Глава 47 Это Ромка? Ромка? Неужели… – Ромка! – Мышка! Обниматься на виду у всех, целоваться – абсолютно плевать, кто смотрит, это их проблемы! Огонь! Между нами огонь! Мы вместе, приклеиваемся друг к другу – не разорвать. Мы как кусочки одного пазла. Мы – целое только вместе! Мы рядом! Мы вместе! Мы! Мы словно пытаемся врасти друг в друга, каждой клеточкой дотянуться, дотронуться. Мой Тор, громовержец, мой Ромка. Мой Роман… Слышу чей-то голос назойливый. Плевать. Плевать, кто и что говорит! Дайте же нам надышаться друг другом! Неужели не ясно! Ромка поднимает голову. – Таш, прости, пять минут, а? Десять… Двадцать, тридцать, миллион! Все эти минуты он мой! И пошла к чёрту эта… Таша? Стоп, она с ним прилетела? Отстраняюсь, смотрю на Ромку. – Лерка… я соскучился смертельно. Поедем домой? – Поехали. – Тор, у нас в машине места нет. Ты же с нами должен ехать. Привет, кстати, я Таша, ну, ты уже поняла. Поняла. Бледнею. Я видела, что она красивая. Такая… идеальная. До отвращения. И приторная. И… Я словно считываю, сканирую всё то, что эта девица так тщательно пытается спрятать. – Наташ, за мной отец приехал, я поеду с ним и с Лерой. – Ром, у нас встреча через час в студии, короткая запись, интервью. – Я помню, адрес скинь, или договоримся, мы на нашей машине за вами поедем. Студия, запись? Она издевается? У человека выходные! Я… Видимо, моё возмущение слишком откровенно написано на моем лице. Ромка виновато улыбается. – Малышка, прости, но… такая жизнь теперь. Зато это не бои, морда цела. Я молчу, просто обнимаю его. Прижимаюсь, чувствуя, как его сердце… как драм-машина – я помню его стихи. – Пойдем? – Сын, мне-то хоть можно тебя обнять? Отец Ромки, который до этого разговаривал с мужчиной, вышедшем из зала для VIP-пассажиров, подходит к нам. Я отстраняюсь и тут же ловлю улыбку Таши, она оказывается рядом. – Так хотела с тобой познакомиться, узнать, кто украл сердечко нашего Тора. Можно селфи? Покажу тебя нашим. – Может, не надо? – почему-то не хочется. – Надо, надо! Считай, это часть пиар-программы твоего будущего мужа, он уже всем рассказал, что зарабатывает на свадьбу. – Таш, не придумывай, я никому не рассказывал. И… давай Леру не будем в это впутывать, а? – Почему? Не хочешь, чтобы все узнали, какая у тебя красивая невеста? – А если не хочу? – он почему-то напрягается, а я поворачиваюсь к Таше. – Если надо, я готова. На селфи. И на фото с Ромой, сделаешь? Обнимаю моего – моего, а не их! – Тора, улыбаюсь. Деваться ей некуда, она нас «щелкает». И тут же притягивает меня для селфи. – У! Какие мы классные! Сейчас обработаю, отправлю всем. Ты куколка, спасибо! А вам, Роман Игоревич, двойка! Я для вас стараюсь! Я поняла, что она специально нарочито перешла на «вы», шутит, но Роман не улыбнулся даже. – Таш, потом обсудим, ладно? И давай пока не будем никуда фото Леры выставлять. – Хорошо-хорошо, как скажешь. На самом деле так даже лучше. Если поклонницы думают, что ты не занят, то… – она улыбается мило, но я понимаю, что это вовсе не попытка шутить. – Пусть они знают, что я занят, но не знают, кем. – Хм, это тоже тема, ладно. Поехали, время. Она резво шагает к выходу, все за ней, Ромка задерживает меня, обнимая. – Не обиделась, Мышка? Я мотаю головой – разве можно обидеться, когда он вот тут, рядышком, такой… родной, горячий. Мой весь. Ведь мой же? Он словно мысли читает. – Твой, твой… Помнишь… Твоя улыбка как солнце, и смех и слёзы для меня весь мир. – Это серьёзно. Я просто смотрю, тону, улетаю, не выгребаю, иду ко дну. – Вязко. Резко. Витиевато… сочиняя на ходу фразы без мата. Смотрю в глаза и понять не могу, чем зацепила меня и поймала в капкан… – …и сердце как драм-машина… – А ты твердишь постоянно – мне всё равно, от этих слов я иду на дно. Почему-то слезы подступают. Помню. Весь тот день могу по минуткам рассказать. Как он меня спасал… Как тапочки надевал, как из-под машины вытащил и… целовал. – Твоё сердце как драм-машина… – Любимая… – Ау, молодежь, время! – это уже не Таша, это… я поняла, её отец, наверное. Потом попрошу Ромку все рассказать. Едем в машине. Обнимаемся. Он что-то рассказывает, но больше спрашивает, как я. Как тут дела. Что в школе. – Мирон за мной хвостом ходила. Извинилась. С ней даже Дуня не общается, потому что когда Мирон ушла, Дуня звезду слегка словила. – Это как? – Ну, Пахомова из «А» помнишь? У Дунаевой с ним рили роман. – Прям рили? – Ага! – смеемся, вспоминая любовь Дуни к вворачиванию всяких словечек типа на английском. – Носит его «тишёрт» и называет его «мой краш». Еще сильнее смеемся, даже папа Ромки на нас смотрит, улыбаясь. – Что вы там, молодежь? – Нормально всё, пап, мама как? – Нормально, носит, ждем, когда начнет шевелиться, пока вроде рановато.