— Я опоздал? Страстного девичьего поцелуя не будет? — Не-а. Но могу я Мору поцеловать, — не отрывая от меня взгляда, пробормотал Ден, словно просил у меня разрешения, и я почти согласилась, пока Дастин не махнул рукой и не выдал разочарованное: — Скучный контент, мне жалко тратить на это место в телефоне и инсте.* — Слышь! Ща я те покажу контент. Ден выпустил меня из рук, схватился за узел полотенца и потряс им в воздухе. Я же воспользовалась возможностью перевести дух. А это было чертовски близко, Китти. Я бы согласилась, я бы позволила ему, мне хотелось совершить очередной прыжок веры. Но что было бы дальше? Готова ли я рискнуть нашей новой дружбой? А что если для Дена Каваны я просто интересный проект? Но самое страшное, что если он для меня больше, чем интересный опыт. *запрещённая соцсеть Глава 13. Розовый писюн былой любви Мор Шуточная потасовка Дена и Дастина закончилась только тогда, когда они чуть не разбили один из прожекторов. Оба в последний момент поймали его за треногу и поставили обратно, продолжая громко ржать. Магия или нет, но полотенце так и осталось на своём месте. Ой, не очень-то и хотелось! — Подождёшь, пока я в порядок себя приведу? — с широченной улыбкой спросил Кавана. Пожалела, что я куда неустойчивое треножного прожектора, мои две ноги как-то сами подкашивались от этого безумного открытого взгляда, и всю меня мотыляло из стороны в сторону. Вот уж действительно Ден человек, у которого от всего мира нет секретов. Снимается в порно, в первый вечер знакомства везёт к предками, о своей зависимости вон сходу рассказал. Он со всеми делится, или это такая я особенная? — Подожду, я же к тебе приехала, — смущённо ответила ему и начала заправлять розовую прядь за ухо. Как же нелепо я наверно выгляжу сейчас, особенно на фоне Мишель. Как же тяжело себя не сравнивать с ней. — Знаешь. А про поцелуй я не шутил. И я бы поцеловал тебя на камеру или без, похрен, но не в этой обстановке, лады? — Лады, — ответила Денверу, и улыбка на его лице стала еще шире, если такое вообще анатомически возможно. — Зафиксируй это клевенькое личико, Мора, и мы продолжим прямо отсюда с поцелуйной темы, лады? Не успела я повторить очередное кретинское “лады”, как меня снова начали тискать. Оливия. Интересно, у этих ребят существует понятие о личной зоне? Хотя чего это я. Сама несколько минут назад призналась Мишель, что поцеловать её хочу. А потом Ден признался в том же самом мне. Сейчас Лив совершит каминг-аут. Видимо, так и появилось порно. Все открыто решили проявить свою чрезмерную симпатию друг к другу и уже не только через поцелуи. — Не торопись, Денни, у меня на твою Мору кое-какие планы. Кавана подозрительно сузил глаза на девушку, и я всем своим перепуганным видом показывала ему не задерживаться. Черт его знает, что со мной сделают, пока его нет рядом? — Не дрейфь, Китти Морнинг, — как-то не убедительно это прозвучало из уст Оливии, и мне стало только стремнее. Меня деловито усадили на кресло в гримёрке, и я напряглась ещё сильнее, особенно когда увидела расставленные вдоль зеркал анальные пробки. — Это прикол такой, не обращай внимания, ими уже не пользуются, — отшучивалась Оливия, а я гипнотизировала одну особо большую, которая размером была с два моих кулака. Уже? То есть раньше они были в ходу? У слонов, что ли? — Эти штуки на пенсии? — я решила пошутить в ответ, но мой нервный голос всё ещё выдавал страх. — Скорее на реабилитации после того, где побывали и что видели. Ух! Им сны снятся похлеще, чем ветеранам войны во Вьетнаме. Знаешь, какой ПТСР накрывает вон того стразами? Я смеялась до слёз. У работников Икс-дримз ничего святого, но этим они мне все уже безумно нравятся. — Если я здесь не ради этих жертв анального секса, то зачем? — спросила Оливию, когда в боку перестало колоть. — Милая, ты попала к фее-крёстной и сейчас экстренно будешь взрослеть, — сурово сообщила Лив, и даже пробки со стажем напряглись от её тона: — Скажи, эту розовую соплю в волосах ты сделала, потому что детство в заднице до сих пор играет, или тебя парень бросил? Как проницательно. Наверно нет смысла врать ей. Главное, чтобы она детство из моей задницы не вон тем со стразиками изгоняла, с ним там места не останется вообще ни для чего. — И то, и то. Только парень меня не бросал, он парнем-то моим толком не был. — Знакомо. Предлагаю символично оскопить его. — Чего? — Писюн, говорю, этот розовый на твоей башке отрежем и представим, что бывшего твоего ниже пояса чикаем. Как его звали-то? — Итан, — выдохнула я и испуганно схватилась за окрашенную прядь. Ден В жизни так быстро душ не принимал. Неуверен, что гель с себя полностью смысл. Обтёрся наспех и с трудом натянул на мокрые ноги джинсы. Бежал до гримерки, с ужасом представляя, что Лив можно наболтать про меня в отместку за ночь, когда я из её постели Дастина выдернул. Выдернул. Не только из постели выдернул-то. Полюбому! Нервно проржался. На полпути затормозил и наконец начал думать. А чего такого она может натрындеть, чего Мора про меня и так не знает. Интересный вопрос, кстати. Пока я усиленно напрягал мозг, даже не заметил, как уткнулся лбом в закрытую дверь гримёрки. Подёргал ручку. Реально закрыто. Это ещё что за дела? — Оливия, открой! — Свали, Денни, мы ещё не закончили. Ты рано. — Что вы там ещё не закончили? — нервничал я. Учитывая арсенал, разложенный у зеркал, мою Мору могут сейчас возносить до неведомых высот, где не ступала даже нога Мишель. Только Мора не Мишель, и задница у неё размером не с Европу, а с мой кулак… — Мора, что она с тобой там делает? — барабанил я в дверь. — Ничего я блин не делаю с ней. Сходи за кофе нам всем. — А чего она молчит? И вообще, до ближайшего старбакса отсюда пешком минут тридцать выгребать, Лив! — Вот и погуляй. И твоя Мора не молчит, а старается не ржать, трясётся сидит, вон уже слёзы навернулись. — У меня рюкзак в гримерке! — не сдавался я. Откроет, просочусь и уже не выйду никуда. Оливия оказалась умнее и просунула под дверью несколько смятых банкнот. Вот же хитрая сука. — Мора, я сейчас вернусь. Ты там держись только! — скомандовал ей в замочную скважину и предательски свалил за кофе. Ну что там может случиться-то? Максимум Лив опробует на ней какой-нибудь суперстойкий шлюхастый макияж. Выдохнул даже. Пока пёр до города слушал песни Моры. Каждый раз какое-то новое открытие о ней, каждая строчка откровеннее, фильмов, в которых я снимаюсь. Как много я успел понять из этих треков? Да почти все. Она очень зависимая, боится или не хочет влюбляться. Очень странно относится к сексу, даже где-то очень поэтично сравнила его с казнью. Это немного напрягало, но не так как её старенькое: Вырви ножницы у меня из рук, Или срежу я два своих крыла. Кто я ангел твой, может просто друг, Иль заменою я всегда была? Срезала она эти тянущие её к земле крылья или нет, не известно. Но девчонка кричит о помощи через слово, чтобы ей руку наконец подали выгрести из этого болота. Мне ли не знать! И я кричал. Не так красиво и музыкально, я скорее блевал на себя. Но суть почти та же, и, может, я даже попадал в такт! Только я выглядел омерзительно в своей зависимости, а Мора прекрасный падший ангел. Вот никто и не рвется её отмыть и на ноги поставить, все умиляются и лайки ставят. А она подыхает в каждой сраной песне! — Как подпишем стаканчик? — отвлек от моих мыслей парень с брекетами и толстенным маркером, который был толще шеи этого упыря в фирменной кепке. Я даже призадумался. — На одном пиши Morning Angel, на другом "хитрая сука" , а третий можешь не подписывать, это мне. Паренёк даже бровью не повёл, вывел филигранные буквы и протянул мне кофе. Свой выжрал, ещё не дойдя до выхода, и снова погрузился в невесёлые мысли-песни. Вчерашняя фотка до сих пор не лезла из головы. Этот взгляд в камеру. Не стыдливое кокетство в нем было, а какая-то мольба. И не мольба типа: Ден, вот те мои сиськи, трахни меня уже. Что-то другое. Или я напридумывал себе все, у Моры все зашибись и сиськами, и с сексом, и парнями. Это же хорошо? Хорошо... Глава 14. Поп-порн Ден — Morning Angel? — Китти с улыбкой прочитала посвящение на своём стаканчике, в то время как Лив сделала вид, что собирает плеснуть мне в лицо. Я проблеял ей в ответ что-то о новой офигенной стрижке Моры, и наша фея расчесок, макияжа и анальных пробок вынесла вердикт: — Живи, Денни. Сегодня.