него взгляда своих огромных серых глаз, и всхлипнула.