– Ром, мне надо идти. Меня ждут. – Кто ждёт, где? Нас всех ждут. Взрослая жизнь нас ждёт. Ага. Жестокая и безжалостная! – Лера, пожалуйста, давай поговорим, а? – Ром. Не надо. Больно очень, понимаешь? Больно… А вот это правда. Говорить не хочу. Ничего не хочу. Не сорваться бы в пропасть. Дыши, Лерка, дыши… Слезы не надо только. Не сейчас. Не вот так. Не при нём. Поговорить он хочет! Иду вперед, ничего не вижу, потому что полилось ручьём. Спину ровно, Щепкина! Держи ровно спину! Не дать ему понять, что я в хлам. Что от меня ошметки одни. Мне больно, Ромка! Мне так больно! – Лера! – крик его бешеный, адовый по нервам, железом по стеклу. – Лера! Еще шаг, еще… пожалуйста, Лерка… Больно же! Ну! Не могу! Не могу я! К чёрту! Пусть будет больно! Пусть от меня ничего не останется! Но я только с ним живая. Я только им живу! И если он сейчас здесь, значит… Поворачиваюсь, смотрю и… бросаюсь вперед, к нему, на него, в него. Чтобы в одно. В целое. Чтобы навсегда! Чтобы на миллиарды лет. В любой жизни, в любой далекой-далекой галактике. – Ромка! – Лерка! – Ромка… прости меня, прости… – Ты меня прости, Мышь, Мышка, любимая моя… Родная моя… Мир остановился для нас. Но мы в самом начале пути. Все только начинается. Все сияет так ярко. Сейчас вот всё вокруг только-только начинает двигаться, искрить, сверкать, фонтанировать. И не мешает даже противный скрип качелей, на которых сидит какая-то грустная девица в огромных наушниках. Начало. Нулевая точка отсчета для нас. Что теперь делать нам? Мы знаем одно – быть вместе. Просто быть вместе. И тогда у нас получится всё. Получится жизнь. Жить получится. – Лерка, моя… родная… Он говорит, что без меня от него словно половину отрезали. – Нет. Я сам отрезал. – И я… мне тоже казалось. Отрезала, – и это было ужасно, так больно и пусто. – Лера… Объятия крепче, поцелуй глубже. Мы сейчас одни во всем мире. Словно в капсуле времени закрылись. Никого не пустим. – И что дальше? Что теперь, Ромка? – Теперь всё, малышка. Теперь ты моя. – А ты мой? – Я твой. Давно твой. – Смотрит так серьёзно, словно пытаясь всю меня прочитать. – Без тебя – не важно. Ничего не важно. Без тебя мне всё равно. – А мне без тебя… Не расцепить, не отлепить, не отклеить. Если вы – одно, вам никто не страшен. Если любовью весь этот мир измерить. Ты точно поймешь – без неё ничего не важно. Глава 59 – С днем рождения, любимая! Меня не видно за огромным медведем, он больше меня, я не знаю, какие крейзи мысли были у меня, когда я решил его купить! И это еще не все! В машине букет из сто одной розы. И коробочка с кулончиком – тоненькая цепочка из белого золота и маленькая мышка с глазками из бриллиантиков. Да, я знаю, что день рождения Лерки был больше месяца назад, но я на него не попал тогда. А теперь… – Рома… – Я хочу, чтобы ты улыбалась, чтобы ты была счастлива. А еще я хочу, чтобы ты больше никогда не говорила «мне всё равно». – Прости, любимый, но… я буду. Знаешь… мне всё равно, где быть, как, главное, чтобы я была с тобой. – И для меня главное, чтобы ты была со мной! И мы наконец-то вместе! Когда мы вместе пришли на последний звонок, весь наш «Е» класс устроил нам грандиозную овацию с криками, воплями и улюлюканьем. Олюшка наша нас обняла, даже всплакнула. А Коршун сказал, что если мы еще вздумаем дурить, он нас посадит вместе в подземный бункер и не выпустит, пока мы не поймем, что должны жить дружно. Мы и живём. Вместе сдаем экзамены. Лерка иногда истерит, ей кажется, что она что-то перепутала, что она ошиблась, поэтому результаты я смотрю сначала сам. Потом объявляю. – Девяносто три, дурочка! Я же говорил! Обнимаю, поднимаю на руки, кружу. – Ты у меня очень умная Мышка! – Да, только я не знаю… – Что? – Не уверена, куда хочу поступать. Всё так поменялось в жизни, и… – Малыш, есть еще время. Мы подумаем, мы все решим! Я говорю это легко и с улыбкой, но на самом деле сам пока с трудом соображаю – что дальше. Надо сдать экзамены, получить аттестат. А потом…