Генеральный директор Искитимского машзавода Маренко написал книгу «Преступление без наказания» – страшную летопись того времени. Некоторые держались, пытаясь что-то делать, чтобы выжить. Но в большинстве своем предприятия приватизировались, сдавались и захватывались бандитами или новой порослью акул капитализма. Я понимал, что являюсь пешкой в этом круговороте. Надо было выживать, но при этом пытаться сделать что-то полезное, реальное для людей, используя свободу действий. Бинфет начал собираться в Германию. Когда уезжал, то предлагал мне стать директором, но как я мог согласиться, если были его замы А. К. Логинов, Е. К. Гришин и Маевский. Они же так и не решились взять хозяйство в свои руки. А я еще 3–4 года проработал рядом с ними. XXXXVI Но, как говорится, худа без добра не бывает. Многие люди средней руки начали создавать новые производства, используя опыт и знания СССР. Была пробуждена мощная энергия: народ работал по 12–14 часов, несмотря на бандитов, силовиков и прочих, желающих поживиться. Мы не были исключением. Нашим главным занятием стала продажа телевизоров. В 90-х еще работали все российские заводы. В развитие этого дела огромный вклад сделал Валерий Байраченко. Были заключены договоры с Нижегородским заводом, выпускающим телевизор «Чайка»; с Харьковским заводом, производящим «ВЭЛС»; с Симферопольским ПО «Фотон», которое первым начало выпускать импортный, собираемый в Москве «Розек»; с Воронежским заводом, выпускающим видеомагнитофоны, и другими. Мы поставляли товары во многие регионы Сибири и Дальнего Востока. География была обширна: от Корсакова на Сахалине и Владивостока, Читы до Новосибирска. Чтобы раскрутить такое дело, пришлось брать кредиты под 180–220 % годовых! Сегодня такое трудно представить! Часто случалось так, что пока мы получали и отправляли деньги, они успевали обесцениться. Первый кредит я выпросил в ПСБ. Тогда он находился на Кирова в здании ОАО «Томскгражданпроект». Заместителем банка была видная, высокая и ухоженная Галина Ивановна Костеренко. Оснований давать мне кредит не было: я не мог предоставить залог, у меня был только некоторый оборот. Но в то время многое решалось на личностном уровне, то есть смотрели, нравится человек или нет. Не знаю, что сыграло роль, но кредит она мне дала. Второй банк, с которым мы тогда работами, был Жилсоцбанк, который располагался в доме Второва (сейчас «1000 мелочей») на улице Ленина. Управляющим был Андрей Александрович Зорин – мужчина, внешне напоминающий циклопа из-за проблем с одним глазом, живой, с юмором и любовью к жизни. С ним мы нашли общий язык: сначала он дал небольшую сумму, а потом уже выдавал и приличные кредиты. С ним мы много раз встречались за рюмкой, я даже бывал у него дома. Жаль только, что сам банк просуществовал недолго. А с 1992 года кредиты брали в Советском отделении ПСБ, где в 90-х управляющей была Светлана Остольская, а главным бухгалтером – Татьяна Николаевна Косова. Отношения были отличные. Мы и гуляли часто вместе. Однажды справляли какой-то праздник в банке, и кассир попросила помочь закрыть хранилище. Пошли втроем. У них было три разных ключа. Утром мне поступил звонок: «Ключи у вас?» Смотрю, а в пиджаке несколько ключей… Целую ночь деньги банка были почти моими. Основные поставки телевизоров приходились все же на Томск и Кемеровскую область. Кемеровскую область, где бандитизм расцвел пышным букетом, обслуживали всю: Кемерово, Новокузнецк, Междуреченск, Анжерка, Мариинск, Белове, Прокопьевск – в эти города грузили почти каждый день. В Анжерке нашими представителями были главный инженер мясокомбината Малышко, мой однофамилец А. Лушников, а также П. Калинин. В Мариинске – Мурзин, энергетик второго по мощности спирткомбината в России. Тогда я и познакомился с руководством комбината, в том числе с молодым главным инженером и серьезным руководителем Сергеем Степановичем Верхотуровым. В Междуреченске тоже был один покупатель. Мы производили сотни отгрузок, среди которых было только три негативных случая. Однажды, когда Е. Захаров вез на ремонт три телевизора, он решил поужинать в «Топках», где на него наехала банда Петра Рыжего. Так и потерялся неисправный груз. Второй случай произошел, когда В. Волков сдал 56 телевизоров не в ту фирму. За деньгами я поехал сам. Там работал какой-то карлик, возле которого крутились крутые вооруженные дядьки. «Ничего мы не брали» – полный отказ. Показываю накладные, а ответ все тот же: «Это не мы брали». Пришлось обратиться к Шидловскому, крутому парню, у которого все было схвачено: и милиция, и бандиты. Я пришел к нему прямо домой. Как-то случайно ранее познакомился и с его женой. Помню, у него дома уже был огромный телевизор. Мы посидели, выпили, он позвонил в несколько мест. На следующий день я приехал с каким-то мужиком к ним, забрал целую сумку денег. Ночевал у Шидловского, после уехал на поезде в Томск. Он еще удивлялся, что я с деньгами езжу, как будто с мешком картошки. В Анжерке меня как-то одному директору сдали: приехал за деньгами, а у него в кабинете два мордоворота сидели по обеим сторонам стола и хлебали суп из железных чашек. Кое-как деньги забрал, а когда в следующий раз приехал, узнал, что у этого директора сына убили… Уже через год пошли зарубежные телевизоры, а наши заводы стали закрываться. В Москве беспокойную работу выполнял Байраченко: один раз его ограбили возле банка, но он вышел сухим из воды. Ольга Райдерман пришла к нам бухгалтером в 1993 году и помнит, что деньги в банк сдавали в коробках. Ей тогда было 18 лет, ее посадили печатать платежки. Главным бухгалтером была ее мама Полина Алексеевна Корякова. Вскоре пришла и моя жена Надежда – один из лучших бухгалтеров, которых я когда-либо встречал. Среди сотрудников были еще Вадим Ретунский, Александр Захаров, Евгений Захаров, Юрий П, ветков, Николай Цицера и Василий Всолков. Тогда же мы затеяли построить завод по производству сухого льда. К нам пришел Володя Бармин и уговорил заняться этим делом. Мы взяли частный кредит у фирмы «Котра-Т» под 150 % годовых. Фирмой тогда руководил мой бывший главный инженер Владимир Иванович Иванов. Оборудование на завод закупали в Молдавии, в Бельцах. Завод построили и получили первый лед, с помощью которого увезли машину мороженого в тридцатиградусную жару в Бакчар! Отметили удачу возле озера, что за Барабинкой: бегали босиком по горящему костру, а потом выпивали прямо в озере. Кто не мог держать рюмку, тот и выпить не мог, ибо рюмка быстро наполнялась водой. Однако победа на трудовом фронте оказалась роковой… Бармина будто заклинило: он говорил, что завод принадлежит только ему, а мы все можем идти боком! Тогда нужно было деньги возвращать, ведь проценты капали. Мы ему говорили, но это не помогло. Так и плюнули, отрабатывали на других фронтах, а Володя вскоре погиб на своем заводе: где-то задвижку не закрыл, пьяный уснул и задохнулся. Так все и пропало… Воспоминания сестры Тани 1968 год, год, когда я закончила десять классов, а Сережа – восемь. Оба решили поступать. Мне нужно было обязательно получить профессию, брат тоже решил рвануть с друзьями за знаниями в техникум. Мама очень переживала за нас, говорила все время: «Хоть бы Сережа не поступил». А на меня, наверное, была надежда, что буду учиться. Куда пойти? В классе восьмом я мечтала стать геологом, начиталась книг Д. Гранина. В голове крутились картины: с рюкзаком за плечами шагаешь по бескрайним просторам, ищешь полезные ископаемые, а вечером у костра песни поешь, смотришь на звездное небо. В общем, сплошная романтика. В 9—10 классе стала умнее, думала уже о земной профессии учителя – хотела стать учителем русского языка и литературы. Но случился облом: завалила сочинение, хотя до сих пор в это не верю. А наш Сережа поступил в техникум. И сейчас помню его глаза и прыгающие губы, когда при встрече я ему сказала, что не поступила. Реакция брата и стыд перед родителями, которые так верили в меня, заставили метаться в поисках нового места учебы, поэтому я поступила в Культпросвет на библиотечное отделение и сдала экзамены в железнодорожный техникум на бухгалтера. Что удивительно, математику и русский на четверки написала. Дядя Сережа Кондратьев сыграл определенную роль в моей судьбе, сказав не торопиться, ведь можно сдать и на следующий год экзамены в пединститут. Вот так и приехала я домой. Мне было неудобно, что не поступила, но что делать? На семейном совете мы с мамой решили пойти в районе, чтобы разведать обстановку с педкадрами в районе. Иногда брали в школы вожатыми без образования. Тогда заведующей районе была Федурина. Посмотрев мой аттестат, она предложила мне подумать о работе учителя начальных классов в малокомплектной школе в селе Кумаканда. Мама с папой одобрили, а мне было страшно, хотя я еще не представляла этой работы. Сейчас я бы ни за что не решилась на это. Сергея проводили на учебу в Читу. Мы с мамой поехали в Кумаканду искать мне квартиру. Договорись с Сухановыми, родственниками дяди Кеши Писарева. Так в 17 лет я начала работать. Сейчас вспоминаю первый месяц работы… Дора Матвеевна, учитель с большим стажем, еще один учитель в Кумаканде, была на курорте до 15 сентября, поэтому я должна была вести уроки у всех четырех классов одна с утра и с обеда. В одном классе сидели первый и третий классы, а в другом – второй и четвертый. Такой формат обучения я видела только здесь. Дети приучались к самостоятельности: пока я работала с одним классом, другие выполняли данные мною задания. Но нужно было правильно организовать работу, а у меня не было на первых порах ни наставника, ни опыта, ни знаний. Сейчас я все время думаю о том, что руководители районе никак меня не контролировали, зная, что я после школы и мне самой еще надо учиться и учиться. Мне было трудно. С моими классами (первым и третьим) все было более-менее нормально в плане дисциплины, они были спокойные, а классы Доры Матвеевны (второй и четвертый) проверяли меня на прочность. Трудно было выстроить работу, заинтересовать ребят, подать материал правильно, потому что времени посидеть и подумать совсем не было. Меня окружали одни планы и орущие целый день дети. Сейчас я удивляюсь, как это все вообще вынесла. Когда приехала Дора Матвеевна (она была и заведующей этой школой), стало полегче. Во-первых, я работала только со своими классами в одну смену, а, во-вторых, Дора Матвеевна мне помогала методически, иногда сидела на уроке, подсказывала, учила меня. В третьем классе детки были смышленые. Их было семеро, а в первом – девять, всего 16 учеников. Я хорошо представляю теперь, что значит научить детей первого класса читать, писать, считать. С одним учеником (это был Володя Писарев), у меня ничего не получалось: он плохо читал, считал и т. д. Вдруг семья Писаревых переехала в Чернышевск. И через некоторое время собралась комиссия из районе по мою душу, потому что из-за этого Володи у них появились опасения, что все дети в моем первом классе такие. Приехали двое, сидели на уроках, тестировали детей, проверяли мои планы. Я очень нервничала, но детки меня не подвели. Этот экзамен я выдержала. А Володе потом выдали справку о том, что он педагогически запущенный. Получала я, работая в Кумаканде, 15 рублей, восемь из которых отдавала за квартиру. Конечно, оставшихся денег не хватало, чтобы одеться, поэтому мама и папа помогали. Им было трудно: они посылали деньги и Сергею, и мне. Мама всегда хотела, чтобы мы выглядели хорошо, поэтому она заказывала нам платья из модных материй того времени – трикотина, кримплена, ворсолана. Каждую неделю я ездила домой: в субботу вечером приезжала, а в воскресенье уезжала. Домой всегда хотелось, и дома всегда ждали. На столе стояла вкусная еда. Но главное, что меня окружали любящие сердца. Об авторе Лушников Сергей Валерьевич родился 7 августа 1953 года в посёлке Хужир на острове Ольхон среди могучего Байкала. Отец, Валерий Андреевич, бывший фронтовики, участвовал в войне против Японии, иркутянин. Мать, Екатерина Степановна, служащая, родом из с. Новый Олов Чернышевского района Читинской области. Именно она была инициатором переезда в 1955 году в посёлок Чернышевск. Там отец связал свою работу с локомотивным депо поселка, работая кочегаром и помощником машиниста. Отец был одним из умнейших людей поселка. Он хорошо знал историю, географию, математику, литературу, прилично играл в шахматы, разбирался в живописи, сам рисовал неплохо. Один факт его биографии говорит о многом. Сам без адвокатов выиграл в Верховном суде дело со своим начальником депо. Родители любили друг друга, прошли вместе всю жизнь любя нас, четверых своих детей, и фундаментом этого чувства была мама. Она не читала книг, которые любили все остальные, но сумела построить коммунистическую ячейку в своей семье. Кроме меня, в семье были три сестры: Татьяна, Светлана и Ольга, отношения с которыми ничуть не изменились с детских пор. Любимыми занятиями в поселке были игры, шахматы, рыбалка, велосипед и, конечно, книги. В 1968 году закончил 8 летнюю школу с похвальной грамотой и поступил в политехникума в г. Чита. В техникуме выпускал стенгазету, за материалы часто били. Вместе с директором изживал мародерство, выступал в судах, закончил курсы киномеханика, организовал ансамбль народного творчества, с которым выступали в Москве. В 1972 году окончил учебное заведение с отличием. Работал электриком на кондитерской фирме «Ингода». А осенью этого года поступил в Томский институт радио электроники и систем управления. Был комсоргом и старостой группы, участвовал в стройотрядах, сельскохозяйственных работах и подрабатывал на кафедре, на общественных началах работал в детской комнате милиции, детском доме. В 1975 году женился. Жена Надежда, в браке родились двое детей, сын Валерий и дочь Полина. В 1978 году с отличием окончил институт и три года работал младшим научным сотрудником в ПО «Полюс», повышая обороноспособность страны. Награждён почётной грамотой министерства. За три года неоднократно проводил викторины по истории Томска, работал в комиссии по профессиональным конкурса рабочих специальностей, являлся шефом одной из школ, участвовал в соревнованиях, сенокосе, выпускал стенгазеты. В 1980 году в ней критиковал все начальство достаточно резко, после чего пришлось уйти. Некоторое время подрабатывал грузчиком, начальником штаба гражданской обороны, внештатным корреспондентом областной газеты «Красное знамя». С 1981 года по 1983 год работал начальником отдела медицинского оборудования «НИИ Психического здоровья». Не только создал отдел, но занимался приобретением оборудования, в том числе импортного, его пусконаладкой и обслуживанием. С 1983 по 1984 работал начальником отдела вычислительных машин. А с 1985 года по 1988 год возглавлял вычислительный центр управления ЖКХ области. Вывел через год из убыточного в прибыльный, впервые работники стали получать квартиры, но стало скучно, и ушёл в техцентр Новосибирского предприятия «Приборсервис», который находился на грани выживания и оставалось там 7 человек. Через год техцентр стал лучшим в министерстве «Приборостроения», объёму услуг вырос в семь раз. Но в 1989 году зашла звезда перестройки, и станки с ЧПУ стали никому не нужны. В этом же году организовал НТО «Приборсервис», в котором генеральным директором проработал до 2021 года. За это время помогли восстановить один из заводов, второй завод организовали почти с нуля. Само объединение занималось восстановлением природы после аварий на нефтепроводах. Участвовали в первой промышленной машине для рекультивации земель под названием «Надежда». Затем наладили выпуск промышленных экологических машин ЭМ-2М, ЭМ-4М вместе с ООО «Призма». Разработали ряд технологий по восстановлению природы, как почв, так и водных объектов. Сами очистили тысячи гектаров земель практически во всех регионах страны и Казахстане. Автор десятков патентов в области машиностроения, микробиологии, электроники, оружия, медицины. Автор десятков научных статей в России и за рубежом. Один из авторов двухтомного учебного пособия для университетов «Прикладная экобиотехнология». Ну, и самое большое богатство – шесть внуков.