– А ты? Хочешь сорвать мне проект? И тут Ирен поворачивается лицом. Ее глаза сужены, и в щелках мерцают злые огоньки, губы сжаты так плотно, что теряется цвет помады. Я редко вижу свою девушку в таком состоянии, но внезапно понимаю, почему подчиненные ее отдела называют Ирен Мегерой. – Кто эта девица? – в лоб спрашивает она. – Моя сотрудница. Нанял специально для этой работы. – Откуда она? Я узнавала, о ней никто не знает. А в твоей области все таланты наперечет. – Какая тебе разница? Что за глупые вопросы? – Ты с ней спишь? – Ирен резко наклоняется и принюхивается. – Точно спишь! Чую незнакомый парфюм. Дешевка… – Кто? Я? – Туалетная вода. – Всегда ею пользуюсь. Или ты только что заметила? – У тебя была другая. – Та нравилась тебе, а я терпел. Больше не намерен. – Ах, вот как? – Слушай, Иришка, ты чего взъелась? – предлагаю мировую: негоже ссориться на глазах у камер, зрителей сейчас слишком много, так и вижу, как они прилипли к дисплеям. – На себя посмотри! – огрызается она. – Рядом с этой деревенщиной ты как петух распускал хвост. – Ага, понятно, откуда ветер дует. Ревностью попахивает. И почему? Сама предлагала свободные отношения, а как увидела рядом со мной незнакомую девушку, задёргалась? – Ты о чем? Какая ревность? К кому? К этой… монашке? – Женя не монашка! – сердито брякаю я и тут же понимаю: зря! Но Ирен уже закусывает удила, как строптивая лошадь. Ее взрывной характер выплескивает на меня все негодование, накопившееся за час конференции. – Я передумала. Никаких свободных отношений! Хочу быть только с тобой. Сделай мне предложение. Подушечками пальцев она гладит меня по щеке, потом нежно целует в губы. Я отстраняюсь и оглядываюсь: босс, целующийся на стоянке компании, – объект для злых языков. Но Ирен с яростной силой сжимает щёки и впивается в мои губы так, словно хочет откусить их. Пытаюсь убрать голову – не выходит. Хватка просто железная. Тогда отталкиваю Ирен, но она вцепляется в нижнюю губу зубами и больно прикусывает ее. – Идиотка, отпусти! – мычу я, взвывая от боли. Ирен со смешком откидывается на спинку сиденья и медленно вытирает свой рот тыльной стороной ладони. На коже остаётся кровавый след. – Какая муха тебя ужалила? – ору я, языком проверяя повреждения. С трудом сдерживаюсь, чтобы не ударить. Останавливает только то, что не смогу рассчитать силу, и простой толчок Ирен превратит потом в избиение младенцев, а отомстит на странице журнала уже моей компании. – Пометила своего мужчину, – торжествующе хохочет она. – Чтобы ни одна тварь не приближалась на расстоянии десяти метров. – Балда! Синяк же будет! Перед сотрудниками стыдно. – Вот и отлично! А за балду и идиотку ответишь! – заметив мой свирепый взгляд, она тут же поправляется: – Да не волнуйся ты так, Тим! Ничего плохого не напишу о твоём проекте. Но фото этой девицы у меня в статье не появится! Так и знай! – Вот и договорились! – Выходи! – Дура ревнивая! – ворчу по дороге в офис, стараясь проскочить мимо ресепшн незамеченным. Остатки дня занимаюсь бумагами. Но Ирен добилась своего: губа опухла и к вечеру стала похожей на толстый блин. Из офиса выбираюсь затемно, боясь с кем-нибудь встретиться. Дома прикладываю лёд и… проклятие! делаю ещё хуже: получаю легкое обморожение. Теперь на губе надулся ещё и пузырь. С тоской разглядываю физиономию в зеркале и киплю от злости. Живо представляю лица коллег, и из горла вырывается стон: – Ну, Ирка! Ну стерва! Покажись мне только на глаза! Так и слышу завтрашние возгласы за спиной: – Красавчик! – Звезда страстного поцелуя! – Жертва любовной пытки! Бросаюсь к смартфону, но Ирен, нутром чувствуя, как кошка, мое настроение, не отвечает на звонки и не показывается сама. Набираю номер редакции. Звонкий женский голос отвечает: – Ирина Владимировна на корпоративном ужине за городом. Утром встаю с больной головой и от этого ещё больше злой, тащусь на работу, нацепив на лицо маску. Но в офисе собираюсь: сотрудники не виноваты, что моя личная жизнь тоже трещит по швам. – Тимур Антонович, что с вашим лицом? – восклицает Оля, заметив меня издалека. – Бандитская пуля прилетела, – мрачно отшучиваюсь и бочком, бочком пробираюсь к турникетам. – Откуда? – Оля, все нормально, обычный герпес. Смотри? – берусь за петельку. – Н-нет! Б-р-р! Ужасно! Выздоравливайте, – морщится Оля. – О, а вот и наша звезда-однодневка появилась. Опаздывает девушка. Оглядываюсь: в холл входит Женя, но не одна: под руку ее ведёт ослепительно красивая девушка с рыжими волосами. Боковым зрением вижу, как Оля вытаскивает зеркало, и усмехаюсь: совершенно не терпит соперничества в красоте. Как бы мне ни хочется спрятаться, но приходится держать марку босса, даже с таким растерзанным лицом, поэтому окликаю Женю: – Евгения Михайловна, я вас жду. И тут же понимаю: ошибка! – Тимур Антонович, – зовет меня музыкальным голосом красавица. – Можно вас на минуточку? Обреченно тащусь навстречу подругам и вижу, как расширяются от удивления глаза девушек. Вот черт! Проклятое невезение просто преследует меня! Нужно было проскочить в лифт и запереться в кабинете, а не освещать синим блином дорогу юным леди. И как понять выверты судьбы? Как только встречаюсь с Женей, сразу попадаю в неприятности. – Что с вами? – шепчет испуганно Женя. – Бандитская пуля, – не отступаю от легенды. – Herpesvirus hominis по-латыни, в простонародье – простуда на губах. – Спасибо за исчерпывающий ответ. Чувствуется, вы много об этом знаете, – улыбается Женя. – Не бойтесь, не заразно, – с облегчением улыбаюсь я и натягиваю маску. – Это на всякий случай. – Ха, насмешили! – прыскает в ладонь рыжая красотка, до этой минуты пристально разглядывавшая меня. Она поворачивается к Жене и говорит уже ей: – Твой спаситель тот ещё Дон Жуан. Держись от него подальше. – Лина, как ты можешь? – Девушка, кто давал вам право судить незнакомых людей? – свирепею я. – Оля, вызови охрану! – Линка, что ты делаешь? Уходи! – чуть не плачет Женя и тянет подругу к выходу. Но подружка ее не слушает. – Ой, да ладно вам! Поиграли в героя и буде! Я таких, как вы, насквозь вижу. Ночью в койке с одной кувыркались, а утром к другой подкатываете. Признавайтесь, кто вас так страстно поцеловал? Надеюсь, не актив? От удивления теряю дар речи. О чем это она? И тут же соображаю: принимает меня за гея? Совсем дура? «Ну, Ирка, ну стерва! – злость разрывает меня изнутри. – Я с тобой ещё разберусь!» – Вы нормальная? Откуда такие выводы? – От Женьки, – она смотрит на неё и подмигивает. – Когда я тебе такое говорила? – теряется та. – Не смущайся, ты у нас как лакмусовая бумажка, всех мужиков на вшивость проверяешь, – заливисто смеётся красотка, а у меня от ее голоса мороз бежит по спине. – Если козел, мгновенно хлоп – и в обморок. А при вас, Тимур, не знаю, как вас там по батюшке, стоит и дышит спокойно. Вывод простой: вы для неё неопасны. Значит – голубенький до синевы. – Да ты… террорист в юбке! – цежу сквозь зубы я, сжимая кулаки. – Вон из моей… Договорить мне не удаётся: подбегают охранники.