«Дурочка, признайся себе, – шепчет внутренний голос, – ты испытываешь те же эмоции». Я опускаю глаза и смотрю на тату, слегка касаюсь ее пальцами. – Ты же хотела ее свести, как устроишься на работу, – ловит взглядом мои движения Маша. – Хотела, а теперь сомневаюсь. У всей старой команды такие тату на разных местах тела, и никто их не стесняется. – Влилась в огненный коллектив? – смеётся Маша. – Точно, огненный, – улыбаюсь и я, вспомнив значение иероглифа. Рассказав подруге о проблеме, я словно перекладываю часть ноши на ее плечи. На душе становится легче, настроение поднимается. Пока мою посуду и убираю со стола, соседка ищет фильм, который решили посмотреть перед сном. Звонок телефона слышу не сразу. – Это тебя, – заглядывает в кухню подружка. – Да, слушаю. – Женька, наглая стерва! – голос тетки звенит от возмущения. – Степка к тебе со всей душой, а ты? Он ради тебя человека убил, а ты завела уже кавалера, бессовестная твоя рожа! – Тетя Зина, я не хочу с вами разговаривать, – теряюсь от нападения и не даю отпор сразу. – Ах, ты не хочешь! Да? Сын пришел домой с обожженным лицом. Это так ты благодаришь за его внимание к тебе. – Тетя Зина, оставьте меня в покое! – горло сдавливает спазм. Тут же бросаюсь к сумке и брызгаю в рот лекарство. Дыхание немного восстанавливается. – Я-то тебя оставлю, а вот Степка не прощает предательства! – Что? Какое предательство? Когда я его предала? Наоборот, выручила, не рассказала следователю, что прекрасно понимаю причину нападения на меня, что могу назвать всех, кто хотел меня изнасиловать и убить. Да и парень, который меня спас, тоже пострадал. Меня уже несёт по бездорожью. Долго сдерживаемый гнев вырывается наружу и со всей мощью обрушивается на голову тётушки. – Ну, ладно тебе, Женька, – внезапно сдаёт позиции тетка. – Кто старое помянет… – Я о любви вашего сына ничего не знала, а сейчас тем более не собираюсь ее принимать. Кроме братских чувств, нет в моей душе ничего. Слышите, ни-че-го! – Но Степану как быть? Ты вон, устроилась хорошо. Работаешь в большой компании, личиком светишь на всю страну. А он после отсидки никому не нужен. – Вам нужен, матери. Все, разговор окончен. Больше не звоните, иначе сменю ещё раз номер. – Да мне он и не нужен, могу в компанию прийти, с твоим боссом поговорить. Так и так, в семье трудности, дайте прибавку племяшке… От такой наглости я захлебываюсь слюной, набежавшей в рот, и ничего не могу сказать. – Только посмейте! – говорю сквозь зубы. – Только посмейте! – А что ты сделаешь-то? У тебя даже прописка московская, да и то наша. Выпишу тебя, и с работы вылетишь, как миленькая. Сама к нам приползешь. Машка, стоявшая у двери и слушавшая разговор, вдруг срывается. Она выхватывает трубку и кричит: – Не нужна ей ваша прописка! Она скоро замуж выйдет! Соседка свапает по экрану, отключая звонок, а я без сил плюхаюсь на стул. Слёзы отчаяния сами катятся по лицу. – Маш, может, мне домой уехать? – хлюпаю носом я. – Ещё чего выдумала! – подружка становится рядом, обнимает меня за плечи. – У тебя мать слабохарактерная, сразу тетке позвонит, а та со своим сыночком прикатит. Нет, Женька, твоё спасение – замужество. И найти надо сильного человека, который этих… в бараний рог согнет. – Да где же этого сильного взять? – А твой спаситель? – У него невеста есть. – Сама же сказала, что они расстались. – Видимо, не до конца, раз ему подстраховка нужна. Так что, подружка, его предложение – это всего лишь способ защиты, не больше. – Не скажи, не скажи… Рингтон телефона перебивает ее пламенную речь. Мы дружно опускает глаза на экран: незнакомый номер. Переглядываемся. – Банк, наверное, – шепчу я. – Не буду отвечать. – Номер не банковский, те обычно из одинаковых циферок состоят, да и время уже позднее, рабочий день закончился. Точно, стрелки на часах показывают девять часов. Звонки прекращаются, но тут же щёлкает уведомление. Я открываю журнал сообщений и читаю: «Уважаемая Евгения Михайловна, вам доставка. Для вас приятный сюрприз». – С этого же номера, – шепчет Машка и выглядывает в коридор. – Мать ети! Это что ещё за сюрприз? Мы на цыпочках подкрадываемся к двери и заглядывает по очереди в глазок. Напряжение нервов зашкаливает, поэтому, когда раздаётся звук звонка, обе взвизгиваем и бросаемся в комнату. Но человек за дверью не уходит. Он вежливо стучится. – Евгения Михайловна, не бойтесь, посмотрите, вот мое удостоверение. Я опять прилипаю к глазку. Вроде бы все в порядке, есть кривое фото, адрес, номера и название фирмы, вот только прочитать его не успеваю. – Рискнем? – спрашивает Машка, киваю в знак согласия. Соседка набрасывает цепочку, я хватаю сковородку и готовлюсь вмазать по лбу любому, кто сунется с нападением. Мы открываем дверь, за ней стоит молодой паренёк и широко улыбается, а в руке он держит огромную корзину цветов. – Это вам, распишитесь. Я неловко корябаю свою фамилию и захлопываю дверь. Маша выуживает из глубины цветов открытку и протягивает мне. Ее глаза блестят от возбуждения: в нашей с ней скучной жизни приключений не случается. «Дорогая, Женя! – читаю вслух витиеватые слова. – Мы с тобой выдержали тяжёлое испытание. Пусть эти цветы ознаменуют начало новой жизни. Я приглашаю тебя на свидание. Жду внизу, у подъезда. Тимур». С каждым словом мой голос все больше дрожит, а в конце я даже говорить не могу от волнения. Машка бросается ко мне и прижимает к себе. – Тихо, ну, что ты, что ты! – Маш, это он… – Я слышала. – Он приглашает… – Понятно. – Посмотри, он там? – Не могу, наши окна не выходят во двор. – Да? – Что ты, глупенькая, разволновалась так? Иди к нему, если зовет. Хороший парень, проверенный опасностью. – Но это неправильно… – Потом будешь думать, что правильно, а что нет! Маша приносит мне из комнаты одежду, снимаю домашние шорты и футболку, но сомнения уже просыпаются в душе. – А если это ловушка? Вдруг меня ждёт не Тимур, а Степан? – Откуда брат узнал твой адрес? – Я написала его в резюме. – И что с того? Неужели ты думаешь, что первому встречному сотрудники показывают документы? – И правда, туплю, – натягиваю джинсы, но замираю. – А если Ольга с ресепшн дала адрес брату? – Сама говорила, что он ей нагрубил. Судя по твоим рассказам, эта девушка с характером. – Могла сволочная Светка подсуетиться. – Слушай, Серова, хватит паниковать! Пока не выйдешь на улицу, не узнаешь! Одевайся! Я тебя провожу.