— И они убивают снова… Агния, у меня нет никаких доказательств. Ни единого. Только подозрения и стройная теория. Я не могу сказать родителям. Они не поверят, но и ты тут не будешь в безопасности. Я впервые в жизни не знаю, что делать! — Она меня не тронула сегодня, — уверенно говорю я, хотя мне страшно. — Тут полный дом людей. Ян, если я, едва вернувшись, сбегу, Яриша поймет, что мы догадались. Она должна сделать ошибку. Если мы их спугнем, никто и никогда не будет в безопасности. — Я волнуюсь за тебя. — Не переживай. Полный дом охраны, она не рискнет ничего сделать мне здесь. Вечером семейный ужин, ты приедешь? — Постараюсь, но не уверен, что смогу находиться рядом с ней и делать вид, что ничего не произошло, Агния. — Он наклоняется ко мне и серьезно смотрит мне в глаза. — Хочу, чтобы ты всегда была в доступе. Пообещай мне это? Я должен сейчас уехать, но к вечеру постараюсь быть. Держись мамы и Дариуса. Хорошо? — А если… — Я прикрываю глаза. — А если они заодно с ней? Я понимаю, тебе не хочется плохо думать о них, но и от Яриши, готова поспорить, подобного ты не ожидал. — Нет! — Ян трясет головой, и я понимаю, насколько ему сложно принять даже возможность предательства. Но потом парень успокаивается и отвечает собрано. Словно проанализировал у себя все в голове, и пришел к выводам, которые его устраивают. — Нет. Если бы на стороне Яриши были родители, ты бы уже была мертва. Им проще замести следы. Ты бы просто не доехала до дома. Тебя держали бы в закрытом месте, как свинью, которую готовят на убой. Прости за честность. Они ничего не знают. Ян уезжает, предварительно еще раз попросив меня быть аккуратной и не выходить из дома. Я смотрю на парня и понимаю, насколько ему сейчас тяжело. Сама я испытываю, скорее, облегчение — мы теперь знаем, кто главный враг. Еще бы понять, как с ним бороться и кто ему помогает. Ну и как-то донести это до Лираи и Дариуса. А каково Яну? Когда убийца и предатель поселился в твоей семье? Ян на сто процентов уверен в невиновности родителей, а вот я — нет. Мне сложно. Яриша их дочь, и помню, на что шла Лирая, лишь бы вернуть ей силу. Может быть, я как раз тот шанс? От этих мыслей начинает тошнить. Голова раскалывается, и я не в силах избавиться от мыслей, принимаю настойку, которая снимет боль и немного успокоит, и ложусь спать. Это лучшее, что можно сделать в такой ситуации. Просыпаюсь ближе к вечеру, от трели магфона. Звонит Карен, и я долго смотрю, не решаясь ответить. Но все же говорю с подругой. Но получается скомкано. Я не могу рассказать ей про Яришу, не хочу про Яна. В итоге отделываюсь общими фразами. И обещаю в ближайшие пару дней встретиться в кафе и поболтать. Не уточняя, что эта встреча может случиться нескоро. Пока мне вообще выход из дома противопоказан. Я даже не уверена, что меня отпустят в общежитие. Сумки уже собраны, но ведь там не будет охраны Дариуса. С другой стороны, там не будет и Яриши. Как все сложно! Спускаюсь в столовую ближе к ужину, напрочь забыв, что Дариус просил выбрать платье. У меня вообще все вылетело из головы. Но, оказывается, и отцу с Лираей не до меня. Лирая нервно кусает ногти. Я в шоке застываю на нижней ступеньке лестницы. Впервые вижу мачеху в таком состоянии, обычно она собрана и холодна. — Представления не имею, что произошло! — расстроенно говорит она, обращаясь к мужу. — Яриша, конечно, в последнее время ведет себя отвратительно, но она никогда не подводила в таких вещах! Она должна была уже находиться дома. Через пятнадцать минут выезжать. — Агния? — Она замечает меня на лестнице. — Ты не видела Яришу? — Видела. — Не вижу смысла врать. — Она куда-то уходила, когда папа привез меня домой. — А куда? — Лирая, ты же в курсе, что наши отношения с Яришей далеки от сестринских. — Да, ты права. — Она украдкой вытирает слезы и решительно поднимается. — Пойдем, нам нужно спешить! — Куда? — удивляюсь я. — Искать тебе платье. Яриша должна была представлять нашу семью на благотворительном приеме и передать мэру города дар от семейства лэ Калвейсис — старинную шкатулку, инкрустированную малахитом — это для музея. Ничего сложного, ты справишься, а выход в свет только пойдет тебе на пользу! — Но… — начинаю я, впрочем, меня, как всегда, никто не слушает. Лирая тащит меня к выходу. — Впрочем, к демонам поиски! Платье наденешь Яриши, у вас одинаковая фигура! А ей привезли вчера вечером! — Но… как же покушения? Охота? — потрясенно спрашиваю я, понимая, что не хочу ехать вместо Яриши на мероприятие. — Агния! — Лирая закатывает глаза. — Не придумывай себе отговорки. Выбираться в люди тоже нужно! Дариус пошлет с тобой охрану. Так ведь, милый? — Да, конечно. — Дариус кивает, словно Лирая не несет полный бред. — Ты не останешься одна, не переживай. Все нападения были, когда жертвы оставались одни. Ты одна не останешься. Не думаю, что он рискнет напасть там, где мэр. — Но… — снова пытаюсь возразить я, но все бесполезно. За меня решили. Надо срочно связаться с Яном, потому что от приема, похоже, отвертеться не выйдет. А про Яришу я сказать Лирае и Дариусу не могу. Боюсь, сейчас это вызовет только гнев. Лирая искренне переживает за нее. Он не поверит, что именно Яриша причина всех бед. Глава 12 Я успеваю только написать Яну. На вызов, он так и не отвечает, хотя пытаюсь связаться несколько раз. Это заставляет нервничать, а Лирая вьется вокруг меня, как коршун, не оставляя одну ни на миг. Она делает это не со зла. Просто сама взволнована и поэтому излишне суетлива. Смотрит, хорошо ли сидит платье, рассказывает, как себя вести — ведь это мой первый выход в свет без поддержки родных. Она извиняется раз пятнадцать, но формат мероприятия таков, что на нем присутствует подрастающее поколение главных семей города. Заменить Яришу ей или Дариусом — дурной тон. По идее, семью должен был представлять Ян. Но все знают, что он лэ Кальвейсис лишь на бумаге, поэтому старшего решено было заменить на Яришу, а она подвела и куда-то исчезла. Вместо нее придется идти мне. Но там ничего сложного… Я вполуха слушаю наставления Лираи и воспринимаю их, как не прекращающееся «бла-бла-бла». Не могу сосредоточиться ни на чем, кроме того, что рассказал мне Ян. Мне стыдно смотреть в глаза Лираи, она переживает за Яришу, а я просто знаю: сводная сбежала, чтобы никто не помешал ее планам меня убить. Смотрю на свое отражение в зеркале и морщусь. Я все больше и больше похожу на Яришу. С забранными волосами, когда свободные пряди, выгоревшие на Монароканском солнце, обрамляют лицо, сходство еще сильнее. Не видно, что я шатенка. Даже платье подобрано, как для меня. Яриша обычно носит светлые, нюдовые оттенки. Иногда черный или яркие цвета, а этот наряд приглушенно-синего цвета. Того оттенка, который идет и блондинкам, и брюнеткам. — Отлично! Никто ничего не заподозрит, — удовлетворенно говорит Лирая, и на ее губах появляется улыбка, которая быстро исчезает, когда мачеха ловит мой взгляд. — То есть, — холодно уточняю я. — Ты мне предлагаешь не просто съездить на вечер, но и изображать Яришу? Тебе не кажется, что это слишком? — Ну, почему же изображать… — Лирая натянуто улыбается. Кто хорошо знает тебя или ее, конечно, не перепутают, ну, а другие… ты же не будешь подходить каждому и говорить: «Нет, я — Агния»? К тому же, мы не успеваем изменить имя в списке приглашенных. — Я не хочу изображать Яришу! — возмущаюсь я. — Тебе и не придется! — не очень искренне уверяет меня Лирая. — Просто улыбайся и отдай дар от семьи. Все. Агния, пожалуйста, выручи меня! Я бы, правда, в иной ситуации не стала тебя просить об этом. Я вздыхаю, но ловлю на мысли, что вряд ли мне угрожает опасность там, где я изображаю Яришу. Это немного смиряет с ситуацией, но ровно до тех пор, пока не оказываюсь в дорогом, кожаном салоне магмобиля. Здесь меня накрывает. Всю дорогу дергаюсь. Успокаиваюсь, только когда мне сначала на магфон приходит сообщение от Яна: «Не волнуйся, я скоро буду». А потом мы подъезжаем к роскошному особняку в центре города — резиденции мэра Горскейра. Куча припаркованных магмобилей, много людей. Почти все приезжают с личной охраной и водителями. Наверное, я не единственная из элиты Горскейра, за кем идет охота. Кто-то переживает за своих дочерей, которые, как и я, должны принять силу рода меньше, чем через месяц. Кто-то опасается конкурентов, кто-то за долгую жизнь нажил врагов. До входа меня провожают два охранника, похожие друг на друга, как братья-близнецы. Внутрь не заходят, но там много таких же молчаливых мужчин с суровым выражением лица. Напряжение постепенно отпускает. И даже имя «Яриша», которое значится в списках вместо моего, не режет слух. И я прохожу в просторный зал, где дамы сверкают бриллиантами, а мужчины неотразимы в черных костюмах — сегодня строгий дресс-код. Мужчины в черно-белом, а женщины в оттенках синего. Мне сразу же предлагают шампанское. Я беру запотевший бокал с подноса и замираю, как рыба, выкинутая на берег. Не понимаю, куда идти и что делать. Чувствую себя неуютно. Скольжу глазами по лицам. Кого-то из присутствующих я знаю, но ни с кем не общалась тесно. Это круг общения Яриши, а не мой. Но натыкаюсь на того, точнее, на тех, чье присутствие не менее логично, чем представителей семьи лэ Калвейсис — Кита и Дара. Напрягаюсь, не понимая, что делать, но близнецы направляются ко мне сами. Что же. Этот разговор должен был рано или поздно состояться. Мы с Китом сближаемся и одновременно говорим: — Прости! Замираем, неловко глядя друг на друга. Из состояния оцепенения меня вырывает смешок Дара. Как всегда — едкий и колючий. Словно, чужие переживания на фоне своих кажутся парню нелепыми. Оборачиваюсь в его сторону. Дар карикатурно вздергивает брови и поднимает руки в шуточном жесте. В одной почти полный бокал. Я знаю, как бы Дар ни бравировал — он почти не пьет. И травма тут ни при чем. Подробностей этой истории я не знаю, но подозреваю, что там, как и все в случае с Даром, непросто. На запястьях, которые видны, так как рукава черного смокинга чуть задраны вверх, блестят тонкие проволоки золотого экзоскелета. Парень не пытается его скрыть. Хотя я вижу, многих шокируют острые концы проволоки, впивающиеся в тело. Сейчас крови нет, но я знаю, она выступит — стоит только сделать резкое движение или приложить усилие. Дар, продолжая усмехаться, отступает, словно показывая: эй, ребята, вижу, вы не собираетесь друг друга убивать, а, значит, я могу оставить вас одних. — Я был не прав… — говорит Кит, опуская глаза. — Ну, тогда на нашей помолвке...Ты не заслуживаешь такого… не публично. Молчу, потому что да, неправ, и да не заслуживаю. Кит кусает губу и продолжает: — Но тогда… у меня словно сорвало крышу. Мне казалось, пусть лучше все винят меня. Не хотелось быть в роли униженного и брошенного. Я неправ, что, спасаясь от такой участи, я подставил тебя. — А в роли того, кто получил по морде от Яна? — Я фыркаю. На самом деле обиду на Кита стер страх. В том числе за жизнь Яна, когда я его лечила. За свою жизнь. Вокруг меня столько проблем, что обиды… они теряют актуальность. Поэтому я вздыхаю и говорю, чокаясь с бокалом Кита своим бокалом. — Проехали. Мне вообще не стоило все это начинать… так, что ты вызвал гнев на себя. И все... — Тебе было со мной плохо? — немного обиженно спрашивает Кит, и я мыслями возвращаюсь в наш сумасшедший год в Монарко. Под опаляющее солнце, на розоватый песок широких пляжей и под беззаботный шепот волн. — Нет. — Я качаю головой и понимаю, что искренна. — Но вот замуж за тебя я не хотела, не стоило и соглашаться. Именно тогда нужно было поставить точку, когда я поняла, что не готова стать чей-либо женой. Я поступила трусливо и пыталась прикрыться тобой… — От Яна? Я отрицательно качаю головой. — От семьи. От всех лэ Калвейсис. И от себя тоже, что совсем глупо. — Ты знаешь… — Он прячет взгляд. — Наверное, я чувствовал, как только мы вернемся в Горскейр — мы закончимся. Я знал, что наши пути разойдутся, но не хотел этого. Поэтому и предложил помолвку. Глупая попытка удержать чувства. — Глупая, — соглашаюсь я. — Мы оба совершили ошибки. Но я рада, что нашли в себе силы попросить прощения. Я надеюсь, все у тебя будет хорошо, Кит. — И у тебя, Агния! Кит салютует мне бокалом и отступает, скрываясь в толпе. — Ну… — Провожая взглядом Кита, не замечаю, что ко мне подходит его брат и предлагает локоть. — Похоже, ты не очень хорошо тут ориентируешься. Раз ваш полный неловкости разговор с братишкой закончен, могу составить компанию в этом унылом, переполненном пафосом сборище. Недоверчиво смотрю на парня, но на его лице на сей раз совсем другая, безобидная улыбка. Этакого хорошего мальчика, который сопровождает дочку маминой подруги. Но я помню совсем другое выражение лица парня, и забыть его очень непросто. Кажется, Дар это прекрасно понимает, так как уголок его губы ползет вверх в наглой усмешке. Только вот говорит парень совсем другое, что убивает на корню все мои потуги сказать «нет». — Или ты, как и твоя сестра, которой почему-то тут нет, брезгуешь находиться рядом с неполноценным? В словах Дара кроется усмешка, но я знаю, ему неприятно. Только не объяснять же, что отсутствие такта — это не самый большой недостаток сводной сестры.