За неимением ни полномочий, ни достаточных знаний в обращении с этими машинами ей требовалась помощь. Она подумала, что знает, где ее можно получить. Он явно удивился, когда она постучалась к нему в кабинет. Морган Ханссон был в белой рубашке, едва сходившейся на животе, и в очках с роговой оправой, у него были полудлинные, курчавые каштановые волосы и борода. Много бороды. Именно она первым делом обращала на себя внимание. Добрая половина Моргана напоминала дикорастущий куст. Далее бросались в глаза коричневые сандалии, которые он носил постоянно. Он выглядел как карикатура на фанатичного компьютерщика, каковым на самом деле и являлся. В его кабинете царил беспорядок: повсюду валялись бумаги, а полки едва вмещали стоявшие вперемешку испорченные мониторы и компьютеры. Оставшееся небольшое пространство загромождали серые кабели, кассеты для принтеров, жесткие диски и прочее списанное оборудование. Казалось, все, что портилось в здании полиции в компьютерной сфере, находило пристанище у него в кабинете. Поспешно выпустив из рук лежавшие на письменном столе кабели, Морган поздоровался с Анитой. Рука у него оказалась теплой и влажной. Наверняка от пота. – Привет, тебе требуется какая-то помощь? – спросил он. Анита огляделась в этой неразберихе, испытывая некоторую неловкость. Она не знала, как лучше подать ему свою проблему. – Нет, я просто решила прогуляться. – Сюда, вниз? – Да, знаешь, надо немного проветрить башку. Подальше от начальства. Он понимающе засмеялся. Она улыбнулась ему и, когда он стал очищать от коробок стул перед столом, освобождая ей место, поняла, что чуть ли не смутила его своим визитом. – Пожалуйста, садись. Анита покачала головой. – Нет, спасибо, я хотела узнать, нет ли у тебя желания пообедать вместе со мной? Мысль ненадолго выкрасть его пришла внезапно. Анита давно подозревала, что нравится ему. Во всяком случае, когда она звонила в компьютерный отдел с жалобами, перезванивал ей всегда он. При встрече он обычно кивал ей. Похоже, она не ошиблась. Морган покраснел, его взгляд неуверенно заметался, явно не решаясь остановиться на ее глазах. В каком-то смысле он даже славный. Слишком округлый, повсюду торчат волосы, но симпатичный, как косматое домашнее животное. – Ну, конечно, если у тебя есть время, – добавила она, продолжая улыбаться. Он посмотрел на нее с искренним удивлением. – Разумеется, есть. Морган огляделся и взял со стула слишком короткую светло-бежевую куртку. Аниту заинтересовало, имеется ли у него какая-нибудь другая верхняя одежда. Она, во всяком случае, никогда не видела его ни в чем, кроме этой блеклой, чересчур спортивной куртки, немного в духе моделей Ральфа Лорена, с коричневыми кожаными отворотами. Она ему совершенно не подходила. Возможно, она сгодилась бы для игрока в гольф или стремившегося выглядеть моложаво аудитора, но никак не для мужчины, похожего на тролля. – Здесь, в здании или в городе? – Давай в городе, – быстро предложила она. Уж лучше уйти отсюда, в столовой для персонала их ведь могут увидеть вместе. А этого ей не хотелось. Они вышли на улицу Кунгсхольмсгатан. Дождь, к счастью, прекратился, из-за туч пробивалось солнце. Морган остановился в некоторой растерянности. – Куда же мы пойдем? – спросил он. Анита быстро перебрала в уме известные ей рестораны. Ей хотелось избежать тех, что находились поблизости от здания полиции. – На Сант-Йорансгатан есть довольно хороший итальянский ресторанчик. Если ты не против? – Звучит неплохо. Я обычно ем в нашей столовой. «А еще, вероятно, в “Макдоналдсе”», – подумала она. – Тогда небольшое разнообразие не повредит, ведь правда? – произнесла она с улыбкой, похлопала его по плечу и направилась в сторону парка Крунубергспаркен. Он кивнул в ответ, и они побрели вверх по ведущему в парк крутому холму. Хотя трава была по-прежнему мокрой, стояла хорошая осенняя погода. Им встретилось несколько женщин с колясками. Чем дальше они уходили от здания полиции, тем легче становились их шаги. Казалось, будто они вырвались на свободу из стен оставшегося позади колосса. Беседа складывалась лучше, чем предполагала Анита. Она старалась говорить о жизни Моргана, что оказалось не так уж трудно. Она задавала вопросы, а он отвечал. К своему удивлению, она обнаружила, что он, если разобраться, довольно приятный. Они спустились к площади Фредхемсплан, и она предложила прогуляться подальше, например, дойти до ресторана на Северной набережной озера Меларен. Он по-прежнему открыт, а она в этом году там еще не была. Морган сказал, что вообще никогда там не был и с удовольствием его опробует. Она наверняка могла бы предложить «Макдоналдс» в южном пригороде Стокгольма, и он послушно пошел бы с ней туда. Они свернули к воде. Анита раздумывала над тем, когда следует приблизиться к истинному поводу для обеда. Подождать ли, пока они усядутся в ресторане, дождаться кофе или обратной дороги? Она боялась, что, чем дольше будет выжидать, тем труднее будет завести разговор на нужную тему естественным образом. В то же время надо дать ему понять: она обращается к нему потому, что им так приятно вместе, и поскольку доверяет ему. Пожалуй, лучше подождать до кофе. Она замолчала, и вид у нее, видимо, был взволнованный, потому что Морган остановился и посмотрел на нее испытующе. – Что-нибудь случилось? – спросил он. – Ты выглядишь немного расстроенной. Она подняла взгляд и решила, что он подарил ей возможность. Если ему кажется, что она страдает, остается только продолжить эту линию. – Я должна кое в чем сознаться. Ее голос звучал серьезно и прямо. Совсем по-иному, чем только что. Она осталась довольна собственным тоном. – В чем? – Я накосячила. Основательно. Даже лучше, если ты узнаешь. Это касается компьютерной системы. На работе. Он побледнел и явно сразу забеспокоился. Как будто его внезапно полило дождем. – Что случилось? Анита отвела взгляд и посмотрела на озеро. Морган отреагировал как-то слишком сильно. Если он разволновался еще до того, как она успела рассказать, как же он воспримет ее главный вопрос? Но тормозить уже поздно. Придется продолжать. – Давай, лучше сперва поедим. Я ведь пригласила тебя пообедать не для того чтобы ты решал мои проблемы. – Она старалась говорить храбро, однако надеясь, что по ее тону чувствуется потребность в поддержке. В его поддержке. – Тогда ты сочтешь меня полной идиоткой хотя бы не на пустой желудок, – продолжила она, опустив взгляд. – Я не считаю тебя идиоткой. – Ты еще не слышал, что я натворила. – Тогда расскажи. Сделав глубокий вдох, она стыдливо отвела глаза. Сейчас ей требовалось быть слабой. – Я собиралась помочь приятельнице найти кое-что в системе, но нажала не на ту клавишу. Файл просто исчез, и теперь я не могу его найти. Морган засмеялся и расслабился. Он не видит никаких проблем. Ясное дело. Но она еще не дошла до сути. – Ничего страшного, надо просто завести его обратно. После ланча я тебе помогу. Она робко кивнула, пытаясь найти поворотный момент для вопроса, который требовалось задать. Потом отошла на несколько шагов в надежде, что слегка наигранное волнение в уединении подействует наиболее эффективно. – Дело не только в этом… Она почувствовала, как он двинулся за ней. Встал прямо у нее за спиной. – А в чем же? Она не стала оборачиваться к нему. Медленно опустила голову. Принялась рассматривать лежащий на земле окурок. Надо же, народ по-прежнему курит. «Удивительно, – подумала она. – Гитлер не курил. Он ненавидел курильщиков». Она могла это понять. – Файл был с грифом секретности. Она рассматривала окурок. Истоптанный, сморщенный желтый фильтр. Грязная папиросная бумага, уже начавшая растворяться от влаги и солнца. Мысль не оборачиваться, похоже, оказалась правильной: он еще не убежал. Анита решила, что обернется и попробует привлечь его к делу как можно позже. Казалось, будто чем дольше она стоит, отвернувшись, тем ближе он становится, и физически, и эмоционально, будто ее спина заставляла его не уходить. – Успокойся. Уверяю тебя, ничего страшного не произошло, – услышала она его слова. – Если у тебя нет доступа, ты не можешь уничтожить что-либо перманентное. Файл должен где-то лежать. Его голос стал мягче, он хочет ей помочь, она это слышала. Он слегка коснулся ее плеча. Может, пора оборачиваться и вводить его в курс дела? Она решила выждать еще немного. У нее будет только один шанс, и ей хотелось придать ситуации значимости. Превратить ее в вопрос жизни и смерти. Надо, чтобы он почувствовал, что она отдает свою жизнь ему в руки. Тогда он не сможет отказать. – Меня уволят с работы, – робко прошептала она, глядя на окурок. – Нет, не уволят. Анита почувствовала, как его рука сильнее сжала плечо. Рука, говорившая: «У тебя есть я». Анита решилась, обернулась и посмотрела на него с отчаянием. Она проклинала себя за то, что не умеет плакать по заказу. Это помогло бы. – Уволят, я зарегистрировалась от имени начальника. Я не имела права даже искать этот файл. Меня выгонят. Морган побледнел и стоял перед ней молча. Казалось, он только сейчас осознал весь смысл сказанного ею. Слышались лишь звуки города и шелест листвы, которую колыхал над их головами легкий ветерок. Чуть поодаль загудела машина. Морган отпустил ее плечо и отступил на шаг назад. Анита почувствовала, что ситуация выходит из-под контроля. Она устремила на него взгляд, полный мольбы. Требовалось превратить все в моральную дилемму, где она стремилась помочь ближнему. А не просто хотела что-то разнюхать, поскольку узнала кое-что от «Журналистских расследований». – Я всего лишь хотела помочь коллеге из полиции Сольны. Эве Грансеттер, ты ее знаешь? Морган, к счастью, помотал головой, и Анита продолжила, радуясь, что запомнила имя ответственного полицейского. – Я собиралась только помочь ей найти, с кем следует связаться в СЭПО, но случайно это стерла. Все исчезло. Она посмотрела на него. Он, казалось, размышлял. Она чувствовала, что он выбирает: уйти от нее или остаться и слушать дальше. Возможно, она все-таки поторопилась. Надо было сперва хорошенько пообедать и побольше сблизиться с ним, пообщаться, скажем, неделю. Впрочем, задним умом все крепки. Она снова отвела взгляд, на этот раз не стала смотреть на окурок. Сейчас не до такой ерунды. У нее есть только один шанс. Он должен выбрать ее.