– Диора, что происходит? Где ты сейчас? – Ранель, послушай, сегодня вечером приезжает мой жених Арслан. – Зачем? – Я пока не знаю. Но мне кажется, что дело здесь не чисто. – В смысле? – демон настораживается. – Возможно, это просто формальный визит. А возможно, нечто большее… – Диора, конкретнее, – его голос становится серьезным и строгим. – Я тебя не понимаю. – Просто будь на связи вечером, ладно? Я позвоню, как ситуация прояснится. – Я всегда на связи. Но мне все равно ни черта не ясно. – И еще один вопрос, – на секунду замолкаю, собираясь с духом, а потом выпаливаю. – Ты бы хотел… Ну, не знаю… Скажем, провести со мной жизнь? Это звучит максимально глупо, но я без понятия, как спросить об этом иначе. Адреналин, бушующий в крови, не способствует трезвости мышления. – Хотел бы. И снова максимально уверенный ответ. Без запинок и промедлений. – Ладно, тогда жди звонка, – я с нежностью поглаживаю мобильник, будто это не бездушный пластик, а щека Ранеля. – Я тебя люблю. Сбрасываю вызов и, убедившись, что на гаджете включен беззвучный режим, прячу его обратно во внутренний карман. Пульс наверняка зашкаливает, по спине струится липкий пот, но, несмотря на это, на губах цветет счастливая улыбка. Ранель любит. Любит меня. И все остальное вдруг кажется совершенно неважным. Возвращаюсь к своему мастеру и со спокойной душой протягиваю ей руку. Теперь, когда первая часть моего плана позади, можно и ненадолго расслабиться. В конце концов, стильный свежий маникюр не повредит ни при каком раскладе. Через несколько часов мы с мамой, красивые и ухоженные, покидаем салон и направляемся домой. По дороге родительница без устали болтает о том, какой Арслан замечательный и как мне несказанно с ним повезло. Дескать, обычно таких женихов с руками и ногами разбирают. Безэмоционально качаю головой и время от времени поддакиваю. Маму такая реакция вполне устраивает, поэтому она продолжает восхвалять Рахимова младшего вплоть до самых дверей дома. А затем я ссылаюсь на усталость и скрываюсь в своей комнате. Время до приезда гостей пролетает незаметно, так как большую его часть мы проводим за сборами. Родители заставляют нас с сестрами нарядиться так, словно к нам на прием пожалует сам Английский Король, не меньше. Платья в пол, лучшие бриллианты – в уши, изысканные прически, самые дорогие духи. Одеваясь и красясь для Арслана, я невольно чувствую себя вещью, которую выставляют на витрину. И которую впоследствии хотят подороже продать. Когда я придерживалась традиционного мышления, меня это совсем не задевало. А сейчас почему-то бьет по самолюбию. Я не хочу быть просто красивой оболочкой, предназначенной для вынашивания детей. Не хочу годами сидеть в золотой клетке и жить чужой жизнью. Я отчаянно жажду приключений. Мечтаю ошибаться, учиться, любить и быть любимой. Пусть моя жизнь не будет идеальной, но она будет моей. Во всех, черт возьми, смыслах! Громкий возглас горничной оповещает о том, что гости приехали, и мы с сестрами, переглянувшись, спускаемся на первый этаж. Арслан все такой же, каким я его помню. Симпатичный, высокий, широкоплечий. С крупным орлиным носом и восточным разрезом глаз. Наверное, если бы в моей жизни не было Ранеля, я бы смогла его полюбить. Когда-нибудь. Со временем. Так, как моя мать полюбила отца. Но теперь, когда мне известно, что такое настоящее чувство – искреннее, бескомпромиссное, всепоглощающее – у меня нет ни единого шанса на то, чтобы сблизиться с Арсланом. Я словно радиоприемник, который безвозвратно испорчен. Мне никогда не поймать его волну. – Здравствуйте, друзья! Здравствуйте, дорогие! – отец гостеприимен и радушен. Он жмет руку дяде Азизу, Арслану и его братьям. Затем обнимает седовласую бабушку Нафису и нарядно одетую тетю Наргуль. – Привет, Диора, – Арслан подходит ко мне и вручает роскошный увесистый букет роз. – Это тебе. – Спасибо большое, – улыбаюсь и ради приличия нюхаю цветы. – Очень красивые. – Не красивей, чем ты, – он пристально смотрит мне в глаза. – Я так рад наконец тебя увидеть. – Это взаимно, Арслан. У меня слегка сводит скулы от неестественной улыбки, но я стараюсь действовать в соответствии с правилами этикета. Ведь сейчас на меня направлено столько общественного внимания. Закончив с приветствиями и обменом любезностями, мы с гостями плавно перемещаемся в столовую и садимся за стол, который ломится от изысканных блюд. Сегодня наш повар потрудился на славу: тут и гребешки, и стерлядь, а даже камчатский краб на тарелках красуется. – Давайте выпьем за встречу, – провозглашает отец, поднимая бокал в воздух. – И за то, чтобы мы как можно чаще собирались вот так, семьями. – Отличный тост, Рустам, – подхватывает дядя Азиз. – За встречу! Чокаемся, пьем. Среди мужчин завязывается непринужденный разговор. Сначала обсуждают московские пробки, потом спорт, потом бизнес и наконец переходят на более личные темы. – А мы к вам вообще-то с новостями пожаловали, – говорит дядя Азиз, отодвигая от себя пустую тарелку. – Правда? Надеюсь, с хорошими? – отец изображает живой интерес. – Мы заключили долгосрочный контракт с «НорНефтью», – не без гордости заявляет мужчина. – Через неделю-другую Арслан, как мой главный заместитель, перебирается в Москву. Креветка, которую я жевала, внезапно встает поперек горла и перекрывает доступ кислорода. Закашливаюсь и делаю торопливый глоток воды. Арслан переезжает в Москву?! Через пару недель?! Вот это я попала… – Поздравляю! – радостно восклицает отец. – Это замечательная новость! – Я тоже так думаю, – кивает дядя Азиз. – Ведь теперь наши голубки, – кидает взгляд на нас с Арсланом, – смогут видеться гораздо чаще. Я понимаю, что в этот момент все ждут от меня счастливой улыбки, но мышцы лица онемели и не слушаются. Я так и сижу с плотно стиснутыми зубами и широко распахнутыми глазами, в которых наверняка читается панический ужас. – Какой прекрасный поворот событий! – мама, сидящая рядом, перетягивает внимание на себя, а затем кидает выразительный взгляд в мою сторону. – Правда, Диора? – О… Да, – изо рта вылетает не голос – хрип. – Просто супер. Дабы скрыть обуявшее меня смятение я прячу глаза в тарелке с салатом и с силой закусываю нижнюю губу. На языке мгновенно появляется солоноватый привкус железа, и я отчаянно пытаюсь сосредоточиться на пульсирующей ранке. Однако все без толку, потому что боль, которая прямо сейчас разливается внутри, в тысячи раз сильнее. – Послушайте, я тут подумал, – снова подает голос отец, – раз Арслан перебирается в Москву, значит, теперь нам нет никакого смысла тянуть со свадьбой. Доучиться Диора может и в браке. А ближе к диплому можно и детей планировать. Я медленно отрываю взгляд от сияющего фарфора и направляю его на человека, которого, несмотря на суровый нрав и неоднозначный характер, всегда считала родным и близким. Нет, отец не может не знать, что своими решениями перечеркивает мой шанс на счастье. Он не слепой и прекрасно видит, что я не хочу замуж. Но все равно толкает меня в эту неизбежность, лишая последнего года свободы, на который я так рассчитывала. Возможно, я излишне драматизирую, но сейчас его поступок ощущается как предательство. Подлое, намеренное предательство, совершаемое с одной единственной целью – указать мне мое место. Очень даже может быть, что переезд Арслана в Москву – никакая не случайность. Я не удивлюсь, если выяснится, что отец приложил руку к тому, что компания дядя Азиза заключила сделку «НорНефтью». У него много власти. Тем более, в сфере нефтедобычи. – Слушай, Рустам, а мне нравится ход твоих мыслей! – бодро произносит дядя Азиз, а затем поворачивается к сыну. – Арслан, что ты думаешь на этот счет? – Я только за, – отвечает мой жених. – Я давно мечтаю стать мужем Диоры. Ну вот и все. Смертный приговор подписан. Лезвие гильотины занесено над головой. – Ура! Тогда давайте выпьем за скорую свадьбу! – выкрикивает кто-то. Я слышу радостный перезвон стекла, смех и поздравления. Но все эти звуки не достигают сознания, оставаясь лишь невнятным размытым фоном. Меня трясет. Колотит, словно в зыбучей лихорадке. Я чувствую, что мой хрупкий мир тонет под гнетом безжалостных волн реальности, и у меня есть один-единственный шанс на спасение… Призрачный. Безумно рискованный. Самый последний. – Диора, а ты чего не пьешь? – поверх моей руки ложится ладонь матери, требовательно сжимая пальцы. – Возьми бокал и достойно прими поздравления. Я выныриваю их ступора и вскидываю взор на присутствующих. Все глядят на меня в напряженном ожидании. Мое оцепенение не осталось незамеченным. – Простите, – сиплю, вставая из-за стола. – Мне… Мне нужно ненадолго выйти… Глава 43. Диора Придерживая подол платья, я пулей взлетаю вверх по лестнице, и звонкий цокот моих каблуков эхом разносится по холлу. Закрываюсь в своей комнате и дрожащими руками извлекаю из ящика Аринин телефон. Набираю номер демона и принимаюсь нервно расхаживать туда-сюда в ожидании ответа. – Как дела? – Ранель принимает вызов почти сразу.